Okopka.ru Окопная проза
Гончар Анатолий
(Прапор - 5) Спасти, во что бы то ни стало!

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения] [Рекламодателю] [Контакты]
Оценка: 8.86*13  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Наши искренние извинения - в связи с условиями договора на издание, данное произведение сокращено до ознакомительного фрагмента.
  
  
  Спасти, во что бы то ни стало! (Прапор 5)
  
  Пролог
  
  Эта командировка началась для Ефимова весьма неожиданно. И даже в какой-то мере приятно (если, конечно, можно назвать приятным отъезд на очередную войну). Ведь на этот раз не было нудных, бесконечно повторяющихся тренировок боевого слаживания. Так что в данном вопросе Сергею, можно сказать, повезло, его просто вызвали в штаб и без обиняков предложили:
  -В Чечне должность командира группы вакант. Едешь? - командир бригады, как всегда, оказался прямолинеен.
  Ефимову можно было посетовать на то, что, в конце концов, он по должности заместитель, а не командир группы, и отказаться, но он, почти не раздумывая, согласился. Не то чтобы Сергей снова рвался на войну, нет, на этот раз действительно нет. На какое-то время его страсть к приключениям слегка остыла, а совесть казалась умиротворённой от осознания выполненного ещё в предыдущую командировку. Но всё же и отказаться он не смог, так как хорошо знал, что на данный момент в части наблюдалась хроническая нехватка групперов. Одни были в командировке, другие готовились в командировку, третьи находились в отпуске после командировки. Не поехать и тем самым подставить кого-либо из офицеров, которого в таком случае непременно отзовут из отпуска, Ефимов считал неправильным.
  -Да, товарищ полковник, еду, - озвучил своё решение Сергей.
  -Тогда пять часов на сборы, - тут же расплылся в одобряющей улыбке полковник Шогинов.
  ??? - сказать, что Ефимов оказался удивлён такой поспешностью, значит не сказать ничего.
  -С тобой едет старший лейтенант Котов и трое контрактников, - комбриг как будто и не заметил удивления, написанного на лице Сергея. - Времени у тебя немного, так что можешь отправляться к себе, - тут Шогинов чуть было не сказал домой, но вспомнив, что Ефимов живёт в общежитии, сдержался. Назвать домом офицерскую общагу язык не повернулся даже у него. - В девять ноль-ноль сбор у автопарка. Всё понял?
  -Так точно, - довольно небрежно отозвался Сергей, так как в мыслях он уже укладывал вещи.
  -Тогда ступай, - разрешил Шогинов.
  -Есть, - ответил слегка ошарашенный темпом происходящего Ефимов и, неловко развернувшись, поспешил покинуть кабинет бригадира. А тот посмотрел ему вслед и невесело усмехнулся. Боевики активизировали свою деятельность, отряд нёс одну потерю за другой, и сколько ещё таких сборных команд пополнения предстояло отправить до осени - не знал никто. Оставалось только надеяться и верить в лучшее. Дождавшись, когда дверь за старшим прапорщиком закроется, Шогинов открыл один из ящиков стола и с задумчивым видом вытащил оттуда книгу А. М. Волкова 'Волшебник изумрудного города'.
  
  -Я уезжаю в командировку, - прямо с порога заявил Сергей. Дверь за ним скрипнула и, щёлкнув замком, закрылась.
  -Опять? - супруга Ефимова сделала шаг назад и опустилась на стоявшую за спиной кровать.
  -Олесь, я... - Сергей виновато пожал плечами, и чтобы избежать взгляда жены, нагнулся и начал расшнуровывать запылённые берцы.
  -Пап... - из соседней комнаты появилась недовольно хмурившаяся дочь Ефимова Юля.
  -Да, я, - не отрывая взгляда от пола, отозвался Сергей и внутренне сжался - чувство вины перед женой и детьми стало заползать в его и без того мятущееся сознание.
  -Пап, у нас каникулы. Мы же к бабушке собирались! - обиженно напомнила Юля.
  -Так и поедете, - Сергей постарался придать голосу нарочитую небрежность, но подступивший к горлу ком не дал добавить 'без меня'.
  -А что, по-другому никак нельзя? - без особой надежды поинтересовалась Олеся у наконец закончившего возиться с обувью супруга.
  -Мне предложили, я... - Сергей беспомощно развёл руками. - Откажусь - кого-то из отпуска выдернут или дурака какого пошлют... Меня комбриг вызывал...
  -Так и скажи, сам напросился! - Олеся вздохнула и подумала: 'Тоже ведь сказал - дурака , вот ты тот дурак и есть', но вслух произнесла другое: - Если бы не захотел ехать, то и не поехал бы.
  -Как я мог отказаться? Другие что подумали бы? Что... - предприняв попытку оправдаться, Сергей, тем не менее, понял, что городит чушь и замолчал.
  -Тебе бы уж точно никто и слова не сказал! - Олеся качнула головой и уже совсем тихо добавила: - Серёж, ну куда ж ты всё лезешь, а? - у неё на глазах заблестели слёзы.
  -Олесь... я... ты же знаешь, я аккуратно, как всегда...
  -Пап, - напомнила о своём присутствии дочь, её брови были строго насуплены, - обещай...
  -Обещаю! - безропотно согласился Сергей.
  -... что вот съездишь в этот раз и больше никуда никогда не поедешь. Обещаешь?
  -Обещаю, никуда и никогда. Это крайняя командировка.
  -Смотри! - девочка строго сжала губы, и в этот момент входная дверь распахнулась, и в помещение ворвался разгорячённый ходьбой Коля - сын Ефимовых.
  -А что у Вас тут стряслось? - по выражениям лиц он сразу же сумел заметить, что в семье что-то произошло.
  -Наш папа в командировку собрался! - похоже, Олеся всё ещё тешила себя надеждой, что эта поездка не состоится.
  -Пап, - губы сына дрогнули, - ну зачем?
  -Да я не сам, меня вызвали, предложили...
  -Пап, откажись, а? - Ефимов - младший бросил пакет, с которым ходил в магазин, на пол, - или совсем никак?
  -Я же уже согласился...- виновато развёл руками Сергей и почувствовал, как появившийся в душе ком начал подступать к самому горлу.
  -Пусть едет... - Олеся опустошённо махнула рукой.
  -Папа мне обещал, что это в крайний раз! - гордо объявила Юля.
  -Когда? - спросив Коля, нагнулся и подобрал брошенный пакет.
  -Сегодня, - ответил Сергей, и по тому, как застыли лица окружающих, понял, что к такому повороту не был готов никто...
  
  Сборы прошли как обычно в тоскливом молчании. Все понимали - одно лишнее слово может вызвать поток неконтролируемых слёз и ещё больших переживаний. Если и говорили, то по большей части о ничего не значащих предметах.
  Вечер наступил быстро...
  
  Когда Сергей подошёл к парку, ПАЗик уже стоял возле курилки в ожидании пассажиров. Контрачи курили, Котова ещё не было. Водитель ПАЗика, увидев бредущего по алее Ефимова, спрыгнул на асфальт и пошёл ему навстречу.
  -Это ты что ли уезжаешь? - спросил он вместо приветствия. - А то мне сказали прапорщик, а кто...
  -Здорово, Володь, - Ефимов перебросил сумку в левую руку и улыбнулся. - Да, я, я.
  -О блин! - ошеломлённо качнул головой водитель. Рукопожатие его шершавой ладони было крепким. - А помоложе никого не нашлось?
  -Да мне вообще-то едва-едва восемнадцать стукнуло! - Сергей широко улыбнулся.
  -А мне тогда двадцать, - водитель, который был старше Ефимова лет на восемь, тоже улыбнулся, затем улыбка сползла с его лица и он уже став совершенно серьёзным, взглядом покосившись на висевший за плечами Сергея рюкзак, полюбопытствовал: - Не надоело?
  -Всё, крайний раз, - Ефимов почувствовал, как в душе вновь нарастает жгучая боль расставания и, увидев появившуюся на лице водителя тень сомнения, пояснил: - Я дочке пообещал.
  -Да, блин, - непонятно покачал головой Владимир, хотел что-то добавить, но увидев бегущего в их сторону майора Ивлева, удивлённо приподнял брови и решил не продолжать.
  
  -Уф, думал, не успею, - Ивлев выглядел слегка запыхавшимся, - от самого общежития летел. И ты ничего не сказал! - упрекнул он отчего-то вновь заулыбавшегося Сергея.
  -Лёш, ей - богу, у меня времени с гулькин нос было. Да и было бы, мне что, бегать по всем и звенеть: 'Меня в армию забирают'?
  -Ладно, Серёг, хрен с тобой, извинение принято. - Майор хитро улыбнулся: - Ты лучше скажи: у тебя мелочь есть?
  Сергей удивлённо вытаращился на Ивлева, но, тем не менее, ничего не сказав, полез проверять собственные карманы, и только обнаружив там потрёпанную десятку и протянув её Ивлеву, удивлённо спросил: - А тебе зачем?
  -Да вот... - майор вытащил из пакета, что держал в руках, нож. - Ножи не дарят, так что давай, расплачивайся...
  Сергей взглянул на ножик и невольно хмыкнул - насколько он знал, нож этот обошёлся Алексею в весьма кругленькую сумму, но отказываться не стал.
  -Не продешевил? - всё же поинтересовался Ефимов, вкладывая зелёную бумажку в руки майора.
  -В самый раз! - Алексей улыбнулся, подал Сергею нож и, уже пожимая на прощание руку: - Спасибо тебе...
  -Да хватит ты, Лёш, это тебе за нож спасибо! - Ефимов расплылся ответной улыбкой. - Я бы такой себе от жадности никогда не купил.
  -Спасибо, что спас меня! - снова поблагодарил Ивлев, и на этот раз Сергей промолчал. А из-за здания пункта приёма личного состава вырулил цветущий и слегка загруженный старший лейтенант Котов.
  -Здравия желаю, товарищ майор! - отрапортовался он и, не удержавшись, спросил: - Товарищ майор, Вы что, тоже с нами?
  -Нет уж, лучше Вы к нам! - отшутился Ивлев и, повернувшись к Сергею: - Ну, всё, братуха, будь!
  -Живы будем - не помрём!- Ефимов поднял руку в приветственном жесте, и уже не желая больше задерживаться, шагнул в распахнутую дверь автобуса.
  -Все? - с надеждой глядя на входящего Котова, уточнил водитель.
  -Старшего нет, - старлей бросил свой баул на переднее сиденье и, облегчённо вздохнув, плюхнулся рядом.
  -Старший сейчас подойдёт, - Владимир показал рукой на открывающуюся дверь контрольно-технического пункта, - командира автомобильной роты повидать захотел. А вот, кстати, и он - майор Пташек собственной персоной.
  -Старшим что, Пташек едет? - удивлённо переспросил Ефимов. - Он вроде бы в госпиталь с давлением слёг?
  -Да уже сбежал давно, с неделю как сбежал! - водитель широко улыбнулся.
  -Ма-ла-ток! - одобрительно протянул Котов, а Ефимов усмехнулся и говорить ничего не стал, решив приберечь своё мнение для другого случая.
  -Здорово, Се-рё-га! - довольно осклабившись, майор ввалился, не вошёл, а именно ввалился в салон ПАЗика, - вот ни грамма не сомневался. Как только мне сказали, что группером прапор едет, так я сразу понял, что это ты.
  -Я Вас приветствую! - улыбнулся столь шумному появлению старого знакомого Ефимов.
  -Ну, понеслась одна по кочкам! - из Пташека прямо так и пёрло нерастраченной энергией. - Володя, заводи шарманку. Поехали!
  Зашумел стартер, завёлся двигатель, и автобус плавно тронулся с места.
  
  Вскоре контрольно - пропускной пункт остался далеко позади. Пропетляв по улицам города, ПАЗик вырвался на междугородную трассу и, набирая скорость, покатил в сторону узловой станции. Вечерний ветерок, влетавший через слегка приоткрытую форточку, приятно обдувал лицо. Сергей вынул из ножен нож и осторожно потрогал лезвие... И сразу будто от порыва налетевшего ветра плечи почувствовали глубинный холод - события двухнедельной давности никак не хотели стираться в его памяти:
   ...Едва сдержав дыхание, Сергей всплыл на поверхность, тяжело, со стоном, выдохнул и тут же с силой втянул в себя воздух. Выдохнул снова, вдохнул и, резко переломившись, снова ушёл под воду... Ласты шлёпнули по поверхности и, взбурунив и без того взволновавшуюся поверхность, исчезли под волнами...
   Ефимов уходил всё глубже и глубже под воду, в черноту сомкнувшегося над ним речного омута. Нож, треклятый нож, именно сейчас, когда его не было рядом, требовался больше всего.
   Занимаясь подводной охотой, Сергей в отличие от большинства своих собратьев по хобби, никогда не брал с собой нож. Он у него, естественно, был, но обычно лежал в байдарке. И вот сейчас Ефимов неимоверно жалел о своей давней привычке, уже давно перешедшей в пустопорожнее упрямство.
   Маска буквально прилипла к лицу, Сергей через нос слегка подал в неё воздух и тотчас сообразил, что, начав погружение, забыл продуться, и теперь ему болезненно надавило на барабанные перепонки. Судорожно сглотнув, он почувствовал, как стремительно съедаются литры втянутого в грудь воздуха. Становилось темнее. Ещё метр, и впереди показалась фигура застывшего в неподвижности Алексея Ивлева - его друга и такого же заядлого подводника. Тот уже не рвался наверх - обессилено разбросав по сторонам руки, он медленно опускался к чёрной иловой поверхности речного дна. Стараясь не смотреть в медленно разворачивающееся лицо Алексея, Ефимов скользнул к его ногам.
  
   ...Первый раз, поднырнув к запутавшемуся в сетях другу, Сергей думал, что без труда справится с тонкими лесками китайкой сетки. Каково же было его удивление, когда оказалось, что кроме 'китайки' ноги Алексея опутывают надёжно сплетённые ячейки самодельной капроновой сети, которая, уходя вниз, всей своей остальной частью запуталась в придонном коряжнике. В кровь изрезав руки, Сергею удалось справиться с несколькими нитями, но кислород стремительно заканчивался, (Ефимов ушёл в омут чуть раньше Алексея, и ему нестерпимо хотелось вдохнуть). Тогда он заработал ластами и рванул наверх. На миг перехватив беспомощно-молящий (а может быть и проклинающий) взгляд Ивлева, он нисколько не замедлил движения, понимая, что уже не успевает распутать своего друга. Пробудь он здесь внизу ещё десяток секунд, и у них не осталось бы ни малейшего шанса. Ему был нужен хоть один глоток воздуха, чтобы вернуться и продолжить спасение.
   Теперь Ивлев висел неподвижно, а Сергей пытался разорвать удерживающие его в воде путы.
   "Гадство, гадство, гадство! Это просто невозможно, невозможно так запутаться!" - матерился Сергей, в отчаянии дергая толстый, увешанный поплавками шнур, опутавший ступню Алексея и намертво затянувшийся на правой щиколотке. Левая нога была не в лучшем положении. Давно скинутые ласты унесло течением, но вытащить стянутые петлями ноги не получалось.
   Вытекавшая из глубокого пореза на руке кровь мутной тёмной струйкой потянулась вверх. Воздух в лёгких Сергея заканчивался. Он не успевал, не мог разорвать пут и вместе с тем не смел позволить себе всплыть. Время неумолимо толкало наглотавшегося воды Ивлева к порогу смерти. Возвращаться домой без друга, неся скорбную весть его жене... Ну, уж нет...
   С тоской, вслед за уносимой кровью, подняв взгляд, Сергей увидел пристёгнутые к бедру Алексея ножны. Появившаяся вдруг надежда мгновенно погасла: ножа в них не было. Видимо, запутавшийся в сетях Ивлев слишком торопился и, выхватив ножик, выпустил его из рук.
   "Нож, - лёгкие уже начинало ломить от боли. - Нож, - одна - единственная, оставшаяся в голове мысль, ещё не вытесненная жаждой вздоха. - Нож, где-то на дне должен быть нож! Но до дна ещё три метра, там темно и илисто. Нож, только он - единственная надежда на спасение. Сжав зубами загубник, Сергей опустил голову вниз и, не обращая внимания на нарастающую боль в ушах и лёгких, пошёл на глубину.
   "Осторожно, только не замутить дно, осторожно, лишь бы он был здесь, лишь бы его не снесло течением, лишь бы не промахнуться, не уйти в сторону", - как заклятие повторял Ефимов, преодолевая эти последние, но такие длинные метры. Боль в груди стала невыносимой. Оба подводных ружья, переплетясь нитями фалов, лежали рядом, почти друг на друге. Ножа ни под ними, ни рядом с ними не было. Темнота глубины не позволяла видеть далеко. Сергей осторожно сместился вправо, всмотрелся в дно, но ножа не обнаружил. В маске появилась кровь. Мысленно представив, куда мог смотреть уронивший его Ивлев, Сергей сместился вперёд и увидел поднимающуюся со дна толстую ветку занесённого илом дерева. Ничего похожего на нож ни под веткой, ни рядом...
   "А что, если он ударился об неё и отлетел дальше?" - сквозь возникшую в висках боль подумал Сергей и, по наитию двигаясь вперёд, внезапно увидел на дне, в покрывающем его иле, небольшую ямку. Сознание мутилось. Ефимов почувствовал, как кружится голова и, протянув руку, ощутил в пальцах толстую рукоять ножа. Нож, созданный вовсе не для подводной охоты, привезённый Ивлевым с крайней чеченской командировки; нож, предназначение которого было отнимать жизнь, в тусклом свете подводной мглы сверкнул серо-стальным лучом надежды на спасение.
   И тогда Сергей медленно, стараясь сохранить остатки кислорода и сил, оттолкнулся от дна и, оказавшись подле стягивающих ноги Алексея сетей, не задумываясь, рубанул по ним остро отточенным лезвием. Один удар, второй, третий, и тело Ивлева, вместо того, чтобы начать подниматься вверх, плавно качнувшись, стало опускаться ко дну. Не чувствуя собственных мышц, Сергей подтянулся к грузовому поясу. Переворачивать лежавшего лицом вниз Алексея и расстёгивать пряжку его ремня - не было ни сил, ни времени. Ефимов ударил по поясу, абсолютно не задумываясь, что вместе с ним под остриё лезвия попали и дорогостоящий костюм, и даже покрытая холодными пупырышками человеческая кожа. Груз канул вниз, а освобождённый от него Алексей стремительно начал всплывать. Сергей из последних сил устремился следом.
   Выдох, переходящий в крик, раздался над просторами омута и, вспугнув сидевшую на берегу пичугу, эхом отразился от крутого обрыва. Почти тотчас Ефимов с хриплым свистом вздохнул и, оторвав от водной поверхности маску, увидел чуть впереди беспомощно покачивающуюся на волнах фигуру Ивлева. Даже не пытаясь отдышаться, он поплыл в его сторону и, обхватив рукой плечо Алексея, усиленно заработал ластами.
  Сергею еще предстояло преодолеть десяток метров водного пространства, выбраться на берег и откачать захлебнувшегося друга, но он отчего-то был уверен, что справится, что всё самое худшее уже позади.
  Гораздо позже, сидя у разведённого костра, он думал над тем, что не будь у Алексея с собой ножа, всё бы закончилось совершенно по-другому. И от этих мыслей на душе становилось холодно и мрачно.
  
  Автобус слегка потряхивало. Тёмные обочины дороги, едва видимые в свете фар, проносились с удивительной быстротой - может от того, что была ночь, и Сергей сидел по правую сторону ПАЗика? А может, потому, что автобус уносил его от столь милой и спокойной жизни? Как бы то ни было, но с каждым километром, с каждой секундой Сергей приближался к совершенно другой стороне мира...
  
  Проводив мужа и пожелав детям спокойной ночи, Олеся закрылась в своей комнате, легла в кровать, накрылась с головой одеялом и заплакала. Он плакала, слезы её были безудержны и горьки, и она не в силах была остановить их поток. Сергей уехал. В очередной раз. На войну. Несколько месяцев командировки - как вечность. Несколько месяцев, для многих уже навсегда ставших вечностью. Нет, никогда! Не надо, никогда! Господи, сделай так, чтобы он вернулся! Сделай, господи! - несколько слов и снова безудержные слёзы. Олеся даже не пыталась себя сдержать - вот сегодня, вот сейчас выплакаться, чтобы утром, чтобы потом все месяцы командировки никто не видел на её глазах этих ночных слёз. Ночью можно грустить, но не плакать, а днём улыбаться, только улыбаться. Детям тяжело и без маминой грусти. Наш папа далеко, но он вернётся, обязательно вернётся. Живой и здоровый, не в первый раз. Да, не в первый... Господи, сделай так, чтобы он вернулся, он ведь сказал, что это - последний раз. Нет, не так, неправильно, здесь так не говорят. Он сказал, что это - крайний раз. Слышишь, господи, это - крайний раз, пусть вернётся, и он больше никогда, никогда, ни за что... А если, а если и соберётся - вцеплюсь, упаду в ноги и не отпущу, слышишь, господи, не отпущу! - молила Олеся и следом плакала, плакала и молила, и так почти до утра, когда совсем обессиленная провалилась в вязкую пучину тяжёлого сна.
  
  А поезд, на котором ехал её муж, оставлял за собой одну станцию за другой. За окном мелькали то окна встречных пассажирских составов, то проносились тёмные махины товарных вагонов, то появлялись и исчезали смутные контуры одиноких строений и огни проезжаемых сёл и городов. Но время шло и, наконец, рассвет, тонким солнечным лучом скользя по краю задёрнутой шторы, заглянул в купе, осветив лицо спящего Сергея. Почувствовав на коже тепло, он улыбнулся - сквозь сон ему почудилось ласковое прикосновение супруги. Но вскоре рельсы начали уходить немного вправо, лучик сместился и пропал где-то в глубине помещения. Радостная улыбка сошла с лица Ефимова, он снова погрузился в пучину беспокойного сна:
   ...длинная вереница колонны медленно втягивалась в горный серпантин. Ехавший на броне 'шестидесятки' - БТР-60 ПБ молодой прапорщик с лёгким оттенком пренебрежения вглядывался в поднимающиеся по левую руку серо-коричневые горы. Медленное движение машин его вовсе не огорчало. Подставив лицо освежающему ветру, он предавался мыслям, совершенно не связанным с поставленной ему задачей по сопровождению колонны. По прибытию в полк прапорщик должен был сразу же убыть в отпуск и потому в мечтах он уже был далеко, за речкой, в тысяче километров от этих мест - дома. Дом - как много вбирает это короткое слово. 'Дома, дома, дома, - без устали повторял Сергей, смакуя столь манящее слово на все лады...
  Удара в грудь он практически не почувствовал, просто вдруг взревело чувство опасности, зазвенели колокола тревоги, - Сергей буквально упал, стёк с брони вниз на командирское сиденье, в последний миг паденья успев заметить заискрившие на склоне горы всполохи выстрелов.
  -К бою! - взревел он и, видя, что башенный замешкался: - К бою, сука! - и неуклюже, вдруг оказалось, что левая рука повисла плетью, удерживая автомат, сдёрнул предохранитель большим пальцем правой руки. -... Целеуказания... наблюдать... - и тот час распрямился, встал на сидушку, выложил на броню ствол, вылез сам, и с одной руки, трассерами, туда, где заметались тёмные, едва видимые фигурки. О броню зацокали пули. Противный свист, лишь частично перекрываемый автоматными выстрелами и шумом моторов, разрезал воздух.
  -Давай, - сквозь грохот заработавшего КПВТ, - дави гадов, дави! - и вновь трассерами туда, где ещё бегали неугомонные фигурки и откуда летели тяжёлые, смертоносные кусочки горячего металла. Второй магазин на этот раз уже обычных ПС стал лишь малым довеском тяжёлым КПВТешным пулям-снарядам. Когда же автомат клацнул затвором, противник уже больше не пытался вступить в перестрелку и КПВТ тоже молчал. Всё стихло. Встречный ветер вдруг потянул холодом. Поставив оружие на предохранитель, прапорщик вновь ухнул вниз. И уже оказавшись на командирском сиденье, он одной рукой перезарядил оружие, и только тогда ощутил лёгкое пощипывание в левой половине груди. Правая ладонь осторожно скользнула под одежду. Кожа оказалась влажной и липкой.
  -Товарищ прапорщик, Вы ранены? - удивлённо воззрился на командира башенный стрелок, увидевший, что вытащенная из-под х/бешки рука прапорщика полностью окрашена красным.
  -Судя по всему, да, - прапорщик кивнул головой и потерял сознание. Вновь заработал пулемёт...
  
  -Чай, чай, чай, - беспрестанно стуча в дверь, настойчиво предлагала проводница. Сергей, мокрый от растекшегося по телу пота, не выспавшийся и потому злой, едва нашёл в себе силы задавить желание швырнуть в дверь чем-нибудь тяжёлым.
  -Не хотим, - вместо этого прорычал он и, скинув с ног собранное в комок одеяло, мысленно выругался.
  
  Заурбек Умаров
  Полевому командиру Заурбеку Умарову последнее время не слишком везло по части финансирования, так что предложение взять заложника поступило весьма своевременно, тем более что обещали за него уж совсем невероятные деньги. Правда, для того, чтобы их получить, требовалось кроме всего прочего добыть у захваченного человека кое-какую полезную информацию.
  
Оценка: 8.86*13  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019