Когда говорят о событиях в Чечне, то обычно касаются либо политических, либо военных вопросов. Все это уже неоднократно муссировалось в печати и по телевидению, но кроме боевых действий идет и обычная многомесячная жизнь военнослужащих. В статье я взял на себя смелость показать рутинную "мирную" жизнь боевых частей. Их быт и нравы, повседневную гарнизонную службу. Описанные факты относятся к находившимся в длительной командировке мотострелковой бригаде и полку, где я лично проходил службу в первой и второй Чеченских кампаниях. Теперь это уже, хоть и вчерашняя но история. Хотя все может повториться если армию снова будут вводить в "горячие точки". Ныне в Чечне находятся уже другие части, находящиеся на постоянной основе. Но слышал от знакомых, которые там служили, что жизнь там сейчас намного тяжелее в плане рутины чем раньше. Насколько мне известно в плане быта все изменилось в лучшую сторону. Теперь есть относительно благоустроенные казармы даже с горячей водой, асфальтированные дорожки и лучшее вещевое снабжение. Деньги тоже, кстати, выплачивают на месте, что приводит к повальному пьянству и к некому подобию пресловутой "дедовщины" среди контрактников. Но несмотря на столь отрадные изменения в быту народ разбегается нежелая жить по УСТАВУ куда больше чем раньше, когда шли бои. Мой рассказ именно о тех временах.
ЛЮДИ.
В мотострелковой бригаде и полку, где мне довелось служить, основную часть военнослужащих составляли "контрактники". Нас призывали через военкоматы и на сборном пункте, где ни будь в Мулино, Н.Новгороде, Твери или ином городе, где собирали желающих и заключали контракты. Контракты бывали разные. Если повезет, то можно заключить контракт на 6 месяцев, а иногда и на 3, но это если уж очень повезет. Чем позднее от начала кампании попадаешь, тем больше шансов попасть на длительный срок год, два, а то и три. Контракт конечно можно разорвать и уехать, но это чревато плохой записью в военном билете и лишением всяких денежных надбавок. Среди контрактников можно условно выделить две категории, грань между которыми очень зыбкая, это "рейнжеры" и "заработчики". К первым относятся любители воевать, ко вторым те, кому по зарез нужны деньги. И первые и вторые страдают одними и теми же недостатками и достоинствами. Практически никто из контрактников не ставит цели длительное время служить в части. Если у кого и есть такие мысли, то очень быстро пропадают. Да и в части их по большому счету никто после военных действий оставлять не собирается, не говоря уж о какой-то военной карьере. На контрактников смотрят как на пушечное мясо одноразового использования и не более. Желающим делать военную карьеру и служить долго советую обратиться в части по месту жительства. Процент разочаровавшихся и бросивших службу до срока среди них одинаков. Выбор места службы и должности невелик. Приезжают купцы из двух-трех полков МВО и партии приехавших направляют к ним. Например, Белгород, Воронеж в Н-ский полк, а Москва, Орел в М-ценский. Учитывается военная специальность, проставленная в военном билете. Шире выбор и больше спрос на водителей, крановщиков, сварщиков и прочих квалифицированных рабочих специалистов. К снайперам, разведчикам и тому подобным купцы никакого интереса не проявляют. Из военных специальностей интерес могут представлять саперы, связисты, артиллеристы, танкисты. Остальных распихивают купцам по остаточному принципу. Люди пожелавшие стать контрактниками в большинстве своем безработные, отчаявшиеся найти свое место в жизни. У многих семейные проблемы, огромные алименты. Есть и с деревень и городов. Семейное положение как правило разведенное или близко к этому. Образование в основном среднее, но попадают и с высшим. Возраст 20-40 лет. Средний - около 30. Много бывших ментов. Немало уже раньше побывавших в "горячих точках", в той же Чечне, и едущих снова в надежде то ли сказочно разбогатеть со второй или третьей попытки, то ли просто от того, что так опять и не смогли пристроиться на "гражданке". Людей с криминальным прошлым стараются не брать, да их не так уж и много среди добровольцев. Сразу опровергну слышанные мною на "гражданке" легенды о зеках, якобы направляемых воевать в Чечню, о дисбатниках, которым таким образом заменили наказание. Все это полная чушь. В первую кампанию брали еще имевших снятую или погашенную судимость, но чтобы вот из зоны, до такого бреда никто не додумался. Во вторую кампанию при мне было отказано троим имевшим судимость, причем давно уж погашенную. Ну подумайте сами, зачем брать преступников, от каких не знаешь чего ожидать, когда масса желающих без всяких темных пятен в биографии. Да и какому командиру охота с ними возиться? Тут с контрактниками то проблем куча, а то зеки. И не надо забывать о вездесущей бюрократии, ведь на каждого контрактника оформляется множество бумаг, в том числе делается и запрос в милицию. Какому военкому нужны неприятности? Были случаи, что во время оформления на службу на человека заводили уголовное дело, но по бумагам, собранным ранее он оставался чист и попадал служить. Другое дело - уволенные по разным компрометирующим обстоятельствам, в том числе из армии и милиции, это нестрашно, таких много и берут их охотно. Привод в милицию и вытрезвитель тоже не конец света. Вероятнее всего возьмут. Никакого согласия родственников, как пугают в военкомате, не требуется. По крайней мере, ни с меня, ни с моих знакомых ничего подобного не требовали. Офицеры и прапорщики в большинстве своем кадровые из тех же полков, куда набирают контрактников или прикомандированные. Во вторую кампанию, в отличие от первой стали брать офицеров и прапорщиков с "гражданки". Как правило это были ранее уволенные в большинстве по плохому из армии, спившиеся люди, которые приехав полубомжами тут вновь получили утерянную власть и почувствовавшие себя Людьми с большой буквы. Хотя порой они были и лучше чем вышколенные в военном училище и академии строевики.
БЫТ И ПРОЖИВАНИЕ.
Мотострелковые полки и бригады в Чечне, как правило, располагаются вне населенных пунктов на их окраинах. Часть обычно разбивает лагерь, если позволяет обстановка, в чистом поле, а если в горах, то все равно стараются выбирать открытые площади. Лагерь представляет собой палаточный городок в центре которого компактно располагается штаб и отдельные подразделения ( комендантский взвод, развед.рота, связь и т.п.). Как только жизнь части входит в более- менее спокойное русло начинается благоустройство лагеря и доведение его до неведомого гражданскому человеку совершенства. Лагерь окапывается рвами и насыпями со всех сторон. Оборудуется плац сначала просто ровная площадка, а впоследствии и укладывается плитами. В большом почете у отцов-командиров украшение дорожек камушками, гильзами от снарядов. К полезным деяниям можно отнести, пожалуй, только электрическое освещение плаца и прилегающей к нему территории. Так было и в первую и во вторую кампании. Палатки обычные армейские на взвод, роту или отделение, все зависит от количества проживающих и наличия палаток. Зимой палатки иногда утепляют - натягивают внутри второй слой ткани. Обязательным атрибутом палатки является печь и деревянный настил, на котором спят солдаты. Кровати и какие либо спальные принадлежности отсутствуют, это привилегия только некоторых офицерских палаток. В первую кампанию выдавали практически каждому громоздкий спальный мешок, свертываемый наподобие конверта и обычные солдатские одеяла из расчета одно одеяло на 2-3 человека. Никаких подушек, матрасов и простыней не было. Во вторую кампанию выдавали очень хорошие спальные мешки: легкие, теплые, компактные, но в очень малом количестве. Один-два мешка на взвод. Офицеры, прапорщики и женщины получали их сразу, а солдаты, как повезет. Одеяла и прочие принадлежности для сна были трофейные и переходили по наследству. Как правило, спальные принадлежности, и спальное место каждый добывал себе сам, используя подручные средства, сообразно своим возможностям. Все личные вещи, одежда, обувь хранились в палатке там, где находилось свободное место для них. Там же хранится необходимый для жизни инструмент: топоры, пилы, лопаты и пр. Иногда роль каптерки выполняет крытый кузов грузовой машины, так называемой "хозяйки". Стираются обычно за палаткой или в бане, если она есть. Мыло, порошок, и прочее обычно было. Стрижка происходит, где ни будь на воздухе. Стрижет, как обычно в армии, кто-то из солдат. Перед строевым смотром у него бывает очень много работы. Как свидетельство отлаженного быта является деревянный пол и самодельный, сколоченный из досок стол и полочки под всякую всячину. В основном это котелки, кружки и ложки, какая ни будь столовая утварь. Если совсем уж хорошо, то может быть и самодельная баня - обычный сарай с печью. Во вторую кампанию в полку была полковая баня, куда иногда водили солдат тех подразделений, где своей бани не было. Представляла она из себя просто огромную палатку с решетчатым деревянным полом. В первую кампанию я в бригаде такой бани не видел. Вообще с мытьем конечно определенные трудности, особенно зимой. А бывает, что стоит подразделение у какого ни будь водоема, так тут летом купайся хоть каждый день. А может и так выйти, что воды хватит только на питье. Так как вода привозная, то на территории подразделения стоят бочки, а бывает и резиновые емкости, где как, куда ее заливают. Палатка и место вокруг нее огораживается маскировочной сетью, перед входом стоит "грибок" для часового с полевым телефоном. Позади палаток стоит техника, еще в зависимости от выполняемых задач на территории подразделения могут располагаться палатки и погреба под склады или оружейную комнату. Здесь же находится туалет и прибитый к столбу рукомойник. Здесь я привел описание образцовой палатки подразделения, что находится в непосредственной близости от штаба части, и соответственно на виду у начальства. Близость к начальству, конечно же, огромный минус, но есть и плюс - это электричество, получаемое от генератора. Практически во всех подразделениях, расположенных около штаба имеется электрическое освещение. Иногда трофейные музыкальные центры, магнитофоны и приемники. Несколько телевизоров, также трофейных, было в офицерских палатках. Примерно также выглядит и расположение штаба батальона. В ротах и взводах расположенных в окопах на позициях ничего подобного нет. В большинстве своем жизнь там протекает в блиндажах и землянках, бывает тоже в палатках, без всякого электричества. Освещение блиндажей бывает за счет керосиновых ламп различного типа и устройства, электрических фонариков или от аккумулятора БМП. Как редкость является самодельная баня. У нас во взводе, например, баня располагалась под землей. Образцово показательный взводный опорный пункт окапывается с тыла глубоким рвом и обносится высоким земляным валом. Различные кладовки и пр. сооружения в т.ч. туалет под землей. Но это в образцовых. Преимущества такого способа существования - отдаленность от начальства и как следствие более свободная жизнь. Недостатки - худшие бытовые условия и снабжение, хотя и это относительно. Офицеры живут отдельно от солдат в своих палатках или блиндажах, бывают исключения - наш взводный жил с нами в блиндаже. Это объясняю не его демократизмом, а тем, что он был единственный офицер на опорном пункте и жить ему, просто было больше негде, а делать отдельный блиндаж - себе накладнее. Оружие хранится при себе, если во взводах, что сидят в окопах или на блок-постах, а в других подразделениях или в ящике или, если его много, то в отдельной палатке. Вообще же различие между солдатами и офицерами проходит не только на служебном, но и на бытовом уровне. Офицеры едят с отдельного котла, в полку и батальоне у них своя столовая, отдельное проживание, дополнительные пайки, сигареты с фильтром, вместо солдатской "Примы", зимние свитера, лучшее обмундирование, спальные мешки и пр. Те же привилегии имеют прапорщики и женщины. Не могу не сказать и еще об одной обидной для "контрактников" дискриминации. Осенью и зимой 2000 года "боевые" распределялись следующим образом : офицеры - 30 дней в месяц, прапорщики и женщины - 24 дня, разведчики и саперы - 15, пехота - 10, остальные - 5-7 дней. Вообще же "боевые" закрывались тогда, да и сейчас, как слышал произвольно, примерно в таких же пропорциях. Характерно, что чем хуже быт, тем легче служить, т.к. не надоедают постоянные придирки командиров и когда быт отлажен и можно жить не тужить, тут же приходит УСТАВ и перечеркивает все достижения цивилизации.
ПИТАНИЕ.
Пищу в нормальной обстановке, как в первую, так и во вторую кампании, готовили на полковой (бригадной) для отдельных рот и офицеров штаба и батальонных кухнях для всех остальных. Как я уже писал, еда для солдат и офицеров готовилась отдельно. Поварами служат обычно солдаты, чаще всего контрактники, а в различной кухонной обслуге "срочники". Во второй кампании некоторое время поварами были женщины. Тут надо заметить, что когда есть, готовили мужчины, то пища была невкусная, мясо только обозначено, но накладывали щи да кашу от души, сколько унесешь. Женщины напротив, отпускали строго по норме, но качество еды было несравненно лучше и мяса намного больше. Женщин-поваров использовали чаще всего для офицерской кухни. Как и везде в армии на кухню назначается наряд. Работа конечно грязная, но сытная. У командира бригады в первую кампанию была вообще своя отдельная кухня и столовая со своим поваром. Во вторую командир полка питался с офицерской кухни. Рацион, как правило, незамысловат - обычная армейская еда: щи, каша (гречневая, пшенная, перловая, иногда вермишель). Из мяса только тушенка из консервов. Чай, белый хлеб. Черного хлеба не было ни в первую, ни во вторую кампании. Хлеб в первую привозили из Ханкалы, во вторую пекли в полку на своем хлебозаводе. Пекари были солдаты. Хлеб кстати был совсем неплохой. За едой ходят или ездят в зависимости от расстояния на кухню (ПАК) и забирают в свои палатки в бачках. Специально столовых не было, кроме офицерских, и пища поедалась в палатках и землянках. В качестве посуды часто служили обычные солдатские котелки, хотя почти в каждом подразделении были трофейные кастрюли, сковороды, тарелки и пр.. Качество еды, конечно, оставляет желать лучшего. Но с голода умереть не дадут. Иногда с едой было совсем плохо. Так зимой 95 года на батальонном ПАКе давали щи и кашу без соли и мяса, а чай без сахара. Зимой 96-го норма была, кроме каши и щей, банка тушенки на пятерых и банка кильки на двоих на сутки. А вот летом 95 в бригаде, приятно вспомнить давали колбасный сыр, копченую колбасу, сок, патиссоны и печенье. Правда, все это в очень малом количестве и совсем недолго. Но было же. В 2000 году несколько раз выпадали вкусные блюда из картошки, а один раз, когда поймали несколько коров, то и мяса дня два было вдоволь. Летом 2000 года было очень много во взводах сливочного масла консервированного. Выдавался еще и дополнительный паек в виде все той же тушенки и каши в консервах. Он хранился у командира и тратился в зависимости от личной порядочности офицера или старшины. Могло на всех, а могло и на своих, а могло и пропиться, тут уж как получится. Сигареты выдавались из расчета пачка на два дня. Как правило, это была "Прима" или ей подобное, офицеры во вторую кампанию иногда получали сигареты с фильтром - "Наша марка". Спички выдавались, когда как, но в принципе хватало. Сигареты, почти всегда, очень быстро, намного раньше срока кончались, и начинался дружный сбор "бычков". Через некоторое время поумневший курильщик собирал остатки табака из окурков в кисет и более или менее выходил из положения до следующей выдачи. А вот весной 96 года помнится, у нас в роте не выдавали сигарет аж целый месяц. Грешили тогда на старшину, полагая, вполне впрочем, обосновано, что он толкнул их куда-то налево. Кошмарный месяц был для курильщиков. Поступала и гуманитарная помощь ("гуманитарка"). Не могу с горечью не заметить, что она растаскивалась на всем пути следования непосредственно до окопов и туда попадали рожки да ножки. Я помню только два случая ее получения на Новый 1996 и 2001 годы. Оба раза это были подарочные кондитерские наборы. Хотя нет, еще как-то поступали зубные щетки, пасты и т.п.... Все продукты и прочее необходимое для жизни получали в Ханкале, туда регулярно ездят колонны за продовольствием, горючим и пр. Вода также привозная. Получают ее в различных специально оборудованных водозаборниках и машинами- водовозками развозят по подразделениям. Альтернативой солдатской кухне служила добытая во время всяких зачисток еда, например в 96 году мы с напарником привезли в роту мешок грецких орехов. А летом 2000 года вблизи окопов нашего взвода паслись коровы. 7 штук мы загнали к себе. Двух съели всем взводом за одну ночь, правда, готовили их целые сутки. Остальных раздали в батальон. Бывает, при сопровождении купят, что ни будь из вкуснятинки, но это не часто, скорее, если уж деньги заведутся, то водку или курево.
ОДЕЖДА И СНАРЯЖЕНИЕ
Львиную долю положенного имущества "контрактник" получает в России на сборном пункте, где с ним заключают контракт. Тут важно урвать все что можно и как можно получше. Наивно надеяться, что по прибытию в полк он получит, что- то еще сверх положенного, дай Бог, что бы там хоть положенное получить. Хотя бывают и исключения, как я слышал, но сам не видел. Одевали и снаряжали в первую и вторую кампании по-разному. Начну с 95 года. Итак, тогда подавляющее большинство одевали в "песочную" форму, так называемые "афганки". Если повезет, а везло тут многим, то сразу в России получаешь летний и зимний комплект, само собой белье, портянки, мешок, кирзовые сапоги, солдатский ремень с бляхой и что ни будь на голову. Еще дадут плащ-палатку, котелок, фляжку и в путь. Здесь нужно отметить некоторые исключения. Летом 95 года прибывали партии одетые в летние "афганки" и шинели, а зимой наоборот - бушлаты, ватные штаны, а летняя форма старого образца, та самая с блестящими пуговицами, галифе и пилоткой. К зиме, правда, тем, у кого шинели выдавали бушлаты и ватные штаны. А так проблем с одеждой вроде бы не было, по крайней мере, у нас в роте. Как отрадный факт отмечу наличие в изобилие у старшины хэ-бэ старого образца, б\у бушлатов и сапог. Запросто можно было получить резиновые сапоги, а по кавказской глиняной слякоти вещь незаменимая, и хоть и посложнее, но и валенки. Кроме того, часто в бригаде можно было увидеть людей одетых в "стройбатовскую" форму, а некоторым офицерам и особо приближенным солдатам доставалась десантная - "прыжковая" форма. Некоторые подразделения весной 96 года получили камуфляж.
В 2000 году ситуация с обмундированием изменилась и не в лучшую сторону. В июне нам выдали только один летний "камуфляж", сапоги, ремень, белье и вещмешок. Все. Теплые зимние вещи получили только в октябре, а некоторые в ноябре. А ведь службу нести приходилось на воздухе. Переодеться не во что, если свое не взял, а сапоги порвутся так беда, получать новые замучаешься, то ли правда нет, толи заниматься никто этим не хочет. Вот и выкручивайся, как хочешь. Котелков, фляжек и плащ-палаток почему-то тоже не дали, но это не так существенно. Правда, при увольнении по окончании контракта выдавали второй, новый камуфляж. " Подшивы" ни в первую, ни вторую кампании не давали, и подшиваться не требовали. За исключением нескольких летних месяцев 95 года, времени командирства полковника М. Но это в нашем полку. В соседнем артиллерийском полку все ходили с белыми подворотничками. К новому 2001 году "гуманитаркой" в полк прибыла большая партия "зековских" фуфаек и ватных штанов. Можно конечно смеяться, но для зимы в полевых условиях вполне приемлемая и удобная одежда. Кому она досталась, я не знаю, т.к. вскоре убыл домой. Различные вязаные шапочки доставлялись "гуманитарками" но попадали тем, кому повезет, специально их насколько я знаю, никому не выдавали. В спокойной, мирной обстановке, командиры, кстати, запрещали их носить, как неуставную одежду, это же относилось и к кроссовкам. Однако, чем дальше от штаба, тем запреты на форму были слабее. В боевой обстановке таких придирок конечно не было. Об уставе вспоминали при затишье. Подчас, особенно в ожидании высоких комиссий требования зашкаливали за все разумные пределы. Так летом 95 года у нас в бригаде ожидали с часу на час прибытия какого-то генерала. В течении всего дня все солдаты обязаны были ходить в касках и бронежилетах с оружием в руках, при работе иметь его в положении "за спину". Полный абсурд, но показуха в армии бессмертна. А генерал, кстати, приземлился на "вертушке" передал какой-то пакет и, не выходя из люка, улетел дальше по своим делам. Не думаю, что он увидел и оценил рвение комбрига. Вообще-то уставное рвение тогдашнего комбрига полковника М не знало границ и послужило бы, наверное, хорошей иллюстрацией для психиатра. Он почему-то питал слабость к приведению внешнего вида, как солдат, так и офицеров к одному ему понятному идеалу. Так идеальный военнослужащий по М должен быть обязательно в кирзовых, и никаких иных, сапогах, куртка навыпуск, ни в коем случае не заправлена, сверху ремень, а на нем - гвоздь программы - фляжка. Но и это не предел совершенству, фляжка должна быть наполнена обязательно чаем и ничем иным. Полковник М имел слабость лично проверять, полна ли фляжка, и чем она полна. Само собой, разумеется, требовалось наличие ниток и иголок и пр. атрибутов образцового солдата. Он регулярно проводил строевые смотры, где нарушители его установок безжалостно наказывались, вплоть до увольнения. Ему же принадлежала крылатая фраза: "Контрактник ЧМО и выглядеть должен соответствующе!" В качестве иллюстрации расскажу об отъезде домой по окончании командировки нашего командира роты и старшины в июле 95 г..
В тот памятный день капитан П. и прапорщик Р. в приподнятом настроении, одетые в нарядные камуфляжи, заправленные в брюки, обутые в новенькие "Берцы" и с легкомысленными пакетиками в руках, попрощавшись со всеми, отправились в штаб, откуда, получив документы, с колонной уехать в Ханкалу. Однако, к всеобщему удивлению, менее чем через час П. и Р. вновь появились среди нас. Куртки у обоих были уже навыпуск и подпоясаны, как положено. Весь остаток дня они посвятили повторным сборам. Оказалось, что полковник М. устроил им строевой смотр и т.к. у обоих не было укомплектованных вещмешков, кирзовых сапог и фляжек, комбриг решил, что с такими недостатками в снаряжении они не смогут добраться до дома. Нутро, уже в кирзовых сапогах, с фляжками на поясе и мешками за спиной наши "дембеля" вновь пошли в штаб. На этот раз вернулся один ротный. Оказалось, что хитрый старшина взял б\у -шный котелок и фляжку, а вот капитан новые, да не посмотрел, что они в солидоле. Он не посмотрел, а полковник М - посмотрел. Еще сутки на устранение недостатков. С третьей попытки командир роты наконец-то вырвался из Ичкерии. Еще имели место курьезные случаи увольнения артиллеристов "за оскорбление чеченского народа". Оскорбление выразилось в том, что они расхаживали летом по пояс голые на виду у гражданских чеченов. А с нашей роты тогда же водовоза уволили, попался на глаза М. в расстегнутой куртке, а главное солдат был хороший и командиры за него, ан нет, уволили по дискредитации. И смех, и грех с этим полковником М. Сам он, однако по своим стандартам не одевался, а видом походил на американского рейнжера из голливудского боевика.
К счастью его достаточно скоро убрали. Пришедший ему на смену полковник Ц. был безразличен к внешнему виду подчиненных, что, кстати, очень положительно сказалось на моральном климате и боевом духе.
Каких либо разгрузок и прочих навороченных штучек не выдавалось, у кого они были, приобретали их на "гражданке" или доставали другими неофициальными путями. Чаще всего шили сами, кто во что горазд. Ношение их не запрещалось, а изготовление даже одобрялось.
ЗИМНИЕ МЫТАРСТВА.
О зиме надо сказать особо. Зима в полевых условиях тяжела. Кавказская зима не морозна, снег ложится довольно поздно. Днем он подтаивает и вперемежку с глиной хлюпает под ногами, ночью все замерзает. О том, какое жилье я уже писал, понятно, что отопление отнюдь не центральное. Печек, слава Богу, вроде всем хватало. В 95-96 г.г. преобладали стандартные чугунные "буржуйки". К ним приспосабливались различные колена, саже уловители, обкладывали их камнями. Бывало, изготовляли и самодельные печки, тоже по типу "буржуйки" только размером побольше. В 2000 году в полк в огромном количестве поступили печки, по внешнему виду напоминавшие (а может ими и бывшие) часто рекламируемые канадские "Булерян". Замечу, что эти печи очень плохо растапливаются т.к. у них нет поддувала и, несмотря на внушительный внешний вид, дают тепла, пожалуй, меньше традиционной "буржуйки". В качестве топлива в 99% использовались дрова. Дрова иногда привозили, централизовано в Ханкалу, а оттуда уже колонны доставляли их в части. Такие колонны ходили примерно раз в неделю. Но этого не хватало, поэтому организовывались выезды в леса, где заготовляли дрова. Хотя для заготовки дров использовались и заброшенные деревянные строения. Чеченские деревья - "Чечен-дерево" - довольно твердые и горят неважно. Намного лучше привозные из России. Очень хорошо горят ящики из под снарядов. Это считается лучшим топливом. Они легки для разделки и дают много тепла, правда и быстро прогорают. Зимой 95-96 гг. месяца полтора топились углем, также привезенным из Ханкалы. Конечно это лучше чем дрова. Заготовка дров зимой отнимает очень много времени и сил у солдат. Тяжелее всего в этом плане комендантскому взводу, им приходится пилить дрова на себя и на все штабные палатки, а еще и стоять на постах. Но голь на выдумку хитра. Топят соляркой, используя обычную медицинскую капельницу. Довольно удобно, но существует опасность пожара. В 2000 году в полку было два таких пожара, к сожалению, с человеческими жертвами. Поэтому использование капельниц командованием преследовалось. Но что интересно сами офицеры их частенько использовали. Еще один оригинальный способ: в пустой цинк заливается солярка или керосин. Цинк вставляется в "Булерьян" и поджигается. "Ташкент" обеспечен через несколько минут. Есть еще более простой способ: на лежащие в печи, слабо горящие дрова из обычной "брызгалки" регулярно впрыскивается солярка или керосин. Довольно эффективно и безопасно. Делали еще и различные хитроумные форсунки, описать их устройство не берусь. В некоторых подразделениях назначается истопник. Должность на любителя. Мне лично не по душе. Знал одного земляка, он топил штаб полка. Ни днем, ни ночью покоя. Весь день пилит дрова, все сутки топит. Когда спит? А когда придется, там же около печки. Для пиления часто используются арестанты. Если солдатские палатки топят все вместе, то в офицерские, как правило, назначается отдельно истопник. Он же, как правило, выполняет и роль денщика. Совсем уж редкость, если офицеры сами топятся. Как правило ситуация такая же как в знаменитой сказке Салтыкова-Щедрина "О том как один мужик двух генералов прокормил". Отоплением и присмотром за командирской палаткой занимается охрана командира. Больные и раненые, находящиеся в мед.роте сами занимаются отоплением своих палаток и пилкой дров. Солдаты же мед.роты заготовляют дрова для себя, офицеров и женщин, которых среди медиков больше всего. Наступление холодов, как правило, знаменуется нашествием вшей. Особенно много их было в кампанию 95-96 годов. Чесались все поголовно. Конечно с "бэтерами", так называли вражеских насекомых, велась постоянная борьба на всех уровнях. Но полной победы достичь не удавалось. Были только временные успехи. Способы борьбы довольно простые: кипячение одежды, ее прожарка, на худой конец просто замачивание на сутки в воде с мылом или порошком. Прожаривали одежду, если была возможность, на выхлопных трубах танков. Очень эффективно. На уровне бригады организовывалась паровая обработка одежды в специальной машине. Но мероприятие это было редким и впечатляющих результатов не приносило. Белье очень часто поступало с яйцами насекомых. В 2000 году, отмечу с радостью, массового нашествия вшей не наблюдал. Были, конечно, иногда, но характера такой эпидемии, как в первую кампанию уже не было. Может быть, мне просто повезло? С наступлением тепла эта проблема сама собой отпадала. Предвижу вопрос, а тепло ли было в палатках и блиндажах зимой? С полной уверенностью говорю: если нормально топить, то даже в обычной легкой палатке можно ходить голым. Зима достаточно мягкая, единственно, что тепло нужно постоянно поддерживать. Еще зимней трудностью являются промокшие ноги. Тут хорошо помогают резиновые чулки от ОЗК. Их, если есть, конечно, надевают поверх сапог или валенок. Можно, недолго конечно, носить и резиновые сапоги. В 2000 году завозили даже резиновые сапоги на меху, но достались они конечно офицерам и прапорщикам, как впрочем, и свитера со спальными мешками. Сушится обувь и одежда в палатке, на печке или возле нее, тут кто как придумает. Еще к зимним мытарствам можно добавить взрывы и пожары в палатках. Так зимой 95-96 г.г. было два случая взрыва боеприпасов в палатке, где жили прапорщики. Всему виной их пьянка. Не справились с отоплением, к сожалению, были человеческие жертвы. А на новый 96 год сгорела палатка солдат. Вот и заканчивали праздник они уже в поисках ночлега. И в 2000 году горели палатки, как правило офицерские из за пьянки обитателей.
МЕДИЦИНА И ПСИХОТЕРАПИЯ.
Сказать что- либо путное о военной медицине затруднительно для дилетанта, которым я являюсь в этой области, поэтому ограничусь поверхностными наблюдениями. В бригаде и полку имелась медицинская рота, в батальонах мед.взвода. Врачи разные. Обычно проблемы бывают со стоматологами. Данный редкий врач бывает один на несколько частей. В 2000 году к нам в полк на некоторое время приезжал стоматолог. Стоматологическая помощь, как правило, заключается в вырывании зубов. В мед.взводах как правило имеются только фельдшер и санитары, дальше первой помощи их функции не распространяются. В мед.роте лечат несерьезные заболевания и ранения. Оказывают первую помощь в серьезных случаях. Для сложных операций и длительного лечения больных отправляют в госпиталь Ханкалы и (или) в Россию. Бытовые условия в мед.роте оставляют желать лучшего, поэтому попадать туда никто не стремится. Уборка и топка проводятся силами больных. Все спальные принадлежности больной приносит с собой, наивно надеяться, получить одеяло и подушку. Может быть, и бывают исключения. Квалификация мед.работников и их отношение к больным разное, в зависимости от личных качеств. Обычно лучше лечили врачи, окончившие гражданские ВУЗы, выпускники военных больше любили командовать, чем лечить, хотя и здесь зависит от людей, поэтому были и исключения. Уместно будет рассказать анекдотическую историю о капитане м\с Х.
Невзлюбил его за что-то зам.ком.полка, скорее всего за то, что доктор Х., бывший гражданский медик, занимался медициной, а не "военщиной". И вот собрал ЗКП собрал комиссию в составе себя, нач.штаба и замполита полка и ходатайствовала та комиссия перед медицинскими инстанциями о лишении Х. медицинского диплома. А в вину поставлено следующие: 1. не сумел отремонтировать закрепленную за ротой МТЛБ. "Чему тебя 6 лет в институте учили, если одну машину починить не можешь? Я вот после 4 лет училища 20 таких чинил". 2. Своевременно, по мнению "высокой комиссии", не обнаружил желтуху в полку. "Я бы давно обнаружил, да времени нет!" 3. Доктор Х. плохо проводил зарядку в своем мед.взводе. Решение полковых "гиппократов" было строгим, но справедливым: доктор Х. не достоин медицинского диплома. Смеялись, наверное, там, куда пошел такой оригинальный документ. А врач доктор Х. был хороший, но не военный человек по сути, вот и встретил окончание карьеры в яме, откуда и уехал домой.
Наиболее распространенное лечение это капельница, таблетки, йод и бинты. В 2000 году в связи с новомодными веяниями была придумана палатка психологической помощи и разгрузки. Роль психотерапевта выполнял капитан, выпускник военно-политического училища. По моему ему самому нужен был хороший психотерапевт. Вся помощь заключалась в вопросе: "Тебе командир, какую задачу поставил? Вот и иди, выполняй ее". В батальонах тоже ввели психологов, назначались ими любые офицеры. Психотерапия была вроде вышеназванной. Показуха в армии бессмертна. Раз уж речь зашла о психологической помощи то к месту будет упомянуть такую должность как "старший офицер по социальной работе и профилактике правонарушений". У нас в полку эту должность занимал спившийся майор, вечно лежащий под капельницей с похмелья и крайне агрессивный в подпитии, а в нем он находился большую часть времени. В конце концов, в целях профилактики правонарушений, самого "профилактора" разжаловали в командиры мотострелковой роты и отправили с глаз долой в окопы. По слухам он и там не изменял своим привычкам. Пришедший ему на смену майор тоже был алкоголик, но кроткий, ничего плохого про него не скажу. Сам жил и другим не мешал.
ЖЕНЩИНЫ.
Выплата "боевых" привлекла во вторую кампанию многих женщин желавших подзаработать. Они совершенно не были похожи на героинь кинобоевиков типа Никиты, солдата Джейн и прочих Валькирий и Амазонок. В основном, это были обделенные внешними данными неудачницы в личной жизни, матери одиночки и разведенки. Конечно, как какую-то реальную боевую единицу их никто не воспринимал. Хотя по штату они, бывало, числились на должностях пулеметчиков, стрелков. В основном они служили в мед.роте в штабе и кухне. Жили женщины в отдельных палатках недалеко от штаба батальона или полка. В ротах и взводах, т.е. на позициях они никогда долго не находились. В каких либо реальных боевых действиях они не участвовали, да и никому в голову не пришло бы их туда посылать, неважно, кем она числится. Условия службы, по сравнению с остальными контрактниками у них были тепличные. Ни в какие наряды их не ставили. В мед.роте почти всю неквалифицированную работу за медсестер выполняли солдаты. Среди медиков наиболее полезны были женщины-врачи, медсестры в основном выполняли функции любовниц старших офицеров и толку от них было мало. Пьяные, с явно завышеной самооценкой внешности, ну других-то нет. Поварихи, судя по всему, хорошо справлялись с обязанностями, штабные, наверное, тоже. На щекотливый вопрос "Про это?" затрудняюсь ответить. На солдата смотреть они не станут, есть огромный выбор среди офицеров 1 на 10 примерно. Да и со временем и условиями у солдат очень туговато. Отношение женщин к солдатам мало, чем отличалось от офицерского, такое же высокомерие и безразличие. Вообще сексуальные отношения в полку преследовались, был случай убийства одним майором медсестры на почве ревности. Иметь любовницу была привилегия старших офицеров, не ниже командира батальона. Остальные нарушители и нарушительницы запрета изгонялись. В первую кампанию в бригаде, где я служил, женщин было значительно меньше. Они были гаремом упоминавшегося полковника М.. После его снятия их вообще было незаметно. Мое мнение, что женщинам делать там нечего, все равно за них приходится все делать мужикам, а они только числятся да деньги получают. Пусть служат в тыловых госпиталях, на узлах связи и т.п., а не лезут в мужские игры, они могут плохо кончится.
ГАРНИЗОННАЯ, КАРАУЛЬНАЯ И ВНУТРЕННЯЯ СЛУЖБА. РАСПОРЯДОК ДНЯ.
Чем занимаются войска, когда нет боевых операций? Да чем и вся армия. Грубо говоря, охраняют сами себя. Основной вид наряда это караул. В отличие от частей стоящих в России тут есть определенные особенности. На опорных пунктах взводов и рот, распределяются сутки кому и сколько стоять на "фишке", т.е. посту. Это основная служба в "мирное время". Днем стоят, а правильнее сказать сидят или лежат, по одному человеку в окопе или наблюдательном пункте и смотрят в поле, откуда теоретически можно ожидать нападения чеченов. Время стояния каждого зависит от количества людей в подразделении. На ночь эти посты обязательно усиливаются и стоят уже по двое. Опять же, если хватает людей. Какого либа табеля постам или постовой ведомости нет. Разводящего и начальника караула тоже. Сменяются наблюдатели самостоятельно. Также точно обстоит дело и с наблюдателями на полковом и батальонном НП. В батальонах и полку выставляется еще наряд на въезде. Количество часовых и время службы зависит опять же от наличия людей. Можно запросто не сменятся несколько дней. Связисты на коммутаторе вообще, по-моему, не сменялись или сменялись крайне редко. Также и не сменялся авианаводчик на вертолетной площадке. Они просто жили на месте своей службы. Бессменный был и посыльный при штабе. Непосредственно в полку, под грибком у каждой палатки и днем и ночью стоит часовой, он же дневальный. В ночь могут выставить еще, куда ни будь, например, охранять технику. У штаба, тоже под грибком, круглые сутки стоит часовой из комендантского взвода. В комендантском взводе, кажется, есть какая-то постовая ведомость. Но смен часовых с разводящими и пр. описанным в уставе церемониалом нет. Да оно и невозможно в тех условиях. Если во взводах, ротах и батальонах наряд назначается патриархально, просто делят сутки на всех и никаких разводов и инструктажей, то уже в полку (бригаде) вечером происходит развод наряда с инструктажем, ну все как в Уставе. Есть еще и другие наряды, типа патруль на вертолетную площадку, дежурный по части и его помощник, ну все как у всех. Конечно и наряд на кухню. Все кто в наряде, кроме кухни, с оружием. Требовали, чтобы часовые, дневальные и пр. стояли в бронежилетах и касках. Но, как правило, это соблюдается близко от штаба, на периферии, конечно, стоят без брони, она просто лежит поблизости. В таких нарядах проходит львиная доля службы обычных солдат в "мирной" обстановке. Конечно, те, кто имеет конкретные обязанности (водители, повара и пр.) повседневно их и выполняют. Но в ночное время стоять на посту приходится практически каждому. В любом случае на ночь в любом подразделении выставляется караул. На ночь дается цифровой пароль и по нему осуществляется пропуск. Например: пароль 8. Часовой говорит: "Стой 2" надо отвечать "6", чтобы в сумме было "8" и можно спокойно идти дальше. Пароль меняется каждые сутки. Он один на весь полк. Те, кто не попал в наряд, привлекаются, как обычно в армии, на всякие работы. Чаще всего это рытье окопов, зимой заготовка дров, всякие благоустройства и пр.... Если никуда не попал, то просто валяйся на шконке. Опять же когда наступает мир то приходит "Его величество УСТАВ". Командиры вспоминают о распорядке дня, учебе и прочем. Конечно, все проводимые занятия носят пародийный характер и никакого реального толка от них нет, как обычно лишь бы отчитаться. Тем не менее, раз в неделю - день РХБЗ, и ходят взрослые дядьки в противогазах. Физподготовка - и те же дядьки бегом месят грязь или висят, пытаясь подтянуться. Кому это нужно? Только для проверяющих. Ну не уложится солдат в нормативы, ну не может он ни пробежать, ни подтянуться, а где другого найдешь? Спортсмены то служить не рвутся, всякая крутизна тоже. А начинают тех, кто есть доводить до совершенства, так они плюют на все и уезжают. Любят проводить занятия в основном офицеры в боевых действиях не участвовавшие. Самый плохой момент, когда на смену боевым офицерам приезжают "уставники" из России и начинаются новые порядки. Начинают вспоминать, что надо с песней по вечерам ходить. В артиллерийском полку, что стоял рядом с нами, пели уже летом 2000 года, мы запели только где-то в ноябре. Зарядку, слава Богу, проводили редко и не во всех подразделениях. Мало приятого представляют собой и строевые смотры, которые время от времени проводятся. Строевой подготовки к счастью не наблюдалось, но может уже и есть. В январе 2001 года в полк завезли плиты и укладывали плац. Кстати такой же точно плац пытались построить и в 95 году в бригаде, где служил, но мир закончился и стройка тоже. Такая же показуха. Плюс еще хамство. Большинство офицеров, к сожалению, но это неприятный факт, ведут себя с солдатами как с быдлом, считая себя некой высшей расой, которой все дозволено. Это в основном относится к приезжающим на замену строевым офицерам - поклонникам устава. Боевые офицеры ведут себя, как правило, более уважительно и достойно. Единственно, что было полезного из занятий - это стрельбы. За это большинство контрактников и не любит службу. С наступлением мирно-уставной жизни контрактники начинают писать рапорта на увольнение и рваться домой. А кому понравится, что на тебя как на пацана кричи молодой, годящийся тебе в сыновья лейтенант. Тем более что с наступлением "мирных" времен начинаются всякие чудеса с начислением "боевых". Теперь о распорядке дня. В подразделениях, что находятся на передовых в окопах, его как такового нет. Распорядок соблюдается на уровне батальона и полка. Как правило, он следующий: подъем в 6 часов, построение, там, где есть зарядка. Зарядка как обычно состоит из пробежки и дерганей руками-ногами. Завтрак, потом найдут чем занять до обеда. После обеда, как правило, серьезного ничего, всякая мелочевка типа уборок-чисток. Часов примерно в 17 построение наряда. Потом кто в наряд, кто валяться в палатке. Ужин. Около 22 часов построение, вечерняя проверка и спать. Большинству ночью придется стоять, хотя бы по часу на различных усилениях. День недели, как правило, не отличается один от другого и на распорядок не влияет. Теперь о досуге. Свободное время в любом случае проводится в пределах месторасположения. Как уже говорилось телевизора нет, в лучшем случае приемник или магнитофон. Вот его и слушают. Газеты приходят, хотя и с большим опозданием. Газеты обычно "Красная звезда", "Российская газета", "Вести" и какая ни будь окружная газета. Было доставлялись газеты ЛДПР, очень остроумные надо сказать. Чтение прессы и писем одно из немногих доступных развлечений. Можно еще книги почитать, но их очень мало. Найти хорошую книжку в полку это большая удача. Еще картежные игры, шахматы. Часто приручали бесхозных собак и кошек. Жили эти зверьки вместе с нами. Вот и весь досуг. Помню несколько случаев приезда артистов с концертом. На новый 2001 год и на день полка в июле 2000 года. Это были не крутые звезды, а что-то вроде гарнизонной самодеятельности. На концерт попадали в основном солдаты подразделений находящихся ближе к штабу. В 95 году в бригаде показывали кино, но я туда не попал, скоро это прекратилось. Модных ныне духовных лиц у нас никогда не появлялось. Никаких походных церквей, так часто рекламируемых, не было и в помине. Была клубная палатка, но назначение ее было совершенно неясно. Так, для красоты и отчетности. Приезжали, правда, редко журналисты. Видели они то, что им показывали командиры - "потемкинские деревни". Животрепещущий вопрос об алкоголе и наркотиках. Боюсь порушить устоявшиеся стереотипы, представляющие контрактников в Чечне как сборище алкоголиков и наркоманов, которые только пьют да колются. Ну конечно не без алкоголя. Но говорю совершенно ответственно: на гражданке куда более возможностей и условий для пьянки, да и пьют куда больше. Уж поверьте, пьянка в Чечне сопряжена с определенными трудностями. Во первых, деньги на руки не дают, их получают уже по прибытию в Россию, поэтому много выпивки не приобретешь. Да можно что-нибудь продать. Например, горючее или консервы. А что они у каждого есть? А стрелок что продаст? Автомат с патронами? Больше у него и нет ничего. О трудностях продажи оружия я писал в прошлой статье. Вот и пей, на что хочешь. Вторая проблема - где купить. Купить можно при сопровождении колонны, ну это же не каждый день. Стоит, какой ни будь взвод в поле один и никуда не выезжает месяцами, вот и попробуй, спейся. Конечно, легко решается этот вопрос на блок постах, но не все же туда попадают и не на весь срок службы. В третьих, дисциплина, как вы уже поняли, все-таки существует, и поклонник Бахуса рискует попасть в яму, а это уж намного хуже, чем вытрезвитель на "гражданке". Могут применить к нему и другие не менее эффективные меры физического воздействия. Гонят еще брагу, но это тоже сопряжено с определенными трудностями и явно не поставлено на конвейер. Другое дело, что все только и мечтают достать выпить, а, выпив, как правило, что ни будь да сотворят. По приезде домой, вполне естественно вспоминаются яркие и веселые эпизоды, а они без пьянки не бывают. О них и рассказывают, а у слушателя мнение, что там только и пьют. К слову у офицеров возможностей больше и пьют они чаще солдат. Конопля, которая растет в Чечне очень слабая (мнение профессиональных наркоманов), другие наркотики приобрести просто так тоже нелегко. Любителю водки и кайфа лучше остаться дома, а то не дай Бог от ломки помрет. Другое дело, что служить едут люди не враги выпить, но что поделать, не от хорошей жизни на войну попадают. У большинства семейные и социальные проблемы. Больше всего интересует вопрос денег. О них и ведутся постоянные разговоры. Строятся несбыточные планы. Как правило, о том, куда поехать послужить еще, как правило, в Югославию, где платят больше (на самом деле попасть туда практически нереально, туда ездят "свои" люди). Сочиняют и пересказывают друг другу байки о невероятных заработках контрактников в Таджикистане (полная чушь). В большом ходу легенда о неком пацане, который сколотил на войне состояние и теперь живет "новым русским". Хоть бы одним глазом взглянуть на того пацана. Один наркоман так и сказал: "Знал бы я, что здесь так с наркотой плохо, лучше бы дома остался. Там куда как больше выбор". Характерно, что когда наступает мирная обстановка и никакой опасности нет, контрактники поголовно начинают рваться домой. Пишется множество рапортов. Кстати сказать, отпускали с трудом. Некоторые для разрыва контракта умышленно начинали нарушать дисциплину и соглашались сидеть в яме, лишь бы уехать. Не сказал бы, что уезжали худшие. Много было и хороших ребят. Когда шли боевые действия люди служили охотнее. Был случай, что целый взвод, месяц, безвылазно просидевший на опорном пункте и не попавший на долгожданное ВМГ, в полном составе подал рапорта на увольнение. Командиры приложили много усилий, чтобы отговорить их, т.к. ребята были на хорошем счету. Тогда в полку были боевые офицеры и ситуация была решена деликатно. Боюсь, что если бы это произошло несколькими месяцами спустя, когда пришли "уставники" то все могло бы кончится не так хорошо. Никаких торговых точек на территории части ни в первую, ни во вторую кампании у нас не было. Да и чем торговать, коли денег ни у кого нет. Позвонить домой практически невозможно. Телефон, магазины и прочие признаки цивилизации находятся в городах, а войска как я писал, стоят в поле. Таков досуг солдат. Офицеры свободное время проводили в пьянстве, т.к. возможностей для добычи спиртного у них в любом случае больше, а подконтрольность ниже. Другой формой проведения досуга офицеров было загорание на солнце в летнее время. Еще смотрение телевизора, если он у них был, и было электричество. Такая ситуация конечно не у всех. Внутренние войска, комендатуры стоят в населенных пунктах. У них другая специфика. О ней пусть расскажет тот, кто знает.
НАКАЗАНИЯ, ЯМА.
Хочу осветить еще темную сторону - наказания, применяемые к всякого рода нарушителям. Роль гауптвахты в полевых условиях выполняет обычная яма. Ямы бывают совершенно разных типов. Как правило, для обычных "залетчиков" яма роется неглубокая и относительно комфортабельная: на дно стелятся тряпки для мягкости, делается крыша или навес от дождя, особые меры для предотвращения побега не предпринимаются. Для подследственных и пленных ямы глубокие, как колодцы, иногда накрываются сверху решеткой или чем-то тяжелым. Иногда, ямы для пленных совсем мелкие, это когда их много и девать некуда, но пленный помещается в такую ямы после хорошей обработки и не имеет возможность активно передвигаться. Роль ямы, в зависимости от специфики и условий могут выполнять и другие подручные средства. Металлический контейнер, железная клетка, уже готовый погреб. Водворяют в яму на самые различные сроки. Основание - проступки. По большей части за пьянку и драку. Ямы есть как в полку, типа полковой гауптвахты, и в зависимости от инициативы командиров, в батальонах и отдельных ротах. Обязательно есть яма у разведчиков, ФСБешников, там содержатся пленные, подследственные, с которыми надо "работать" и особо отличившиеся нарушители. Охраняют яму такие же солдаты, тот же часовой-дневальный, если там сидят обычные "залетчики" или просто не желающие служить и ждущие отправки домой. Режим для них довольно вольготный. Собственно, если особо на них зуб никто не точит, то непосредственно в самой яме они лишь ночуют. Ну а если у командира на кого зуб.... В 95 году было дело, один ротный поливал двух контрактников в яме хлоркой. В результате один умер, второй в тяжелом состоянии в госпиталь. Когда наш ротный на построении доводил до нас этот случай, то подытожил: "Вот видите какие п...сы, до чего своего командира довели". Бывало, в первую кампанию, что места в яме всем не хватало и арестанты рыли всякие ниши внутри, случалось там их и заваливало. Был даже летальный исход. В эту кампанию о подобном не слышал. Зато в эту кампанию в нашем полку для охраны ямы было совсем уж уникальное подразделение - взвод военной полиции. Да, так и назывался. Кроме охраны ямы полицейские охраняли въезд в полк и сопровождали ФСБешников, военных прокуроров и т.п.. Состав там был сборный из разных подразделений. Часто менялся. К средствам воспитания, которым прибегают командиры, относится и полевой телефон ТА-57, "тапик" в просторечье. Провода сего нехитрого устройства присоединяются к жертве, а дальше крути ручку. Очень жуткая штука. Но это применяется, как правило, для допросов. Просто к нарушителю его вряд ли применят. Более простое и популярное средство - обычное рукоприкладство иногда с применением милицейской резиновой палки. Здесь конечно зависит тоже от тяжести проступка и физических данных наказующего, а то может и наоборот выйти. В новых экономических условиях популярной мерой воздействия на нарушителей стало лишение "боевых" дней. Правда особого впечатления это не производит. Деньги на месте все равно никто не получает, и от их вида за несколько месяцев отвыкаешь, тем более при расчете по приезду все равно обманут и обсчитают, как ты не служи. Еще часто как мера наказания бывает выливание водки на голову провинившемуся, обязывание ходить весь день в противогазе, стояние летом на посту в валенках, ватных штанах и бушлате. Обычно по приезде партию контрактников, еще не отошедших от спиртного и "гражданки" сразу берут в "ежовые рукавицы". Так кого ни будь, особо понравившегося, тут же сажают в яму, где он ждет отправку домой, обычно около двух недель. Тут же заставляют снять вязаные шапки и надеть ушанки, если зима и переобуть кроссовки на сапоги, если лето. Не нужно думать, что в условиях военных действий и оружия на руках можно безнаказанно свести счеты с ненавистным командиром или сослуживцем. В боевых полках прекрасно отлажена система дознания. Если есть подозрение в убийстве, то будут крутить на "тапике" сколько нужно и сколько угодно человек. Другой уж вопрос будет ли дан ход делу, но дознаться до правды в тех условиях достаточно легко. В большом почете была поговорка: "И быка в консервную банку загоняют". Кроме того, у командиров батальона, полка и выше своя охрана, которая иногда выполняет карательные функции. Бывало, что карательные функции выполняли разведчики. Доходило до того, что такие "карательные" подразделения увольняли отдельно от большинства, опасаясь расправы над ними. Ну и о особо приближенных лицах не надо забывать. Серьезное дознание с применением заплечных методов проводится в случаях совершения преступлений в отношении своих, торговли боеприпасами, разных сношений с чеченами. В случае совершения преступления в отношении чеченов командование никакого крутого следствия проводить не будет, а по возможности попытается замять. В тех частях, где мне довелось служить, большинство солдат были контрактники. Срочников было мало и погоду они не делали. Много срочников в ВДВ, ВВ МВД. В пехоте в основном преобладают контрактники. Каких либо неуставных взаимоотношений в виде пресловутой дедовщины между ними не было. Ну, на кой черт мужику лет 30-40 гонять срочников? Или качать права, кто прослужил больше? Были, конечно, конфликты, но они носили обычный личный или бытовой характер. Иногда конфликты заканчивались стрельбой и гибелью кого-то. Случаи это конечно редкие, но не могу умолчать о них. Виновные довольно быстро устанавливались методами, о каких я выше писал, и предавались суду. Случаи эти доводились до нас. В частях и подразделениях, где преобладали срочники, "дедовщина" существовала, причем в самых диких проявлениях. Сказка, то, что война избавляет от "дедовщины". Уместно будет рассказать как ведется борьба с желающими досрочно разорвать контракт. Кроме традиционных бесед и ямы бывают экстравагантные способы. Так в первую кампанию практиковалось писать в военном билете размашисто, на всю страницу, поверх всех строк текст типа: "АЛКОГОЛИК, НАРКОМАН, МАРОДЕР" и заверять этот шедевр печатью части. Или увольнять одевая при всем честном народе красную ленту с надписью "ПЬЯНИЦА". Во вторую кампанию портить документы перестали, но стали отправлять некоторым особо отличившимся разрывателям письма домой, в военкомат и еще кому там можно примерно такого содержания: "Ваш сын (или муж) плохо служил, пьянствовал, своим пьянством сорвал полку выполнение боевой задачи и пр." И как вывод "командование надеется что ваш Алешенька (Сашенька, Сереженька...) теперь будет с Вами дома и больше не будет доставать Министерство обороны просьбами принять его на настоящую мужскую работу". Такие шедевры в частности, отписывал замполит саперной роты. Правда никакие из перечисленных мер никого не остановили. Вкратце жизнь солдат в Чечне можно охарактеризовать как бардак, но бардак вполне управляемый. Ведь поставленные задачи выполнялись и достаточно успешно.
РИТУАЛЬНЫЕ УСЛУГИ.
Еще одна темная сторона военной жизни - похороны погибших и все с этим связанное. На жаргоне погибшие называют "двухсотыми". Трупы оборачивают в серебристую пленку и отправляют в Россию. В зависимости от обстоятельств гибели и актуальности может быть устроено торжественное прощание. Так несколько раз были с воинскими почестями отправлены в Россию погибшие в бою офицеры. Были и другие примеры. Так выставляли на всеобщее обозрение летом 2000 года трупы двух подорвавшихся на минах по пьяному делу солдат. Носить их на носилках и разворачивать и заворачивать обратно в пленку заставили их более удачливых собутыльников. При этом командир полка приговаривал: "Ты с ним бухал, вот и давай таскай теперь его". А вот уж из черного юмора. Один солдат случайно рванул гранату подорвал вместе с собой еще двоих случайных соседей. Прощание было проведено с назиданием. Два трупа, обернутых в пленку, случайных погибших были положены на постамент из ящиков, а труп их убийцы, также в пленке, брошен на землю рядом с жертвами. Командир полка произнес речь, в которой отмечал заслуги погибших, постоянно указывая на их тела, перечислял все грехи убийцы, также тыкая в него пальцем. Подошло время прощаться. Развернули пленку и увидели, что убийца лежит на почетном месте рядом с жертвой, а тот, на кого командир с гневом указывал, оказался второй жертвой. Командир разразился бранью и приказал восстановить посмертную справедливость. Трупы спешно стали менять местами. В заключении добавлю, что сопровождать тело на Родину командируют несколько человек, обычно земляков покойного. До отправки тела находятся в специальной палатке или яме, если очень жарко, в мед.роте. Гробы и прочие принадлежности получают уже где-то в другом месте, но не в части, может быть в Ханкале или Моздоке. Трупы убитых боевиков, доставленные в часть для какой либо отчетности, просто бросают на земле, в любом, пригодном для этого месте и закапывают где придется или, как правило, отдают местным жителям.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Общие выводы, которые я сделал за две кампании, что самое тяжелое для солдат-контрактников это мирная служба в "горячих точках". Закручивание гаек по уставу приводит к озлоблению большинства солдат и оттоку людей из части. Большинство желает участвовать в боевых действиях, но совсем мало кому охота наводить порядок и копать ямы. Это мне кажется надо учитывать при создании профессиональной армии, если конечно сама эта затея реальна. Наивно наедятся, что кого-то будут держать большие деньги. В основе своей первыми и вылетают те, кто строит большие финансовые планы на будущее. Тем более большинство привыкло жить одним днем. У меня впечатление, что радетели создания профессиональной армии просто не знают людей, с какими им придется иметь дело. Обращение с взрослыми людьми как с оловянными солдатиками вряд ли будет способствовать притоку людей в армию. Деньги не компенсируют хамство и унижения, которым подвергаются солдаты. Основная масса солдат прослуживших длительное время по контракту - это те, кто смог пристроиться на различные должности, далекие от "армейщины", а из тех, кто служил на основных солдатских должностях, редко кто продержался полный срок - шесть месяцев - в условиях "Мирной" жизни. Если мне возразят и скажут, что, мол, правильно собрались одни непутевые, вот и проблемы, отвечу: тогда вы, путевые и правильные поезжайте и научите нас глупых да бестолковых. А? Не хочется. А другой армии и других людей у нас нет. А рассуждения о патриотизме, долге и прочем убедительнее звучат в кабинетах и с экранов телевизоров, но никак не уместны в окопах. и
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019
