В первые мгновения Хоук растерялся. Весь их план с Эли рушился на глазах. Надо было мгновенно принимать решение. В другой, более спокойной обстановке можно было бы перераспределить цели, найти оптимальное решение. Но сейчас, ни подумать, ни отдать приказания своей пятёрке Хоук не успевал.
Он оторвался от прицела и увидел, что первой машине оставалось до ориентира метров двадцать, а вторая, покачиваясь на неровностях дороги, уже выехала из рощи. В её кузове никого не было, а в кузове первой, прислонившись спинами к бортам, сидели двое в камуфляже.
"Остановить первую. Вторая остановится сама, и тогда перенести огонь на её кабину. Объехать не смогут, там одни валуны. Первую остановить. По колёсам, как договаривались, а потом по кабине второй. Сначала по колёсам" - всё это неслось в голове Хоука с бешеной скоростью.
Он в который раз прильнул к прицелу, не увидел ничего кроме травы и дороги, и повёл стволом влево. "Да где же ты?" - успел подумать он, перед тем как ствол автомата поравнялся с медленно вращающимся колесом. Почти сразу же мимо колеса прополз знакомый куст. "Всё! Файер!" - сказал кто-то в голове у Хоука.
Хоук плавно нажал курок. Ещё до того, как автомат коротко дёрнулся в его руках, Хоук услышал слева близкий выстрел, и тут же загрохотало и защёлкало с обеих сторон.
Хоук видел перед собой только колесо. Видел, как поднялись на дороге, у самой чёрной полосы шины, столбики пыли, как сверкнула на диске искорка попадания, как колесо вдруг потеряло форму. Он даже не стал поворачивать ствол, как тут же в прицел въехало заднее колесо грузовичка. Уже бесформенное и в лохмотьях резины.
Хоук оторвался от прицела и увидел, как на лобовом стекле второй машины разошлись звёздными трещинами два попадания. Он тут же, почти не целясь, дал очередь по лобовому стеклу, перечёркивая кабину строчкой пуль. Потом, как бы опомнившись, опустил ствол ниже и выпустил две коротких очереди по переднему левому колесу второй машины.
Потом, не отдавая себе отчёта, почему, ещё раз довернул ствол, и как только на мушку наползло лобовое стекло первой машины, нажал курок. Автомат задёргался и почти тут же замолк. Хоук ещё и ещё раз нажал на курок, но автомат молчал. "Твою мать! Сколько можно! Патроны!" - пролетело у него в голове.
Хоук повернулся на левый бок, отстегнул пустой магазин, протянув руку к сосне, схватил "сэндвич" и присоединил его к автомату. Эта задержка вернула Хоука в окружающий мир.
Отвлёкшись на перезарядку автомата, Хоук услышал, что происходит вокруг. Стояла плотная стрельба. Однако в хаос знакомых хлопков винтовок вмешивался раскатистый треск пулемётных очередей. Более того, Хоук заметил, как на его маскировочную сетку летят кусочки коры. Подняв голову, он увидел, что кора летит от ствола сосны, под которой он лежал. Это означало только одно - по нему стреляли.
Хоук выполз из своего укрытия и, чтобы оценить обстановку, быстро выглянул с другой стороны валуна. Насколько он успел заметить, картина складывалась следующим образом.
Фольксваген, ехавший первым, замер поперёк дороги, проехав от куста с раздвоенной верхушкой, не более десятка метров. Из-под его капота, едва видимые в дневном свете, поднимались лёгкие облачка пара. Обе двери по левому борту были закрыты и избиты рваными оспинами пулевых отверстий. Их количество увеличивалось. По машине продолжали садить из нескольких стволов. В кузове никого не было видно.
Второй грузовичок замер в десятке метров от первого и, похоже, ему досталось меньше. Но главным, что успел заметить Хоук, были не эти подробности. Главным было то, что из-за заднего левого сдвоенного колеса вырывались вспышки пламени, и именно оттуда доносился рокот пулемётных очередей. Такой же рокот, только менее солидный и короткий доносился из-за первой машины. Откуда стреляли в этом случае, Хоук разглядеть не успел.
"Отсюда мы их не возьмём! Что делать?!" - успел подумать Хоук. Откатившись за валун, он отдышался и пополз вдоль опушки влево, туда, где со своей пятёркой находился Эли.
Лес стонал от стрельбы. Лёгким серо-синим туманом вдоль хвой стелился дымок от, паливших по грузовикам, десятка стволов.
Царапая руки о сухие ветки и каменную крошку, Хоук прополз полсотни метров и, наконец, приподнявшись, увидел Эли. Тот, не торопясь, целился, стараясь попасть одиночными выстрелами в невидимую Хоуку цель. Хоук подполз к нему сзади и дёрнул за штанину.
Эли резко обернулся и Хоук увидел перекошенное злобой и ненавистью лицо. Узнав Хоука, Эли крикнул ему: "Возьми двоих, обойдите их ниже по склону. Я сейчас на левый фланг - наши там почему-то не стреляют".
Хоук, не отвечая, пополз обратно. Пока он продирался через кустарник, валуны и сухие ветки, стрельба немного утихла. Видимо, обе стороны, заметив, что толку от пальбы мало, решили экономить боеприпасы.
Добравшись до своего места, Хоук подхватил третий магазин, засунул его в карман штанов и так же, глотая пыль от сухой хвои, пополз на правый фланг.
Двое мальчишек, в пяти метрах друг от друга, изредка стреляли в сторону машин. Хоук по очереди позвал их и показал направление в глубь леса. Загребая локтями и коленями рыжие иголки и сухие ветки, они отползли в еле заметную ложбинку. Здесь можно было выпрямиться. Дорога не просматривалась.
Пригнувшись почти до самой земли, они побежали вниз, туда, где заканчивался лес и начинался пустырь. Убедившись, что с дороги их не видно, Хоук перебежками начал передвигаться вдоль склона.
Стрельба наверху почти утихла. Редко хлопали винтовки и им в ответ короткими очередями огрызались, то пулемёт, то автомат.
Определить своё местонахождение Хоук мог только по звукам стрельбы. Когда они поравнялись, Хоук начал подъём.
Высокая трава, кустарник и многочисленные, вросшие в землю, камни полностью закрывали обзор. Перебегая от укрытия к укрытию, Хоук и двое мальчишек, медленно, как им казалось, очень медленно поднимались наверх. Наконец, выглянув из-за очередного валуна, Хоук заметил крыши кабин. Для того, что увидеть, лежавшего возле колеса пулемётчика, пришлось бы встать в полный рост. И тем самым, вполне возможно, подписать себе смертный приговор.
Перебежав ещё несколько раз, Хоук упал возле низкорослой акации. Ребята залегли прямо в траве справа и слева от него. Отдышавшись, Хоук собрался с силами и привстал на колено, держа автомат у плеча. Ничего. Кузов второго грузовика метрах в пятидесяти. И всё. Больше ничего не видно. Да тут можно на пять метров подползти и ничего не увидишь.
Хоук жестом подозвал к себе ребят. Вид у них был хоть и не геройский, но достаточно бодрый.
- Значит, так, - тяжело дыша, сказал Хоук, - расходимся на пять метров в стороны. На счёт "три" встаём, стреляем, сколько успеем, падаем и отползаем вправо. Пулемётчик лежит у левого заднего колеса второго автомобиля. Туда и стреляем. Всё. По местам.
Они расползлись в траве и посмотрели на Хоука. "Один, два, три! - сказал Хоук и поднялся во весь рост.
Вот он - второй грузовик. Вот оно - левое заднее сдвоенное колесо. Вот она, тёмная на фоне жёлтой травы, фигурка человека, прильнувшего к прикладу пулемёта. Прицеливаться некогда. Хоук нажал курок. Автомат заходил в руках. Слева и справа защёлкали выстрелы из винтовок. "Падай!" приказал себе Хоук и тут же повалился в траву.
Самое удивительное, что ему показалось, будто бы справа, из леса за пустырём раздался выстрел. Он не услышал свиста пули и не увидел облачка от выстрела. Просто показалось.
Втроём, они отползли в сторону и неожиданно оказались на участке, где похожая на солому трава, была или вытоптана, или уже осыпалась не в силах удерживать свои сгоревшие стебли. Отсюда, с этого участка дорога просматривалась до заднего борта второго грузовика. "Вот откуда надо было стрелять" - запоздало подумал Хоук.
Хоук укрылся за маленьким камнем, едва прикрывавшим голову, а ребята расположились по краям участка, один за старой акацией, а второй - в небольшой выемке.
Только сейчас Хоук заметил, что стрельба прекратилась. Вообще. Как будто ничего здесь и не происходило этим ранним утром.
Прошло несколько минут. Надо было что-то предпринимать, потому что дальнейшее нахождение здесь, на открытой поляне, за случайными укрытиями становилось бессмысленным. Либо, отползти назад в траву и по склону возвратиться на старые позиции, либо вставать и идти к машинам. Не решаясь ни на то, ни на другое, Хоук выждал ещё немного и потом всё-таки поднялся.
Первое, что он увидел - это три фигурки, в одной из которых он узнал Эли, медленно подбирающихся к машинам со стороны леса. Хоук ещё подумал, что надо было бы сместиться влево, поскольку он находился в створе с машинами и Эли. В случае стрельбы с их стороны - у него могли быть неприятности. Однако, он не успел сделать и шага, как крайняя справа фигурка взмахнула руками, как будто пыталась сохранить равновесие, и упала на спину. Почти в то же мгновение до Хоука донёсся звук выстрела. Справа. Из леса над оливковой рощей.
Дальнейшие свои действия Хоук, при необходимости объяснить бы не смог. Он действовал так, словно кто-то другой командовал им, и подчиняться этому другому надо было не задумываясь, беспрекословно, автоматически выполняя приказания.
"За мной" - крикнул Хоук ребятам и, пригнувшись, бросился по склону в сторону оливковой рощи. Перед глазами мелькали кустики сухой травы, россыпи мелких камушков, вросшие в склон валуны. С верхушки одного из них, суетливо виляя хвостом, сбежала в траву такая же, как и всё окружение, жёлто-коричневая ящерица.
Влетев в рощу, Хоук пробежал ещё полсотни метров вдоль ряда деревьев и повернул влево, наверх. К лесу. Среди низкорослых, старых, с толстыми покрученными стволами и широкими кронами, деревьев заметить человека непросто. А уж попасть в человека, бегущего и мелькающего среди стволов, тем более. Всё это Хоук откуда-то знал. Он даже не думал об этом. Просто знал.
Добежав до последнего ряда деревьев, Хоук перемахнул через полосу вспаханной земли, отделявшую рощу от леса и упал у ближайшей сосны. Мальчишки устроились за ближайшими деревьями.
- Сейчас... наверх... цепочкой... к концу хребта... - стараясь отдышаться, прохрипел Хоук, - Потом к концу леса...только тихо... не шуметь...
Прикрывая друг друга, перебегая между деревьями, они поднимались наверх. Полоска леса была узкой, и они скоро вышли к цепочке кустов над обрывом, у самой кромки хребта. Хоук оказался последним, ниже по склону.
Повернув влево, они начали осторожно подбираться к опушке.
Только тут до Хоука дошло, что он делает. Если их заметили, то могли перестрелять по одному. Во время перебежки. Но, видимо, весь сегодняшний день, был построен на удаче. Потому как, не заметили и не стреляли.
Выглядывая из-за ствола очередной сосны, Хоук заметил просвет в деревьях и поле с машинами в этом просвете. "Неужели ушёл?" подумал Хоук и тут же впереди, чуть правее, ударил звук выстрела. Хоук не заметил никакого движения, малейшего шевеления ветки или облачка дыма от встрела. Но ведь где-то же тут был человек?! И этот человек двигался, перезаряжал оружие. Где же?!
Прощупывая стволом автомата, редкий кустарник на опушке, Хоук по-прежнему ничего не замечал. Пока опять не ударил выстрел. И тут же справа застучали винтовки мальчишек. За одним из кустов Хоук заметил неясное для него движение. Здесь всё было неподвижно и только, вон, за тем редким кустом, в десятке метров, как будто бы зашевелилась земля.
Хоук нажал на курок. Сквозь мельтешение мушки и вспышек собственных выстрелов он увидел, как пули срезают ветки, раскидывают опавшую хвою и откалывают щепу от ствола, ближайшей к кусту, сосны.
Автомат замер. Хоук перевернул "сэндвич", дослал патрон и приготовился стрелять, но стрелять было некуда. Справа ещё раз сдвоено ударили выстрелы. Но впереди, перед Хоуком ничего не двигалось. Он встал за стволом, присмотрелся. Ничего. Повернул голову вправо и увидел своих ребят, стоявших за стволами сосен в нескольких метрах от него.
Хоук показал знаками, что пойдёт к кусту и чтобы его прикрыли. В случае чего. Пацаны, также знаками, подтвердили, что всё поняли.
Держа автомат прикладом у плеча, Хоук вышел из-за ствола и медленно, очень медленно пошёл к кусту. Вернее, к тому, что от него осталось - маленький бугорок, усыпанный срезанными ветками.
Только метров с трёх Хоук разглядел, лежащую на земле, человеческую фигуру. И то только потому, что ноги у человека сильно дрожали, елозя носками высоких то ли кроссовок, то ли специальных ботинок, по хвое и кусочкам коры. Не отрывая взгляда от человека, Хоук махнул рукой своим.
И Хоук, и двое мальчишек, смотрели на умирающего, пока тот не затих. Он лежал на животе, лицом в землю, чуть согнув правую ногу, как будто хотел тут же вскочить и бежать прочь от этого места. На нём был камуфлированный, жёлто-коричневый комбинезон с натянутым на голову капюшоном. Правой рукой в такой же, как и комбинезон, камуфлированной перчатке с обрезанными пальцами, он держал рукоятку длинной, диковинной конструкции, винтовки, с большим, вырезанным изнутри прикладом, с пламегасителем на конце ствола и таким же большим магазином. Да и сам человек, под стать своему оружию, казался очень большим.
Дождавшись, когда ноги убитого перестали дрожать, Хоук попытался стволом автомата перевернуть его на спину. Однако, это было бесполезно. Им удалось это сделать только вдвоём.
Лицо человека было закрыто маскировочной сеточкой, прикреплённой к верхнему краю капюшона. Хоук отвёл стволом в сторону и сеточку, и капюшон.
"Твою мать! Ты как сюда попал, ублюдок?!" - подумал Хоук, увидев среди полосок камуфляжного крема, светлую кожу, потом короткую стрижку льняных волос и явно европейский тип лица.
Комбинезон вдоль всего левого бока убитого, от плеча и до ног, а также на левой ноге на бедре и под коленом медленно наливался тёмными пятнами. Кровь просачивалась сквозь ткань, попадала на хвою и исчезала в земле.
Пока мальчишки, заворожено смотрели на это "чудо", Хоук присел возле тела и проверил содержимое нагрудных и боковых карманов комбинезона. Ничего особенного. Две упаковки каких-то таблеток, перевязочный пакет, шприц-тюбик с обезболивающим средством, запасной магазин к винтовке. Два магазина к пистолету. Маленькая упаковка галет. Всё надписи на этих предметах - на английском языке. Обозначение производителей или торговые марки отсутствуют. Единственное, что привлекло внимание Хоука, это ботинки. Высокие мягкие, с толстой подошвой и надписью на язычке "Columbia".
На груди, с левой стороны, что-то сильно выдавалось и Хоук, расстегнув пуговицы, достал из внутренней кобуры небольшой 9-ти миллиметровый пистолет.
"Наёмник, сука! Или искатель приключений" - подумалось Хоуку.
Они забрали винтовку и, взяв труп за ноги, отволокли его на несколько метров вглубь леса. Потом, тщательно осматривая каждый метр, нашли основную позицию - "лёжку" снайпера. Это была неглубокая, укрытая сверху и по сторонам маскировочной сетью, выемка. В ней же остался и небольшой рюкзачок, такого же, как и всё снаряжение снайпера, маскировочного цвета. Ничего интересного в нём не было. Так, две бутылки питьевой воды, без этикеток. Немного сушёных фруктов и изюма. Пакетик орехов. Две шоколадки, которые, почему-то не плавились от жары. Может, это и не шоколад был вовсе. Три запасных магазина к винтовке.
Хоук, просто ради интереса, посмотрел с места "лёжки" на их поселение и заметил про себя удачность выбранной позиции. Прихватив рюкзак и сеть, Хоук с ребятами пошёл к склону.
Их было всего восемь. Пятеро, в том числе и оба водителя остались в кабинах. Один, наполовину вывалившись из машины, уткнулся головой в сгоревшую на солнце траву. Ещё один лежал у правого переднего колеса первой машины. Пулемётчик, подплыв, уже чернеющей на солнце кровью, навалился на пулемёт у колеса второй машины. Там, где последний раз и видел его Хоук.
В кузове первой машины, на старом матрасе лежали восемь реактивных снарядов. С цифрами и иероглифами на темно-зеленых боках. Вдоль борта, неестественно изогнув шеи и подогнув под себя руки, лежали два трупа.
Во второй машине, разобранные, отдельно трубы и отдельно опорные плиты, лежали два миномёта и четыре ящика мин.
Удивительно, но ни в один из боеприпасов не попало ни одной пули. Бывает же такое!
Всё это Хоук рассмотрел потом, после того, как подошёл к машинам, возле которых собралась группа, и положил к ногам Эли рюкзачок и винтовку снайпера.
Эли присел на корточки возле трофеев, внимательно осмотрел их, повертел в руках винтовку и, подняв голову, спросил у Хоука:
- Где он?
- Оставили там в лесу. Ещё позицию его нашли. Он нас видел, как на ладони. Я так думаю, что он отдельно был от этих, - Хоук кивнул на машины, - и пришёл раньше. А, может, и ночевал там. Так что нам повезло, что он раньше нас не заметил. Видно, за поселением следил, а склона совсем не видел. Когда стрельба началась, то переместился на опушку.
Хоук замолчал, посмотрел на ребят, бродивших около машин, и спросил:
- Ну, как тут у нас?
- У нас, Хоук, двое убитых и раненный. Обоих убил вот этот твой "герой". Я когда на левый фланг приполз, то они вдвоём, как раз вон по этому стреляли, - Эли показал рукой на лежавшего у первой машины. - Тогда он в одного попал. Я не понял, откуда стреляли. Точнее - не видел. Когда пошли машины досматривать - тут во второго. И одного из твоей группы ранили. Не сильно. В плечо.
- Ты с Ави уже связывался? - спросил Хоук.
- Да. К нам уже идут. Заберут убитых. Раненный сам дойдёт. Он, вроде, в порядке.
- Что с этими будет делать? - Хоук кивнул в сторону машин. - Жара. Тут скоро не продохнуть будет.
- Пока не знаю, - ответил Эли, - хоронить их надо. До заката. Но хоронить их я не хочу.
Они замолчали.
Только сейчас Хоук заметил, что солнечный диск только что оторвался своим нижним краем от горизонта. "Неужели всё произошло так быстро?" - подумал он.
В окружающем пространстве стоял тошнотворный запах крови, перегретого металла и жары. День только начинался, но Хоуку казалось, что сегодня прожито намного больше.
Они с Эли решили разгрузить машины, собрать оружие и боеприпасы.
Для начала, оставив двух бойцов у выезда из оливковой рощи прикрывать группу, перетащили реактивные снаряды на опушку леса. Потом, туда же перенесли миномёты и мины. К двум валунам, там, где дорога заканчивалась и начиналась лесная тропа, отнесли пулемёт и три коробки с пулемётными лентами. Оружие это для ребят было экзотическим, но Хоук с удовольствием заметил, что Эли возился с пулемётом, выбирал для него позицию и, тренируясь, прицеливался то в сторону оливковой рощи, то в сторону леса над ней. Было понятно, что оружие нашло себе нового хозяина.
Из пяти автоматов к стрельбе были пригодны три. У одного была прострелена ствольная коробка, у второго пулей заклинило затвор. Боеприпасов к автоматам Хоук насчитал восемнадцать сдвоенных магазинов. Это успокаивало. Теперь он мог довести свой боезапас до стандартных четырёх "сэндвичей".
Пожалуй, самым ценным среди трофеев были два бинокля. Не весть какого качества, с поцарапанными корпусами, но это уже были настоящие средства наблюдения.
Из добытых жилетов-"разгрузок" ничего использовать было нельзя. Во-первых, всё было залито кровью, а во-вторых, никто не хотел возиться с убитыми. Прикосновение к мёртвому делает человека нечистым. На семь дней. Так записано в главной книге. Поэтому, телами погибших занимались Эли и Хоук. Первый, потому, что кто-то должен был это делать и из своего понимания солдатской работы, а второй по причине отсутствия веры и предрассудков.
К тому времени, когда солнце обогнуло деревню на дальнем холме и взобралось на максимально возможную высоту, всё было закончено. Оружие и боеприпасы собраны и перенесены, убитые сложены в кузов второй машины. Пришедшие из поселения восемь ребят, перед тем, как забрать двух погибших, долго бродили по лесу и склону, рассматривая добытое оружие, машины и тех, кто лежал в кузове.
Второй грузовичок не имел видимых повреждений и когда Эли попробовал его завести, то двигатель, коротко рыкнув стартером, завёлся. Несколько минут ушло на то, чтобы развернуться среди валунов и кустов. Потом травой долго тёрли сидения. Потом в кабину сели ещё четверо и грузовик, медленно переваливаясь на пробитых колёсах и скрежеща дисками о придорожные камни, скрылся в оливковой роще. Вдоль дороги его сопровождали двое ребят из охранения.
Хоук, забравшись на валун, высматривал в бинокль среди оливковых крон белую крышу кабины. Потом потерял её из виду и, спустя несколько минут, снова обнаружил, уже на выезде из рощи, со стороны деревни. Он посмотрел на крайние дома, на улицы и не обнаружил ничего настораживающего.
Белый прямоугольник автомобиля остановился в сотне метров от рощи, в начале подъёма. Из машины вышли казавшиеся микроскопическими, из-за расстояния, фигурки и пошли назад к роще.
Хоук слез с валуна и пошёл к своей позиции. Туда, где сегодня для него начинался этот день. Присев у ствола сосны, Хоук потрогал пальцами сколы корны в тех местах, куда попали пули. И, вдруг, он отчётливо представил себе, что запросто мог бы сейчас не сидеть в тени на тёплой хвое, а лежать на носилках. Ему бы было уже всё равно, как его несут и куда. Всё было бы всё равно.
Под валуном Хоук заметил бутылку воды, которую он пристроил в прохладное место ещё утром. Вид воды напомнил Хоуку, что он сегодня ничего не ел и не выпил ни грамма воды. Он сразу же почувствовал, как пересохло всё во рту, как, скопившаяся за день в горле пыль, мешала дышать. Дотянувшись до бутылки, Хоук свинтил крышку и с удовольствием сделал несколько глотков. Потом умылся и вылил немного воды себе на макушку. Сразу же стало легче. А когда Хоук закурил свою первую за этот день сигарету, то его "повело" и выходить из этого состояния никак не хотелось.
Вообще, навалилась страшная усталость. Предыдущий день, с его беготнёй, обстрелами и тревогами. Сегодня, то же, досталось. "Всё-таки, мне везёт" - подумал Хоук и закурил вторую сигарету. "Видимо, время моё ещё не пришло. Видимо, не здесь и не сегодня. Хотя... Как знать, как знать".
Послышались шаги, и Эли присел рядом с Хоуком.
- Ну, как? Отвёз? - спросил его Хоук, для которого решение Эли было неожиданным, но, как оказалось, единственно возможным.
- Отвёз, - ответил Эли, - может быть, они не из этой деревни. Даже, скорее всего, не из этой. Даже, вообще, не отсюда. А что делать? А так, в деревне такие же мусульмане. Похоронят их по своему обычаю. Ладно. Что делать будем?
- Я думаю, Эли, что надо здесь обустраиваться. Уходить отсюда нельзя. Иначе, через месяц, всё повториться сначала. Надо назначить дежурства, оборудовать нормально позиции. Привести в порядок "блиндаж". Договориться с Ави, как и когда нам будут доставлять воду и еду. Как будут менять. Есть, что делать. Что скажешь?
- Я думаю, что ты прав. Смотри. Нас сейчас здесь девять человек. На дороге можно оставить четверых с пулемётом. Ты, кстати, с ним знаком? - неожиданно спросил Эли.
- Да приходилось пару раз. Это же ПКМ. Только китайский, - ответил Хоук.
- Ну, вот и хорошо. Продолжим. Двое должны патрулировать тропу. Трое отдыхают. Потом меняемся. Может Ави кого-то подбросит из поселения. Им там сейчас всё равно делать уже нечего.
- Как сказать, как сказать, - неопределённо ответил Хоук, - тут тоже много народа не надо. Просто меняться надо чаще.
- Хорошо, - сказал Эли, - пойду я к ребятам. Что-то с едой надо решать. С водой.
Эли поднялся и пошёл по направлению к тропе. Вскоре оттуда донеслись голоса. Даже короткий смех. Хоук подхватил автомат и тоже пошёл на голоса.
Ребята уже отошли от боя. Каждый старался как можно более красочно и в лицах рассказать и показать, что происходило на его глазах, что он чувствовал, что переживал.
Оказалось, что Хоук многого не заметил. Появление двух машин вначале вызвало растерянность у всех. С трудом народ сдерживал себя, что бы тут же не открыть огонь по первой. Потом, когда Эли скомандовал открытие огня, все ударили по первой машине. Она долго, как казалось, не останавливалась. И совсем уже неожиданностью было то, что из неё выпрыгнул человек и тут же, упав у колеса, начал отстреливаться. Удивительно, но про вторую машину вспоминали только в связи с пулемётчиком. Он казался неуязвимым и бессмертным.
Обсуждение было прервано обедом. Хоуку досталась банка бобов в томате и пита. Однако есть не хотелось. То ли жара, то ли все эти приключения сказались - Хоук не знал. Съев бобы, он отдал ребятам свою питу. Обильно запил водой. Жажда не отпускала.
Хоук совсем уже собрался вернуться на свой пост, когда к нему подошёл Эли.
- Слушай, Хоук, - вроде бы смущаясь, сказал он, - надо что-то сделать с тем, в лесу. Я тебя прошу, сходи, закопай его. А то... Сам понимаешь.
Хоук посмотрел Эли в глаза. Тот выдержал взгляд. "Никогда, наверно, я не стану здесь своим" - нехорошо пронеслось у него в голове. "Ну, да и ладно. Им тоже не сладко".
Вернувшись к себе на место, Хоук засунул в боковой карман бутылку с водой, повесил автомат на шею и прямиком через склон отправился к лесу. Проходя мимо машины, он обратил внимание на то, что радиатор уже не дымился и, вообще, оставшись в одиночестве, грузовичок имел жалкий и потерянный вид. "Надо бы убрать его. Только обзор закрывает" - лениво и нехотя подумал он.
В лесу, подсвечиваемом пылавшим в небесах солнцем, казалось, тени не было совсем. Душно и жарко. Хоук подошёл к трупу и увидел, что на лице у того вовсю хозяйничали мухи, а по обеим ладоням уже сновали большие рыжие муравьи.
"Наверно, Эли прав. Нечего тут мусорить" - сам себе сказал Хоук и, закинув автомат за спину, взял тело за щиколотки и, сминая хвою, потащил к "лёжке".
Пару раз он останавливался, отдыхал и продолжал тащить.
Добравшись до выемки, Хоук стащил сильно потяжелевшее тело вниз, закидал его валявшимися во множестве камнями и сверху нагрёб ногами кучу хвои. Потом насобирал в округе сухих веток и тоже уложил их в выемке. Место стало неотличимым от окружающего ландшафта.
Отойдя немного в сторонку, Хоук присел на самой кромке хребта и закурил.
Внизу, опоясав холм двумя кольцами домов, виднелось поселение. Немного дальше, на выезде, уродливыми обломками развалились остатки заправочной станции. Левее, белела верхняя часть резервуара с водой. И ещё левее, в кронах деревьев, Хоук рассмотрел крышу детского садика.
" Вот оно, как всё просто. Постреливай себе в кого увидишь. Зачем, спрашивается?" - обращаясь к тому, кто лежал неподалёку, говорил Хоук. " Что тебе не хватало там, в твоей Голландии, или Австрии, или Франции? Чего ты припёрся сюда? Денег не хватало? Или адреналина? За что погиб? Жизнь свою, может быть, пустую и никчемную, за что отдал? А чужие жизни за что угробил? Теперь лежи тут. Может, кто и всплакнёт по тебе, правды не зная. Может быть. Ладно. Пойду я. Надо бы кофе сварить".
Хоук поднялся, постоял ещё немного возле кучи веток, камней и старой хвои, под которыми лежал убитый и пошёл к своему "окопу".
13
Прошло две недели. Жизнь на передовой точке наладилась и вошла в свой ритм. Для этого пришлось приложить не мало усилий. Для начала оборудовали, как положено, передовую линию. Выложили из камней брустверы, замаскировали их ветками и засыпали хвоей. Благо и того и другого было в избытке. Распределили сектора наблюдения и обстрела.
Перетащили поближе к кромке леса и установили пусковую раму для реактивных снарядов. Замаскировали. Разобрались с системой запуска. Подсоединили. Теперь для пуска достаточно было вставить в штатное гнездо в пусковой коробке аккумулятор, повернуть тумблер и нажать одновременно две кнопки.
Прицелились, насколько это было возможно, на выход дороги из оливковой рощи. Расчистили от веток и кустов сектор сзади рамы. Чтобы не поджечь лес, в случае чего.
Особенно много возни было с миномётами. Установить их вблизи кромки леса не позволяла дальность стрельбы. Да и стрелять в лесу из миномёта было опасно. Могло рвануть в вышине, попав в толстую ветку над головами. Поэтому миномёты расположили на поляне позади кромки леса. Выпросили у Ави вторую радиостанцию для миномётчиков и патруля на тропе. Назначили расчёт.
Эли с особой тщательностью готовил позицию для пулемёта. И так, чтобы сектор был больше и под углом к дороге. И вообще. Под маскировочной сетью, в тени. Нравилось ему это дело. Конечно, по сравнению с его "галилем", ПКМ выглядел мощно. Да и патрон, по мощности, не сравнить.
"Снайперку" Эли тоже оставил себе и иногда рассматривал окрестности через её прицел.
Грузовичок, кое-как оттащили в оливковую рощу. Предварительно сняли с него аккумулятор, сидения, подфарники с лампочками и проигрыватель CD с приёмником.
Оборудовали блиндаж. Теперь здесь можно было с полевым комфортом отдыхать между сменами на постах.
Воду и еду доставляли из поселения. Каждое утро из "окопа" возле "блиндажа" можно было наблюдать, как цепочка из четырёх человек спускалась по склону, потом исчезала из виду у подножья хребта и через некоторое время появлялась в лагере. Это время как раз и назначалось завтраком. Ребята делились новостями, болтали просто так, подшучивали друг над другом. Что говорить? Пацаны!
Однажды, проверяя патрульных на тропе, Хоук сходил к тому месту, где он нашёл свой автомат. Ничего не изменилось. Только тела уже не было. Наверно, обнаружили и вынесли. Хоук ещё раз осмотрел местность вокруг расщелины, но каких-либо следов захоронения не нашёл.
Где-то на пятый или шестой день произошла смена. Эли и Хоук остались, чтобы ввести в курс дела новый состав. Ещё через день Хоук остался за командира. Они договорились с Эли, что тот сходит вниз, отдохнёт, переоденется. Может, удастся помыться по-человечески. Да и, вообще, сменит обстановку. Потом вернётся и сменит Хоука.
Весь день в отсутствие Эли, отрываясь только для того, чтобы обойти посты, переговорить с патрульными на тропе и покурить в "блиндаже", Хоук провёл в своём "окопе". Пристроившись с биноклем между валунами, он разглядывал деревню на холме и дорогу к ней.
По крайней мере, внешне, жизнь в деревне не кипела.
Утром между домами мелькнула пара машин, потом Хоук заметил, сновавших в одном из дворов, двух женщин в длинных до пят тёмных платьях и платках. На въезде в дом, около окраины, открылись ворота и туда раза три за день въезжали и выезжали машины. Насколько Хоук понял, это было что-то вроде гаража. Ближе к вечеру, к одному из домов подъехал открытый грузовичок и из него выгрузили небольшой холодильник, пару стиральных машин и мебель в виде диванов и шкафов. "Никак мародёры?" вспомнив свои приключения, подумал Хоук.
Тогда же, ближе к вечеру, на небольшую площадку у оливковой рощи прибежала стайка мальчишек и принялась довольно бестолково гонять мяч.
Несмотря на, казалось бы, эту сугубо мирную жизнь, Хоук понимал, что, возможно, кто-то также как и он, сидит сейчас с биноклем и рассматривает склон и лес за ним. Может быть даже, вон с того минарета. Грузовичок ведь с убитыми забрали тем же вечером.
Вообще-то, с точки зрения выбора позиции, деревня, оливковая роща и лес над нею представляли собой скрытые подходы. Там запросто можно было накопиться ночью, и утречком, на рассвете атаковать по склону вдоль дороги. Ну и, плюс тылы. Но это, конечно, если знать, сколько и где сидит народу на этом хребте. Парный патруль на тропе - это всё, что можно было предпринять.
"По хорошему, " - думал Хоук, в который раз разглядывая местность в бинокль - " здесь надо было бы сажать минимум взвод. Дорогу от оливковой рощи прикрыть БМП с одним отделением. Понятное дело, усилить их. Потом прикрыть южный склон, откуда я сюда пришёл. Там где старые окопы и разбитая миномётная позиция. А третьим отделением прикрыть тропу. Там где она поднимается на хребет. Установить связь, наблюдение. Возле "блиндажа" организовать позиции для миномётчиков, причём так, чтобы стрелять могли во всех трёх направлениях. Сделать пару вылазок на разведку местности. Правда, на такую ораву мужиков воды и жратвы не напасёшься, но тут, как говорится, на войне, как на войне. Да и вообще...".
На следующий день, утром, вместе с группой, доставившей воду и питание, вернулся Эли. Посвежевший, весёлый. Встретившись с Хоуком, он похлопал его по плечу и, улыбаясь, сказал: "Давай двигайся! Там тебя ждёт сюрприз!".
Хоук собрал свои вещи, и дождавшись когда подносчики вдоволь наговорятся, пошёл вместе с ними в поселение.
Непривычным было то, что по склону, за руслом ручья, можно было идти открыто, не перебегая, пригнувшись, от укрытия к укрытию. Впрочем, также как и переходить между домами. В поселении стало совсем мирно. Дежурства теперь несли только в двух крайних домах. На склоне, по которому поднимались от хребта, да на противоположном конце, возле заправки.
Прежде всего, Хоук направился к "своему" дому, чтобы взять чистое бельё и футболку. За время сидения на хребте, несмотря на все предпринимаемые усилия, он, конечно, малость запаршивел. Жизнь в окопе - это жизнь в земле. Тут волей не волей не до гигиены.
Первым, кого он встретил на пороге детского садика, был Ави. Они пожали друг другу руки и Ави начал с традиционных расспросов.
- Как ты? Как твоё здоровье? Как дела?
- Ну, дела наши неплохи, - начал с последнего вопроса Хоук, - Эли, наверно, рассказывал. Укрепились, заняли позиции. Пока тихо. Вообще, всё в порядке.
Хоук знал, совсем необязательно отвечать на всё по порядку. Законы общения предполагали, что вопросы в начале задаются только для того, чтобы завязать беседу. Признак хорошего тона. Тем более что Ави не только был в курсе происходящего, но за это время дважды побывал весте с группами доставки у них на хребте.
- Ну, давай, отдыхай, - пожелал Ави и пошёл по тропинке в глубь посёлка.
Хоук посмотрел ему вслед и успел подумать, что сам Ави выглядит довольно усталым. Да оно и понятно. Такая ответственность на плечах. Тут же он увидел на пороге Эстер. Казалось, она ничуть не изменилась за то время, что он её не видел. Разве похудела немного?
- О! Хоук! Что слышно? Как вы там наверху? - затарахтела она вопросами.
- Вашим молитвами, - ответил Хоук, зная, что в глазах людей, хоть немного верующих, этот ответ имеет особый смысл, - всё в порядке.
- А у нас тут такое! После того, как у вас там всё это произошло, Ави собрал и отправил машину с раненными. Так что нам теперь легче. Их там приняла больница. Родственники помогли. Апельсин хочешь? У нас теперь свежие фрукты есть. Ребята привезли. Ой! Совсем забыла! Сейчас принесу.
Она метнулась по коридору, а Хоук почему-то вспомнил, что вот такое же чувство, как сейчас, было у него, когда он, давным-давно, возвращался домой с работы и ему навстречу бросался маленький сын.
Эстер вернулась, держа в руках два апельсина, небольшую шоколадку и полблока "Кэмела".
- Это тебе. А то вы там вообще ничего не видите. У вас там сплошной экстрим. У меня тоже было такое, когда я в Перу путешествовала.
- Давно путешествовала? - просто так спросил Хоук.
- Нет. После армии. А ты после армии, в отпуске, где путешествовал?
- Да я после армии не путешествовал. Работать пошёл. Потом уже путешествовал. Карелия, Карпаты.
- А это где? - удивлённо спросила Эстер.
- Карелия возле Финляндии, а Карпаты - это Восточная Европа, - усмехнувшись, ответил Хоук.
- Ой, как интересно! - воскликнула Эстер.
- Эстер, - сказал Хоук, принимая подарки, хотя всегда был равнодушен и к фруктам и к сладкому, - мне бы помыться нормально. Как у вас с водой?
- Я могу тебе выделить 20 литров. Это то, что собралось за две недели. Вода твоя.
- А где?
- А мы теперь, как бы, ванну сделали в старой прачечной. Пойдём, я тебе покажу.
Они спустились в подвальный этаж и, Хоук оказался в комнате выложенной плиткой, и углом, отгороженным полиэтиленовой занавеской. Он помог Эстер принести воду и, дождавшись, когда она выйдет, с удовольствием стащил с себя форму.
Вода не только очищает. Она уносит с собой твоё прошлое, твои переживания, боль, грязь и тревоги. Она обновляет тебя и вселяет новые силы, чтобы жить. А уж как жить - это твоё дело.
Переодевшись в чистое, кое-как постирав свои вещи, Хоук вышел на крыльцо покурить. Всё было здорово, как никогда. Ему казалось, что событий двух последних недель просто не было. Ни грохота стрельбы, ни трупов, ни крови, тёмными пятнами расползавшейся по камуфляжу. Не было и того, кто сейчас лежал там, на хребте, на чужой для него земле. Был только запах очищенного апельсина, терпкий дым от египетского табака, желтизна сгоревшей на солнце травы и редкая зелень немногочисленных деревьев.
Докурив, Хоук поблагодарил Эстер, прошёл в комнату к раненным, поприветствовал Аелет, поговорил с ребятами. Их осталось трое. Все уже могли передвигаться и, насколько Хоук мог судить, чувствовали себя неплохо.
Добравшись до "своего" дома, Хоук достал из рюкзака спальник, расстелил его на матрасе и, раздевшись, неожиданно для себя заснул. Как умер. Без снов, без тревоги и настороженности. Уснул сном почти до предела уставшего человека. В полной мере ощутив, эту защитную функцию мозга, не дающую человеку совершить от крайней усталости смертельную ошибку.
Проснулся он в полной темноте. В ночной прохладе, если так можно назвать температуру немногим более двадцати градусов. Хотя, после дневной тридцати пяти градусной жары сам факт отсутствия солнца может показаться раем.
Рядом с собой на полу, Хоук обнаружил две банки консервов и завёрнутые в салфетку стопку лепёшек. Есть хотелось. И очень.
Больше в эту ночь Хоуку уснуть не удалось. Он ворочался с боку на бок, выходил курить, но так и не заснул до рассвета. И уже утром, собравшись и натянув на себя пропылённую и пропотевшую форму, Хоук необъяснимым для себя образом, почувствовал, что сюда он больше уже не вернётся. В эту комнату с заложенным мешками окном, с громадной двуспальной кроватью и простреленной дверью. Всё это уже стало его прошлым.
На хребте всё пошло по старому. Те же дежурства, то же наблюдение за обстановкой, та же жара, лесная пыль и тёплая вода. То же неспешное течение времени. Пока не прошли ещё две недели.
В тот день ещё с утра Хоук почувствовал, что день будет особенный. Он читал и знал, что так бывает на войне, когда люди предчувствуют свою смерть или ранение. Никто не мог объяснить этот феномен, но так бывало. И не раз.
Ещё перед рассветом, когда по лесу прошёлся лёгкий ветерок - предвестник наступающего дня, Хоуку показалось, что он услышал со стороны поселения шум мотора. Но только показалось. Потом, уже на рассвете, он увидел вдали на северо-востоке пару вертолётов, беззвучно описывавших вдали дугу. Такого раньше не было.
Позавтракав в "блиндаже", Хоук отправился в свой "окоп". Но что-то не давало ему сосредоточиться. Давило, мешало, и он не мог избавиться от чувства беспокойства и тревоги. К тому же, наблюдатели донесли о замеченном движении в лесу над оливковой рощей. " Была бы возможность" - остервенело подумал Хоук - "надо было бы заминировать там всю опушку и безжалостно пресекать огнём любые попытки разминирования".
Очередной день ещё только начинался. Солнце только наполовину показалось из-за гор на горизонте, когда к Хоуку, лежащему в "окопе", подобрался Эли и, улыбаясь, тоном заговорщика, произнёс: "К нам идут гости".
Хоук недоумённо посмотрел на него. "Пойдём, встретим" - предложил Эли, и они отправились к "блиндажу".
С наблюдательного поста в бинокль Хоук рассмотрел две цепочки людей, быстро скатившихся к ручью и исчезнувших в "мёртвой зоне" под хребтом. Народ был серьёзный. В камуфляже, с "грибами" - беретами на касках, с парным дозором впереди. Всё по настоящему. По военному.
Вдвоём с Эли они пошли по тропе навстречу группе.
Во избежание ненужных инцидентов, они шли по тропе не скрываясь, громко разговаривая. Тем не менее, только метров с десяти Хоук заметил ствол и стоявшего на колене у сосны бойца. Эли тут же предупредил, что они свои. Тут же справа и слева из-за валунов и кустов вышла вся группа. Не меняя построения, они двинулись вверх по тропе и, Хоуку ничего не оставалось, как замкнуть колону.
Он успел рассмотреть проходивших мимо бойцов и, по экипировке, по пристёгнутым к разгрузкам портативным рациям, по коротким трубам гранатомётов в заплечных ранцах, по тому, что в группе из десяти человек было два пулемёта, понял, что это армия. И, судя по комплекции бойцов и тому, как они передвигались и обращались с оружием - это не просто армия.
В быстром темпе они добрались до "блиндажа" и пришедшие тут же развернули бурную деятельность. Четверо ушли к позициям на опушке леса. Остальные, по привычке, расположились по периметру. Один из них тут же вышел на связь и доложил, что группа в квадрате таком-то. Приступают к работе.
Чувствуя себя лишним и не имея желания просто так болтаться на глазах у множества людей, Хоук вернулся к своему "окопу". Однако тот оказался занятым. В нём уже расположилась пара. Более того, они развернули наблюдательный прибор в виде миниатюрного телескопа и ноутбук. Тот, что смотрел в трубу, диктовал данные, а второй быстро что-то набирал на небольшой клавиатуре. Именно этот второй, быстро посмотрел на подползшего Хоука и ничего не говоря, махнул ему рукой в сторону "блиндажа". Мол, "уходи, не мешай работать".
Хоук вернулся к "блиндажу", но и там не знал, чем себя занять. Тогда он пошёл на поиски Эли. Тот сидел в укрытии, у своего пулемёта и, показывая рукой, рассказывал об обстановке, о том, что здесь происходило две недели назад и о результатах наблюдений.
Взглянув на Хоука, Эли прервал свой рассказ и сказал, сидевшему возле него военному.
- Это Хоук. Он знает, где была позиция снайпера и может показать.
- Покажешь? - спросил Хоука военный.
- Сейчас? - спросил его в ответ Хоук.
- Нет, вечером. Солнце, как раз, будет светить на деревню. Мы со стороны солнца и зайдём. Так, говоришь, европейского типа красавчик был? Ну-ну...
Оставшееся до вечера время, Хоук провёл возле "блиндажа", наблюдая за "пришельцами". Из-за камуфляжного крема, нанесённого на лица, они все казались на одинаковыми. Здоровые такие бугаи.
Большую часть ребят из поселения, Эли отправил назад и теперь на позиции вовсю хозяйничали "гости". Видно было, что полевая жизнь для них - вторая натура. Судя по тем переговорам, что велись по основной ранцевой рации, они поддерживали связь и с экипажами вертолётов, и с другими группами.
На Хоука никто не обращал внимания. Все были заняты своими делами. Двое работали с радиосканером, радист возился со своей рацией.
И только однажды, когда радист на миниатюрной газовой горелке сварил кофе, он протянул Хоуку, наполненный ароматным напитком колпачок от фляги. Кофе оказался арабский, очень крепкий, с подмешанными травами, характерным терпким и острым привкусом. Хоук не смог отказать себе в сигарете, что вызвало неодобрительный взгляд радиста.
Вечер накатился как-то сразу. У "блиндажа" появился командир группы в сопровождении четырёх бойцов.
- Ну, что, готов? - спросил он Хоука.
- Пошли, - сказал Хоук и, не оглядываясь, пошёл по направлению к опушке леса.
Он пошёл к лесу над оливковой рощей не по дороге, а намного выше, ближе к кромке хребта. Там и валунов было больше и трава повыше. Перебегал, согнувшись. Добравшись до первых деревьев, он залёг за ближайшей сосной и принялся наблюдать за лесом. Через полминуты справа и слева от него растворились в лесу четыре фигуры.
Пробираясь по лесу, Хоук не заметил никаких следов пребывания людей и быстро вывел группы к "лёжке". То есть к могиле. Запах был и обнаруживался метров с десяти.
Хоук указал на уже слегка осевшую кучу веток. Тут же двое бойцов отошли в сторону и стали на блок, контролируя подходы со стороны оливковой рощи. Оставшиеся двое и Хоук принялись убирать ветки и оттаскивать камни. Запах стал сильнее.
Когда показалось тело, один из военных, достал из одного из многочисленных карманов разгрузки латексные медицинские перчатки, а из ножен на бедре - нож. Осмотрев труп, он разрезал шнурки и стащил с трупа ботинок. Затем срезал внутреннюю этикетку. Такую же процедуру он проделал и с комбинезоном. Только этикетка у того оказалась с внутренней стороны воротника. Всё это он уложил в маленький пластиковый мешочек, так же как и перчатки, выуженный из кармана. Но самое главное было не это. Главное это то, что на правой стороне комбинезона оказался внутренний кармашек с портативной, почти игрушечной рацией. Это Хоук, по дилетантству своему, пропустил.
Обнаруженная рация вызвала оживление. Ясно, что по возвращению, они прокачают каналы и сядут на прослушивание.
Напоследок, маленькими ножничками, входившими в состав ножа, военный состриг с головы трупа пучок волос. Упаковал их в специальный мешочек. "Круто!" - подумал Хоук, - "образцы на ДНК экспертизу".
На этом находки закончились, впрочем, как и весь досмотр.
Потом, те двое, обменялись короткими репликами на слэнге, и Хоук с трудом понял, что они обсуждают вопрос, минировать труп или нет. Так и не договорившись между собой, они вышли на связь с командиром, и тот дал отбой. Тело оставили в "лёжке" и так же, как и раньше, закидали его камнями и ветками.
Возвращались уже почти в полной темноте.
Как потом оказалось, их вели с середины склона приборами ночного видения.
Эту ночь Хоук провёл в "блиндаже". Сначала его отвлекали переговоры по рации, потом он привык, но, всё равно, смена места не пошла на пользу. Его не покидало чувство тревоги и предчувствие больших перемен. Чем себя занять он так и не придумал, а приказаний ему никто не отдавал.
Утром гарнизон "блиндажа" пополнился. В сопровождении двух бойцов появился новый персонаж. Как только Хоук увидел его, он показался ему знакомым. Где-то они пересекались в этой жизни, причём, относительно недавно.
Судя по тому, как к нему обращались и относились, незнакомец был важной персоной. Он побывал на наблюдательных пунктах, переговорил с командиром группы, посидел возле радиста, перекидываясь с тем репликами на слэнге и, вообще, производил впечатление барина, осматривающего свои угодья. По крайней мер, Хоук воспринимал его именно так.
Закончив деловую часть своего визита, он подошёл к Хоуку, сидевшему у входа в "блиндаж" и, положив ему руку на плечо, спокойно спросил:
- Как дела, Хоук? Как ты тут оказался, а?
- Мы разве знакомы? - недоумённо ответил Хоук.
- Конечно! - сказал незнакомец. - Помнишь блокпост, допрос в вагончике? Ты тогда был очень нервный.
И тут Хоук вспомнил. Это был тот, в гражданском, кто единственный поверил, или сделал вид, что поверил, Хоуку.
- Вспомнил, - сказал Хоук.
- Вот и хорошо. Так, расскажи, как ты тут оказался. Да ещё и снайпера завалил.
- Я не один в него стрелял. Может быть и я, может быть, и нет. А оказался как? Так в городе, что делать? Работы нет, жить не на что. Решил, что тут буду полезней. И не ошибся.
Хоук интуитивно решил, что совсем необязательно рассказывать о том, как ему жилось в городе. Тем более что пока на собственной шкуре не почувствуешь, всё равно не поймёшь.
- Ну, сейчас всем тяжело. Ничего, ничего, всё будет хорошо, жизнь наладится, - ответил собеседник Хоука, - А вот ты скажи, откуда у тебя навыки такие: и оборону построили, и наблюдение наладили, и тактическая подготовка у тебя есть, и с чужим оружием знаком. В нашей армии ты не служил. Я проверял ещё тогда.
- В разное время есть разные армии, - уклончиво ответил Хоук, - Всему своё время. Я же не виноват, что пришлось всё вспоминать сначала. Чтобы выжить.
- Ладно, Хоук, есть у меня к тебе разговор, но поговорим немного позже, - поменяв тему, сказал "гражданский".
- Да хоть сейчас, - сказал Хоук, - всё равно делать нечего.
- Это кому как, Хоук. Кому как. Да, мы так и не познакомились! Меня зовут Шай.
- Очень приятно, - ответил Хоук, пожимая протянутую руку, и добавил, - Хоук.
Шай улыбнулся в ответ, похлопал Хоука по плечу и сказал:
- Увидимся, пока, отдыхай.
Хоук сходил к Эли, но тот был занят с наблюдателями, они что-то оживлённо обсуждали. Ничего не оставалось, как вернутся к "блиндажу".
Чтобы убить время, Хоук устроился на бывшем наблюдательном пункте и принялся рассматривать поселение. Но там тоже ничего не происходило. Тогда Хоук разобрал и принялся чистить свой автомат. За этим занятием его и застал Шай. Он не стал мешать, а с интересом смотрел, как Хоук собрал своё оружие. Загнал патрон в ствол и поставил оружие на предохранитель.
- Хорошо, - прокомментировал он действия Хоука и продолжил, - пойдём, погуляем.
Они прошли к тропе и, дойдя до бывшего нижнего наблюдательного пункта, присели на камни, из которых был сложен бруствер.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Шай.
- Пока не жалуюсь, - ответил Хоук.
- Тогда слушай. Ты сможешь провести группу в свой бывший район?
- А чего их вести? Вон у них и GPS, и связь с вертолётами, и "ночники". Да и ребята, что надо. С такими надёжно и спокойно.
- Ты прав, - сказал Шай, хотя, скорее всего, по-настоящему звали его не так, - они могут многое и пройти в твой район тоже. Но! Там зона развалин, пользоваться картой бесполезно. А ты там облазил всё вдоль и поперёк. Каждый камень, каждую стену знаешь.
- Так это когда было! - возразил Хоук, - там наверно уже всё изменилось.
- На, посмотри, - предложил Шай и вытянув из наплечного рюкзака упаковку снимков, протянул их Хоуку.
Хоук сразу же узнал и свой угловой дом, и смотровую площадку, разбросанные листы крыши на месте супера и арабскую деревушку напротив района.
- Давно сделаны? - спросил он.
- Три дня тому назад, - ответил Шай.
- Хорошие картинки, - прокомментировал Хоук, подумал и спросил, - когда выходим?
- Смотри. Выходите сегодня вечером. После заката. Пойдёте вдоль железной дороги до того места, где ты её пересекал. Оттуда поведёшь сам. Подчиняешься командиру группы. Про дисциплину в группе, надеюсь, говорить тебе не надо. Выведешь группу в свой район. Всё дальнейшие указания - через командира группы. Можешь называть его Крис. Он поймёт. Группа опытная, сколоченная. Кому что надо делать, каждый знает.
- Да я заметил, - не выдержал и перебил Хоук.
- Тем более. Что они там будут делать - тебя не касается. Твоя задача - провести их наиболее безопасным маршрутом. Вот так. Понял?
