- ...Вы простите, что с личным я: 
в списках здесь
тридцать тысяч - без отчества. 
Вероятно,
здесь его фамилия. 
Имя есть.
Я отца своего тут искал. 
Лопатина.
Если можно, 
я вот что у вас хотел
уточнить: 
способен ли кто в архивах
между сотен фамилий 
на букву "Л"
обнаружить, 
пока мы помним и живы,
пусть не отчество - адрес, 
откуда был
призван он. 
И сразу станет понятнее:
там в деревне у нас из любой избы
ты кого ни возьми - это мы, Лопатины...

Старика провожает экскурсовод.
Солнце в мае слепит глаза, 
но не греет.
Двадцатиметровый бетонный свод.
Тридцать 
пятая 
батарея.

Этот батюшка, 
в чёрном, 
седой, 
худой,
слушал молча, 
лишь горбил сильнее плечи.
И спросил ещё: 
правда, что под водой
здесь стояли погибших тела, 
как свечи -
вертикально - 
что не было места вдоль
берегов, 
чтоб не в море, 
а в землю лечь им?

- Я о них и у старца просил молитв: 
за отцов, 
за бесчисленные утраты
пусть Россию когда-нибудь 
бог простит...
Он ответил: 
уже простил. 
В сорок пятом.