- Откуда я знаю! Или ты думаешь, в трюме видно, что происходит снаружи?
- Так вылазь быстрее!
- Куда вылазить, б, Ингвар? А движок?
- Вылазь, б, Свен!
- Да что тут у тебя?
- Айсберг впереди!
- Ну? И за этим ты меня вытащил? Я что куска льда не видел? Нам до ночи надо вернуться домой, а у нас засорился фильтр! А он мне айсберги показывает!
- Да ты не на лёд смотри! У него что-то черное торчит сверху!
- Тюлень небось!
- Да не, не тюлень! Глянь в бинокль!
- Железяка!
- Это не железяка с-Свен! Я служил в авиации! Это стабилизатор бомбы!
Большой бомбы!
- Боже упаси! Его несёт на нас? Надо сообщить военным!
- Свен, ты дурак?
- Это ты дурак! Если она рванёт, то Инга и Тарвет останутся вдовами без денег.
- Свен ты помнищь, американцы искали что-то двадцать лет назад, когда мы с тобой в школу бегали?
- Вроде больше прошло? Ну да, полицейские говорили, что лётчики потеряли какой-то супер секретный и опасный боеприпас!
- А как думаешь, если мы его найдём и доставим, нам заплатят больше, чем было написано в газете?
- Хм, если не посадят в тюрьму! Ты что спятил? Тащить бомбу в посёлок? Да и как ты её потянешь? Вместе с 'салом'?
- А это идея, не зря ты техник, а я капитан!
- Ты не капитан - ты идиот! Гунар приезжал с базы и рассказывал. что американцы потеряли не простую бомбу, а мега-бомбу. Если рванёт, то, от Исландии только вода останется.
- А ты не паникуй Свен - за большую железку и заплатят много дороже! Отдашь долги и свозишь Ингу на остров её мечты с пальмами.
-Ты хитрый, вонючий, ржавый огрызок от выброшенного якоря!
- Не ворчи, как старая цепь в клюзе - иди, заканчивай менять фильтр или вообще соединяй на прямую - дойдём без фильтра. А я посмотрю, куда это ржавчина уплывёт. И поторопись Свен, может господь, послал за наш труд в море этот подарок.
- Не знаю, что он нам послал, сюрприз или кару, но фильтр уже готов. Заводи нашу чайку.
- Свен, мне придётся догнать его на катере!
- Катер у него! Лодка с мотором! Зачем тебе его догонять? Пусть плывёт куда хочет.
- Водоросль ты зелёная! Заведу конец троса от сетевой лебёдки и зацеплю за стабилизатор. И мы потащим его на буксире!
- Кого? Лёд? Да там тонн больше чем вся 'Чайка' вместе с уловом! А если перевернётся?
- Хрен с ним, вытравим трос побольше и уложим на палубе у кормы. Трос зажмём на закраине борта. Если сало вертанется, то свободно вырвет клин, вытравит конец и даст нам фору. А если оторвёт бомбу, то бог нам в помощь. Судя по стабилизатору там тонны три веса.
- Ну, привезёшь ты её в посёлок. А дальше?
- А мы её в грот отбуксируем, а не в посёлок.
- Чего? А если айсберг не пройдёт через проход?
- Затопим или обойдём остров и вытянем на него и там оставим.
- Ты точно спятил! Топлива не жалко? А если нас искать кинутся?
- Дашь радио, что задерживаемся. Пусть готовят холодильники.
- Нас потопят собственные моряки.
- Не трусь, за эту рыбину можно получить пол Исландии. И жить до смерти в достатке и тепле.
- Трос дай и выбирай его за борт. Как закреплю петлю - дуй за мной на самом малом.
- Окей, капитан.
- Не грусти мех, и рыба есть, и подарок, дай боже, довезём до места.
С большим трудом Ингвар добрался до белого поля и притащил за лодкой трос. Труднее всего пришлось высаживаться на покрытую водой площадку скрытую под водой. Скользкий снег слежавшийся в мокрый лёд лишал ноги трения и устойчивости. Пришлось с разгона влететь на порытую водой площадку. Лодка едва не перевернулась. Ингвар вывалился в воду что покрывала лёд и тут же вскочил. Схватил якорь и скользя и падая протащил лодку на пару метров вперёд. С силой влупил по льду лапой якоря, вбивая острый наконечник в твердую массу.
вытянул трос с крюком на конце и поволок тяжёлый груз к кукле. Подржавевшая туша имела на хвосте кольцо с рымом парашютной системы заключенное между четырёх стабилизаторов. За него Ингвар и зацепил крюк лебёдки зацепив и затянув трос обычной удавкой. Труднее всего было выскочить с поля айсберга в воду на лодке. Но и это удалось опытному моряку. Вот только промок весь. ока вернулся к борту, поднялся , принайтовил лодку замерз окончательно. Но греться времени не было. Надо было волочь и тянуть добычу к берегу.
Глупость обоснованная технически способна стать удивительной реальностью. Моряку, который привык отбирать у моря его добычу на северах не привыкать придумывать способы и методы отлова и перемещения даров моря к берегу.
Старенький траулер кряхтя и пыхтя медленно потянул многотонную массу к берегу. Если бы не направление течения в этих водах и в это время года, то затея непременно бы провалилась. Однако авантюра удалась.
Возле самого острова, перегородившего вход в бухточку, подтаявший и рыхлый лёд айсберга от удара о каменное дно раскололся. Бомба вырвала клин, трос вжикнул в морскую воду и опасный груз тяжело пошёл ко дну.
- Ну, и что теперь, капитан?
- Потащим. Трави трос по полной, а я обойду островок.
- Порвём трос!
- Не порвём! Дай рацию! Как скажу - полный назад и стоп машина. И назад помалу. Ослабишь трос, я сниму крюк и идём домой.
- Уже бы давно дома были бы!
- Не ворчи. Спускай лодку!
- Хорошо хоть не катер!
Большая металлическая капля пробороздила по вылизанной морем поверхности каменного пляжа, уперлась в огромный валун в центре острова гнутыми перьями стабилизатора и успокоилась. Ингвар снял крюк, освобождая петлю удавки, освободил трос и ругаясь на свой характер, побрёл к лодке. Развернул, оттолкнул, вязко перевалился на дно, зачерпнув воды. Отдышался. Завел движок и наконец-то двинулся в сторону траулера, где механик, заместитель и друг в одном лице - Свен: сматывал трос и одновременно держал посудину на месте, отрабатывая движком против волны и течения.
********************
- Василий Петрович, ты соображаешь, что ты мне предлагаешь?
- Соображаю! Я ж только мысли свои высказал. Помечтать я могу в конце концов? - невинно свел губы вместе, поднял брови и повёл рукой в сторону водной глади один из двух рыбаков на выведенных чуть не на середину водоёма мостках. Поплавки четырёх удочек сиротливо и брошено качались в паре метрах от обоих мужчин. Рыба давно уже сбила наживку с крючков и позавтракала прикормкой. Но отдыхающих не заботил результат промысла. Их более интересовало общение. И то, что дождь монотонно колошматил каплями водную гладь, только радовало обоих рыболовов под деревянным навесом. Спутник не засечет. Облака мешают. Любой из посторонних тут же будет обнаружен и выявлен службой контрнаблюдения. Ведь нормальный человек в дождь сидит дома и не полезет в охотхозяйство за призрачным счастьем отловить пару карпов, десяток карасей или жирных линков. В лесных озерах в дождь нет ветра. Падающий с неба занавес не дает рыбе учуять уловку и она легко клюёт на любую наживку.
- Мечтать оно невредно Виталий Владимирович. Говорят даже полезно. Но то, о чем ты мечтаешь - авантюра.
- Все великие начинания когда-то казались авантюрами,- совершенно без пафоса, грустно констатировал собеседник в охотничьей куртке с капюшоном.
- Тогда, как ты нас отмажешь?
- Арабами, и никто не подкопается, - чуть зло ответил инициатор.
- Шиитами? - хищно осклабился на бесполезный в отсутствие наживки поплавок, мужчина. Под навесом не капало, но иногда прямой дождь менялся на косой и тогда редкие капли оседали на почти идентичном камуфляже пары пожилых рыбачков.
- Ну, можно суннитами, даже лучше, - вполне обоснованно попытался иронизировать выдумщик подлости. - А сколько той жизни осталось Виталь? Так хоть помру, как солдат, если что случится. А то мне иногда кажется, что Родина нам наградное оружие выдает ещё и для того чтоб мы вовремя застрелились, - мрачно прокомментировал своё решение тот кого звали Василий Петрович.
- Ты ерунду не говори, - строго ответил Виталий, - у Егора рак был, у Сереги паралич, а Михалева сам знаешь, из-за чего решил уйти на совсем.
- Знаю, знаю. Не злись. Надоело оборону держать. Сам знаешь - оборона смерть любой компании..
- Значит так. Я проконсультируюсь кое с кем и тебе решение выдам. Если да то к тебе придётся офицер мужчина. Если нет, то чего бы женщина тебе не сказала, то сидишь тихо и никому о своей затее не рассказываешь. Пистолет свой наградной, чтоб завтра сдал в оружейную управы. На хранение. Я ясно изложил?
- Ясно, - коротко ответил Василий Петрович и почему- то отвернул голову в сторону поплавка, который повело вправо, притопило и смыкнуло несколько раз... в глубину озера.
- Черт!! Клюёт! На пустышку! Давай подсак! - потянулся к заклиненному меж двух перекладин удилищу Василий Петрович и неожиданно резко для своего возраста подсёк рыбину. Удочка из пластика выгнулась дугой от веса и силы с которой карп попытался уйти вбок и на глубину. Но Петрович уверенно и плавно вываживал обитателя водохранилища ближе к поверхности.
- Тяни, тяни его, сорвется же, балансировал с подсакой наперевес Виталик Владимировичу самого края мостков, заранее вытягиваюсь к натянутой и сопротивляющейся обоим рыбакам леске. Рыбина попыталась выскочить к поверхности, чтобы вскинуться и сбить сталь крючка, сорвать подлое остриё. Но опытная рука уверенно потянула вправо в сторону коллеги по любительскому промыслу.
Подсака поднырнула под огромное и прилизанное тело рыбины, спинной плавник испугал своей шириной и длинной, на секунду показавшись над поверхностью. Зеркальный карп с трудом, но протиснулся между стальными ограничителями и держателями сетки на большом сачке. Житель озера попытался выгнуться и ударить всем корпусом, чтоб выпрыгнуть домой, в воду. Но мягкая прилипчивость и податливость капроновой сетки уже обхватила плавники зажала хвост с не маленьким пером и уперлась в губы на голове. Рот рыбы судорожно открывался и закрывался. Жабры возмущенно хлопали в воздухе. Чмокающие звуки вмешивались в шум дождя желая вернуться в темную воду озера.
- Хорош! Как Поросёнок! Чавкает! Ругается! Отпустим?
- Ещё чего. Совсем зажрался и опупел. На пустой крючок взял.
- Вот бы у нас так, на ловца - овца сама прыгала.
- Снова мечтаешь?
- Не, предвкушаю.
**********************
"Теоретически в случае аварийного сброса ядерных бомб каждая из них опускается на землю на двухкупольном парашюте... Но это лишь теоретически."
********************
У Николая Павловича Шнитке совершенно не было времени на пустопорожние занятия. Поэтому, когда ему сообщили, что его вызывает к себе лично ректор он интеллигентно выматюкался беззвучно. Докторский 'диссер' по секретной теме шёл вперёд к своему завершению. Тема была абсолютно никому не нужна и посвящена развитию и усовершенствованию ядерных боеприпасов с их рождения, как говорится, и по ... самое разрешённое настоящее и вероятное будущее. Затрагивала носители всех родов, семей и видов, и стран. И вывод напрашивался совершенно неоднозначный. Злобных оппонентов не предполагалась. И в закрытом институте теплотехники ожидалась плановая защита с последующим засекречиванием лет на двадцать пять-пятьдесят. Шоб враг не знал, как мы ищем пути, дорожки и тропки, надыбывая 'шутя', 'походя' и 'легко': и дешёвые и сердитые, но чрезвычайно адекватные ответы супостатовским игрушкам, малышкам и прочим не детским гадостям.
В кабинете директора неожиданно оказался ещё один человек. Оружейник тут же определил - откуда прибыл гость 'молчи-молчи'. Уж больно правильно сидит костюм для гражданского, и небось, если расстегнуть пуговицы пиджачка, то там обязательно окажется... заколка для галстука и непременно между третьей и четвертой пуговицей рубашки.
'Ну, наш значица, военный или контрразведка. Я то им зачем? Старьём же занимаюсь. Снятым с вооружения. Даже, если утечка - кому оно надо, хлам ржавый ворошить? Наверное, всенепременно за консультацией. Молодоват ещё для консультаций', - думал, здороваясь с начальником заведующий лабораторией прикладной теплотехники. Ректор-директор повёл себя необычно суетливо.
- Николай Павлович! Знакомьтесь - Олег Романович из ...из - он вам сам скажет откуда, хочет задать вам несколько вопросов по теме вашей докторской, - пока Шнитке вежливо пожимал крепкую руку холёного кэгэбэшника, как он про себя обозвал молчи-молчи, руководитель встал. Застегнулся. Собрал бумаги в кожаную папочку с замочком. Опустошил стол. Закрыл сейф. Не постеснялся опечатать. Причем не плюнул, как все подчинённые на пластилин, а сунул палец в специальный стаканчик для полива цветов, и мазнул водой по печати прежде, чем вдавить и вытащить из вязкой массы зеркальный оттиск. И двинулся к выходу из собственных апартаментов.
- Не буду мешать. У меня дела, - проходя мимо, за спиной несомненного военного, пожелал удачи умный руководитель и предостерегающе погрозил пальцем Шнитке. Но так, чтоб спец не заметил. Но спец, видимо имел глаза и уши на затылке. Он повернулся и проводил начальника до дверей, очень ласково пошептался и лично закрыл дверь на ключ. И первую в предбанник, и вторую, что непосредственно открывалась в кабинет. Шнитке сидел за столом напротив.
- Николай Павлович, вот мои документы, - выложил на стол удостоверение личности. К КГБ пришелец отношения не имел. Однако звание полковника имел на плечах в погонах.
- Вот как, оттуда? - как то сыронизировал чуть ученый оружейник. Гость ответил шуткой.
- Не прямо оттуда, разумеется, а из Москвы. Помощь нужна, - вот так только артисты и разведчики играть могут. Что-то на лице изменилось, чуть прищурились глаза, приподнялись кончики бровей над переносицей. Чуть опустились уголки губ. И само лицо, без слов, говорило, молило и излучало почти гипноз. Внушало славянину - мол, не поможешь - беда будет и горе. И подтверждало внешней информацией. Не зря ж я к тебе в Сибирь пёрся. От пределов садового кольца и Европы задницу оторвал. Интеллигентов так брать и надо. Чуть лести, самый чуток. Малость прощения перед великим и могучим интеллектом за то, что не соответствуем пока ещё. И намёк на то, что без снисхождения к просьбе, и рассмотрения её как предельной границы между миром и смертью, светом и тьмой, прошлым и будущим - ну никак! И купился Шнитке. Потянулся сделать доброе дело. Эх, славяне, щедрые вы души и сердца.
' И этот попался, тото их за семью печатями держат. Как дети - всему верят. Хорошо, что я не в ЦРУ работаю. Он бы мне всё выдал бы на подносе', - оценил простоту собеседника разведчик. Наш шпион оказался куда более в теме, чем ожидалось. Начал с проверки. Выложил фотографии.
- Вам знакомо это изделие, Николай Павлович? - оружейник иронично потянулся и взглядом и рукой к глянцевому изображению на бумаге. И чем ближе тянул к себе, тем более несуразными казались увиденный несоответствия. От такого вывода Шнитке недоверчиво глянул через стол на полковника и полез в карман за очками. Впился теперь уже в снимок взглядом изучая мелочи.
- Откуда? Снимок цветной? Свежий? Когда делали?- но не это главное. Рядом. Прямо на корпусе стоит раскрытый ноутбук, их только в том году выпустили, ему дарили на день рождения такой же. И лежит смартфон последней модели пристёгнутый к USB-порту кабелем для модемной связи через соту. И среди валунов морских и прибрежных - потертые и мятые бока термоядерного ужаса.
- Узнаёте? - грусть в глазах. Ведь понятно, что опознал. Вот только цифирь и подпись не прочёл ещё.
- Д-да. МК-15, если не ошибаюсь. Но модель не стандартная. Вон у неё код личный прописан на боку. Плохо видно. Но в любом случае беспокоиться не стоит Олег Романович, за столько лет боезаряд тяжелого элемента уже перепревратился в иной исходный материал. Взрыв невозможен. Разве что тротил, что расположен вокруг ячеек трансэлементов. Как ядерное оружие - Бомба безопасна. Вы это хотели от меня услышать?
- Почти. Нас беспокоит идентификационный код изделия. Понимаете. Он не соответствует стандарту ни США, ни стран НАТО.
- Это собственный код лаборатории Лос-Аламоса. Это значит, что объект экспериментальный. Черт! - ученый встал от осенившей его догадки. Потёр шею, как будто на неё навалии огромный и тяжёлый груз. Подошёл к окну, вернулся назад. Склонился над фото. Опёрся руками на стол, - Неееет, этого быть не-мо-жет. Где вы её нашли? Надо немедленно оцепить, эвакуировать и спрятать. Выставить охрану хотя бы? Что это за камни? Она что, без присмотра на берегу валяется? - быстро, однако мозги работают у наших мудрецов, аж перепрыгивают через объяснения в собственном ускорении.
- А в чём дело? Вы же сказали, что она безвредна?
- Я не посмотрел на этот код, внимательно! Понимаете! Это шифр специального и единственного изделия в своём роде. Её ищут до сих пор! Ах да, вы не знаете. Обычная бомба требует перезарядки боевой части с плутонием или ураном через десять лет. Элемент самораспадается от собственной радиации. Нужен свежий активный элемент. Это ясно?
- Разумеется. Читал.
- Слушайте дальше. У кого-то из американских ученых мелькнула идея затормозить процесс самораспада. Увеличить срок хранения. И таким образом уменьшить расходы на создание и замену убойных элементов. Понятно?
- И что?
- А то, что они создали вещество, которое тормозит старение боезаряда в сто раз. Вернее оно его самовосстанавливает с минимальными потерями. Сделали из него оболочку для каждой активной части боеголовки, как пирожки с начинкой. И сунули в корпус обычной МК15.
- То есть?
- Да что ж тут непонятного? Эта бомба - экспериментальная. Единственная из проекта! И заряд на ней, скорее всего, не потерял своей активной массы в таком объёме, чтоб заведомо не спровоцировать неуправляемую реакцию при соединении боевых секций в одно целое.
- То есть объект может быть использован по прямому предназначению?
- Именно, Олег Романович! Хоть сейчас!
- Подождите. Но тогда почему технологию не использовали на остальных бомбах?
- Так и дороже получилось вещество чуть не в сто раз, чем начинка, а сама бомба в сборе почти в триста раз, чем обычная. Алмазная, из бриллиантов - дешевле будет! Посчитали американцы денюжки и решили не мудрствовать. Но одну малышку для эксперемента сотворили и пхнули в Б-52 вместе со второй, обычной 'капелькой'. И послали в Европу... - замолчал и театрально потёр руки ладонями о ладонь Шнитке, как перед, студентом, которому сейчас покажет фокус.
- И?
- В 1966 году бомбардировщик взлетел во Флориде. Почти добрался до Испании. Дозаправился в воздухе и взял курс на Исландию. Больше ни его, ни груз - никто не видел. В связь так и не вошёл. Так, что ваша бомбочка, Олег Романович, вещь очень опасная, живая и очь-чень смертоносная. Почти четыре мегатоны. Хватит, чтоб Англию сделать не жилой зоной лет на сто.
- Вы уверены?
- Нет, конечно. Но технологию американцы засекретили. А изделие решили пока покатать, повозить и взорвать через лет этак пятьдесят, чтоб проверить реальный результат. А лабораторные тесты и расчёты - дали гарантию, что сто лет как максимум и семьдесят как минимум, она будет готова к использованию. В шестьдесят шестом её зарядили. Ещё пяток лет - точно потянет...
- Вы-то как это узнали? У нас в архивах такой информации нет.
- Тут такое дело, - замялся будущий доктор наук, - были мы на одном симпозиуме. Ну, вы знаете после развала союза мы многое что разрушили, отдали американцам. Чтоб их! Та вот, сошлись мы после окончания научных споров, на банкете. То да сё, разговорились. Ну, и оказалось, что мой собрат-собутыльник, из Америки, сам эту бомбу и собирал. И спецкод на всю жизнь запомнил. А я его на салфетке по памяти записал. Выпили мы много тогда за мир и дружбу, и обмен информацией. А у меня закалка студенческая, наша, куда ему со своим массачусетсом тягаться, - передохнул 'лектор'.
- И где код? - так, наверное, волк на след становится, когда голоден.
- В голове. Ваш набор тот же. Те же цифры, и буквы. Это МК15S. И вес у неё - три тонны. Не меньше.
На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Не долго.
- Вы не могли бы держать нашу беседу в тайне? - Шнитке поморщился.
- Само собой.
- И ещё просьба - никуда не уезжайте из города, - пришлось кивнуть. Из этого города даже при Ельцине невозможно было ни выехать, ни въехать, ни уйти, ни улететь без разрешения, согласования и предупреждения этак месяцев за шесть-девять.
- Спасибо большое, - жал руку полковника полковник, торопясь к выходу, - я думаю, что нам ещё нужны будут ваши консультации. МЫ можем на вас рассчитывать?
- Разумеется. А вы не могли бы мне рассказать потом, детали этого фото?
- Несомненно. Извините, мне необходимо срочно отлучиться. До свиданья, - прощание было ещё более скомканным, чем знакомство. Но ключ разведчик не забыл, двери открыл. Положил 'отмычки' на стол секретарю. И буквально умчался, умудрившись не переходить при этом на бег.
Секретарша привыкла не задавать вопросы. Поэтому Николай Павлович Шнитке быстро её миновал. Забрался в свое кабинетное логово и кинулся к архивам с чертежами, пояснениями, тех описаниями и прочими занятными подробностями об МК15. Корпус то - один и тот же. Схема взрыва идентичная. Болты. Гайки. Головки ключей. Инструменты, защита.... Ой как много надо, чтоб разобрать термоядерную бомбу. А разобрать то её кроме американцев и Шнитке - больше некому. Он по ней ещё кандидатскую диссертуху защищал в своё время. И если этот Джеймс Бонд действительно нашёл то, что на фотографии, и это не подделка фотошопа и не деза ЦРУ...То 'красавицу' придётся опознать, сверить номера, идентифицировать, подтвердить личность... и... украсть собственность 'арми оф зэ юнайтед стэйтс'.
И кто ж сможет это сотворить? А кроме оружейника некому просто. Вывод напрашивался сам - за ним придут, и он не сможет отказать. Следовательно - решить все проблемы дома, предупредить о командировке. Дай бог не дальше своих границ. Отложить в порядке и стройном логическом соответствии докторскую. 'Похоже, лето будет интересным', - подумал Шнитке, внимательно изучая и вспоминая данные на 'МК15 спешиал'.
**************************
'Город Стиккисхоульмюр расположен в западной части Исландии, в регионе Вестурланд, на севере полуострова Снайфедльснес. Город лежит на южном берегу фьорда Брейди-фьорд. Гавань Стиккисхоульмюр очень удобна для судоходства. Из неё также осуществляется регулярная паромная связь с островом Флатей.
Своё название город получил от соединённых с городским побережьем шхер Стаккид. Площадь Стиккисхоульмюра составляет 10 км². Численность населения - 1.103 человека (на 1 декабря 2007 года). Плотность населения равна 110 чел./км². Основными занятиями местных жителей является рыболовство и туристический сервис.'
- Свенссон, приезжай быстрее! Ингвар упал в море с траулера, ударился о соседний борт! Встать не может! - попробуй не приедь после такого. И Свенссон поехал. Жена Ингвара сидела за стеклянной перегородкой маленького медпункта и не сводила глаз с мужа. Что-то ему говорила. Держала за руку. Гладила. Ждала.
- Ну что там доктор? - Свен не любил слёз, бабского нытья и прочей эмоциональной подчеркнутости момента. За себя ленив был, как боров, но за своего вожака и товарища готов был горы свернуть, океан осушить и землю полюсами поменять. Доктор, с которым не раз сидели зимой за чашкой пива, был не многословен.
- Плохо, Свен. Я ничего сделать не могу. Надо везти в столицу. Самолёт уже вызвали. Как минимум нужна операция. Хорошо, что жив остался. Позвоночник, нога сломана, ребро, сотрясение. Еле разговаривает. Рука отнялась левая. Говорит - никто не виноват - сам не заметил, как кран вертануло на пирсе. Герой. Ты иди к нему. Просто поговори. Ему это надо, - дал напутствие местный медик и похлопал по плечу, - Жену подмени, а то она там уж извелась вся. Пусть сходит в туалет.
- Да, конечно, - как на казнь пошёл. В дверях приостановился.
- Ты что это тут разлёгся? Нам в море выходить через три дня? - попытался вместо здрасте, с показной грубостью и неудовольствием вывести в шутку ситуацию рыбак.
- Свен! - всхлипнула жена и обняла на мгновение гостя, оставив мужа. Тут же вернулась и села на пост. По щекам вновь потекли солёные слезинки.
- Вот видишь, кого она больше любит! - прокряхтел Ингвар и попытался встать и улыбнуться, - А ты говорил меня! ААААХ! - только голову смог приподнять от подушки. Голова тряслась от усилий удержаться, туловище отказалось повиноваться. Только правая рука сделала слабую попытку двинуться навстречу товарищу.
- Тарвет, - обратился Свен к жене Ингвара, - Я посижу с ним. Сходи, поговори с доктором. Может, что то нужно. Попей кофе. Инга приедет вечером и тебя сменит на ночь, - Тарвет всхлипнула, кивнула и задержалась у двери. Боялась свою половинку оставить без присмотра в такой страшный момент. Вопрос в глазах. Мол, на секунду - сейчас вернусь. От бабы - понапридумывают себе вечно нюней всяких. Как разрешения спрашивала.
- Иди, иди, - Ингвар понял, что без его вмешательства будет сидеть до последней капли слёз и дальше. Тарвет кивнула, вытерла очередную слезу. И вышла.
- Допрыгался, старый пень? Теперь будешь бездельничать, а я за тебя рыбу один буду ловить?
- Молчи Свен, - говорить Ингвару действительно было тяжело, старая простуда почуяла немощь организма и добавила своего убийственного кашля в короткую фразу, - АААА - слушай и не перебивай, - Ингвару пришлось шептать, чтоб не тревожить распухшие голосовые связки и горло.
- Молчу, - подтвердил Свен, и тут же понял, что сморозил глупость.
- Ты такой же дурень, как и был, - просипел Ингвар и попытался улыбнуться и даже засмеяться. Смех тяжело перешёл в надсадный кашель, выворачивая тело моряка наизнанку, - ООООх, больно кашлять, - стонать дело болезненное.
- Ты меня только обзывать будешь или ещё побьёшь в удовольствие? - намекнул на беспредметность и потерю времени старый друг.
- Один в море ты не справишься. Нанять никого не сможешь. Летняя селедка накрылась для нас, как вулкан над островом. Сбережений надолго не хватит. Мы уже не молодые. Долг банку отдавать придётся. Свен, надо продать 'рыбку'.
- Ты спятил? Опять за своё? Нас ещё и в тюрьму посадят. Лучше виски и сигареты толкать контрабандистам. А если рванёт? - тоже перешёл на шёпот Свен.
- Не бойся, я всё узнал, проверил и приготовил. Но не хотел тебя втягивать. Если что, то взяли бы только меня. Слушай и не перебивай, что надо сделать... сначала полетишь в Рейкьявик... разменяешь без сдачи тридцать пять евро, ... заполнишь и распечатаешь в интернет кафе заявление на получение российской туристической визы..., -
- А что тридцать пять, а не тридцать шесть с половиной? - не удержался от иронии Свен. Сил ругаться на него у Ингвара не было, он просто пояснил тихо.
- Русские. У них ленивые чиновники, постоянно нет сдачи в кассе консульства, а ты ж небось все деньги будешь экономить. Мелочь потратишь, а с крупными купюрами попрёшься в их представительство. А они тебя погонят менять деньги. А дело надо сделать быстро.
- Как - русские?
- А ты думал, кто нам даст больше миллиона евро за эту дрянь на острове?
- Сколько?
- Можешь запросить больше. Если жадности хватит.
- А сколько она стоит?
- Миллионов сто человеческих жизней.
- А серьёзно?
- Если бы была из чистого золота - то стоила бы дешевле раза в два.
- Три тонны чистого золота?
- Ты запросишь десять миллионов евро, а потом спустишься до пяти на торгах. Но нижняя граница - это два миллимона. Меньше - не соглашайся. Доход, как обычно делим : Пятьдесят на пятьдесят. Баксы или юры, пусть переводят на счёт в офшоре. На твой и моей жены...
Свен вышел из палаты в двойном смятении души. По дороге его перехватил доктор.
- Если хочешь полететь с ним и его женой скажи заранее. У меня на большой земле знакомые - помогут в городе. Самолёт через три часа, - в маленьком рыбачьем поселке все и всё про всех знают. Как одна семья. Помогают в беде, чем могут. Но и секреты хранить умеют ещё тщательнее, чем в большом мегаполисе - всё ж на виду. Тут поневоле конспиратором станешь. Правда и контрразведка 'шо одна баба сказала' в селах работает не в пример оперативнее стотысячного конгломерата.
- Куда? В Боргарнес? - центр района имел неплохую больницу, но со столичной она сравниться никак не могла.
- Нет, в Рейкьявик, - уточнил, удаляясь, доктор. Два раза подряд на одну мель судно просто так не посадишь. Риск был. Но в случае провала авантюры можно было пойти в фермеры, механиком в порт или разводить чернобурок - тоже доход. Свен Густавссон проблему решил быстро. Для себя может и не полетел бы, но за Ингвара с которым с детства... как брат в общем...
- Да я полечу. Только жене скажу, чтоб знала, где я и соберусь.
- Давай, звони и дуй на аэродром.
- Я мигом, - врач даже обернулся. Нерасторопный тихоня, вечный второй номер и помощник Ингвара - Свен неожиданно проявил прыть, инициативу и скорость реакции, когда дело коснулось здоровья, семьи и благоденствия товарища.
Главный Пограничник охраны консульства в Рейкьявике отдыхал в небольшой комнатушке, выделенной для служебных нужд. Для полного счастья прикидывал график дежурств на следующую неделю. Кому у входа стоять. Кому в зале работать с посетителями, кому периметр проверять, кому за мониторами следить, кому в тревожке сидеть, кому возить, кому грузы принимать - есть , чем заниматься обеспечивая уют и безопасность дипломатов.
В дверь негромко постучали.
- Да. Входите, - створка открылась. На пороге стояла Инна Азаряновна, надменная дама из визового отделения и держала в руках несколько листков. Про таких говорят так: "Ни здрасте тебе ни досвидания - сплошные указания".
- По - моему это вам. Валентин Сергеевич, - Инна постоянно была занята кучей бумажных дел и четко умела отметать сторону вопросы её не касающиеся. В результате эффективность отделения в разы превышала все остальные подразделения посольства и консульства РФ в государстве Исландия.
- Ну, мне - так мне. Кладите на стол. Я посмотрю, - поставил на место начальника не своего направления деятельности начальник охраны.
- Пожалуйста, - покладисто кротко не возразила посетительница и покорно выполнила почти команду майора в гражданке.
- Спасибо, - попытался попрощаться майор вежливо и немного удивлённо. Инна такие вещи никому не прощала. Звоночек тренькнул где-то в самом чуйствительном месте - что-то не так. И бюрократка не позволила пограничнику ошибиться. Остановилась в дверях. Якобы вспомнив неожиданно важное и прокомментировала документы.
- Там просьба на предоставление визы. А на обратной стороне сообщение для службы безопасности посольства, написано от руки. Не пропустите, Валентин Сергеевич. И ещё флэшка. Я думаю с фотографиями, которые вас и их, - ткнула пальцем на потолок, что был полом для верхнего этажа, мадам, - заинтересуют. Кроме меня документы никто не видел. Вам повезло. Работайте, Валентин Сергеевич, - достала таки майора Инна информацией и своими советами.
'Что она такая вредная? Муж её что-ли не трахает', - помыслил без обиды майор и взялся за бумаги. Из-под скрепки, в уголке, торчал маленький прямоугольник флэшпамяти. На обратной стороне третьего листа, поперёк, кривой волной, неровно стелилась строчка, написанная печатными буквами на английском от руки, перевод гласил следующее: "Убедительная просьба. Прочтите послание на карточке памяти. Готов обсудить цену продажи." Без подписи, однако.
'Опять шутники секреты пентагона хотят втюрить первому заму. Надо отдать резиденту и вся недолга. Пусть похохочут' - он так и сделал, один черт проверка всей этой ереси не его забота. Но сначала посмотрел. И Ужаснулся. Много ума не надо, чтоб разглядеть ржавчину, побитые и поцарапанные бока, погнутые хвостовики и современный самсунг галакси пять возле ноутбука. Понёс сам лично, почти бегом, срочно потребовал встречи по неотложному вопросу у секретаря.
- Давай Юра, давай, не бойся - звони шефу, - подбадривал он помощника, когда тот усомнился в срочности явления пограничника, - я на себя беру всю ответственность. Помощник проникся. Зря чтоль столько лет вместе России 'служим'?
- Ладно. Стой и не шуми, - откуда столько власти в голосе взял. А за пивом и не слышно было.
- Стою, - подчинился майор. Помощник нажал на клавишу интеркома и замер, ожидая ответа.
- Да, я слушаю, Юрий? - в голосе дрожало немного недовольства. Помощник изменил тон на предельно деловой.
- Евгений Федорович, начальник охраны просит принять по срочному делу.
- Причина?
- Говорит - безопасность посольства. И только вам лично.
- Ну. Приглашай эту безопасность, - Юра думал, что Вальку выкинут и выпорят за наглость прерывания работы и уединения шефа. Но на удивление секретаря - майор задержался в кабинете у шефа надолго, а когда вышел, то в представительстве начался небольшой аврал для сотрудников разведки. Если бы сегодня кто-то специально отслеживал передвижения работников, то он бы легко вычислил сотрудников плаща и российского кинжала по их движухе к воротам посольства и наоборот. Самое интересное, что и майор и Инна Азарянновна были первым же рейсом переправлены из Рейкьявика в Москву в сопровождении двух фэшеров в срочнейшую командировку и оттуда уже в Исландию так и не вернулись. Им нашли работу поспокойнее, и поближе к Родине. А то - мало ли что...
***************************8
- Здравствуйте Анзор, Аллах велик!- собеседники знали друг друга давно и позволяли себе опустить некоторые условности ближневосточного этикета. Время поджимало обоих, заставляя ускорять действия до разумных пределов.
- Да будут вечны и благословенны ваши пожелания уважаемый..., - запнулся мусульманин. Правила он безусловно знал, вот только не ведал нового имени того, кто пожелал с ним встретиться в египетской пустыне. Третьих ушей в беседе быть было не должно.
- Кофе, но сначала давайте по регламенту? - покачал в руке проверочным модулем Ганс. Снаружи палаточного навеса верблюд передвинулся по песку в скудную тень от пальмы и раскинутого намёта с поднятыми боковыми пологами.
- Как будет угодно господину Дортмунду, - совершенно точно выговорил немецкую фамилию араб с первого раза, как будто всю жизнь с германцами только и общался.. Встал с раскладного стульчика и поднял руки, вздымая кверху крылья пышной одежды шейха. Четки оставил в левой руке, что немного позабавило германского гостя, вызвав выдох и усмешку.
- Анзор, давайте без глупостей, - предложил 'немец', - жаль время терять.
- Привычка, уважаемый, - четки улетели в пустыню к верблюду, а герр Дортмунд тщательно проверил слугу аллаха на предмет обычной прослушки.
- Ну, вот и всё, можно поговорить, - на пластиковый стол было водружено два скремблера и оба включились, чуть колыхая воздух невидимым белым и серым СВЧ шумом.
- У меня есть для вас товар. Очень специфический.
- Какой же именно?
- Вот здесь полное описание.
Герр извлёк из внутреннего кармана пиджака, (как только терпел на такой жаре!) пачку фотографий и бумаги с распечатанным текстом. Молча протянул собеседнику. Анзор ибн Биртали взял документы. Достал из-под широких одежд футляр для очков, открыл и водрузил на нос оптический прибор в дорогой оправе. Углубился в чтение, иногда вопросительно поглядывая на Ганса. Дортмунд сидел на стуле так, как будто внутри торчал штырь и не давал европейцу возможности согнуть спину и склонить величаво поднятую голову. На лице скучное ожидание окончания происходящего изучения привезённого для араба материала. На вопросительные взгляды кивал, подтверждая лично истинность информации. Пил кофе маленькими глотками. Никаких эмоций не проявлял. Наконец араб закончил чтение. Вердикт был не в пользу прибывшего торговца оружием.
- Это невозможно, дорогой герр Дортмунд. Где гарантии, что это не фальшивка? Заряд должен был самоуничтожиться за такое время. Ганс, вы меня разочаровываете? Кто сможет проверить правдивость ваших, предложение и ээээ... работоспособность объекта? Американец из Лос-Аламоса не выйдет даже за первую полосу отчуждения. Те кто на пенсии - или умерли, или находятся под присмотром ФБР, - деловой тон, совершенный английский, как будто маскировочная ткань опала с гостеприимного жителя пустыни и наружу выступила другая, опасная, агрессивная и активная сущность . Чем-то эти двое стали даже похожи друг на друга, если бы не одежда и национальные мелочи поведения.
- Но я же здесь, - лаконично опроверг опасения немец и поставил медную чашку с орнаментом на боку на столик. Взглянул в глаза араба прямо и недвусмысленно подтверждая, что есть, возможно, и он отвечает за каждое своё слово.
- Где вы возьмёте специалиста?
- Вот, пожалуйста, - очередные два листка с текстом и фотографией незнакомого мужчины появились из кармана пиджака европейца и вновь заняли внимание араба.
- А он согласится поехать и произвести проверку?
- Да. Ученый отдаст душу за возможность изучения предмета своего научного изыскания. К тому же мы ему хорошо заплатим, - успокоил сомнения араба европеец.
- А молчание?
- У нас есть некоторые мысли, как сделать так, чтобы этот человек навсегда остался без возможности открыть рот. Вы меня понимаете? - что ж тут не понять. В воду, и камень к ноге.
- Понятно, - ухмыльнулись оба.
- А цена?
- А вы решили, что будете брать?
- Только после проверки.
- Хорошо. Десять миллионов евро.
- Это очень много герр Дортмунд, - попытался поторговаться араб.
- К сожалению, уважаемый Анзор, - перешёл на восточный стиль немец, - у меня будет очень много накладных расходов и одно условие.
- Какой же, дорогой гость?
- Извлечение, погрузку, безопасность и подготовку к транспортировке объекта я беру на себя. А вот доставка - ваша забота.
- Хорошо. Но у меня также есть одно условие.
- Я весь во внимании, - даже не поморщился немец.
- Вы будете находиться на борту, пока судно с грузом не войдёт в наши территориальные воды. И ещё, предварительно мне нужны будут результаты проверки.
- Разумеется. Сколько вам нужно на согласование акции?
- Я думаю, что хватит недели, - араб философски поглядел на верблюда, лежащего возле растяжки и в тени одинокой пальмы пустынного оазиса. Как будто на нём собирался ехать через пустыню к большим людям для решения вопроса о покупке предлагаемого груза.
- Тогда нужно уточнить время, место, порядок действий и состав экипажей.
- Связь по обычному каналу. Предлагаю сменить шифр.
- Хорошо. Как вам путешествие на наших верблюдах? - основные вопросы были решены, теперь можно было просто прощупать собеседника.
- Вы знаете, уважаемый Анзор - этот транспорт не для меня.
- Тогда я вызываю вертолёт.
- Что ж, выпью ещё один ваш прекрасный кофе, - за ближней дюной послышались звуки запускаемого вертолётного двигателя. Вторую чашку немец выпил торопясь двумя глотками, вызвав усмешку у хозяина.
- Я могу взять эти документы с собой? - поинтересовался Анзор, пропустив в своей речи привычные слова 'уважаемый' и 'дорогой'. В руке покоилась приличная стопка бумажных листов формата А4 и фотографий.
- Что ж, разумеется. Я надеюсь на ваше благоразумие, - позволил прихватизировать листы с текстом и фотографии неуместный в пустыне немецкий посланник. Оба встали со своих мест и двинулись наружу к палящим лучам солнца, горячему песку и знойному отсутствию тени.
- Благодарю. Желаю мягкой посадки, - пожелал удачи в путешествии хозяин оазиса, приветливо поднимая руку к небу раскрытой ладонью и склоняясь перед гостем. Правую по обычаю прижал к груди около сердца.
После того как вертолёт унёс северного пришельца к кондиционированной прохладе гостиницы, у палатки появились молчаливые слуги и охранники. Анзор, коротко скомандовал на арабском. Один из охранников достал из-под одежды спутниковый телефон и вызвал личный вертолёт для своего босса. Второй телохранитель нашел в песке возле верблюда выброшенные ранее чётки и с поклоном вернул господину, так и не услышав слова благодарности. Геликоптер араба в двое превышал размерами летающую птицу унёсшую к Александрии европейца. Вертушка даже не заглушила движки - так торопился куда-то её хозяин. Машина взмыла в небо и унеслась на восток к Красному морю. На месте переговоров остались только верблюд, пальма, палатка, туча пыли и двое бедуинов у которых и был нанят весь восточный антураж местного и уединённого колорита.
**********************
- Привет тебе, Фарах, - мулла был краток и немногословен с воином Аллаха, - ты собрался уничтожить неверных?
- И я приветствую тебя святой толкователь ислама, - в руках бывшего полковника иракской армии находился чудовищных размеров пояс смертника, с которым он работал, - Вот придумал пояс-трансформер. Хочу сам испытать.
- Я могу поинтересоваться целью и исполнителем? - мулла доставал специалисту любое оборудование и материалы. Взамен полковник делал такие взрывные устройства, что последствия подрывов колыхали западную прессу и масс медия, как землетрясения.
- Сам пойду, я уже вполне здоров, чтоб отомстить американцам.
- Фарах, в твоём сердце месть, она не лучший советчик, - попытался вразумить лучшего мастера-сапера куратор из мечети. Фарах работал на совесть, а его изделия наводили ужас на американцев и их пособников в Ираке. Потерять такого мастера из-за какой-то личной мести к США не хотелось. Удержать силой было невозможно. Такой как он взорвёт полгорода, чтобы вырваться на свободу. Пока, Фараха лечили, удавалось кое -как сдерживать его порывы отомстить тем, что смертник обязан быть сильным, здоровым и здравомыслящим убийцей, чтоб подобраться и уничтожить наибольшее количество жертв. Тогда есть смысл вообще становиться камикадзе. А Фарах хотел не просто угробить много пиндосиевских граждан, а неприлично много, безумное число. Чтоб содрогнулись в ужасе кары господней. И ему было всё равно кто это будет. Женщины, дети, старики - после Фалуджи, где осталась лежать вся его родня, он жил только ради мести. Ненависть жгла сердце и толкала, двигала и создавала непреодолимое желание поквитаться с теми, кто завалил его квартал белым фосфором.
- Ты знаешь, как кричала моя жена, когда её живую прожигало белым порошком насквозь? А я ничего не мог сделать? Ты видел трупы моих детей - у них были дыры на руках, голове, груди, размером с яблоко из сада, что при мечети? У отца выжгло полчерепа. От мамы остался черный обугленный остов. Её узнали только по украшениям, что лежали на месте, где должна быть голова у обычного человека. Мне продолжить? - на глазах у полковника выступили слёзы и медленно покатились по щекам. Лицевые мышцы не дернулись. Только тоска неуёмная в глазах и жуть решимости. Он даже не попытался скрыть, что ему больно вспоминать прошедший ужас. Американцы не воевали, они просто жгли и взрывали всё подряд без разбора, оглядки на женевские и прочие конвенции, союзы по правам человека и прочие 'правила ведения войны'. Теперь у Фараха было моральное право нарушить заповеди Корана и тоже пренебречь общечеловеческой моралью при ведении боевых действий. Перед ним в голове висела огромная цель размером с целую страну за океаном, и он желал, стремился и требовал от себя только одного: попасть в яблочко обозначенной мишени и навести максимальное море бед на их землю. Опыт алькаеды говорил, что сие возможно. Мулла был тертый малый. Он не сдавался, как Магомет при обращении арабов в мусульманство.
- Ну, убьёшь ты в лучшем случае тысячу неверных в их логове и что? Кто узнает о том, что они сделали с нашим городом. Тебе даже не дадут слова сказать, а видеозапись уничтожат, чтоб не плодить последователей. Может, выберешь другой путь, Фарах? Ты знаешь их язык, образован, опытен - можешь подать в суд в Европе, попытаться привлечь их к их же демократическим казусам в законах? И осудить!
- Это бесполезно, они затянут время, придумают кучу отговорок, умолчат или даже укокошат меня в автокатастрофе или отравят, на худой конец убьют в пьяной драке ножом в спину. Мне ли тебе объяснять? - ухмыльнулся Фарах не улыбкой, а гримасой скорби. Дал понять, что вторая профессия сказочника от Аллаха ему ведома и не стоит его пытаться уговорить.
- Что ж на всё воля Аллаха! - подвёл итог разговору мулла и цинично подумал, что придется, наверное, отрезать этому идиоту ногу, а лучше обе, чтоб не смог осуществить свой дурацкий замысел и остался в городе как мастер по производству взрывных устройств. Однако о состоянии дел надо было доложить наверх - руководителю организации. Самовольство в системе никому не прощалось. Головы, в таком случае летели не в переносном, а в прямом смысле слова.
