Okopka.ru Окопная проза
Конторович Александр Сергеевич
Я хочу жить дома!

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения] [Рекламодателю] [Контакты]
Оценка: 4.11*30  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новая вещь. Выйдет в печать в июне.

  - Согласитесь, что если мы не отрицаем существования
  Васко-да-Гамы, то просто по определению должны
  признать и существование Васко-да-Альфы, Беты
   и так далее...
  - Допустим. И что из этого следует?
  - Если есть новообразовавшееся Дикое поле, то,
  исходя из законов формальной логики, где-то
  должно быть и Домашнее поле или его аналог.
  - Ну... И что?
  - А раз так, то в Диком поле будут происходить процессы,
  зеркальные по отношению к своему антиподу.
  - И что это доказывает?
  - То, что ничего нового мы с вами не увидим.
  Все это уже было в человеческой истории.
  Мы просто многое успели подзабыть...
  
  Из разговора двух интеллектуалов.
  
  
  
  
  Автобус был невообразимо стар. Да, собственно говоря, и автобусом данное транспортное средство называлось с известной натяжкой. Шасси взято от какого-то не менее древнего грузовика, от которого осталась только кабина. Её обварили металлическими листами, присобачив поверх стекол прочные решетки. А над решетками прикреплены поворотные жалюзи. Одно движение рычага - и кабина превращалась в легкобронированное укрытие. Эта самодельная броня вполне способна была выдержать автоматную пулю, а при известной доле везения - даже и пулеметную очередь. Позади кабины на раме был закреплен салон от небольшого автобуса. Бог знает, где и каким заводом он был выпущен. Пневматика дверей давным-давно не работала, их предполагалось открывать теперь вручную. Никакой брони в салоне не полагалось. Водитель заботился исключительно о себе. Некогда удобные кожаные сидения теперь были обтянуты обыкновенным армейским брезентом. Если учитывать происходящее вокруг, это тоже было своеобразным шиком. В некоторых местах за кусок брезента такого размера вполне можно было неплохо пообедать, а то и поужинать.
  Большинство стекол в салоне, как ни странно, были целыми, хотя и заметно, что не все они одинаковые. Надо полагать, хозяин автобуса проявлял заботу о своем транспортном средстве, заменяя выбитые стекла теми, которые удавалось достать. Существенным плюсом было то, что печка, питавшаяся от мощного двигателя грузовика, без проблем отапливала весь салон. И хотя за бортом вовсю светило щедрое весеннее солнышко, температура, однако, еще не поднялась до такой величины, чтобы печку можно было бы не включать.
  Словом, обычное транспортное средство Дикого поля. Других тут уже не осталось, да и не всякая машина смогла бы преодолеть то, что когда-то называлось здесь дорогами. Изрытые воронками, перекопанные многочисленными рвами и загроможденные остатками разбитых железобетонных блоков, эти дороги менее всего напоминали собой "участок пути, предназначенный для движения автотранспорта". Впрочем, съезжать с них никто и не пытался. Дороги, по крайней мере, хотя бы периодически чистили, выпуская на них тяжелые танки-тральщики. Танков этих тоже осталось не шибко много, и любой умный и хозяйственный атаман, заполучив подобную машину, старался поддерживать ее в работоспособном состоянии. Ибо целый танк - это относительно безопасный кусок дороги. Это машины и автобусы, которые по ней ездят. Люди и грузы, которых они перевозят. А значит, постоянно капающие в казну доходы. Именно по этой причине всегда существовал соблазн перекрыть дорогу соседу, дабы транспорт пошел иными маршрутами. И всегда находились желающие, за определённую мзду, разумеется, подложить фугас на ранее безопасном участке шоссе.
  Доходы тоже были разными. Где-то брали часть перевозимых товаров, где-то обходились боеприпасами, требуя с каждого проезжающего определенное количество патронов в зависимости от того, ехал ли он пустой или вез с собой что-нибудь. Самые богатые атаманы требовали денег, и если у некоторых из них хватало ума обходиться разноцветными "фантиками", которые, несмотря на их иллюзорность, все же имели некую покупательную способность, то уж совсем зажравшиеся требовали гривны. Дальше этого аппетит, как правило, не шел, потому как за неразумно засвеченные где-то доллары, евро, рубли или юани можно было тотчас же схлопотать пулю или нож под ребро. И никого при этом не остановили бы никакие грядущие последствия, даже и самые тяжкие. Всякий понимал, что "фантики", независимо от их количества, позволяют прожить только здесь. А настоящая валюта - это шанс пройти через кордоны и оказаться там, где нет необходимости ложиться спать в обнимку с автоматом. Иначе никто не гарантирует тебе того, что утром ты проснешься там же, где и лег. Да и проснешься ли вовсе...
  
  Несмотря на все эти сложности и потенциальные опасности, ремесло водителя междугородного автобуса являлось в достаточной степени выгодным и где-то даже почетным. Расплачивались с водителем при посадке, большую часть этих средств он тут же отдавал своим сопровождающим, которые уносили их неведомо куда. Кабина водителя позволяла ему относительно спокойно заниматься своим прямым делом, не обращая никакого внимания на возможные разборки между пассажирами. Нападать на такие автобусы считалось дурным тоном даже среди самых отмороженных бандюганов. В каких бы отношениях ни находились главари этих формирований с местными атаманами, такого покушения на собственный кошелек никто бы не потерпел. Оставалась, правда, открытой проблема взаимоотношения пассажиров с проверяющими на блокпостах. Вот здесь возможны были какие угодно выверты и коллизии. Человек, принятый на самом высоком уровне в одном городе, мог быть объявлен врагом и негодяем в другом. Причем причины этого могли быть самыми разнообразными - от реального преступления до элементарной личной неприязни кого-то из власть имущих. А ввиду того, что никакой нормальной связи, не говоря уже про всякий там интернет, на территории Дикого поля давным-давно уже не было, проследить за таковыми изменениями в политике местных царьков было практически невозможно. Поэтому, садясь в автобус, каждый пассажир получал предупреждение со стороны водителя, что никакие разборки между ним и окружающим миром не чешут шофера принципиально.
  Вот на этих условиях и можно было стать пассажиром междугородного автобуса. Оттого и не бронировались борта пассажирского салона, дабы ни у кого не возникло соблазна использовать его в качестве огневой точки. А то на заре развития междугородного сообщения такие случаи имели место быть. Заканчивались они всегда плохо - для всех, оттого и был принят неофициальный, но всеми признаваемый, "Кодекс перевозчика".
  Сей немногостраничный документ в краткой форме пояснял всем и каждому, что, кроме обязательства перевезти тело пассажира в той или иной пункт назначения, никаких прочих на себя водитель не берет. Равно как то, будет ли данное тело доставлено в пункт назначения живым или мертвым. Доставлено - и всё, дальше решай свои проблемы сам.
  Народ молча эти правила принял. Собственно, альтернативой этому было путешествие пешком, на что не отваживались даже самые отчаянные сорвиголовы. Поэтому и пассажиров всегда было не слишком много, только те, кому и впрямь приспичило.
  
  Дикое поле...
  Этим термином называли обширный участок земли, раскинувшийся на территории когда-то единого украинского государства.
  С одной стороны он ограничивался "черной стеной" - укреплениями на границах Донецкой и Луганской областей. Базировались эти укрепрайоны на Луганск, Славянск и Мариуполь. В своё время, в эпоху Бардака, ополчение этих областей, достигнув некой относительно прямой линии, закрепилось на этих рубежах. Спешно насыщались взрывчаткой минные поля, и монтировались автоматические огневые комплексы, призванные максимально пустить кровь любому нападающему. В кратчайший срок изумленному миру явилась неплохо организованная и глубоко эшелонированная линия обороны, именуемая в просторечье "черной стеной". Робкие попытки её преодоления частями украинской армии были отбиты с прямо-таки катастрофическими для них последствиями - уцелели единицы. Население мятежных территорий недвусмысленно заявило о том, что готово сражаться хоть до последнего человека, но прорыва обороны не допустит абсолютно любой ценой - даже и ценой полной дезинтеграции всего и вся на просторах некогда своего общего государства. По звонкам в редакции тогда еще существовавших газет на указанные звонившими места выехали репортеры. С ужасом обнаружившие во многих ключевых точках инфраструктуры страны заложенные фугасы.
  
  "Это мы вам не всё ещё показываем..." - туманно выразился в интервью один из представителей ополчения.
  Естественно, на верхах разразился жесточайший кризис и всеобщее умопомешательство. Ничего лучше, как вразумить упрямцев дистанционно, никому в голову не пришло. Поднялись в воздух самолеты...
  В ответ ополчение объявило о том, что готово выплатить за каждого пилота ВВС приличную сумму. И выплачивало, исправно выкладывая в интернет ролики о судебных процессах над купленными пилотами. Приговор всегда был один...
  Попытка пересадить в кабины штурмовиков гражданских пилотов закономерно привела к тому, что и гражданской авиации, де-факто, не стало.
  Желающих срубить бабла на чужом горе здесь хватало всегда, а уж в подобной-то ситуации...
  Мнением "мировой общественности" ополчение интересовалось мало, можно сказать, что практически игнорировало его. Поэтому все вопли и стенания правозащитников, кстати, охотно допускаемых на судебные процессы над пилотами, ничем так и не закончились. "Эти люди переданы в руки правосудия их же соотечественниками - к ним все претензии и адресуйте!" - жестко отрезал однажды секретарь суда.
  "Но вы им заплатили!" - возмутилось мировое "светило".
  "Мы оплатили их транспортные и накладные расходы - не более того. Хоть где-то сказано, что мы платим за голову пилота? Нет - только за его доставку в суд. По официально возбужденному уголовному делу. Факты же коррупции в чужой стране нас не интересуют, мы ведем дело с конкретными физическими лицами, взявшими на себя нелегкую работу по оказанию помощи правосудию. Посмотрите на США - там такая практика в своё время существовала, и никого это особо не беспокоило".
  "То есть - вы используете наемников?" - не сдавалось "светило".
  "Вы можете предъявить хоть один контракт на задержание и доставку конкретного человека? Нет? Так о чем тогда разговор? Это - исключительно добровольцы, в том числе и из граждан соседних государств, работающие на свой страх и риск".
  
  Когда пилоты закончились, последовал толстый намек на то, что следующими могут стать наводчики артсистем...
  Через несколько дней в воинских частях ВСУ обслуживать орудия стало некому.
  И вот тут началось то, что впоследствии стали называть Бардаком...
  На всей территории страны, где и без того с законопослушанием и порядком проблемы наблюдались уже давно, стихийно возникшими бандформированиями, носившими самые разнообразные названия и внешнюю атрибутику, в некоторых местах были произведены нападения на арсеналы и финансовые учреждения. Цели декларировались самые простые и понятные, как мычание - оружия и грошей! Страну залихорадило. Официальные лица поспешили выступить с обещанием строго покарать всех подряд и навести порядок жесткой рукой. Кое-где действительно удалось выбить откровенно бандитские группировки из захваченных городков и восстановить законную власть.
  И вот тут...
  На границе с Венгрией, где давно уже с тревогой прислушивались и приглядывались ко всему, что творилось на юго-востоке страны, до недавних пор было относительно тихо и мирно. Быстрыми, прямо-таки рекордными, темпами там производилась реконструкция целого ряда населенных пунктов. Предлог был - подготовка к зиме. Работы производились за счет правительства Венгрии, бригады рабочих тоже прибыли оттуда. Спешно завозились стройматериалы, выделенные от своих щедрот правительством соседнего государства. Часть из них, в виде гуманитарной помощи, даже была перенаправлена в Киев, где самым загадочным образом испарилась. Не оставив в природе ни малейшего следа. Бывает же... а ведь это были качественные и добротные материалы - лес, фортификационный цемент, арматура... Но ничего нет невозможного для человека, особенно, если он располагает неким властным ресурсом. Лица, занимавшиеся распределением полученной помощи, таким ресурсом обладали.
  Венгры пожали плечами, что-то пробормотали - и всё осталось по-прежнему. Но стоило загрохотать перестрелке в небольших городках и селениях поблизости от их границ, как реакция последовала мгновенная - и очень неприятная для многих.
  В один прекрасный день, одновременно, сразу в целом ряде компактно расположенных населенных пунктов, по странному совпадению заселенных этническими венграми, во все властные учреждения постучались хорошо вооруженные люди. Без долгих разговоров и убеждений они вытолкали взашей их обитателей, обрезали связь с центром и взяли под свой контроль все эти городки и поселки.
  Моментально среагировавшие на подобный финт территориальные батальоны, которые уже давно чувствовали некую скрытую напряженность в этих местах, форсированным маршем выдвинулись в направлении данных населенных пунктов.
  И вот тут выяснилось, что ремонт и подготовка к зиме, с точки зрения венгров, и аналогичные мероприятия но, с точки зрения украинцев - суть, вещи разные.
  Сложно теперь сказать, как отразились на утеплении домов производимые заграничными работниками действия, но вот с точки зрения инженерного оборудования огневых позиций в населенных пунктах - мастера поработали на славу!
  Буквально за несколько часов на ключевых перекрестках появились импровизированные, но хорошо укреплённые, блокпосты. А неразговорчивые парни, плохо говорящие по-украински, уже производили активное минирование прилегающей территории.
  Первые же колонны территориальных батальонов, натолкнувшиеся на эти сооружения, моментально получили по сусалам. И теряя по пути технику, оставляя раненых и убитых, оттянулись назад.
  Перегруппировались, подтянули артиллерию - и огребли снова.
  А встревоженное правительство Венгрии тотчас же выступило с заявлением по поводу происходящих событий. Посетовав на происходящие боестолкновения, президент этой страны заявил, что в сложившейся ситуации, он не видит иного выхода, как оказать посильную помощь своим соотечественникам, которые проживают на территории очага напряженности. Через границу пошли караваны с продовольствием и теплыми вещами - зима же близко! Бензин, солярка и некоторые виды бытовой техники - все, разумеется, под гласным международным контролем. И в присутствии большого числа международных наблюдателей - у нас нет тайн ни от кого!
  Ну, а появление там же нескольких десятков артиллерийских систем - было списано на недавние нападения на арсеналы ВСУ... Разумеется, венгры тотчас открестились от подобных вещей - мы же цивилизованная страна! Член НАТО и ЕС! Да как вы вообще можете о нас такое подумать!
  Президент страны выделил и деньги, ведь абсолютно все надо покупать - рынок! Задаром никто и ничего не даёт, особенно в ЕС.
  Ну, а то, что часть этих денег была потрачена местным населением на вербовку расчетов артсистем... А при чём тут президент соседней страны? Базар надобно фильтровать, господа! Да и артиллеристы эти - обычные граждане ЕС, кстати говоря! Ну, да, служили в армиях разных стран... кто-то даже и в Иностранном Легионе потрудился... и что? Какие к ним претензии могут быть? Их наняли, они выполняют условия нанимателя. Кто нанял? Ну... это вообще не к нам. Есть там какая-то власть, какие-то комитеты самоуправления - к ним со своими вопросами и обращайтесь.
  Евросоюз глухо заворчал, венграм показали зубы и тонко намекнули на грозящие неприятности. Те, мгновенно всё оценив, с сокрушённым видом развели руками, посетовав на то, что строящийся газопровод из России может и не дойти до границ ЕС. Ну, там внезапно обнаружились какие-то, чисто геологические, разумеется, проблемы... Но мы работаем над ситуацией! А тут ещё эти беспорядки в соседней стране... И трубу газопровода там, оказывается, подорвали... Как не в первый раз?! А мы-то и не знали!
  
  И тут выступила Польша.
  Чисто в национальном духе, нимало не беспокоясь о последствиях. Мол, у венгров вышло, а мы что, рыжие?
  Здесь никаких экивоков не было совсем - границу в походных колоннах пересекли две полнокровные бригады. Рубеж их развертывания был определен между Львовом и прочей территорией страны.
  "Всходни кресы", так сказать...
  Сделаем, а потом сможем представить это, как защиту от... там, словом, решим, от кого мы вас защищаем. И каким образом.
  Но до места развертывания части не дошли, будучи атакованными ещё на марше. Кто и когда отдал этот приказ, неизвестно, но пендель бравые жолнежи получили ещё тот! Бросая технику и снаряжение, остатки разбитых частей оттянулись к линии границы, рассчитывая на то, что эта линия остановит нападавших.
  Щас...
  Держите карман шире!
  Снаряды стали рваться уже на польской территории. В ответ те подтянули к границе бронетанковые части и тяжелую артиллерию. В воздух поднялась армейская авиация...
  Спешно примчавшиеся эмиссары НАТО, рвали жилы, чтобы любой ценой остановить это кровопролитие - Польша, как член этой "уважаемой" организации немедленно запросила военной помощи.
  Указанная просьба была тотчас же поддержана Венгрией, ещё раз посетовавшей на то, как плохо приходится на Украине несчастным соотечественникам. Которые, мало осведомлённые в этот момент о своей печальной судьбе, добивали очередных визитеров из Киева. Тербат выгнали в поле, накрыли мощным артиллерийским ударом и методично отстреливали ещё живых пока карателей.
  Словом, Бардак начался...
  Пока высокомудрые евробюрократы прикидывали под каким соусом аккуратнее развести в стороны всех, при этом никому ничего не дав и не пообещав, разъярённая последними событиями толпа в Киеве пошла на штурм здания Верховной Рады. По странному стечению обстоятельств, охрана этого здания (щедро профинансированная неизвестными благодетелями) благоразумно заперлась в своих помещениях, ничуть не препятствуя разгневанным избирателям напрямую пообщаться со своими избранниками.
  Итоги общения можно видеть до сих пор - закопченный купол здания стал одной из современных достопримечательностей города.
  Традиционно сбежал неизвестно куда президент. Да так ловко, что про него так никто и никогда больше ничего не услышал.
  Также традиционно испарились и остатки государственной казны. Совершенно бесследно и самым непостижимым образом.
  Словом, когда, наконец, до многих участников событий стало доходить - в какую же задницу они все очередной раз попали, конфигурация страны приобрела новые очертания.
  Обособившийся венгерский район тесно законтачил со своими соотечественниками и ничего не желал более и слышать о какой-то там Украине.
  Поляки тоже ухитрились оттяпать себе изрядный кусочек земли, где спешно проводили ополячивание населения. Оное, злорадно хихикая, показывало кукиш прежним соотечественникам - мы-то, мол, уже в Европе! Адью, шановне панство!
  Львов, правда, Польше не вернули, евробюрократия не могла столь явным образом поощрять подобные выходки некоторых членов ЕС. Скромнее надо быть, господа! Нечего поперед батьки забегать!
  И только после этого, когда спешно закончили эвакуацию посольств и прочих представительств серьезных держав из охваченного междоусобными разборками Киева, вывезли все офисы коммерческих фирм и прочих уважаемых структур, наконец, достало времени обратить свой взгляд и на юго-восток.
  А там...
  "Черная стена" мрачно глядела на весь мир зрачками орудийных стволов, и прячась за многослойными минными полями, поднимали к небу острые жала зенитно-ракетные комплексы.
  Попытка прощупать оборону закончилась полным уничтожением танкового полка. Не выжил никто, последнюю уцелевшую автомашину, ударный беспилотник ополчения расстрелял за тридцать километров от места боя.
  Мировое общественное мнение привычно возмутилось - это неприемлемо! Так вести боевые действия - это наглость и вызов!
  Да, ответили ополченцы. Неприемлемо - дали слишком далеко сбежать, более подобного мы не допустим. И кстати - мы уже давно не ополчение, а Вооруженные силы Новоросии - ВСН. Рекомендуем это учесть на будущее. А также и то, что ничьим летательным средствам не рекомендуется впредь заходить в зону действия ПВО - собьем. Про артиллерию - и вовсе промолчим, наши действия вы сами видели. Равно, как и наши возможности.
  НАТО демонстративно поиграло мускулами - на Украину высадился десант, который должен был взять под контроль уцелевшие ещё в этом хаосе ядерные объекты.
  Сюрприз!
  Около этих объектов бравых десантников встретили хмурые солдаты в тельняшках и голубых беретах, сопровождаемые командованием спецбатальона "Скорпион", который осуществлял охрану района Чернобыльской АЭС. Последовало предложение - контроль за данными объектами осуществляется сообща. Или, в случае отказа - российскими ВДВ единолично, совместно с украинскими спецчастями.
  Выбирайте.
  Учитывая то, что Россия, незадолго до этих событий в одностороннем порядке расторгла все существующие договоры о взаимодействии в области безопасности и ограничения чего бы то ни было, предложение было воспринято со всей серьезностью. Никому не хотелось дергать медведя за уши. Да и работа на ещё советском оборудовании... тот ещё геморрой для цивилизованных европейцев. К тому же, и топливо для всех украинских АЭС - тоже российское, другого негде взять вообще. Все эксперименты "Вестингауза" так ничем и окончились, и желающих проводить их и далее больше не нашлось. Будешь слишком упертым, россияне могут сборки и не поставить, а повод всегда можно найти. И чем тогда прикажете заправлять реакторы Ровенской и Хмельницкой станций?
  Так что договариваться пришлось. При этом российская сторона проявила максимальную неуступчивость и абсолютную незаинтересованность в достижении положительного результата.
  - Да мы и без вас прекрасно обойдемся! - буркнул в сердцах медведеобразный подполковник десантников. - Со "Скорпионом" мы уже договорились, их посты мы не трогаем. Становимся за внешним периметром и не пускаем сюда всякую сволочь. Вы нам для этого - как в телеге пятое колесо.
  Пришлось вытерпеть и такое унижение. Было слишком очевидно, что русские склонны настоять на своем абсолютно любой ценой и пойдут на все, лишь бы не допустить военнослужащих блока к помещению станции. А если учесть еще и то, что в непосредственной близости от станции находился крупнейший узел, распределяющий электроэнергию в масштабах всей страны, - интерес русских к этому важнейшему стратегическому объекту был абсолютно оправдан.
  - Нашим вертолетам сюда сорок минут лета! - прозрачно намекнул командир натовских десантников.
  - А нашим ракетам и лететь никуда не надо, они и так тут! - меланхолично возразил ему русский.
  - Хорошо... - сжав губы, кивнул натовец. - А как будет осуществляться допуск на станцию представителей законных властей?
  - Каких именно? - фыркнул русский десантник. - Два последних президента в бегах, правительство разбежалось неведомо куда, все депутаты и прочее охвостье попрятались так, что и днем с огнем никого не сыскать. Вот как будет в этой стране нормально избранный президент и легитимное правительство, так мы и сами отсюда уйдем. Можно подумать, своих дел никаких нет!
  Русский совершенно откровенно издевался. Было абсолютно ясно, что даже сиди сейчас в Киеве сбежавший президент и все правительство, это абсолютно ничего не изменило бы.
  Вот так и возникли вокруг станции четыре рубежа охраны. На двух прежних стояли бойцы спецбатальона "Скорпион", формально остававшиеся украинскими. Между первым и вторым поясом развернули свои посты русские десантники. Их бронетехника встала на внешнем обводе рядом с украинскими солдатами. Похоже, что взаимопонимание между ними было достигнуто полное. Во всяком случае, прилетавшие регулярно тяжелые транспортные вертолеты завозили продовольствие еще и для этого воинского контингента. И, похоже, что украинских солдат мало волновало полное отсутствие каких-либо приказов и распоряжений из Киева или ещё откуда-нибудь.
  А натовские части развернулись на внешнем обводе в трехкилометровой зоне от украинских постов. Какого-либо общения между ними, если не считать еженедельных плановых брифингов, не было. И если русские и украинские солдаты периодически устраивали какие-то совместные спортивно-культурные мероприятия, то солдаты блока были предоставлены сами себе. Даже местное население не проявило никакой заинтересованности к общению.
  Практически аналогичные ситуации (разве, что с небольшими поправками на местные условия) произошли на Запорожской и Южно-Украинской АЭС. На последней - так и переговоров никаких не было, прибывшим войскам сразу указали их место дислокации и посоветовали особо не борзеть. К чести полковника Шимановского, командовавшего этим контингентом войск альянса, он единственный, кто смог наладить хоть какое-то взаимодействие с русскими, которые окопались на внешнем рубеже охраны АЭС. Они даже проводили какие-то совместные мероприятия! Ловили и разоружали какие-то бандочки и группы дезертиров, патрулировали дороги...
  Вот, что делать с пойманными негодяями... это был уже отдельный вопрос. И если русские на этот счет вообще не заморачивались, попросту расстреливая на месте всех, кто оказал вооруженное сопротивление при задержании, а прочих высылая на перевоспитание куда-то совсем далеко, то каждый пленённый подразделениями НАТО бандит доставлял им т а к у ю головную боль! Как-то так стало выходить, что все пленные стали попадать в руки русских десантников... случайно, разумеется, при стрельбе не в ту сторону побежали отчего-то...
  
  Вот так и получилась на Украине странная ситуация: жестко прозападная часть страны, управляемая вновь созданным временным правительством во Львове, самостоятельное образование Новороссия, а между ними раздираемое всевозможными противоречиями Дикое поле. Никакой центральной власти там не существовало, да и не потерпели бы местные атаманы и хозяева городов какого угодно посягательства на свои "свободы". И в западной-то части Украины власть держалась только благодаря тому, что в крупных городах стояли контингенты войск НАТО. Что примечательно, все эти контингенты были строго моноэтническими. Венгры не вылезали за пределы своих территорий, поляки, откусив столь вожделенный кусок земли, вообще утратили какой-либо интерес к остаткам некогда огромной страны. Раз нет возможности оттяпать что-либо еще, так и идет оно все остальное лесом. Остальные части блока были представлены подразделениями вооруженных сил Германии, Франции и отдельными небольшими группами, составленными из военнослужащих армий прибалтийских государств. Американцы ограничились присылкой некоторого количества военных советников, а Великобритания вообще направила только нескольких офицеров связи.
  Повсплывавшие во Львове прежние политические спекулянты и депутаты бывшей Верховной Рады, осмотревшись, попытались было затянуть привычную песню о всевозможных "вольностях" и прочем. Но были жестко осажены представителями войск НАТО. Обыкновенный майор Робертсон, прибывший в здание нового "парламента", безо всяких экивоков пояснил: "Время болтовни закончилось! Отныне, господа, вы либо будете делать то, что вам укажут - либо вообще навсегда исчезнете с политического небосклона!"
  - То есть? - опешил новоизбранный спикер.
  - То и есть. Ваши прежние речевки и скакалки вы теперь можете горланить только у себя дома. И так, чтобы соседям не мешать. Ваши эксперименты с демократией слишком дорого обошлись цивилизованному миру. Будете исправлять. Не сможете это сделать вы - назначим других.
  Самым обидным здесь было то, что майор, махнув рукой на все приличия, говорил по-русски! Мог бы и постесняться... здесь всё же не Государственная Дума! Но, по-видимому, командование воинского контингента менее всего интересовали вопросы приличия и соблюдения дипломатического этикета.
  Вот, чему забугорные гости уделяли внимание - так это армии. Без лишних сложностей и проволочек моментально были расформированы всевозможные воинские, или считавшиеся таковыми, формирования и образования. Жесткой рукой пресекли вольницу и во всяких там волонтерских организациях - отныне ни одна гривна не могла уплыть налево, да и вообще в любую сторону.
  Если "гости" отчего-то полагали, что подобные меры прибавят им популярности, то их ждал глубокий и обидный облом. Нет, по-первости, всё вроде бы прошло гладко. Не без стрельбы, понятное дело, да сколько там её было, той стрельбы? Ну, прикопали наскоро пару-тройку сотен особо возомнивших о себе "лыцарей", о которых, кстати, никто особенно и не горевал. Посадили (хотя и с немалым трудом, чему были откровенно удивлены) несколько большее количество ворюг и расхитителей. У них отчего-то вдруг нашлись неслабые покровители - причем, в среде самой оккупационной администрации!
  На какое-то время всё притихло.
  На какое-то...
  Потом, в один, далеко не прекрасный день, практически одновременно вспыхнули стихийные беспорядки во многих местах сразу. Такое впечатление, что за всем этим стояла чья-то организующая воля. Были взяты штурмом склады со всевозможными ценностями, отделения банков и многое другое.
  Разумеется, это не осталось без внимания - тотчас же были подняты по тревоге части внутренних войск, армия...
  И уходящие в Дикое поле караваны с награбленным добром, получили ещё и неслабую вооруженную защиту. Вот так...
  Наспех поднятые беспилотники не добившись особенных успехов, понесли ощутимые потери - не напрасно трудились натовские инструктора, обучая своих подопечных.
  Вольница показала свои зубы.
  А в Дикое поле разом поприбавилось хорошо вооруженных и опытных бойцов - свои арсеналы, уходя, они выдоили досуха.
  Попытка отправить за ними погоню из числа оставшихся частей, увеличила ряды Вольницы ещё на несколько тысяч человек.
  А собственных сил у западных командиров здесь было недостаточно.
  Горячие головы подняли уже свою авиацию, дабы она вломила отступающим бандам уже современным оружием.
  Частично успехов удалось достичь - несколько колонн понесли потери. А вот из поднятых штурмовиков вернулись далеко не все - показала свои зубы и "черная стена". Этим и вовсе всё было фиолетово - любой летящий в их сторону самолет они закономерно считали вражеским. Гражданская же авиация обходила этот район дальней дорогой уже почти год. Так что шансов на ошибку зенитчики ВСН имели немного.
  Взрыв возмущения на западе, против ожидания, особенных результатов не имел. ВСН кивали на Вольницу, те - на ВСН. И те и другие имели на вооружении зенитно-ракетные комплексы, причем, иногда однотипные. Правда, положа руку на сердце, надо было признать, что защитники "черной стены" были оснащены получше, чем сбежавшие бандиты.
  Представитель Новоросии, на встрече в Минске (уже ставшей традиционной) пожав плечами, предложил провести международное расследование, обещая полное содействие. Вот только со стороны Вольницы никто таких гарантий дать не мог. Даже если бы очень сильно захотел...
  Пат.
  Признать оглушительный провал своей политики?
  Да вы умом, что ли, подвинулись вообще?
  Разумеется, джентльмены непогрешимы - просто по умолчанию, и их указания всегда безошибочны. А вот нерадивая местная администрация...
  И покатились головы во Львове и прочих местах. Не в прямом, разумеется, смысле, тут всё же демократия, если кто позабыл! Но, право слово, отлучение от кормящей титьки многими воспринималось как бы и не тяжелее... Голова... да толку-то с неё? Тем паче - с чужой? Не жалко, одного прибьют, так и замена ему уже загодя приготовлена. Никто ж не вечен! А вот потерять бабки! Много кто кормился от этих "уважаемых людей", много...
  Новая же политика западной администрации поменялась очень и очень сильно - в худшую для всех сторону.
  К вящему изумлению многих тут оказалась совсем не Европа - и даже не что-то на неё хоть отдаленно похожее. Ибо жить, как там - хотели почти все, а вот вести себя, как там положено - никто и не собирался. Общим лейтмотивом было - "мы выстрадали себе хорошую жизнь!"
  Просвещённые европейцы только плечами пожимали, никак не улавливая взаимосвязи перенесённых страданий с уровнем жизни. С их точки зрения, таковой уровень достигался несколько иными вещами. Трудом, например...
  "Дикари!" - таково было мнение подавляющего большинства львовян.
  И новые потоки "беженцев" потянулись в Дикое поле.
  
  Налицо было явное несоответствие заявленных Европой целей с достигнутыми результатами. Что-то надо было срочно делать...
  Проблема Новоросии временно была отодвинута на задний план. Перед глазами маячила гротескная картинка Дикого поля - и с этим явлением нужно было срочно покончить, уж слишком неприглядно оно портило картину "всеобщего процветания" на Украине. А явление продолжало расширять свои территории. Желающих класть головы у "черной стены" больше не находилось, а кипящая в этом котле вооруженная масса требовала выхода. И затрещали границы Львовщины - начали отползать назад с пугающей скоростью. Пал Николаев, захвачена бандами Одесса...
  Воевать с этими дикарями?
  Какими, позвольте вас спросить, силами? Оставшимися соединениями, которые п о к а формально признают главенство львовского правительства?
  Пробовали уже - больше не хотим! Посылать противнику вооруженное подкрепление? Щас...
  Войсками НАТО?
  А они за этим сюда пришли?! Класть с в о и головы за каких-то там украинцев? Которые и сами толком не знают, чего хотят?
  Увольте... это не для джентльменов. Но неджентльменов, желающих взять на себя эту почетную миссию, умереть за высокие идеалы демократии - поблизости не нашлось.
  Ситуация опасно накалялась, и что-то надо было делать срочно!
  Первый вопрос - кто виноват?
  Ну, тут двух мнений просто не могло быть - Россия, конечно же! Кто ж ещё-то?
  Отлично!
  Второй вопрос - кто должен за всё это ответить?
  Ну... право слово, в приличном обществе такие вопросы задавать как-то не принято - см. пункт первый!
  Ладно, решили - действуем!
  Запад, снисходительно поглядывая в сторону русских, предложил созвать саммит заинтересованных стран для обсуждения возникшей проблемы.
  "Созывайте! - откликнулся министр иностранных дел России. - А мы-то здесь при чём?"
  "То есть? - опешили евробюрократы. - Как это? А ваше участие?"
  "Да так... Вы заинтересованы - вы и созывайте. А нас это не касается".
  Кое-кому в высоких кабинетах Брюсселя и Вашингтона показалось, что у них проблемы со слухом. Нет, в принципе, в целом слова были понятны... но, смысл этих слов?
  "Но ведь это общеевропейская проблема!"
  "Да, - согласился российский МИД. - Общеевропейская. Но мы-то - Азия! Какое нам дело до европейских проблем?"
  "Кто вам это сказал?!" - опешили в Брюсселе.
  В ответ российский МИД не поленился прислать своим европейским коллегам копии множества газетных статей и записи интервью, с аналогичными утверждениями. Причём - высказанных весьма высокопоставленными лицами!
  "Либо вы дезавуируете данные высказывания, либо - одно из двух!"
  Назвать пустобрехами уважаемых людей? Устроить грандиозный скандал вселенских масштабов?
  И всё это - ради каких-то негодяев на клочке земли? МИДы европейских стран высокомерно промолчали.
  Оставался последний козырь - с него и зашли.
  "Эти неуправляемые банды могут напасть и на ваших подопечных - Новороссию! А потом - и на вас!"
  "С чего это вдруг?" - изумился министр иностранных дел РФ.- "И когда жители Новоросии стали нашими подопечными? Мы небезучастны к их судьбам, это так. Оказываем гуманитарную помощь, помогаем восстанавливать разрушенное военными действиями городское хозяйство и инфраструктуру - но во всем остальном, это совершенно самостоятельное образование. Имеющее своё руководство и проводящее свою независимую политику. Мы точно так же помогаем и странам Африки, так они же не стали из-за этого нашими подопечными? Да и вы сами занимаетесь аналогичными действиями - и в тех же самых регионах, кстати говоря..."
  "Так это же бандиты! Абсолютно неуправляемые! А борьба с бандитизмом есть прямая обязанность каждого государства!" - горячились в Брюсселе.
  "Ну... пока ещё они до наших границ дойдут..."
  "Дойдут! У них есть современное вооружение!"
  "А откуда они его получили? Источники поставок?" - ехидно поинтересовался русский дипломат.
  "Э-э-э..." - запнулись его западные коллеги.
  "Впрочем, мы весьма благодарны вам за предупреждение!" - подытожил министр.
  И в Новороссию были официально поставлены современные защитные системы - с российскими же расчетами. При этом, российский президент выступил с пространной речью, в которой горячо поблагодарил ЕС за своевременное предупреждение о возникшей опасности.
  "Мы же не можем бросить в беде мирных жителей, пусть и не являющимися нашими согражданами! Да - их государство не признано мировым сообществом. Значит ли это, что мы должны оставить жителей этих городов и сел беззащитными перед лицом вооруженных банд? Это - чисто оборонительные системы, для защиты от нападения незаконных бандформирований. Да и к тому же - мы ведь не передаём их в пользование Новоросии! Все оружие остается под нашим контролем!"
  Уж лучше бы просто так передали...
  ЕС глухо промолчал - времени на то, чтобы разруливать ещё и эту проблему, уже не оставалось совершенно. Армия Дикого поля становилась нешуточной угрозой. Подпитываемая всевозможным отребьем со всех стран мира, она росла невиданными темпами.
  США привычно пригрозили России санкциями - те, также привычно, пожали плечами. Сколько уже можно-то?
  И так уже никаких контактов, кроме официальных, между странами не существовало. Культурные - были сведены почти к нулю (что тотчас же ощутимо долбануло по киноиндустрии Америки).
  Торговые?
  А чего продавать-то? После одномоментной блокировки всей продукции Эппл на территории РФ, никакой заокеанский гаджет невозможно было продать в России даже за рубль - желающих купить не находилось.
  Авторынок был мгновенно заполнен перекупщиками из Китая и приграничных стран, они ухитрялись как-то продавать американскую технику даже дешевле, чем это делали официальные автодилеры крупных фирм.
  Понятно, что большинство этих поставок были "серыми", но Россия, вышедшая из ВТО ещё полгода назад, сквозь пальцы смотрела на такие вещи. А никакие истерические крики о нарушенных авторских правах не находили своего слушателя. Самых упорных посылали в суд - в европейский. На решения которого в РФ традиционно забили все - даже официальные инстанции. В последнее время даже ответы перестали приходить.
  Военные?
  Это как - воевать прикажете?
  У психиатра давно наблюдаетесь?
  Громадная страна медленно разворачивалась лицом на восток. И представшая перед потрясёнными европейцами картина их совершенно не радовала.
  "Вы считаете нас азиатами? Поздравьте - мы ими стали!" - крылатая фраза одного из русских министров была на слуху у многих.
  Никакого восторга этот факт отчего-то не вызывал...
  Со временем, даже до самых упертых джентльменов стало доходить, что таскать каштаны из огня для них никто не собирается. "Грозные" союзники - в лице Грузии и прибалтийских государств, в военном отношении значили настолько мало, что лидерам Дикого поля пришлось бы напрягать голову только по одному поводу - как лучше поделить будущие трофеи.
  Польша?
  Эта уже получила своё и никакого дальнейшего интереса к Украине не испытывала совсем. Да и после разгрома украинской армией своих лучших частей, паны совершенно не горели желанием воевать. Сама идея о предстоящих боестолкновениях с бандами Дикого поля - никакого энтузиазма у поляков не вызывала.
  Венгры?
  Чехия?
  Вы б ещё про Грецию вспомнили!
  Сильнейший козырь - авиация, после бесславной гибели нескольких самолетов, из игры был выбит надолго.
  Оставались, разумеется, ракеты - им противопоставить было нечего.
  Ну, раз так...
  Первая ракета разнесла в пыль автопарк одной из группировок в Харькове - несомненный успех!
  А вот вторая до цели не дошла - её сбили ещё на подлете.
  Русские. Их комплексы ПВО-ПРО в Новоросии.
  Причём, никакого особенного секрета из этого они не делали - просто сбили и не стали отрицать данного факта.
  "Мало ли что и куда тут летит... - туманно выразился официальный представитель ВСН в Минске. - А если к нам? Мы не можем рисковать!"
  А русские и вовсе ответили коротко - мол, сбили эту - собьем и остальные, сил достаточно.
  "Вам охота воевать с бандами? - поинтересовался представитель российского МО на очередной пресс-конференции с корреспондентами западных информационных агентств. - "Так воюйте! Обычными средствами, исключающими гибель мирного населения - в Диком поле оно тоже есть! Ваши солдаты уже это делают вместе с нашими - плечом к плечу!"
  "Где ж это?!" - изумились журналисты.
  Русский генерал хмыкнул - и предоставил сведения о совместных действиях российских десантников и натовских солдат в районе Южно-Украинской АЭС. Цифры впечатляли... особенно список изъятого. Там были и самые современные образцы стрелкового оружия - ещё и не во всех армиях стоящего на вооружении.
  Мягко говоря, генерал повел себя бестактно - публично упомянул о не самой славной странице из истории спецподразделений блока. Их, между прочим, вовсе не для погони за бандами готовили! И не совсем удачная (а точнее - полностью провальная) операция по взятию под контроль этих АЭС как-то не слишком афишировалась на публике. Обыватель должен получать из прессы и сети исключительно обнадеживающие сведения - наша армия крепка, все задачи, ей порученные, выполнены с блеском!
  А тут такой конфуз... в прямом, между прочим, эфире! На весь мир!
  Вот для чего только и годны ваши спецназовцы - разбойников гонять!
  Сгоряча поперли с должности, а заодно - и из армии, полковника Шимановского, обвинив его в превышении полномочий.
  Расстроенные "почитатели" последнего тотчас же устроили ему пресс-конференцию, на которой (теперь уже отставной) полковник пространно ответил на многочисленные вопросы журналистов. Более всего постарались корреспонденты "Синьхуа" и их собратья из Латинской Америки.
  Уж лучше бы он оглох и онемел!
  Шимановский много чего рассказал... даже слишком много!
  И получив приглашение от бразильской академии вооруженных сил, отбыл за океан - читать лекции.
  А его бывшее начальство вынуждено было изворачиваться ужом, пытаясь как-то изыскать ответы на множество самых неудобных вопросов.
  
  И подобных взаимных укусов было великое множество! После того, как США совместно с союзниками, обвалили российскую экономику так, что пояса пришлось затягивать по всей стране, ответных "любезностей" долго ожидать не пришлось.
  Уж и не говоря о том, что экономика ЕС тоже получила удар такой силы, что график экономического развития стал напоминать творение художника-абстракциониста.
  Во-первых, низкие цены на нефть однозначно похоронили весь сланцевый проект и разработку нефтеносных песков в мировом масштабе - вернее, нежели их прихлопнуло бы бетонной плитой. Моментально породив громадную волну массовых банкротств, сокращений и увольнений.
  Сколько внезапно разорившихся бизнесменов ушли из жизни самыми разными способами - так никто и не считал, не до того было.
  Во-вторых, резко активизировались всевозможные зеленые - Россия отказалась принимать на захоронение ядерные отходы со всего мира. Что, учитывая плачевное состояние подобной отрасли на Западе, обещало прямо сейчас, нешуточные проблемы. И соответствующие расходы...
  В- третьих.
  Выйдя из всех, обязывающих её к чему-либо, договоров Россия мгновенно перекрыла все виды транзита через свою территорию военных грузов. Невоенных, но имеющих отношение к армии - тоже. И группировка войск США в Афганистане стала перед перспективой полуголодного существования - с Пакистаном к тому времени они рассорились напрочь. Возить же продовольствие самолетами, разумеется, можно... но как вывезти домой многотысячную группировку? А технику и снаряжение куда девать? При перевозке авиацией выходило слишком уж накладно! Каждый грузовик можно было обклеить долларовыми купюрами. А танк - так и не в один слой!
  Как-то так совпало, что многочисленные повстанческие группировки, доселе воевавшие с натовскими войсками одними автоматами Калашникова, устаревшими пушками и самодельными ракетами, "вдруг " получили в свое распоряжение гранатометы "Хашим" и современные ПЗРК. И если в случае с гранатометами всё было понятно - террористы как-то ухитрились угнать судно, которое их перевозило, то откуда появились ПЗРК - так никто и не выяснил.
  Правда, ушлые аналитики подсчитали, что угнанное судно тогда немногим уступало бы по размерам супертанкеру...
  Тщательный анализ захваченных ПЗРК тоже ничего не дал. Микроэлектроника - Китай, так они эти компоненты по всему миру продают...
  Головки самонаведения - похожи на русские, но и на китайские тоже. И на северокорейские...
  ВВ оказалось северокорейским.
  Маркировок - никаких, ни букв, ни цифр. Все обучающие рисунки выполнены в безликой манере. Правда, на одном просматривался человек вроде бы в тюрбане... но специалисты пояснили - похожая деталь в русской военной форме тоже есть. Называется - башлык!
  Были и другие, широкой публике непонятные, тонкости. Но даже самые ушлые специалисты только руками разводили - конкретного ответа так никто и не дал.
  Все, в принципе, понимали, что перед ними лежит очередной "сюрприз от Михайло Потапыча". Понять-то понимали, а вот доказать - фиг! Догадки же в Совет Безопасности ООН не понесешь...
  И стали опасными авиаперевозки.
  После же того, как царапая бетон крылом, закувыркался по ВПП Баграма охваченный пламенем С-130 с отлетающими - теперь уже не домой морпехами, эвакуацию воздушным путем пришлось и вовсе прекратить.
  А тут ещё Ирак...
  Да и в Сирии отчаянно пищат безжалостно домолачиваемые радикалы, взывая к заокеанским покровителям...
  Про Курдистан лучше и вовсе не вспоминать - там и в лучшие-то времена тишины никто и не обещал.
  Да и дома... тоже, в общем, не сахар...
  Какая тут, в болото, Украина?! Не до вас!
  
  Ощетинившись оружием, щупая темное небо лучами радиолокаторов, приготовились к смертельному прыжку армии многих государств. И только осознание того, что кое-кто, оторвавшись от земли, может уже больше и не ступить на неё ногами совсем, удерживало всех от принятия рокового решения.
  Дипломаты седели в своих кабинетах, пытаясь изысканными формулировками взаимных посланий хоть как-то сгладить остроту момента. Выходило это плохо...
  На одном из совещаний в Совбезе ООН русский полпред провел по столу черту мелом.
  "Всё, господа! Вы своими бездумными экспериментами с "демократией" поставили мир на грань всеобщей ядерной войны, выпустив наружу призрак похороненного шестьдесят лет назад фашизма. Мир стоит у опасной черты! Кто из вас рискнет сделать первый шаг?!" В зале заседаний повисла гнетущая тишина...
  
  И на фоне всего этого, наматывал на колеса километры пыльной дороги самодельный автобус...
  
  Скрежетнув, ожил динамик в железной коробке, присобаченной на стене пассажирского салона.
  - Блок скоро... Готовьтесь там...
  Это водителю плюс - разбудил заранее! Открываю глаза и, не сдвигая назад козырька кепи, незаметно осматриваюсь. Попутчики мои тоже зашевелились, кое-кто полез в мешки, некоторые достали заранее припасенные документы.
  Да, документы тут тоже есть! Самые разнообразные.
  Начиная от старых, ещё украинских, паспортов, заканчивая самыми замысловатыми бумагами, выданными неизвестно кем. На некоторых не имелось даже фотографий, и владельцы таких "документов" обычно не рисковали отправляться в дальние путешествия. Это вблизи от дома всегда можно найти тех, кто удостоверит личность пассажира, а как быть там, где тебя никто и в глаза никогда не видывал?
  Салон качнуло, еле слышно скрипнули тормоза - а водитель-то поддерживает свою машину в порядке!
  Распахнулась входная дверь, и в салон ворвался свежий воздух с улицы.
  - Так, громадяне! Выходьте, будь ласка, на вулицу!
  Пока все остальные пассажиры, толкаясь и мешая друг другу своей поклажей, выбираются наружу, прильнув к окну, осматриваю блокпост.
  Это весьма старое сооружение, бетонные блоки частично оплыли, углы выкрошились. Железная крыша, когда-то выкрашенная в зеленый цвет, сейчас пестрит разноцветными заплатами самой разной формы. Амбразуры поблескивают кое-где стеклами - внутри зимою холодно! А вот и труба буржуйки торчит, изогнутая под прямым углом.
  Не шибко богатый атаман держит этот блок - нет у него достаточно средств, для придания хотя бы и внешнего вида оборонительному сооружению. Даже покрасить - и то руки не доходят.
  У автобуса сейчас стоят трое молодых парней.
  Один - с карабином СКС, одет в темный комбинезон - новобранец. Формы и другого оружия ему ещё не положено.
  Двое других уже вполне себе "военные" - на них затасканный камуфляж старой украинской армии. И вооружение получше - АКМ.
  А вот четвертый...
  Он не подходит к автобусу - сидит на выдранном из автомашины кресле, к которому присобачили металлические подпорки.
  Конфедератка с тризубом - участник "Славного дела", разгрома польских бригад. Стилизованный под немецкую форму китель и такие же брюки - форма вновь воссозданной и вновь же уничтоженной ополчением Луганска "дивизии Галичина". Серьезный дядька - такие вещи надеть просто так... тут стальные яйца иметь надобно. Самозванцев здесь не жаловали и на осине вздернуть могли за милую душу. Вооружен мужик автоматом "МП-40". Ну, скорее всего, не копаным, а из числа тех, что продавались в свое время в оружейных магазинах - как охотничьи карабины.
  Оружие статусное, подчеркивающее ранг владельца. Понятное дело, что воевать им всерьез хозяин и не собирается - для этого есть подчиненные.
  Однако - странно!
  Такой человек - и на захудалом блоке?
  Чудны дела твои, господи...
  Но всё - выходят уже из салона последние пассажиры, пора и мне.
  
  Когда из открытой двери автобуса показался последний из пассажиров, у стоявших рядом парней руки непроизвольно напряглись - от человека потянуло... словом, недобро он выглядел.
  Нет, внешне - обычный человек. Поношенный американский "мультик", небольшой рюкзак цвета хаки. Камуфляжное же кепи, из-под которого виднелись чуть седоватые волосы.
  И - холодные, равнодушные ко всему, глаза...
  Разумеется, он был вооружен. Безоружным тут можно только от дома к сортиру пробежать, да и то - не всегда это правильно будет.
  Потертый, видавший виды "калаш" - пятерка.
  Нож в темных матерчатых ножнах на правом бедре. Хороший такой нож, правильный!
  На поясе, слева - пистолетная кобура. Из которой выглядывает рукоятка пистолета непривычной, трапециевидной, формы.
  Ну... с оружием тут ходят все - и наличие автомата вызвало интерес разве что у новобранца. Да и то, только потому, что взятый с бою трофей - собственность взявшего. Это правило соблюдалось в Диком поле неукоснительно - невзирая ни на какие ранги и заслуги.
  Парень, уже мысленно примеривший на себя вооружение и одежду незнакомца, поднял глаза выше - и словно поперхнулся. Взгляд последнего пассажира равнодушно скользнул по нему, как по незначительной детали окружающего пейзажа. Но от этого вдруг стало холодно на сердце, а живот словно скрутило судорогой. Новобранец как-то сразу понял, что ни он сам и никто из его товарищей, в случае чего, не станут помехой для этого человека. Разве что пан Влад...
  
  А тот, внимательно оглядев нового человека, чуть привстав с места, указал рукой.
  - Сидай, друже...
  На явное нарушение - пассажир не оставил автомат в салоне, он демонстративно внимания не обратил. С пистолетами тут ходить разрешалось всем, а вот оружие посерьёзнее полагалось оставлять в автобусе и на проверку выходить без него.
  Но - старший сам знает, что делает. Поэтому бойцы молча посторонились, пропуская незнакомца.
  Тот не стал ломаться, прошел, куда указали и, сняв автомат с плеча, прислонил его к бетонному блоку. Так, однако, что оружие осталось в пределах досягаемости. После чего опустился на табурет, стоящий рядом.
  
  "А мужик сообразительный! Права качать не стал и встретил вежливо. Наметанный у него глаз, ничего не скажешь. Что ж, подыграем, ему лишний раз свой авторитет при бойцах подтвердить надобно. И мне не вредно - пусть они видят, что их босс на равных с незнакомцем говорит. А значит - признал за своего!"
  Присаживаюсь, держа оружие под рукой. Глаза старшего на секунду сузились - оценил!
  И правильно, здесь лопухов не уважают, какими бы страшными внешне они не казались.
  - Доброго здоровья, пан...
  И это я тоже не просто так сказал. Не общепринятое - "Слава героям!", а - именно так.
  Для несведущего человека здесь разницы особой нет, но этот мужик на такого не похож.
  Если кому непонятно...
  Традиционное бандеровское приветствие здесь тоже в ходу - наравне с прочими. Скажи так - и тебя примут за своего. Бывшего солдата, бывшего боевика... словом, за бывшего. Да, свой, не чужак - и только. Но не настолько свой, чтобы принять с распростертыми объятиями. Переночевать пустят, деньги есть - накормят. И ничего, кроме этого.
  Произнесённое же мной приветствие - это тоже не пустые слова.
  Кто может пожелать "доброго здоровья"?
  В обычной жизни - там, за границей Дикого поля, кто угодно. Элементарная вежливость и ничего, кроме этого.
  Но, здесь...
  Здесь твоё здоровье ценно только тому, кто в этом заинтересован. Чтобы предоставить тебя целым (пусть и не совсем невредимым) всякому, кто сможет за это заплатить.
  Я желаю тебе "доброго здоровья" потому, что ты мне нужен.
  Пока, во всяком случае.
  Пока не прозвучат иные слова, и не ляжет на стол плата за чью-то жизнь.
  Можно долго жить и наслаждаться этим. И не ведать, что кто-то уже прикинул - а на сколько потянет эта голова? Можно ли её продать и кто даст больше?
  Ничего личного - только бизнес.
  Официально - нас не существует.
  Нет и этого бизнеса.
  Никто и никогда не признается в том, что имел дело с "тенями" - их нет. Они не носят никакой особенной формы, не имеют знаков различия и чётко выраженной иерархии. Всю жизнь проживешь рядом с таким вот человеком - и никогда не узнаешь его истинной сущности.
  Никому не известно, состоят ли в наших рядах пожизненно или временно сотрудничают, ища в том собственной выгоды.
  К нам нельзя прийти, постучать в дверь и предложить свои услуги - некуда приходить. Нет такой двери, в которую нужно постучать.
  Неизвестен и адрес, где таковая дверь может находиться. Жизнь пройдёт - а ты так и не узнаешь, встречался ли на твоём пути кто-то из нас.
  "Тени" - их никто не видел...
  Не всё так радужно - убитая "тень" так и останется лежать на улице. Не дадут денег на похороны, не оплатят услуг гробовщика. Ни один врач, по собственному желанию не окажет помощь - только за деньги. Не станут кормить по дружбе или от широты души - нашим "клиентом" может стать любой человек.
  Вчера ты меня спас? Накормил и обогрел?
  Спасибо! Ты хороший человек!
  Но сегодня я заберу тебя или твою жизнь - ничего личного! Уплачено...
  Мы не любим никого - и никто не любит нас.
  Наши миры не пересекаются. Почти не пересекаются.
  Но иногда - что-то происходит с мирозданием, ломаются привычные линии, искажается мир - и напротив тебя сидит обычный человек. Может быть - совершенный чужак, впервые заглянувший в твой дом. А может - твой сосед, друг или родственник.
  "Доброго здоровья..."
  К чести мужика надо сказать, что он и глазом не моргнул. Что уж там у него внутри творилось - Бог весть! Но внешне он остался столь же невозмутимым, даже к оружию не потянулся.
  - Пан Влад. А вас, панове, как звать-величать, прикажете?
  - Мирон. Мирон Нечипоренко.
  - Не слыхал... - дипломатично отвечает мой собеседник.
  Усмехаюсь, и неторопливо протягиваю руку к кобуре.
  Вот тут он дернулся! Пальцы напряглись, и чуть натянулась ткань рукава куртки на правой руке - готов дядя стрелять. Сжался он, вот мускулы ткань и натянули.
  Останавливаю движение руки и показываю ему раскрытые ладони.
  Так, вроде бы, успокоился Влад.
  Секунда - и на моей ладони появляется пистолет. Держу его боком, так, чтобы клиент мог прочитать дарственную табличку на рукоятке.
  Затейливая вязь латинских букв по серебру складывается в слова - "Поручнику Рокецькому в день юбилея части от сослуживцев". Примерно так можно перевести эту надпись.
  Во всяком случае, Влад это может прочесть без труда.
  Ослабли напряжённые мускулы на его правой руке - прочёл...
  - Мариан?
  - Зыгмунд - его сын.
  Мой собеседник должен хорошо помнить этот эпизод...
  
  Ввязавшись во встречный бой, солдаты польской бригады тогда не растерялись. Как бы ни изощрялись в своих будущих мемуарах непосредственные участники этого боя, жолнежи вовсе не были напуганы и деморализованы внезапным нападением. В конце концов, это тоже были обстрелянные солдаты, имевшие за своими плачами опыт участия во всевозможных "миротворческих" миссиях. И что делать в подобном случае - они вполне себе представляли.
  Головной батальон, под командованием майора Рокецького развернулся в цепь слева от дороги. И выбросив в стороны расчеты пулеметов, смог остановить отчаянную атаку противника. Да, большинство пулеметов было при этом уничтожено, но батальон успел закрепиться, зацепившись за домики небольшой деревеньки. Солдаты даже ухитрились отрыть укрытия для своей бронетехники, попросту углубив имеющиеся естественные ямы и промоины. Над землей высовывались только башни с крупнокалиберными пулеметами - и это моментально ощутили нападающие. На своей шкуре, ага...
  А под прикрытием батальона разворачивалась для удара вся бригада. Чаша весов опасно заколебалась. Утратив своё преимущество внезапного нападения, украинские части имели впереди неприятную перспективу полноценного войскового боя. А учитывая наличие во втором эшелоне поляков дивизиона крупнокалиберных самоходок...
  И в тот момент, на командном пункте батальона появилась группа солдат. Во французском армейском камуфляже, с "АУГами" наперевес, группа крепких мужиков, проскочив простреливаемый участок местности, ввалилась в наскоро отрытые окопы.
  - Мсье! - окликнул один из них пробегавшего мимо сержанта. - Командир! Мне очень нужен ваш командир!
  Говорил он по-польски неважно, но смысл слов был вполне понятен.
  - А кто вы? - напрягся жолнеж.
  - А! Лейтенант Шери, вторая рота третьего батальона. Офицер связи - там, за холмами, наши пушки! Надо согласовать цели... Да где же ваш командир?
  Вот поставьте себя на место этого сержанта.
  Вас зажали почти в чистом поле, противник имеет численный перевес - и тут на помощь приходит артиллерийская батарея... Вы долго станете мурыжить их корректировщиков?
  - Пароль?
  - Краков! Так ведь? - ответил француз.
  Пароль, строго говоря, был вчерашним... но сержант не слышал, чтобы сегодня кто-нибудь назначал новый. Надо полагать, не слышали этого и французы.
  Поэтому сержант не стал разводить антимонию дальше и, махнув рукой, пригласил корректировщиков следовать за ним. Далеко идти не пришлось: командный пункт батальона размещался в обыкновенном жилом доме, на подходах к которому стоял бронеавтомобиль комбата. Под бетонным козырьком погреба часовой. Подойдя к дому, французский лейтенант кивнул своим сопровождающим, двое из которых отделились от основной группы и заняли посты поблизости, контролируя все подходы к дому.
  - Ваш командир располагать здесь штаб? - поинтересовался лейтенант у сопровождавшего их сержанта.
  - Так есть, - кивнул тот.
  Стоявший в дверях дома часовой, увидев незнакомых людей, насторожился и перехватил поудобнее автомат.
  - То французы, корректировщики! - пояснил сержант часовому. - Позови адъютанта!
  Выскочивший наружу подофицер заинтересованно посмотрел на гостей. Вздохнув, французский лейтенант снова пояснил причину своего появления и, вытащив из кармана закатанное в пластик удостоверение личности, протянул его адъютанту.
  - Вы должны были получить предупреждение по связи.
  Подофицер кивнул.
  - Да, такая радиограмма была. Прошу вас следовать за мной.
  Отступив в сторону, он сделал жест рукой, приглашая корректировщиков внутрь.
  В комнате, где разместился штаб батальона, дым стоял коромыслом. Непрерывно куривший командир батальона сидел около радиостанции, что-то объясняя собеседнику на том конце. В противоположном углу кричал в трубку спутникового телефона другой офицер. На вошедших никто не обратил особого внимания, и только спустя пару минут комбат оторвался от радиостанции и повернулся в сторону гостей.
  - Кто то есть, Марек? - спросил он у своего адъютанта.
  - То французские корректировщики, пан майор! Нас предупреждали об их появлении.
  - Не ожидал, что это будут именно французы, - удивился комбат. - Я ждал корректировщиков, это так. Но почему французы?
  - Честь имею видеть перед собой пана майора Рокецького? - вежливо поинтересовался старший корректировщик.
  - То так, - кивнул майор. - А кто есть вы?
  - Лейтенант Шери, - козырнул француз. - Прошу - вот мои документы!
  Взглянув на удостоверение, комбат пожал плечами.
  - Что вы делаете здесь, пан лейтенант? Это не ваша война! Потрудитесь пояснить.
  - Охотно, - кивнул лейтенант. - Шарль!
  И в руках его спутников блеснули металлом бесшумные пистолеты. Тихо хлопнули выстрелы, и из всех находящихся в комнате живым остался только командир батальона. Подскочив к двери, один из мнимых французов вскинул свое оружие. Хлопнул выстрел, и через пару секунд в комнату втащили тело часового. Один из нападавших тотчас же переоделся в его одежду и, подхватив оружие убитого, занял его место у дверей. А обезоруживший комбата лейтенант, с интересом разглядывал дарственную табличку на его пистолете.
  - Что вам нужно? И кто вы такие? - наконец пришел в себя обалдевший майор.
  - Кроме вас самого, пан майор, нам здесь не нужен вообще никто, - ответил ему Шери. - Да, собственно говоря, и вы-то нужны нам всего на несколько минут.
  И повернувшись к своим спутникам, он поинтересовался:
  - Ну что там со связью?
  - Секунду, командир! - ответил один из мнимых корректировщиков. - Есть! И видеосигнал имеем!
  Он протянул командиру телефонную трубку.
  - Пан полковник Рокецький? - поинтересовался Шери у собеседника.
  - Да, это я. Кто вы и что вам от меня нужно?
  - Кто я - это не столь важно, пан полковник. А что до надобности...
  И нажав пару кнопок на телефоне, он развернул его так, чтобы собеседник мог увидеть на экране своего смартфона связанного по рукам и ногам комбата, который одиноко сидел на табуретке в углу комнаты.
  - Вам хорошо видно, пан полковник? Или мне нужно подойти поближе? Вы достаточно четко различаете своего сына?
  - Что вам нужно? - прохрипела трубка через несколько секунд.
  - Вы будете удивлены, пан полковник, но ничего особенного мы от вас не хотим. Насколько я в курсе, вы получили запрос об оказании артиллерийской поддержки батальону, которым командует ваш сын.
  - То так. Получил.
  - И ваши корректировщики уже выдвинулись на позиции?
  - Так. Выдвинулись.
  - Могу вас расстроить, пан полковник: они не дошли. Но ведь вы ничего об этом не знали до сих пор?
  - От вас первого слышу.
  - В таком случае, пан полковник, если вы получите от них координаты для нанесения удара, в этом ведь не будет явного нарушения служебной дисциплины или воинского преступления? Вы ведь обязаны верить своим офицерам!
  - Что вы хотите?
  - Вы получите эти координаты, пан полковник. Смею вас уверить, что ваши снаряды не упадут на головы ваших солдат. Они вообще не нанесут никому вреда. Но ведь вас невозможно будет в этом упрекнуть? Все претензии, буде таковые когда-нибудь возникнут, можно будет адресовать исключительно неграмотным корректировщикам. Если, разумеется, их кто-нибудь и когда-нибудь найдет. Взамен же мы оставим в живых вашего сына, придумав ему соответствующую легенду, которая, в свою очередь, очистит его имя от любых подозрений в будущем. Вас устраивает мое предложение?
  - Кто вы? - прохрипела трубка.
  - "Тени", пан полковник. Вам этого достаточно?
  - Вполне... Я могу вам верить?
  - Вы можете припомнить хотя бы один случай, когда бы мы не исполняли обещанного? "Не можешь - не обещай, пообещав - выполни!" - таков наш девиз.
  - Хорошо...
  
  Удар дивизиона стапятидесятипятимиллиметровых гаубиц вскопал обширный пустырь в километре от позиций атакующих украинских частей. Батальон майора Рокецького был разбит наголову и отступил, бросая неисправную технику и исковерканное вооружение. Ворвавшиеся в полуразрушенное взрывом здание штаба солдаты батальона вынесли оттуда контуженого командира.
  В результате разгрома батальона оголился фланг польских бригад, куда немедленно и со всей возможной злостью поспешили ударить танки ВСУ. И это явилось началом разгрома.
  И все бы нормально сошло для отца и сына Рокецьких, если бы пришедший в себя командир батальона не решил заработать очков на своем ранении. Рассказанная им история на первых порах была воспринята охочими до сенсации журналистами весьма и весьма благосклонно. Но когда умные люди стали сопоставлять между собой некоторые аспекты произошедших событий и рассказ майора, вдруг выяснилось, что его повествование в ряде моментов прямо противоречит всему тому, что на самом деле происходило.
  Дальше - больше.
  Нашлись люди, которые вспомнили появление странных французов непосредственно перед тем, как украинские части, не понесшие никаких потерь от удара гаубиц, нанесли удар по открытому флангу батальона. И пошло-поехало...
  В довершение ко всему в руках журналистов, неведомо каким образом, оказалась запись телефонного разговора "лейтенанта Шери" и полковника Мариана Рокецького.
  Рвануло так, что полковник вылетел со службы турманом, несмотря на свои (вполне, кстати, очевидные и реальные) заслуги. А сына - так того вообще чуть не отдали под суд. Хотя подлинность записи так никем и никогда не была подтверждена, хватило и слухов.
  Так что в некоторых кругах данная операция "теней" приобрела очень и очень широкую известность. Как правило, "тени" никогда не выступали в открытую на чьей-либо стороне. И уж тем более не принимали участие в военных действиях. Не совсем обычные наемники, с равным спокойствием берущие деньги от украинского президента, правительства Новороссии - да и вообще от кого угодно, никогда не поднимали оружие в защиту чьих-либо политических интересов. Более того, как раз на Украине их и не любили сильнее всего, поскольку имелись вполне обоснованные подозрения в том, что большинство осужденных судами Новороссии пилотов украинских ВВС и были доставлены в их суды именно данными структурами.
  Но не пойман - не вор. За руку их никто при этом не схватил, а вот отрицать заслугу "теней" в разгроме польского контингента было теперь совершенно невозможно.
  Вот и гадай после этого, чем являлась попытка вторжения польских сил: желанием Польши оттяпать кусок земли или грамотной пиар-акцией "теневого" братства?
  
  Так что предъявленный мною пистолет, ранее принадлежавший незадачливому комбату, в некоторых кругах мог быть воспринят как очень неслабая визитка. Все серьезные люди прекрасно понимали, в чьих именно руках могло оказаться личное оружие неразумного майора.
  Разумеется, отправляясь в поездку, я неплохо себе представлял свой маршрут. Равно как и то, кто именно возглавляет этот самый блок. Влад Торопа неоднократно и публично подчеркивал свое участие в разгроме польских войск. Так что как минимум он должен был слышать и о тех событиях, что этому разгрому способствовали. В любом случае, даже если он и не знает эту историю в деталях, то уж фамилии отца и сына Рокецьких знать может.
  Как оказалось, пан Влад был неплохо информированным человеком.
  После того, как мое оружие заняло полагающееся ему место в кобуре, Торопа окликнул одного из своих бойцов.
  - Мыкола! А ну-ка, организуй нам сюда что-нибудь достойное!
  - Успеем ли, пан Влад? - осторожно интересуюсь я. - Водителю ехать надо.
  - Поедет, как разрешу, - подчеркивая свою важность, произносит мой собеседник. - Однако ты, Мирон, человек рисковый! Такие вещи всем подряд показывать...
  - Хочешь сказать, что ты, пан Влад, - это все подряд? Я тоже не всю жизнь в лесу просидел. Понимаю, кому и что показывать можно, а кому и не нужно.
  - Добре, - кивает мой собеседник. - А сюда какой ветер тебя занес? Неужто и в наших краях у вас какой-то интерес есть?
  - Этот интерес, друже, где угодно быть может. Но не переживай: я сюда не по делу. Устал уже от всего. Домой хочу.
  Мой собеседник удивленно приподнимает бровь.
  - Иди ты... Это, вроде как, на пенсию выйти хочешь?
  - Можно и так сказать. Отдохнуть охота прежде всего. Ни воевать не хочу, ни иное чего подобное делать. Просто жить хочу, как обычный человек.
  - Ладно, - хмыкает мой собеседник. - Допустим, что это так. Приедешь ты куда-нибудь, дом купишь или пустой какой займешь, тут таких до фига. Так ведь рано или поздно, все равно тебя спросят, кто ты таков и откуда взялся. Что отвечать будешь?
  Из нагрудного кармана вытаскиваю вчетверо сложенную бумагу и протягиваю ее Владу.
  "Дано сотнику Мирону "Крюку" в том, что он демобилизован по состоянию здоровья". Дата.
  Подпись.
  Печать.
  Даже и фотография присутствует, всё, как положено.
  Сей документ исполнен на официальном бланке с подписью заместителя командира Богунского полка.
  Мой собеседник вертит в руках документ.
  - Ну, а найдется кто такой ушлый, что запросит полк?
  - Получит подтверждение, что документ подлинный.
  - И что, в натуре есть такой сотник?
  - Перед тобой сидит. Можно весь полк опросить, меня там каждая собака знает.
  - Так что ж ты сразу с этого не начал?
  Хлопцы Влада подносят столик и ставят на него тарелку с нарезанным хлебом и салом. На свет божий появляется пол-литровая бутылка с какой-то жидкостью и пара стаканов. Рядом нарисовалась миска с огурцами и помидорами и горячая, еще пышущая жаром курица. По местным меркам, вполне себе приличное угощение. Некоторое время я молчу, ожидая, пока бойцы отойдут в сторону.
  - А сам прикинь, - отвечаю я собеседнику, - вот держишь ты город, за порядком в нем глядишь, все обо всех знаешь. И тут является вдруг такой вот перец. Бывший сотник, вояка старый - это ж сразу видно. И с ходу тебе в лобешник выкатывает: хочу жить спокойной жизнью. Как, сразу в это поверишь или усомнишься?
  - Сотник - и спокойной жизнью? - усмехается Влад. - Да я скорее поверю в то, что он подсидеть меня хочет. Сам знаешь, какой спокойной жизнью живут бывшие сотники, особенно в наших краях.
  - Вот потому мне и нужен человек, который при необходимости сможет подтвердить: мол, знаю этого сотника, в натуре он по жизни устал, не хочет ничего больше и не опасен никому.
  Мужик некоторое время раздумывает. Берет бутылку и щедро наливает себе и мне почти до самых краев. Молча чокаемся, и я проглатываю обжигающую смесь. А неплохой тут гонят самогон! Он, конечно, горлодер, но очень даже в меру. Подхватываю из миски огурец и отламываю ножку от курицы.
  Перекусываем. Помидорчики и огурчики тут очень даже неплохие, сало - так вообще великолепное. Видно, что тот, кто его готовил, дело свое знает основательно.
  - Иными словами, Мирон, хочешь, чтобы я вписался за тебя?
  - Если и так?
  - Это можно. Только ведь ты сам понимать должен, за хорошие глаза такое не делают. Случись что - мне отвечать придется. А я свою голову ценю.
  - Так и мне башка не на распродаже досталась. Я, как ты понимаешь, не на один день сюда приехал.
  - Тем более вопрос есть. И не один вопрос. Ты ж ведь землю пахать не пойдешь?
  - Не пойду.
  - Значит, есть на что жить?
  - Ну, ты ж за дурака меня не считаешь? И чтоб сразу ясность внести, с собой у меня очень мало чего имеется. Так, мелочишка, на первое время.
  - Понятно, - кивает мой собеседник. - Я тоже не лопух. Но второй вопрос имеется. И он гораздо серьезнее первого. А ну как завтра уже по твою душу кто-то придет? Черт знает, как у вас там на пенсию выходят? И есть ли она вообще, пенсия эта? Может, за тобой столько косяков набралось, что тебя днем с огнем по всему Дикому полю разыскивают?
  Вот придут такие же ухари, да и заметут разом всех, кто тебе помог. Или, скажешь, не бывает такого?
  - А ты полагаешь, что за это уже кто-то заплатил? Понятное дело, что здесь пан Влад человек не последний. Но так то - здесь! Или думаешь, что уже столько дел натворил, что кому-то интересен стал? В плане заработка, имею в виду. Так могу разочаровать: это не так. Я про тебя знаю, так оно и понятно, мне тут жить. А уж куда пойду после, как говоришь, пенсии, да где жить стану - про то никому из моих коллег интереса нет. Уйти можно только чисто, без долгов и косяков. Накосячил - живым никто не выпустит. Не дожидаясь вопроса, отвечу: наши люди здесь есть. Про меня знают. Никаких вопросов ко мне у них нет. Чисто ушел - живи спокойно. Я хочу, чтобы таких вопросов не возникло и у кого-нибудь другого. И за это готов платить.
  Снова наливаются стаканы. Хрустит на зубах закуска. Моего собеседника тоже можно понять: не каждый день из проезжающего автобуса падает на твою голову такой вот пассажир. Я кое-что знаю про Влада. Он тоже непростой мужик. Но при всех его заслугах командовать захудалым блокпостом - это плохо завуалированная форма отставки. И даже не почетной отставки. Его попросту убрали с глаз долой. Дали в зубы кусочек хлеба для прокормления и оставили видимость серьезного дела. На хрен никому не нужный блокпост, через который давным-давно никто, кроме окрестных селян, не ездит. Да, хватит на еду и выпивку. Может быть, на нечастые посещения трактира в городе. И все. Зато неудобный человек надежно отодвинут в сторону и лишен какой-либо возможности для вербовки сторонников. По каким-то неизвестным мне причинам его не убили сразу. Оставили в живых, дали синекуру. И отодвинули на самую периферию происходящих событий. Мое появление для него - это неплохой шанс немного заработать, плюс ощущение причастности к чему-то серьезному, выходящему за рамки местечковых разборок. Прогуляет ли он полученные от меня деньги в ближайшие две недели в кабаке, или у него хватит ума потратить их с большей пользой, я сейчас сказать не могу. Да по большому счету, мне это все равно. Лишь бы он выполнил то, что мне от него нужно.
  - Хорошо, - говорит Влад. - Тебе ведь дом нужен?
  - Дом есть. Он тут всегда был. Ремонт - нужен, это да.
  - Уверен, что там никто до сих пор не живет?
  - Не живет. Я это точно знаю.
  - Ладно, - соглашается мой собеседник. - Будем считать, что мы договорились.
  - Что ты хочешь?
  - А вот об этом мы в другой раз поговорим. Не здесь. И не сейчас.
  

Оценка: 4.11*30  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019