Okopka.ru: Иван Иванович. К чему приводит Идеализм или любовь к стране Вечнозелёных Помидоров. Письма самому себе из Армии, прочтенные через тридцать лет "потом"

К чему приводит ИДЕАЛИЗМ или любовь к стране ВЕЧНОЗЕЛЁНЫХ ПОМИДОРОВ

Письма самому себе из Армии, прочтенные через тридцать лет "потом"

Появилось в последнее время, огромное количество всевозможных ужастиков и бредней о порядках и службе в Армии. А сколько "сугубо документальных" роликов зверствующих дедах, например, в Интернете, которые поставлены бездарно и людьми, не имеющими элементарных понятий что такое "казарма". Более того постановщики эти даже не задумываются, что любой "супердед" из такого ролика автоматически, что называется "срок себе с пола поднимает".

Многие современные журналисты с высоким профессионализмом и принципиальной гражданской непримиримостью, как они считают, стращают население страшными дедами, офицерами людоедами, нечеловеческими порядками, царящими в военных городках и казармах. У большинства этих людей опыт службы, или вернее "вообще армейский опыт и знания" ограничивается сборами ВУЗовскими или, в лучшем случае, срочной службой, а у многих и такого не имеется.

А потом, что тут хитрого то? В армейской то теме? Что сложного в "сапогах"? Всё же видно. Ну, подумаешь, немножечко неправду написали. Армия большая, авось угадаем - где-нибудь ведь и такие безобразия есть. Зато вон, какие умные и непримиримые борцы за.... А дальше и непонятно. За какое такое "что" борцы эти ратуют.

В пылу борьбы элементарных вещей не учитывают, что в Армии кроме современной боевой техники и вооружения существуют ещё и такие прозаические вещи, как столовые, территории частей, туалеты, наконец, которые надо содержать, чистить, мыть.... И чтобы бойцов от этого всего освободить, надо будет на одного рядового троих обслуживающих содержать. А что объекты военные охранять надо, караулы выставлять, технику всякую и мыть и обслуживать ну и про прочую прозу жизни забыли, да и не знали многие.

Есть резон, например, в привлечении действительно специалистов в таком деле, как приготовление пищи или ремонт техники. НО как будет выглядеть штат уборщиц в казарме, например? Или мойщиков машин? Или сторожей объектов. И помимо прочего - это расходы. И расходы весьма солидные. Да и не в одних расходах дело. Впрочем, эти все рассуждения уже из другой области.

Итак.

Зачем всё это? А, как говорится, чтобы знали.

Это, повторюсь, не агитация и не в противовес сегодняшним визгам и стонам "поколения пепси" про армию. Это просто рассказ про то, как жили и служили мы. Как это было у нас.

Так случилось, что пришлось мне за службу свою и в солдатской куртке походить и в кителе офицерском. Послужить в боевых частях первого эшелона за пределами страны. Просто в строевых частях в Союзе, во внутренних округах службу увидеть. Даже по штабному паркету в туфлях походить. Пройти по лесенке от самого низу, так сказать, и ...до определённой ступени.

Но здесь речь пойдёт о службе срочной. Именно о том, что нынешнюю молодежь так пугает.

Лет прошло много и вопрос "А как ты всё это помнишь?" закономерен. Тут стоит обратить внимание на подзаголовок.

Нашёл я старую папку. А в ней конверты. Невскрытые. Не очень много, но, сколько было - все мои. Мои письма из армии. Мне!

Учитывая режимность, а она в то время была серьезная - не в пример нынешним временам, никаких дневников вести и думать мы не могли, я писал письма... себе. И пролежали эти конверты почти тридцать лет. А потом, как я уже сказал, нашлись. И прочтены были. И захотелось мне рассказать. Вспомнить. А вдруг кто-то прочтёт и найдётся, например. И что вы думаете? Спасибо Интернету. И нашлись и... даже те, кого я тут, что называется, лишь обозначил, поскольку и видел то какие-то часы в своей жизни.

А что получилось из этого - перед вами. И как вышло - судить вам.

И пару слов вот о чём.

Все описываемые события имеют под собой действительную реальную основу. Ну конечно где-то немного..., не без этого. Но только для пущей красочности изложения.

Все имена людей хороших и настоящих тут названы без изменений. А вот люди, которые были тогда "так себе" или даже... я намерено, сократил или изменил. Почему? А вдруг они изменились? Так зачем? Но те, о ком тут упомянуто персонажей этих, я думаю, узнают и подтвердят, что такими они примерно и были. И пусть никто не обижается, ведь "... каждый пишет, как ...".

А эпиграфы, которые перед некоторыми главами в тексте присутствуют, взяты из великой поэмы о солдате Александра Трифоновича Твардовского "Василий Тёркин".

" ... Пусть приврут хоть во сто крат,

Мы к тому готовы ... "

-- I ПЕРЕД ТЕМ КАК ...

И чем не жизнь ....
(может и лишнее, но для завязки сюжета не вредное)

Первая половина семидесятых. Москва. Осень. Начало ноября. В то далёкое и славное время практически любой восемнадцатилетний парень жил в преддверии призыва в армию. Студенты, и прочие с отсрочками - это разговор отдельный. А остальные готовились в дорогу. И истерик особых по этому поводу не было. Просто было нормой. Не нормой было, как раз, наоборот. Армию тогда чтили, и народ военных любил.

Но это всё было в перспективе, а пока жизнь была прекрасна. Батя ушёл в отставку, и они с мамой жили на даче почти девять месяцев в году. Пенсия военнослужащего в те годы была вполне реальной и позволяла семье жить достойно плюс конечно подсобное хозяйство старики развели. Курочков там всяких, кроликов и т.п. А папа ещё к тому же и пчеловод был знатный. Это у него хобби по жизни такое было, говоря современным языком. В любой части, где ему пришлось служить, остался сад, теплица и пасека. В последних двух не уверен, что по сей день сохранились, но сад в Немчиновке и сейчас жив, сам недавно видел. Причём делалось это не по службе, а именно в свободное время, как развлечение.
Квартира в полном распоряжении. Делится, правда со старшим братом, но тот ещё холостой и поэтому никаких проблем не возникает. Да и комнат в квартире три, всем места хватает. Здорово, правда?

Плюс практика началась. Работаем в телеателье, не примуса, но телевизоры починяем. Как умеем, но починяем - жалоб нет.
Норма там, у взрослых мастеров была, восемь нарядов. Но им-то семьи кормить, а нам, как практикантам всего по три-четыре наряда полагалось.

И чаще всего нам поручалось АО, т.е. абонентское обслуживание. Что это такое? Проще говоря "всё включено в течение года". Платит, значит, человек рупь двадцать в месяц и, если что с теликом происходило, то всё "за счёт заведения" независимо от стоимости работ и деталей. Продление гарантии, если по-современному. И обязательное ежегодное обслуживание, тоже бесплатно. А выполняешь его, это обслуживание за пятнадцать-двадцать минут.
Мастер, его выполняющий, на дому у клиента получал в зарплату копеек восемьдесят, вот мужики эти наряды брали только, что называлось - "по залёту". А делать было надо. Вот нам молодым зелёным и поручали эту ответственную, но не приносящую ощутимого материального результата, работу. Считалось, что нам много денег не надо - это раз, да и платили нам, как практикантам, всего тридцать процентов от заработанного - это два. Да мы и не протестовали особо, а потом и прав то у нас не было практически. Практиканты, что тут добавить.
Но потребности были, не то чтобы много, но были. И конечно мы искали способы их удовлетворить. Благо старшие товарищи-наставники помогали не только профессию освоить, но и секретами, так сказать, повседневного бытия делились.

Например - "интервью". Что это такое?
Утром к окошечку "Диспетчер-приём заказов" всегда выстраивалась очередь. Люди приходили оформить вызов мастера на дом. По телефону это было сделать, в принципе можно, но весьма сложно, а потом процент телефонизации в то время был ещё весьма и весьма невысок. Прямые контакты мастеров со страждущими услуг сферы нашего обслуживания гражданами не просто не приветствовались, а даже были категорически запрещены. А посему пресекались и карались строго..., но теоретически. Практически смотрело начальство на подобные шалости сквозь пальцы. Тем более, что главный инженер (потом директором стал), старше нас был на пяток лет всего, да и вырос в соседнем дворе.

Так что этому приёму, я про "интервью", выучились мы быстро и исполняли его весьма искусно.
В чём заключались "правила съёма"? Т.е., извините, "интервью".

Идешь себе вдоль очереди неторопливо - к окошку. Мало ли какие дела у меня к диспетчеру? Наряды на сегодня взял, а что-то непонятно, или там ещё чего. И внимательно смотришь - что у человеков в руках. Те, кто держит бланки этих, вышеупомянутых договоров на АО, те нам не надо. Мы и так к ним придём, но через недельку - десять дней, ибо на "раньше" заказы не принимали.

У кого-то паспорта на телевизор. Это тоже не наши люди, потому как, скорее всего гарантийные клиенты.

А вот у кого бумажечка простая, тут надо быть повнимательнее. Ибо над окошком висело объявление, в котором уважаемых клиентов просили написать заранее ФИО, адрес, телефон, модель ящика и чего с ним такое, чтобы диспетчер при оформлении заказа время на бестолковые вопросы и ожидание ответов не терял. Для ускорения, так сказать. Вот это наши люди, ибо платить за ремонт собираются в полной мере.
Итак, к окошку подошёл, наклонился, внимание диспетчера своим вопросом от очереди отвлёк.

Тут же следовало неизбежное возмущение граждан, стоящих в очереди, Ну как же - молодой и наглый лезет к окошку - мол, постоишь, не рассыплешься.

Почему граждане возмущались? Это как раз понятно. У меня же на лбу не написано, что я телемастер. Бейджиков тогда советские люди не носили, моды такой не было, а потом мы ж не они, у нас же собственная гордость. Вот и объявляешься на весь зал - мастер я, спросить надо кой - чего. Народ тут же успокаивался. Ворчали, конечно, но про себя.
Это и было главной целью, т.е. объявить себя. Потому как вы помните, правда жизни была суровой. Срок выполнения принимаемого заказа был не менее недели, как было сказано, а ведь телевизор - это: "...нам не окно, целый мир...", скучно без него осенними вечерами, скучно и неинтересно. И никому неделю ждать не хочется. А народ то был ушлый..., ох и ушлый был народ. Все хотели побыстрее и без очереди.

Особенно если фильм многосерийный какой-нибудь шёл, или там чемпионат какой.

Одним словом, пока обратно вдоль очереди топаешь, бумажечки четыре подхватишь вместе с заверениями в братской любви и безмерной границы предполагаемой благодарности.
Т.е. принимаешь ту же норму, но с одной лишь разницей. То, что клиент заплатит за работу - всё наше. Налог с государства, так сказать, за молодость и беззаветно - бескорыстную взаимную с ним любовь. В итоге - в среднем - четвертной билет ежедневно зарабатывался, подчёркиваю - ЗАРАБАТЫВАЛСЯ, а не крался или отнимался. А налоги..., потом сочтёмся, будет случай.
Т.е. все составляющие прекрасной полноценной жизни были налицо, молодость, квартира, немножко денюшек, относительная бесконтрольность и т.о. полная свобода действий и выбора в смысле проведения досуга. И если учесть, что работали мы с другом Санькой, с которым вместе и выросли и..., то сами понимаете, нам хватало на безбедную и весёлую жизнь.
А проводился досуг всегда весело и примерно так.

Вечерочком на Новый Арбат. Кафе "АНГАРА". Рупь - такси до Арбата, два швейцару дяде Мише ибо, завидев нас, он раздвигал очередь и громко басил:

- Пропустите, граждане, заказано. У молодых людей столик уже накрыт

А учтите, что тогда в любой более-менее приличный ресторан или кафе вечером было просто не попасть. Арбат в период с пяти до шести вечера кишел очередями в эти самые заведения, которых там было довольно много. И рассасывались эти очереди только ближе к девяти. Когда или всех, кого можно было, или тех, кто проплатил, пускали, или замерзшие и потерявшие надежду организованно и культурно выпить и потанцевать граждане расходились выпивать и проводить свой досуг, но уже неорганизованно.
А цены были - как сейчас помню. Салат "Столичный", рубль десять. Ассорти рыбное - семужка там, белужечка, осетринка холодного и горячего копчения - два с небольшим хвостиком. Ассорти мясное: колбаска, буженинка, ветчинка - около двух рублей. Лангетик с картошечкой жареной, не путать с фрёй нынешней - два с малой толикой. "Либфраумильх" литровая бутылка - около трёшки. Коньячку грамм стописят - двести - три с копейками. Ну, там ещё чего-нибудь по мелочи, да рубль Гале-официантке. Двадцатничек на двоих. Если, опять же появлялась необходимость, то нашего с Саней заработка вполне хватало и пару шампусиков с собой

прихватить, если запасено дома не было. И на то, чтобы необходимость эту, после "...музыку послушать, новый диск Битлз, вчера привезли... потанцевать в спокойной обстановке..." домой на такси отправить, вполне оставалось. Ну и чем не жизнь?
И надо было мне второго ноября возвращаться от входной двери, чтобы трубку телефонную поднять? Ведь уже выходил - на работу опаздывал. Ну не дурак?
Как показали дальнейшие события - дурак! И к тому же неисправимый.

Но! Что выросло - то выросло!

Хмурое, но судьбоносное утро

Итак, банальное утро, которое приходит каждый день. Вчера добраться до постели, т.е. лечь спать, удалось скорее рано, чем поздно. Время же субстанция относительная. Три часа ночи - это поздно, а три утра - рано. А вставать приходилось ещё раньше, в смысле времени на сон катастрофически не хватало. Исходя из вышесказанного, по утрам всё происходило так, как известно любому. Бегом и с опозданием. И вот, открыв уже входную дверь и перенеся ногу через порог, услышал я телефонный звонок. Ну и что? Не видеотелефон - же, иди себе на работу, тем более что уже опаздываешь. Нет, вернулся и схватил трубку..., балбес.

- Алло, слушаю вас!

- Здравствуйте. Вас беспокоят из военкомата. Позовите, пожалуйста, - ну вы сами поняли, с кем оттуда хотели поговорить.
Мне бы соврать, что, мол, уехал к больной бабушке в Караганду. А лучше не уехал, а пешком пошёл, решив по дороге собрать букет лекарственных трав, засушить их и отвар целебный приготовить от которого старушке станет легче, так мол, врач рекомендовал. А то не выздоровеет бабушка. Придет, мол, в Караганду, встанет там, на воинский учёт, тогда и звоните. Так ведь нет, непогасшие ещё в душе пионерские костры и комсомольский, ети его..., задор вмешался в спокойный и комфортный уклад моей молодой жизни.
- Это я! - произнёс я роковую фразу, предопределившую мою жизнь на ближайшие десятилетия.

Малыш беспокоит - голос сразу из вежливо-корректного стал жестко-командным, - вам надлежит прибыть сегодня к десяти ноль- ноль на призывную комиссию. При себе иметь....
На личности прапорщика Малыша из нашего военкоматстоит задержаться. Двух с лишним (если и прибавил, то совсем немного) метровая человечина, поперек примерно такой же. Наградные планки на груди явно говорили о том, что мужик где-то отдавал свой интернациональный долг. Хотя в то время этого термина ещё не существовало, просто где-то воевал парень за торжество интересов, естественно мирового коммунизма и идей пролетарского интернационализма. Отвечал он, вернее курировал вопросы, набора в военные училища, в нашем районе. А я в десятом классе вдруг решил, что карьера военного для меня просто..., вообщем - жив не буду без погон.

Бредили мы в то время автомобилями, автоспортом и т.п. игрушками. Поэтому поступать я решил, в училище автомобильное. В Рязанское соваться при моей успеваемости было - без вариантов, поэтому выбрал я Уссурийское. Тайга там, романтика. Слава Богу, медкомиссию по зрению не прошёл, а от училища связи, даже Орловского КГБ, гордо отказался. Вот Малыш меня "... ещё тогда приметил и взял на карандаш...".
Ну ладно, вернёмся в то хмурое ноябрьское утро.
- Извините, у меня отсрочка, я все бумаги неделю назад предоставил - попытался я как-то изменить роковое течение судьбы, но мои жалкие потуги успехом не увенчались.
- А никто у вас отсрочку и не отбирает, просто надо придти на комиссию, порядок такой. Отсрочка то у вас всего на год, служить потом всё равно придётся. Так что в десять, без опозданий. Повестку получите в комнате номер пять у меня, когда дело после комиссии сдадите, так что на работе проблем не будет. Ясно?!

И трубка противно запищала короткими гудками. Вот, блин, думаю, попал. И деваться ведь некуда, надо ехать. Поехал.

Первая призывная комиссия

Я не открою никакой Америки, рассказав про призывную комиссию. Ибо многие, кто читает этот опус, представляют на своей шкуре, что это такое.
Приехал я в военкомат.

- Здрастье.

- Я по делу. Мне звонили....

- Вам в комнату номер такой-то.

На двери табличка. Называется "Содержание доклада призывника...." Дословно не помню, но суть примерно такова. "Призывник такой-то (упор сделан на то, чтобы чётко и громко назвать свою фамилию имя отчество) прибыл для прохождения призывной комиссии", после чего предъявить паспорт и, получив личное дело идти комиссоваться, в смысле комисситься, вообщем комиссию проходить. Вошёл, доложил. Насторожило меня то, что тут же мне был задан вопрос - где повестка? И после ответа, что я, мол, по звонку (хи-хи) моё личное дело было извлечено из отдельной стопки. Получив бумажную папку, на которой было жирно написано "ПРИПИСНИК ........", я чутарика прижмурился. Хорошее такое название, доброе.

Выхожу в коридор, там паренёк парится с повязкой, на повязке написано почему-то "ДРУЖИННИК". Ну, объяснил он, что дальше вот в эту дверь, там раздевалка. Потом в одних трусах на комиссию, на второй этаж. На вопрос, а зачем раздеваться на первом, парень резонно ответил:

- А чтоб не скучно было.

Зашёл, разделся. Попытался оставить на ногах ботинки, но был сурово завернут назад. Снял. Носки оставил, рассудив, что по лестнице идти по бетонной, да и пол не очень чистый. Не прошло, заставили снять и их. Почему трусы оставили, не понимаю до сих пор.

Ладно, поднимаюсь на второй этаж. На площадке топчется группа пацанов, одетых, вернее раздетых, так же как и я. Оказывается очередь. Кто-то выходит, следующий заходит. Я-то думал - зашёл, прошёл быстренько и вышел. Ан нет. Когда дошла очередь до меня, было уже не до смеха. Холодно же на площадке. На улице ноябрь, и двумя пролётами ниже дверь на улицу. Зачем надо было выгонять из раздевалки и держать нас босиком и голыми на холодной лестнице я до сих пор понять не могу.
Входишь в зону досмотра, т.е. проведения призывной комиссии. Это тоже был коридор, и в нём было потеплее. И двери с надписями "ЛОР", "ОКУЛИСТ" и т.п. и т.д. На каждой двери обязательный плакат с текстом доклада. Ладно, пошли. Как медкомиссию в военкомате проходят, знаете? Всё что ни расскажи, думаю, все уже слышали неоднократно. Так что не стоит.

Часа через три дошёл я до двери с надписью "Призывная комиссия".
Захожу. Докладываю. Полковник в центре стола берёт мою папку, листает и объявляет:
- На основании Закона о всеобщей... короче пятого ноября явиться с вещами для отправки в ... вообщем пришла пора отдавать священный, почётный и даже, не побоюсь этого слова, конституционный долг Родине. Вот распишитесь в получении повестки.

Я ему:

- У меня отсрочка, мне учёбу закончить надо, вам же лучше, типа готового специалиста получите и т.д.

Мне в ответ:

- Где бы вы хотели служить?

А дело по рукам уже пошло. В белом халате, врач, наверное, перечисляет мне, что во флот, десант, авиацию и куда-то там ещё мне нельзя. Зрение у меня не стопроцентное. Ну, думаю, хоть тут повезло. А то передо мной парень вышел со слезами - во флот угодил, на три года, аж поплохело человеку. В любимые и вожделенные автомобильные части тоже нельзя, прав нет. Права то были, но так я им и сказал. Права с легковой категорией это, знаете, при правильном использовании .... Вообщем повестку в зубы и иди, собирай сидор. Куда денешься, расписался, повестку взял и понуро так поплёлся к дверям. В спину окрик:

- Строевым! Голову выше! Ты же служить идёшь, а не в тюрьму.

Ага, щаз!!!

Вообщем вышел я из военкомата в унылом настроении. Зашёл в фабрику-кухню, там всегда пиво импортное было, взял две коробки "Стелы" (по-моему, индийское) и литр водки и поехал в ателье, отвальную играть.

Радостным и положительным во всем этом деле были два момента, даже три.

Позвонил я в училище, мастеру, предупредить, чтоб он меня больше не ждал, а он мне через час перезванивает и говорит - давай приезжай, диплом забери. Я назавтра поехал и получил диплом. Ни экзаменов тебе, ни дипломного проекта не делал, а корки дали. Пришлось, правда, в тонкой ученической тетрадке написать что-то типа дипломной работы. Тема была что-то вроде "Методика определения неисправности в блоке строчной развертки телевизионного приёмника УНТ 47/59". Мы с Владимиром Ильичём (золотой был мужик, царствие ему небесное) за час справились.

Второй момент - материальной помощи выдали - сто рублей.

Третий - в ателье тоже стольник не пожалели....

Так можно было бы каждый день призываться.

А дело то, на самом деле, было простое, и дело было вот в чём. Был как всегда недобор специалистов, т.е. тех, у кого была профессия. Вот Малыш, весь свой резерв и выложил. Не ответь я на звонок, или тупо - не приедь в военкомат и гулял бы себе и дальше. Но....

Что Бог не делает - всё к лучшему.

А гражданской жизни мне оставалось - два дня и три ночи.

ДВА ДНЯ И ТРИ НОЧИ

Почему дней два, а ночей три? Да всё просто. Получил я повесточку, где черными буквами на жёлтоватой бумаге значилось, что на основании упомянутого уже "Закона о..." с вещами и трёхдневным запасом продуктов для личного питания..., пятого числа с утречка, милости просим пожаловать на призывной пункт по адресу такому-то. А первый день я пробегал, весь целиком. В училище за дипломом, сгонял. В пару магазинов заехал. Брата отловил, отправил его на дачу за родителями, строго наказав приехать с ними завтра..., вы ж понимаете почему? Туда - сюда, и день прошёл. Вот остались только два дня, а ночей три до сдачи тела в военкомат.

Первая ночь.

Вечером, как водится, зашли ребята. Налили, выпили, закусили. Особого веселья, у меня, по крайней мере, на душе не было. Но и унынья страшного не наблюдалось. Внутренне я, конечно, был готов к этому событию, но всё ожидаемое приходит неожиданно. А неожиданно ожидаемое - не всегда бывает радостно. Потому что осознать её - радость эту, времени ещё не хватило.
Конечно, среди друзей была и любимая. Отношения у нас с ней складывались своеобразно. Девочка она была красивая, из очень, что называется, хорошей семьи. Папа выездной, мама. Одним словом была она немного избалованная и слегка эгоистичная, а я что? Папа военный, к тому времени уже в отставке, мама домохозяйка. И сам паренёк, практически рабочий, без особых изысков, в дворовой компании выросший. И отношения у нас были на этот момент абсолютно платонические, может быть, потому что ещё только зарождающиеся. А потом, времена немного другие были - в этом смысле.
Сидим мы, сидим, выпиваем потихоньку, шутим, смеемся, но как-то всё через силу, что ли. А она от меня не отходит, держится за руку и смотрит так проникновенно, а в глазах слёзы. Ну, как же статус то в компании определён строго - "девушка Иваныча", вот и соответствует. А потом она мне на ушко... тихо так, нежно... я, говорит, маме сказала, что сегодня у подружки буду, на даче. Поэтому давай не будем обманывать маму, поедем... ко мне на дачу. Я, хочу побыть сегодня только с тобой. Вот же ё-мое, пойми их после этого, женщин . Я ж ей до этого и кино и театры, и рестораны и цветы..., "... а какие ей песни заказывал ...", и ничего. Скромный, в щёчку поцелуй у подъезда, да ближе обычного дистанция в медленных танцах. И всё! А вы как хотели? Повторюсь, семидесятые, да плюс воспитание.
Короче, оставляю я на Санька компанию, и потихоньку мы с ней отваливаем. Дорогу до Жаворонков помню смутно, меня просто колотило в предчувствии. Сами понимаете. Доехали, растопили камин, открыли бутылочку "Старого замка"......
А утром было так. Проснулся я оттого, что сквозь сон услышал скрип двери в комнате. Хорошо ума хватило не делать резких движений, а только глаз чуть приоткрыл. Но успел заметить мелькнувшую в дверном проёме тень, и дверь снова закрылась. Что такое? Любимая рядом, переплетённая со мной, дышит мне в ухо, и вся такая тёплая и нежная. Не стал я ей говорить о смутно возникших у меня подозрениях, разбудив её, а потом ...

Вышли мы с ней из комнаты только часа через два. Что, а вернее "кто", ждал нас в гостиной у погасшего уже, конечно, камина, я думаю, вы сами догадались. Подруга, соскучившись, утром позвонила любимой домой. Она, моя любимая, не успела, а может и не захотела ту предупредить о создавшейся ситуации. А может просто забыла. И мама с удивлением узнала, что подруга-то дома. Запаниковав, она позвонила сторожу на участки и тот, естественно, всё честно доложил. Мол, приехала вечером и не одна и никуда не выходили эти оба из дома ещё никуда.
Но до скандала не дошло. Родители то у неё были, в общем, неплохие люди, да и... ну чего теперь скандалить то?
Любимая мне потом рассказала, что в комнату заглядывал папа. Увидев столь пикантную и занимательную картину, решил, что надо подождать, пока мы сами выйдем и маму от опрометчивого шага ворваться к нам и учинить скандал, удержал. Он когда к маме вышел, округлив глаза, ей сообщил, что дочка там не одна, что лежат они оба в кровати и оба .... Мягко говоря, неодетые. В шахматы, наверное, играли, устали и упали. Мама..., но папа успокоил.
Вообщем попили мы мирно чаю, да и поехали домой. Даже о будущем не говорили. Да и то, какое будущее, человек в армию уходит.

Вторая ночь.

Ближе к вечеру выяснилось, что у любимой дома всё-таки имеет место быть серьезный напряг с мамой. И, дабы избежать дальнейших проблем, она решила сегодняшний вечер провести дома. Это был удар!!! Ведь следующий вечер, а вернее ночь, безусловно, должен был быть посвящен ритуалу прощания с родными, близкими и друзьями, т.е. предстояли проводы в армию. Остро встал вопрос - что делать? Идти к любимой и просить её маму отпустить дочку? А куда и для чего? Как маме то объяснить? Т.е. что не объясняй, а мама, она ведь.... Вообщем "засада", говоря современным языком.
Выход из создавшейся ситуации нашёлся не сам собой, но с помощью друзей старшего брата, с компанией которого я проводил времени очень много. Это и байдарочные походы, и всякие поездки и просто частые и продолжительные, как тогда модно было говорить, сейшены. Была организована внеплановая вечеринка у одного из ребят.
Компания подобралась, что называется "своя в доску". Вся братия меня старше на шесть и чуть поболе лет. Ребята все уже отслужили и очень плотно стали меня инструктировать, как себя вести на призывном, в части и т.д. и т.п. Вообщем вечер по обмену опытом. Но кто из нас и когда этот чужой опыт в молодости использовал? Слушать то я слушал, но вот внимать, это вряд ли.
Я, конечно, позвонил раза два-три любимой. Была у меня надежда, что мама одумается и всё-таки отпустит дочку, но, увы.

В некоторый момент времени я обратил внимание на то, что жена одного из друзей очень настойчиво подталкивает меня к общению со своей подругой, которая приехала с

ними. Я чего-то особого в ней не заметил, кроме уже сформировавшейся женской стати, так сказать. Она была постарше, конечно, ей было где-то ближе к двадцати пяти. Для меня, восемнадцатилетнего, практически бабушка. А приглашена она была, это сейчас то, конечно, абсолютно понятно, с единственной целью - скрасить будущему солдату вечер и по возможности ночь. Братишка, будучи в курсе проблемы, расстарался, поднял волну, и друзья откликнулись. Я-то ведь надеялся, что проведу время опять с любимой, но брат с друзьями были старше, опытнее и.... Спасибо им.

Хотя, если сейчас меня попросят как-то описать эту девушку, я, пожалуй, не смогу. Помню, что звали её Валя, вела она себя достаточно напористо и смело, быстро сломив мое некоторое, хотя и весьма слабое сопротивление и размыв смущение, которое присутствовало. Мне-то ведь казалось это чуть ли не изменой страшной. Но Валя быстро, затащив меня, в другую комнату (к двери которой, кстати, никто из народа даже не приблизился весь вечер и дальше всю ночь - понимали, мерзавцы ситуацию, хотя женатиков было всего две пары, остальные тоже со своими подругами и всем была бы эта комната кстати). Там, стащив с себя лёгкий джемпер, под которым ничего больше не было, впрочем, этого "чего" ей было совершенно не надо. И не в размере было дело, с размером то, кстати, тоже было всё в порядке. Просто было вот это самое такое упругое и... вообщем было то, что было, с такими вкусными и аппетитными вишенками, что я не устоял. Пал в одну секунду. Позволив мне некоторое время с этими вишенками и с тем, что они увенчивали позаниматься, всё это благолепие было снова скрыто под джемпером со словами, произнесёнными с нежно материнскими интонациями:

- Успеем ещё, успеем, не спеши. Ты же теперь знаешь что под кофточкой. Это будет сегодня только тебе, ты не горячись. Неудобно, Пойдём к ребятам.

Ход был хотя и иезуитский, но это я сейчас понимаю - умнейшая была девчонка, знала ведь, как я теперь буду на неё смотреть, и какие фантазии будут бурлить у меня в голове. И на какую волну будет настраиваться мой организм. Мои возражения и предложение, даже требование, разрешить посмотреть, а что же дальше, чтобы тоже знать, понимания не вызвали и были пресечены. Змея, вообщем, искусительница.
Всё-таки это здорово, что были у меня друзья старше меня по возрасту и опыту, которые прекрасно знали, что надо было в этот момент больше всего, на собственном опыте, и смогли это всё организовать. Это был огромный и неоценимый подарок. Сколько раз я потом с благодарностью их вспоминал. Сколько мне эта Валюшка снилась. Я ей даже письма писал, рассказывая о тяжёлых армейских буднях и вспоминая этот наш вечер и ночь. А какие ответы она мне присылала. Какой там БоккаччИВО со своим хилым ДекамерТоном??? Сущий ребёнок. Она писала такие эротические рассказы. Главными героями там были она и я, и рассказывалось всё так, что трудно было понять - было это или только будет. Мастерски описывала и предметы туалета и что под ними и эмоции с чисто физиологическими ощущениями. Пацаны зачитывали эти письма до дыр. И, кстати, ни одного не сохранились. Я даже не знаю - по-моему, у меня, их просто заигрывали. Подозреваю, что некоторые вообще до меня не дошли. Но смотрели ребята на меня уважительно, те, кто не завидовал. А те кто..., их дело вообщем.
Итак, выйдя из комнаты, я увидел добродушные усмешки друзей и решил взглянуть на себя в зеркало, чтобы увидеть, что же их так развеселило.
Из зеркала на меня смотрела оскаленная, раскрасневшаяся, взмокшая, практически, харя с ярко горящими похотливыми глазами - только детей и невинных девушек пугать. Танцы, перемежаемые застольем и страшилками-училками про армию, продолжались дальше. А у меня перед глазами стояли эти чудные, задорно торчащие, холмики, увенчанные сочными вишенками. И ничего другого в голову не шло. Естественно я пожирал Валюшку глазами. И представляя себе, что кроется под обрезом не длиной, но и очень короткой юбки, туго обтягивающей это "что" я лишь сжимал зубы и тяжело постанывал, но про себя, не вслух. А она, только кокетливо и задорно улыбалась. Дразнилась.
Через некоторое время, всласть наигравшись и насладившись моими мучениями, Валя согласилась всё-таки ещё раз уединиться и удовлетворить моё любопытство. Как она расстёгивала и потом снимала свою юбочку. Или это делал я? Как и куда делись колготки, и собственно были ли они - я не помню. Я ничего не помню, кроме взрыва эмоций и ощущения её кожи на кончиках своих пальцев и ощущения близости её разгоряченного тела. Вот уж воистину - запах женщины. Одним словом появились мы в комнате часа через полтора, наверное, уже, как мне потом сказал кто-то из мужиков, с довольными и сытыми, ну пусть будет - лицами.
Продолжалась эта вечеринка до середины следующего дня. Так что, рассказ о втором дне тоже выпадает. Когда я приплёлся домой, ума хватило не приглашать девушку на проводы, да и он была не дурочка, попыток пригласиться даже и не делала, на вопросы и справедливое возмущение родных - ты, почему так поздно, скоро уже гости будут собираться, я ответить ничего не смог. Я доплёлся до своего дивана и упал.
Спасибо брату, он пресекал все попытки поднять меня с оного и отвечал на все звонки, что, мол, вечером ждём. Сейчас не может он подойти, вы ж понимаете - мать, сестра и т.п. Ну не дёргайте вы его. А то, что любимая не приехала раньше - она с утра собиралась, помогать, и вообще его заслуга. Как бы я ей всё объяснял. Чего он там ей наплёл, она ж с утра названивала. Что-то там про то, что я поехал с отцом в военкомат на беседу и т.п. Хорошо, что предупредил, что говорил. А по поводу беседы, никаких преувеличений, на неё как раз вызывали. И папа, спасибо ему, съездил. Всё выяснил и привёз хорошие новости, но мне не сказал. Решил сделать сурпрыз, так сказать.
Поднять меня смогли за десять минут до приезда гостей и сразу сунули под душ.

Третья ночь или Проводы. ...

Итак, наступил последний перед службой вечер дома. Вечер, перетекающий в ночь. Ночь пьяная и разгульная. Ночь напутствий и слёз. Ночь смеха и глупой щенячьей бравады. Ночь разлучница. Ночь, являющаяся рубежом между детством, юностью беззаботной и взрослой жизнью. Ибо все слова, после окончания, скажем школы, о вступлении во взрослую жизнь, это, простите, пустой символизм. Для мужчины, именно эта ночь в большинстве случаев по - настоящему рубежная. Дальше, за этой ночью наступает взрослая самостоятельная и серьезная жизнь. В ней ты уже не ребёнок. Там с тебя серьёзный спрос. Твоим поступкам, любым и бытовым и служебным, даётся уже другая оценка. В этой жизни цена твоим действиям другая. Ты стал взрослым. Понимание этого приходит позже, но рубеж, для мужчины, лежит именно в этом временном отрезке, в этой ночи.
Что может быть для человека тяжелее собственных проводов в армию? Только, пожалуй, собственная свадьба. И там и тут ты в центре внимания. Ты вынужден всех выслушивать и реагиро-

вать с благодарностью. И чтобы не говорилось, как бы это не говорилось, слушай внимательно, благодари и соответствуй.
Пусть человек, выступающий в данный момент, и никогда в армии не служивший, даёт тебе какие-то наставления, которые глупы до невозможности и почерпнуты им из рассказов других или книжек с фильмами. Ты, вырос в семье военного и знаешь эту жизнь не понаслышке. Пусть даже не испытавший ещё этого, на собственной шкуре, но доподлинно знающий, что и как бывает. Ты видишь и понимаешь, что несут бред - будь любезен улыбаться и кивать. Все эти обнимания и целования, которые с увеличением количества поднятых тостов и выпитых рюмок, становятся всё горячее и навязчивее. Вручаемые тебе подарки, вызывают недоумение в большинстве случаев и некий вопрос внутри себя - ну зачем мне в армии, скажем письменный прибор или джемпер ярко красного цвета. Но чаще, по традиции, вручались конверты с подорожными, что называется, деньгами.
Официальная часть длилась добрые три часа. После чего те, кто не остается на ночь, начинают постепенно разъезжаться. То и дело отвлекают тебя от друзей и танцев с обжиманцами, старательно тебя, целуя и снова что-то желая.
Потом родственники, те, кто постарше, устраиваются на одном углу стола и погружаются в беседу под водочку с закусочкой, а молодёжь уединяется в другой комнате и начинает заниматься тем, зачем собственно и собрались, т.е. дружно и часто выпивая, танцуют и веселятся. Время от времени кто-то вспоминает, причину собрания, подходит и, хлопая по плечу, роняет: "Старик, всего два года ... не заметишь, как и пролетят!". И ладно бы это говорили те, кто уже отслужил, а то ведь, в основном, это говорится теми, кто поступил и учится в институте, или девчонки, которым туда не идти точно. И смотришь ты на всё это, и понимаешь, что завтра вечером, ребята соберутся, и снова будут все вместе, а ты уже... и становится как-то очень даже кисловато на душе.
Вот и гасишь эту кислоту танцами безостановочными и пригубливаниями частыми. А желание только одно, остаться с любимой наедине хоть на полчаса, а негде. Там и сям в квартире бродят и сидят, беседуют и.... Увидев тебя, сразу же: "А солдат...", как будто в одночасье все забыли твоё имя.

И в отличие от друзей на вчерашнем сейшене, никто не думает о том, что тебе нужна комната, и нужно оставить тебя на часок - другой в покое. А тут ещё ты уже обрадован, что мама разрешила только до двенадцати, что... ЧТО ДЕЛАТЬ??? И бегаете вы с ней, как беспризорные по лестницам в подъезде.

Обнимаетесь по углам. Только вроде приходит нужный градус момента..., БАМ, хлопает внизу дверь, и шаги по лестнице. Блин! Принимаем невинный вид, закуриваю сигарету, типа разговариваем мы тут. А в голове: "Ну, беги же ты бегом, дуй, давай домой!"

Дело в том, что дом, где это всё происходит пятиэтажный, типовой Дом Офицерского Состав. Лифта нет, и люди идут до квартиры пешком, и пока не увидишь - кто идёт, неизвестно на какой этаж ему надо. И все тебя знают, ты вырос в этом подъезде. И всем известно, что ты уходишь в армию, и каждый остановится, руку пожмёт и пожелает, а дамы так некоторые так ещё и целоваться лезут.

УЙ ЛЯ!!! А время утекает, а напряжение растёт, и начинаешь понимать, что не успеете вы ничего. И соображаешь лихорадочно.

- Ну что делать, что???

И любимая на взводе, ей передаётся твое настроение и сжигающая лихорадка, ведь вам по восемнадцать и сегодняшней ночью всё можно - война всё спишет!!! Со стояние близкое к мозгопомрачению!!!

Кому смешно??? Плакать надо! Это вам не просто так. Впереди - два года казармы, два года несвободы, два года ... всего не перечислишь. А тут такая ситуация!!!

И спускаемся мы к квартире весьма поникшие. А навстречу родители лучшего друга, живущего

в пяти минутах, идут тоже проводить.

И вдруг такая яркая вспышка в мозгу, просто взрыв! И кинулся я к ним, тащу их в квартиру,

усаживаю на самое лучшее место, бегу на кухню за приборами. По дороге хватаю старшего

брата за рукав и шиплю ему " ... чтоб два часа никуда ... из-за стола, понимаешь?". Брат врубается и идёт напрягать печень. Пять минут провожу за столом, внимаю напутствиям и вылетаю из комнаты.

И вот мы, не одеваясь, бегом, с любимой, другом и его девушкой несёмся к нему. Ребята на кухню, мы.... Это просто чудо какое-то.
Такой бросок друг к другу, чуть зубы не переломали, слившись в долгом поцелуе. И .........., а потом ......, и .......... Через два часа стук в дверь. Что? Уже два часа прошли? Не может быть!

Ещё полчаса собираемся, но медленно. Руки то и дело..., губы никак не....

Выходим, плетёмся домой.

Входим и по-тихому проскальзываем в комнату к ребятам. Всё старательно делают вид, что никто никуда не уходил и всё абсолютно нормально.
А вот и двенадцать, идём провожать, заодно и проветриться. Народ спереди, мы сзади. Три шага, поцелуй... три шага... отстали от народа изрядно. Ждут, стоят, не оборачиваясь особо. Вообще дошли. Мы с любимой зашли в подъезд, а ребята ещё потом на улице ждали некоторое время. Но, делать нечего, расстались. Обещания ждать не последовало и слёз расставания тоже.

Тогда я подумал, что молодец девчонка, держится....

А потом..., но это было нескоро.

Дальше всё шло, как шло. Вернулись, продолжили и вот уже время выходить из дома.
Смотрю - нет мешка. Папа говорит так надо, не переживай, поехали. Ну, раз папа сказал. Я его пытать начал, ты что склеил, чтобы меня поближе устроили? Мы же говорили... и т.д. Папа в ответ - не переживай, всё узнаешь.
Едем в ДК какого-то завода, на торжественную церемонию. Там всё как водится. Вызывают по списку на сцену, по туш и аплодисменты строимся и через задние двери выходим прямо в автобус. Грузимся, трогаемся. Едем. Кто-то сразу уснул, кто-то ещё

разговаривает, кто-то даже запел. Типа: "Как ветры с гор ...".
Сопровождает нас "любимый" Малыш. Не упёк в училище, отправил в армию. О-о-оче-е-ень большой и хороший человек!!!

Обращаю внимание, что часть народа с вещами и в форме призывника, т.е. в чём похуже, а часть, как и я - в приличной одежде и без мешков. Задаю вопрос. Выясняется, что команда

номер такая-то сегодня убывает в часть, а команда номер моя, пройдёт комиссию и формирование и домой до десятого. УРА!!! Будет всем вечером сюрприз. Хотя семья-то в курсе была, как оказалось. Папа всех предупредил, это они мне "праздник" решили не портить. И, надо сказать, своего добились.

ГОРОДСКОЙ СБОРНО-ПРИЗЫВНОЙ ПУНКТ,

ИЛИ ВТОРАЯ ПРИЗЫВНАЯ КОМИССИЯ.

Проспали мы, продремали, пропели, а некоторые даже и пропили эти сорок минут, пока ехали до вышеозначенного пункта. Был он, да и есть по "сейчас", наверное, на Угрешской улице. Да, в то время, чтобы пересечь Москву из конца в конец надо было от силы час. Такие пробки и заторы, как сейчас, видели мы только в передачах про загнивающий империализм. Сказывалась мудрая политика родной партии на всеобщее равноправие. Не было у граждан такого количества автомобилей. И было на дорогах свободно. Любой маленький затор воспринимался уж как ЧП. И было это редкой редкостью.
Ну да ладно. Всем известно, что тогда снег был снежнее, пиво пивее, а скажем грипп - грипее.

Не об это сейчас речь.

Первый визит на сборный пункт прошёл достаточно быстро и рутинно. Нам, что называется, ничего не показали. Боялись, наверное, что дезертируем дружно, не начав служить. Потому тех, кому предстояло возвращение, т.е. нас, из автобуса не выпустили. Предупредив, что тех, кто пойдёт куда-нибудь без высочайшего его позволения--пожалеет, этот двухметровый Малыш, забрав ребят с вещами, увёл их сдавать в армию. Водила закрыл двери и, слава Создателю, не отключив

отопление, посоветовал отдыхать.
Потом было построение, формирование и очередная медкомиссия. Вот тут произошёл показательный, для того времени, случай. Одного из ребят забраковали. Что-то

там было с сердцем у парня. Представляете, мужик плакал. Так расстроился, что в армию не пойдёт. А мы его ещё успокаивали, мол, брось, всё устроится. Весной пройдёшь комиссию, и пойдёшь служить. Вот такие были времени, и вот какая была молодёжь призывного возраста.
Пока суть, да дело стемнело. Мы уже до тошноты накурились, запытали до полусмерти капитана, начальника команды и сержанта Колю, который вместе с нашим кэпом приехал нас "покупать". Он сам был москвич и, имея в кармане командировочное предписание, рвался домой. Сами понимаете, парень дома больше года не был и если учесть, что времени побыть дома, у него было только до десятого, то понятно, что ему было больше всего надо.
Построили нас, и повели на выход. Подходит наша колонна к КПП, Сопровождающие лица предъявляют дежурному бумаги и ворота открываются. Мы делаем шаг вперёд, но в это время раздаётся рык:

- СТОЙ !!! Мы в нерешительности, подняв уже ногу, замираем, но смотрим на наших командиров. Приезжего кэпа и военкоматовского Малыша.
Команда исходила от лощёного, подтянутого и начищенного до звёздного сияния старлея из местного комендантского взвода. Весь из себя такой важный, в каракулевой шапке. Из этих, которые на пункте рулили. Кэп кивает, мы встаём. А этот старлей нашим командирам командует:
- Пять человек и сержанта оставить на пункте. Усиление праздничного наряда.
А мы уже пообщались с теми пацанами, кто там, в наряде оказался. Они там вкалывали по 25 часов в сутки. Потому что те, кто из постоянного состава пункта там, в наряде стояли совсем ничего не делали, им было "не положено", а гоняли только пацанов. А менять их забывали по трое суток. Так из наряда и уходили на отправку, вернее отползали. Ребята валились с ног от такого кайфа. Оно нам надо было? А сержанту Коле это вообще было надо, как лесному зайцу перевыполнение плана по отстрелу мелких грызунов.

И вот всё то, что произошло дальше, происходило, во-первых, одномоментно. Во-вторых, в течении времени этот момент длился, пока звучала фраза, произносимая в ответ нашим капитаном.
- Тащ, старший литант, в голосе капитана был ледяной металл и строгая командирская интонация, - потрудитесь соблюдать устав. Перед вами старший по званию. Вас!? Что!? Ничему!? Не!? Учили!?!?!? Кру-Гом!!!
А ворота были открыты, поскольку у наряда на КПП отвисли челюсти. Чтобы так кто-то мог себе позволить разговаривать с их начальником, с их комендантом!!! Ну, благо бы полковник,

какой из московских паркетных, а тут капитанишко перефирийный.
И вот пока это звучало, нас приподняло и вынесло за ворота пункта. Причём Коля оказался в середине строя. Его фуражка у кого-то в руках, а на Колиных плечах была накинута чья-то куртка. И несло нас так до угла, где только мы и отдышались. Через пару минут подъехал наш автобус и мы, загрузившись, поехали, как кто-то пошутил "на дембель".
Вообще-то, к слову сказать, этот паркетный халдей-старлей, мог и подгадить здорово нашему

капитану, но была одна деталь. Нам Коля её поведал, пока мы его до метро подкидывали.
Был у Кириллыча, это производное от фамилии, орден Ленина. То ли за Анголу, то ли ещё за что, вообщем как сказал Коля, этот старлей очень легко отделался. Поскольку Кириллыча списали из спецназа после ранения. А что такое офицерский спецназ, особенно рассказывать не

надо. А если начать, то надо минимум пятитомник писать и всё равно всего туда не уместишь.
Так что, по большому счёту, повезло холёному.

ЧЕТЫРЕ НОЧИ И ТРИ ДНЯ

Я по дороге соскочил, практически около самого дома, устав от строго - занудливого инструктажа на тему явки десятого числа. Что взять, в каком состоянии быть и всякое разное, другое. Угадайте с трёх раз, что я сделал, оказавшись на воле? Правильно, достал мобильник, т.е. двухкопеечную монетку и нырнул в будку телефона автомата....

Первая ночь.

Вот вы сейчас что подумали? Да и я-то же самое бы подумал, чего уж тут. Только вот.... Одним словом, чтобы долго не объяснять и не расстраиваться ... трубку взяла мама. И узнал я, что любимая уехала с друзьями на праздники в какой-то то ли пансионат, то ли дом отдыха, вообщем аяй-яй, как расстроится, когда узнает, но куда и что не сказала, типа сама не знаю. Оба-на! Тогда это прозвучало, хотя конечно внутри меня, по-другому, не так прилично. Ну, вы же понимаете, восемнадцать лет и практически ещё наивный и недоцелованный мальчишка. Звоню другу. Прошу узнать, что и как. Вообщем, чтобы эту тему больше не поднимать, скажу сразу--ничего у нас не вышло и в смысле узнать, где любимая и в смысле потом по жизни. Хотите, верьте, хотите, нет, но больше мы в жизни не встречались никогда. Потом я долго писал ей письма, получал даже, но редко от неё тёплые ответы, но не срослось, одним словом. Наверное, не суждено было, хотя я искренне её любил, а может, мне просто так казалось, сейчас разве разберёшься? Грустно? Тогда было очень.

Доковылял я до дома, а там дядья не разъехались ещё. Усадили меня за стол и снова-здорово. Пожелания желать и водку пьянствовать. Учитывая предыдущие бурные ночи, вскоре я отрубился и благополучно проспал до самого следующего дня. Так что никакой ночи и не было.

Второй день, вместе с ночью, короче сутки.

С утра было Седьмое ноября. Праздник. Очередная годовщина нашей, так сказать, Великой Октябрьской. Это сейчас все, понимаешь, всё знают, а тогда резали колбаску с сырком, да оливье с винегретиком делали. Праздник, и всё тут. А раз праздник, то надо водку пить и холодцом закусывать. Потом можно и земля валяться. Но всё должно было быть идеологически выдержано, и не расходиться с генеральной линей партии. Ну да ладно, оно мне тогда надо было?

Мне надо было думать, как прожить подаренные Родиной дни и ночи, оставшиеся до казармы, чтобы потом, два года, не было мучительно больно за потерянное даром время. И что было плохо? То, что для всех знакомых и друзей я уже сутки служил в армии. Начал обзванивать народ. Все ахают и радуются. Вопрос у всех один - девятого на проводы приезжать? Мрак, одним словом. И, что самое весёлое, у всех уже что-то назначено, все, куда-то собираются. Все зовут, давай с нами. А основного, нужного варианта не наклевывается, ну, не вырисовывается, и всё тут!!! Прямо страшное дело.
В процессе уже ленивого, так на всякий случай, обзвона одноклассников, соединяюсь с одной подружкой. Ну не подружкой в смысле любви и страсти, а действительно просто были в хороших доверительных отношениях с человеком, причём с ещё дошкольных времён.
Привет! Привет! Как дела? Да никак! Что делаешь?

В результате договариваемся о том, что поедем, погуляем туда-сюда, на праздничную

Москву полюбуемся, может, посидим где-нибудь.

Вы помните праздничную Москву в середине семидесятых? В какую сторону голову не поверни везде Ильичи. Лозунги. Флаги. Лампочки светятся. Слова торжественные про революцию. Крейсера стреляют, слава Богу, только на картинках. " ... Бежит солдат, бежит матрос, стреляет на ходу. Рабочий тащит пулемёт - сейчас он вступит в бой...." Помните нетленку? Вот всё в таком роде. Песни из репродукторов, пьяный весёлый народ, в магазинах, в центре на прилавках поболе, чем обычно, дефицита и т.д.
Вот и гуляли мы с подружкой по городу, любоваясь и радоваясь великому празднику.
Понятное дело, что никуда не попали. В смысле кафе там или ресторана, да и не очень то и хотелось. Мне конечно, подружка то, может быть, и не отказалась бы.
Зашли мы с ней в "Новоарбатский", а там, конечно народу много, но и, как было сказано, хватало разного всякого вкусного и в повседневной жизни не очень доступного. Как сейчас помню, купили, в числе всякого прочего, бутылку Чинзано. Это ж надо! Решили народ побаловать буржуазной заразой в день, понимаешь, праздника великой и социалистической. И нагруженные этими приятными мелочами быстренько порулили домой, благо родственники уже рассосались потихоньку.
Заперлись мы с ней в комнате и под выпивочку с заедочками стали разговаривать ... разговаривать ... разговаривать !!! А, кстати сказать, подружка была очень аппетитная. Смуглая, невысокая такая, отнюдь не худышка, но и полной назвать девочку язык не поворачивается. Высокая упругая грудь волнительно завлекательно колышется под "лапшой". Помните, были такие очень модные джемперочки, тоненькие такие, по рисунку как лапша, отсюда и название. Брючки узкие, узкие, помню светленькие. Одним словом всё в обтяжку и такую обтяжку, что в такой одежде, по-моему, надо было родиться, одеть её было очень сложно. А вот снималась она достаточно легко, быстро и просто, как потом выяснилось.
И вот чего-то мы заспорили. А тема была такая. Какой-то фильм тогда шёл, буржуинский, где герой героиню из платья вытряхнул, вроде как против её желания, а на самом деле.... Вот про это самое, которое на самом деле спор и вышел. Я не помню точно кто спор начал, но склоняюсь к тому, что она. Почему? Да очень просто. Я в то время был вообще наивный и бестолковый. Неискушённый, я бы сказал. Отношения то у нас были исключительно дружеские, а хотелось то нам обоим чего-то другого, а я перейти к этому другому без подсказки вряд ли бы смог. Ну не представлял я тогда, как друга можно склонить, понимаешь ли, к вот такому, очень желаемому в тот конкретный момент времени.
Суть да дело, но пришли мы к выводу, что сделать вот это самое невозможно против воли вытряхиваемой - это она так считала. Я-то утверждал обратное. В результате мы поспорили, на что уже не помню, что я это легко сделаю. И сделал!!!

И вот когда... ну представьте - нежные, смуглые, девичьи плечи, перетянутые тонкими лямками белейшего кружевного бюстика. А из этого бюстика выглядывают два упругих, чуть светлее нежнейшего сливочного мороженого. Шок! Ну что могло быть дальше? Если я вам начну рассказывать о том, что мы обсуждали после этого достижения трудового коллектива завода имени Лихачева к знаменательной дате, вы ж всё равно не поверите.
Самое смешное случилось позже. Мы только подошли с подружкой с самому интересному месту в обсуждении вышеозначенного, как заявилась моя сестра с мужем. Они привезли арбуз. Это сейчас - арбуз на 7 ноября, ну пойди и купи, да?! А тогда, ребята, даже свежие огурцы, я не говорю уж о помидорах, на праздничном ноябрьском столе были явлением редчайшим, а тут АРБУЗ.

Нет, вообще-то я люблю арбузы, но в этот момент. Вой, который издала моя душа, был

слышен, наверное, даже на Луне и в окрестностях.

Вышли мы к арбузу конечно не сразу, и посидели с родственниками недолго. Там нам

"хотелось" этого арбуза.

Вот интересно, то ли старый стал, то ли ещё что, но тогда эмоции были настолько сильные и взрывные и ощущения такие невероятные, что просто ... ну не знаю, как даже описать.
Вошли мы с подружкой в комнату, щёлкнул замок и с такой силой обнялись и впечатались друг в друга , что сознание просто померкло. И течение времени в моменты таких свиданий с одной стороны убыстрялось так, что как будто его не было, этого свидания. А с другой стороны его, времени и не было совсем. А были только глаза, губы, руки..... Сколько живу - не могу понять этого парадокса. И в отличие от романтиков, рассуждающих о любви, могу сказать, что в описываемом мною случае и любви то не было, дружба да, а любовь - вряд ли, хотя в какой-то степени - безусловно. Может молодые были, а может просто, потому, что тогда это было практически впервые всё? Не знаю.
Но всё кончается, закончилась и эта ночь.

Завтра в Армию

Что испытывает человек, который совершенно твёрдо знает, что завтра он пересечёт линию, разделяющую его жизнь на две качественно различные части. "До армии" и "Когда я служил в армии". Это сейчас досужие журналюги и телевизоры-радио поднимают дикий вой и разносят страшилки про службу и порядки в войсках.
Что, раньше дедовщины не было? Или бардака в войсках мало было? Да хватало и того и другого. Другой вопрос, что тогда Союз явно не воевал, и поэтому идти служить было конечно легче, на душе. А о дедовщине и порядках в армии мы знали не понаслышке, и не из уст щелкоперов, зачастую не нюхавших солдатских портянок и знающих об армии только то, что там грубые парни в погонах со звёздами или с нашивками более одной, молодых бойцов бьют смертным боем, отнимают еду и.... Вообщем - плохо в армии. Нормальному, типа человеку там не место. Нормальному место в ночных клубах, гламурных тусовках и т.п. А для этого надо идти в институты, где тоже можно не учиться. ... Ну да ладно, эти личности сейчас обвиняют армию во всех смертных грехах, а случись, что, опять же будут обвинять армию. Замкнутый круг.

Старшие товарищи, уже отслужившие, рассказывали, конечно, и о жизни в казармах и о порядках и об отношениях между призывами. Мы чётко знали принципы типа "...подальше от начальства, поближе к кухне...", или, что на вопросы "кто играет на скрипке?" надо не торопиться отвечать положительно, даже если ты и Паганини, практически. За такими вопросами может скрываться любая каверза. Но в то же время существуют и блатные места писарей и т.п., так что особо скрывать какие-то таланты и не

стоит. Может так случиться, что красиво надписанный конверт с письмом домой может открыть путь в штабные кабинеты. И подобных примочек, рассказанных уже отслужившими друзьями, существовало много. Ну, к примеру - если ты умеешь чего-то там шить и кроить - лучше не светиться. Почему? Обязательно деды припашут - будешь по ночам дембельские парадки мастырить, а днём служить как все. Или преждевременное проявление таланта к рисованию, например, тоже может привести к подобным последствиям. Т.е. и служить, опять же, будешь, как все молодые, но и замполит припашет и опять же альбомы дедушкам кому-то делать надо, если только не попадёшь в клубную команду. Другой разговор, если модели или там макеты можешь делать, тут тебе, как правило, светило устроиться в придворную мастерскую. Короче всего не перечислишь. Так что кто-то больше, кто-то меньше, но к службе были готовы. Морально конечно, хотя определённый мандраж присутствовал. Одно дело услышать, другое понимать, что завтра наступает время, когда ты войдёшь в эту, что называется, жизнь уже полноправным участником. Что хочется? Да всего того, что хочется молодому парню. Появляется только ощущение того, что тебе в эти дни можно больше, чем обычно. Вряд ли кто осудит, если ты выпьешь больше чем обычно, или там... женский вопрос. Это на Руси от веку было. Повестка в кармане и для милиции тоже служила отмазкой. Ну, если уж не явное какое-то преступление.
Вообщем состояние "призывника" это какое-то особое состояние организма. Никогда не объяснить это человеку, который через него не прошёл, и не ощутил всего за ним следующего. Ибо всё познаётся в сравнении. Основной инструктаж давался в день проводов, уже, практически, на пороге призывного пункта. Потому как раньше было. До армии ты пацан, после армии - мужик. И отношение к тебе менялось именно в день проводов. Старшие родственники, братья и их друзья разговаривали с тобой уже как с равным. Объясняли как вести себя на призывном, кому какие документы показывать, а кому нет. Особо подчёркивалось, что права с легковой категорией из рук выпускать нельзя, только показывай и не давай. Унесут, и не увидишь больше, просто вернуть забудут или не найдут тебя, а скорее всего - искать не станут. Военный билет отдавай легко, если видишь, что "купец" предлагает службу тебе интересную. Пропадёт - новый дадут. Ругать будут? А как офицеру откажешь? Коси, мол, под дурака. Хуже не будет. Ну и много ещё полезного, с точки зрения старших, втолковывалось тебе неразумному. Благодаря всему этому в голове образовывалась каша, да ещё круто замешанная на алкогольных парах и взвинченных нервах. Красота, да и только!!!

Комментарии: 7, последний от 25/11/2011. © Copyright Иван Иванович (g62157@mail.ru) Размещен: 01/03/2011, изменен: 27/06/2011. 67k. Статистика. Глава: Чехословакия, Проза Иллюстрации: 5 штук. Годы событий: 1976-1978	Оценка: *8.0120** Ваша оценка:
Аннотация: Глава I Перед тем КАК ...

Иван Иванович К чему приводит Идеализм или любовь к стране Вечнозелёных Помидоров. Письма самому себе из Армии, прочтенные через тридцать лет "потом"

Иван Иванович
К чему приводит Идеализм или любовь к стране Вечнозелёных Помидоров. Письма самому себе из Армии, прочтенные через тридцать лет "потом"