Okopka.ru Окопная проза
Ивакин Алексей Геннадьевич
Триптих

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения] [Рекламодателю] [Контакты]
Оценка: 7.90*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Совершенно случайно

  1. Начало.
  
  Солнце жарило так, что пот сох, не докатываясь до кончика носа. Старик по привычке называл этот огромный жаркий шар Солнцем. Как, впрочем, и другие люди. Арктур, Бетельгейзе, Альфа Центавра - так их зовут в Космосе. А на планетах их называют Солнцами. Такова привычка. Или традиция?
  -Ключ дай, - сказал старик.
  -Какой? - встрепенулся подросток.
  -Разводной. Нет, не этот. Маленький.
  Старик ковырялся во внутренностях сельхозробота. Поливалка сломалась. Вернее, не сломалась. Фильтры надо поменять. А у этой модели конструкторы разместили фильтры для воды в таком месте, что добраться до них можно, лишь разобрав половину конструкции.
  Чем Старик и занимался. А внук его лежал рядом и скучал. Возраст такой - скучать, лежа под солнцем в поле, по которому переливались золотом волны сириусианской пшеницы.
  -И отвертку еще.
  Паренек подал деду комбиотвертку. Старик не любил электронные инструменты. Старик любил ковырятся в технике вручную - снимать тяжеленные кожухи, перебирать сервомоторы, проверять уровень масла...
  Подросток зевнул.
  -Не выспался? - поинтересовался Старик.
  -Ага...
  -Опять в город летал ночью?
  -Ага...
  -К этой... Как ее...
  Подросток промолчал.
  -К Гретте?
  Внук смахнул муху со щеки. Та, с недовольным жужжанием, покружилась в воздухе и уселась на спину Старика. Тот ее не заметил.
  -Чего молчишь?
  -Угу...
  -Чего угу? Поссорились, что ли?
  -Не твое дело, - огрызнулся подросток.
  -Поссорились, - с удовольствием констатировал Старик и улыбнулся.
  Внук не видел лица деда, но почувствовал интонацию:
  -Ничего смешного.
  -А я и не смеюсь!
  -Смеешься!
  -Не смеюсь!
  -Смеешься!
  -Улыбаюсь!
  Старик вылез из робота. Стер со лба пот, размазав его вместе с грязью.
  -Из-за чего поругались-то?
  -Не знаю.
  -Знаешь.
  -Не знаю!
  -Знаешь! - ухмыльнулся Старик.
  -Она с Максом танцевала, - отвернулся подросток.
  -А ты чего?
  -Ничего.
  -Почему?
  Внук не ответил, отвернувшись от деда и смотря на Солнце через полиочки.
  -Увидел как танцует, развернулся, сел во флаер, задал программу случайного полета и выпил две бутылки пива. Так?
  -Откуда ты знаешь?
  -Когда-то я тоже был молодым, - дед достал из початой пачки отбеливающую зубы сигарету и закурил. - Не веришь? Был, был... И очень пожалел потом о своем поступке.
  -Почему? - спросил внук, не поворачиваясь. В голосе его дрожали слезы.
  -На войну ушел, - пожал плечами Старик. - Когда вернулся, ее уже не было в живых. Пришлось жениться на твоей бабушке.
  И Старик засмеялся. По-доброму засмеялся. Старик вообще часто смеялся. Но смех его всегда был разным. Часто злым, когда он смотрел новости, часто язвительным, когда смотрел фильмы. Иногда грустным. Редко - добрым.
  -Красивая она была? - спросил внук.
  -Да.
  -Как кто?
  -Как твоя мама. Когда мы ее планировали, я уговорил бабушку генномодифицировать внешность твоей будущей мамы. Бабушка, конечно, не знает - чья красота в нашей дочери.
  -Почему она не знает?
  -Женщинам не надо знать такое. Женщина - она слабое существо. Ей хочется знать, что она единственная и неповторимая. Поэтому лучше ей не знать. Впрочем, подозреваю, что твой дядя тоже модифицирован...
  -Дед, а мужчины?
  -Что мужчины?
  -Мужчины тоже единственные и неповторимые?
  Дед глубоко затянулся, выпустил дым из ноздрей. Помолчал. Потом сказал:
  -Все мы единственные и неповторимые. Только мужчины уверены в этом, а женщины - нет. Женщина, она существо неуверенное. Хуже фроксов.
  -Хуже кого?
  -Фроксов. Раса такая. Была.
  -Была?
  -Была. Кончилась. Слишком долго они колебались.
  Лицо Старика исказила на мгновение гримаса боли. Внук ее не заметил. Слишком погружен был в свои мысли.
  -Дед...
  -М?
  -Я заявление написал в военкомат.
  Дед не отвечал долго. Так долго, что у парнишки сердце застучало сильнее:
  -Дед!
  -М?
  -Что молчишь?
  -Школу решил бросить? - вместо ответа спросил Старик.
  -Да, - твердо ответил внук и посмотрел на горизонт. Огромное солнце катилось на закат. Легкий ветерок играл колосьями пшеницы.
  -Из-за Гретты? - спросил Старик.
  -Нет. Хочу быть таким как ты. Героем хочу быть.
  Старик криво улыбнулся:
  -Ты знаешь, в честь кого тебя назвали?
  -Знаю, в честь тебя, а что?
  -А меня в честь кого?
  Парнишка замялся. Он не знал, в честь кого звали его деда - героя Последней Войны. Войны, в которой человечество отстояло право на космос и право на жизнь.
  -Меня назвали в честь титула одного киногероя из Древних Фильмов. Когда я родился - они были в моде. Получается, и тебя назвали в честь него.
  -Ааа... А как он назывался?
  -Кто?
  -Фильм!
  -Он запрещен. Не могу назвать.
  -Запрещен?!? - парень приподнялся на локте. - Тебя... Нас зовут в честь запрещенного героя?
  Старик улыбнулся и кивнул.
  -Но...
  -Я покажу это кино тебе. Перед отправкой космолета. Когда он, кстати?
  -Еще не знаю. Сообщат повесткой. А о чем фильм?
  -О чести и присяге.
  -Почему его тогда запретили?
  -Потому что в этом фильме тот, кто выбрал верность и честь показан врагом. А предатели показаны героями.
  -Афигеть, - выдохнул внук и снова лег на траву, закинув руки под голову. - А почему так?
  -Когда-нибудь поймешь...
  Дед докурил. Положил окурок в портсигар, который усердно стал наращивать новую сигарету.
  -В какие войска идешь, знаешь уже? - спросил он, сосредоточенно разглядывая инструменты.
  -Хочу в космодесант. Но уж как получится. Сначала надо тестирование пройти, потом курсы подготовки, потом...
  -Знаю, - отрезал Старик. - Когда-то я тоже хотел в космодесант.
  Внук ничего не сказал. А старик сорвал травинку и начал жевать ее. Потом сплюнул и снова достал сигарету:
  -А стал мотористом. Способности технические... Наше судно было во второй линии высадки. Перед самым приземлением одна из зениток внезапно ожила и засадила нам очередь вдоль борта. Я не помню ничего. Только удар и потом темноту. Очнулся в госпитале. Один из команды. Десантники тоже не выжили. Судно свалилось прямо перед дотом арксианцев. Они успели разорвать нас в клочья. Потом их убили всех. Это я уже в госпитале узнал.
  -Арксианце же наши...
  -И тогда были наши. Пока не начали грабить и убивать на внутренних линиях.
  -Я все равно хочу в десант, - сказал внук.
  -Это правильно. Мечта должна быть.
  Пацан помолчал.
  -Дед, а у тебя есть мечта?
  -Есть. Только что появилась - хочу, чтобы ты вернулся живым.
  Они снова замолчали. Ветерок продолжал играть их волосами.
  -Гретта знает?
  -Нет.
  -Дурак.
  -Наверное.
  -Точно.
  Солнце коснулось горизонта.
  -А мать знает?
  -Нет, конечно.
  -Правильно. Лети к своей Гретте.
  -А ты?
  -А я ремонт закончу и домой. Надо дождь ночью запустить.
  -Дед, дай закурить!
  Старик поколебался, но достал сигарету и протянул ее внуку. Тот затянулся и тут же закашлялся.
  -Пробовал уже? - без тени улыбки спросил Старик.
  -Ахха... - сипло ответил внук, продолжая кашлять.
  -Зачем кашляешь тогда?
  -Не привык еще.
  Старик кивнул. Мальчик идет в армию. Мальчик идет учиться убивать. Мальчик идет учиться умирать. Мальчику некогда привыкать к сигаретам.
  -К девчонке своей полетишь?
  Пацан поколебался. Подумал. И кивнул. Потом встал и пошел к флаеру. Дед же взял ключи и полез внутрь робота. Потом вдруг остановился, оглянулся и крикнул в спину внуку, скрипя своими механическими суставами:
  -Дарт!
  -А? - оглянулся внук.
  -Сделай ей ребенка...
  Солнце уходило на закат.
  
  2.И опять начало.
  
  В дверь постучали, когда женщина вышла из санитарного блока. Ионный душ - обязательная процедура после тяжелого дня на шахте. Общей душевой она брезговала. Она привыкла к раздолью, когда жила на ферме. После просторов полей узкие коридоры и маленькие конуры шахтного комплекса давили на психику. Раздражительность и гневливость были обычными чертами подземлян. Но у нее это выражалось еще сильнее. Женщина любила одиночество. А его здесь не хватало. Дочь должна была вернуться с трудовых уроков только через два часа. И эти два часа женщина хотела остаться наедине с визуализированными воспоминаниями. Визуализация обошлась ей в недельную зарплату. Но это стоило того...
  В дверь снова постучали. Настойчивее.
  -Да кто там? - раздраженно крикнула она в переговорник.
  -Тетя Гретта! Это я, Гней!
  -Гней? - удивилась Гретта. - А Марты нет дома! Она...
  -Я знаю! Я не к ней! Я к вам!
  Гретта еще больше удивилась. Потом помедлила и коснулась ладонью электронного замка. Дверь, зашипев гидравликой, отъехала в сторону. В коридоре стоял невысокий темноволосый парнишка - ухажер ее дочери.
  -Что тебе? - сухо спросила женщина.
  -У меня к вам разговор, Гретта! Очень важный! Вы впустите меня?
  -Да проходи уж... - буркнула Гретта. Дверь снова зашипела.
  Парень растерянно топтался в центре комнате, не зная - куда присесть. Перед сеансом женщина задвинула все сидения в стены.
  Гретта щелкнула мультипультом - боковая панель в углу опустилась, превратившись в столик. Соседние панельки выдвинулись маленькими табуреточками.
  -Садись, - сказала она. - Воду будешь?
  -Спасибо, у меня есть! - поболтал он фляжкой.
  Гретта кивнула. Месяц заканчивался. Заканчивались и три социальных кубометра воды. Можно, конечно, прикупить и еще. Но на нее и так смотрят косо, из-за того, что не следует политике правительства - 'экономия, экономия и еще раз экономия!'. Было принято, разумеется неофициально, сдавать излишки воды за прошлый месяц. Но она не сдавала. В последний день месяца она с наслаждением выливала остатки воды на себя, устраивая настоящую, а не сухую баню. Иногда это был лишь стакан, иногда - небольшая кастрюлька. А порой набирался целый тазик.
  -Так что тебе?
  -Гретта... Я и Марта... Мы... - мальчишка покраснел.
  -Я знаю, - кивнула Гретта без тени улыбки. - Дочь мне все уши про тебя прожужжала.
  -Да? - обрадовался Гней.
  -Спали уже? - без обиняков спросила женщина.
  -Нет, что вы... Я... Мы...
  -Да не мычи ты! - раздраженно сказала она. - Говори нормально.
  Парень вздохнул поглубже и выпалил:
  -Я подал заявление в армию. В космодесант!
  Гретта закрыла глаза. Визуализация...
  -Причем тут я и Марта?
  -Я отслужу по контракту три стандартных года и у меня будут средства, чтобы увезти ее на нормальную планету. Мы построим дом, потом перевезем туда и вас и своих родителей!
  -Хороший план, мальчик, - кивнула Гретта. - Очень хороший.
  А про себя добавила: 'Когда-то я это уже слышала'
  -Только у этого плана есть один большой недостаток...
  -Какой, Гретта? - насторожился Гней.
  -Мальчик, ты смотришь новости? Война идет уже шестнадцать лет. Через полгода ты будешь высаживаться на очередной 'страгетически значимой планете уровня Х' - передразнила она знаменитую ошибку Президента. С той планеты и появилось язвительное выражение 'Иксовая страгетия'. Чаще, правда, латинское 'Икс' меняли на кириллическое 'Х'.
  -Участникам боевых действий предоставляется президентская пенсия. В двадцать лет я уже буду богаче нашего Мэра!
  -А много таких? Сколько живых из десанта вернулось? Ты знаешь? - вспылила Гретта.
  -Именно поэтому я и пришел! - гордо сказал Гней. - Разрешите мне жениться на Марте!
  -Что? - Гретта от удивления округлила глаза. - Да ей всего шестнадцать!
  -Когда она родилась, вам было пятнадцать! - Гней улыбнулся, а Гретта покраснела.
  А парень продолжил:
  -Если я погибну, она будет получать десять процентов от моего жалования. До совершеннолетия первого ребенка. Вы же знаете это.
  Гретта кивнула.
  -Я хочу сдать свою... Свой биологический материал в Центр Планирования. Если что - она сможет законно завести от меня ребенка и продолжить мой род!
  Гретта замолчала, стиснув зубы.
  -Для этого необходимо ваше разрешение на...
  -НЕТ! - крикнула Гретта.
  Парень осекся.
  -Какие же вы... Какие же вы эгоисты... - простонала она. - Вам бы все мир спасать... А ты знаешь, знаешь каково это? Да, пятнадцать лет мне было, когда я родила Марту. А знаешь. Кто ее отец? Нет? А я знаю! Он был таким же как ты, романтичным мальчишкой. И он тоже ушел в космодесант - заработать денег! Потерпи, милая Гретта! Через год я вернусь и мы переедем из этой деревни на хорошую индустриальную планету! Он сделал мне Марту и исчез среди звезд. И не вернулся ни через год, ни через два, ни через десять. Знаешь, что мне ответили в министерстве обороны и превентивного нападения? 'Ваш запрос отклонен ввиду неподтвержденности родственных связей'!
  Гретта почти кричала, а Гней с оторопью смотрел на женщину в слезах.
  -А хочешь узнать, как это было? Смотри! - она с какой-то яростью ткнула в кнопку мультипульта.
  Стены исчезли. Гней и Гретта сидели на своих табуреточках в густых волнах золотистой пшеницы. Прямо перед ними лежали обнаженные девочка и мальчик. Руки и ноги их были переплетены. Они любили друг друга и жаркое солнце водило лучиками по их шелковистой коже.
  Гней смущенно отвернулся. Гретта схватила его за подбородок:
  -Смотри!
  Мальчик и девочка не слышали их, ибо воспоминания не слышат. Они пачкали своей любовью простынку из сарафана и футболки.
  Гретта, настоящая, не та что из визуализации, вдруг всхлипнула, за ней вскрикнула и другая Гретта - юная и свежая. Потом щелкнула кнопка. Мир изменился.
  Девочка виновата плакала на кухне. Рядом с ней плакала ее мама. Страшно раскрывал рот в беззвучном крике краснолицый мужик, сжимая кулаки.
  -Я выключила звук, - сказала Гретта. - не хочу снова слышать это.
  И снова мир меняется.
  Девочка превратилась в кормящую женщину. Вот она сидит на крыльце и баюкает маленький сверточек. Вот этот сверточек делает первый шаг. Вот они всей семьей брызгаются водой из шланга. И даже суровый папаша улыбается. И все время девочка непроизвольно смотрит на небо. Но там или солнце или звезды.
  А потом небо покрылось дымом. Горели поля, горел дом. Краснолицый мужик лежал на сухой земле, сжимая в руках старый лазерник. Из-под него растекалась кровь. Из гаража для роботов доносились дикие крики. Десантный космокатер хищно раззявил пасть трапа.
  -Запах включить? - сухо сказала Гретта. Она уже не плакала.
  -Ннне... - промычал Гней.
  А потом девочка ползла по земле, закрывая ребенку рот ладошкой. Потом бежала. Потом падала в какие-то ямы. Потом снова бежала...
  А потом Гретта щелкнула мультипультом.
  Горящий мир превратился в серые стены отсека.
  -Я пятьдесят километров ползла до убежища. Вместе с Мартой. Мне было семнадцать лет. С тех пор я больше не была на поверхности. Марта тоже.
  -Но это все же через это прошли...
  -Он ушел. Ушел и не спас меня. Ты никогда не поймешь, что это такое - жить одной с ребенком на руках. Жить и ждать. Никогда не поймешь. Я не дам разрешения.
  -Но, Гретта... Мы же любим друг друга! - отчаянно сказал Гней.
  -Она тебя любит, возможно. А ты ее?
  -Конечно...
  -Нет! - оборвала Гретта подростка.
  -Тебе хочется подвигов, покорений, простора. А нам, женщинам, нужен дом и очаг. Уходи на свою войну и оставь Марту в покое.
  -Но...
  -Оставь ее. Я не хочу для своей дочери краткой минуты счастья и бесчисленных годов мучительных воспоминаний. Оставь ее.
  Гней замолчал, опустив голову. Потом бесцветным голосом сказал:
  -А если я останусь?
  -Ты не останешься.
  -А если? Дадите разрешение?
  -Не лукавь. Ты все равно сбежишь.
  Гней вспыхнул:
  -А что? По-вашему лучше жить на этой, расплавленной лазерами планете, задыхаясь в шахтах, экономя воду, питаясь сублиматами? Да? Я хоть что-то пытаюсь изменить!
  -Уходи, Гней. У меня разболелась голова.
  Она устало прикрыла глаза.
  Гней порывисто вскочил и пошел к двери. Открыть ее не успел. Та открылась сама. В отсек вошла Марта.
  -Гней? - удивилась девочка.
  Она едва не бросилась ему на шею, но замерла, чувствуя своим нарождающимся женским чутьем что-то не ладное.
  Он кивнул ей. Замер. Потом чмокнул в щечку и бросился в коридор.
  -Гней! - крикнула Марта ему в след. Но тот исчез за поворотом.
  Марта закрыла дверь. От ее шипения мать вздрогнула и приоткрыла глаза.
  -Мама!
  -Как прошел день? - устало сказала Гретта.
  -Мама, зачем он приходил?
  Гретта устало улыбнулась дочке.
  -Мама!
  -Любишь его?
  Марта покраснела.
  -Любишь...
  Гретта взяла в руки мультипульт. Поиграла пальцами на кнопках. Зажмурилась. Открыла глаза. Выбрала на экране монитора папку 'Память'. Секунду подумала. И нажала на кнопку 'Удаление'.
  Потом повернулась к дочке, растерянно смотревшей на маму:
  -Любишь?
  Марта кивнула, спрятав взгляд под челочкой.
  -Тогда не отпускай его... Никогда...
  
  3. И еще раз начало.
  
  Космолет встречали флагами, шариками и салютом. Еще бы! Возвращался Последний Герой Последней войны! Сам Президент Системы вместе с Правительством и Сенатом встречал его. Большинство депутатов, правда, прислали голографические копии или клонов, но Президент присутствовал лично.
  Красную ковровую дорожку, вышитую специально к празднику - причем в ручную! - украшал эскорт из рободевушек в миниюбках. Одной парой изящных рук они играли гимн Системы, в другой паре, не менее изящной - букеты цветов.
  Люк открылся. Оттуда вышел старик с палочкой и близоруко прищурился на Солнце. Космопорт взревел десятками тысяч голосов. Рободевушки заиграли гимн и начали подкидывать букеты. По трапу старик спускался, прихрамывая и осторожно опираясь на трость.
  Президент встретил его на земле, аккуратно схватив под локоть.
  -Как вы добрались, сержант?
  -Отлично добрался. Даже не трясло, - откашлявшись, сказал старик.
  Президент засмеялся. Его добродушный смех немедленно протранслировался по всем шестидесяти двум планетам Системы.
  Потом они подошли к трибуне.
  -Мы... Мы вечно благодарны героям, отстоявшим независимость нашей Системы. В таких людях, как этот сержант нашел воплощение дух нашей свободы, нашей воли, нашей победы...
  Президент говорил добрых пятнадцать минут. За это время граждане системы успели несколько раз попереключать каналы.
  -Сержант! От имени нашего народа. От имени нашей земли. От моего имени! Примите нашу благодарность за ваши подвиги.
  И президент встал на колени. Он любил вставать на колени. Церемониальная группа это знала, поэтому на колени встал весь космопорт. Красиво получилось. Президент знал толк в красоте.
  Сержант не знал этого толка. Поэтому просто заплакал. Эти слезы тоже протранслировались на весь мир. В прямом эфире и без рекламы.
  -Сержант вернулся к нам на космолете наших спонсоров - фирмы 'Лохкид'. Если бы не Совет директоров, договорившийся с компанией 'Уранпром', предоставившей скидку на топливо в девятнадцать процентов, простите в сто девятнадцать, - мельком глянул в монитор Президент, - Мы еще долго бы искали нашего героя. Вам слово, господин генеральный директор!
  Директор начал рассказывать о вкладе концерна 'Лохкид' в национальную идею Системы. Рассказывал он долго. Сто тридцать миллиардов системцев в это время успели посмотреть отрывки из нового сериала, пожарить котлеты, сделать двадцать тысяч новых людей и около пятидесяти тысяч нанороботов.
  В это время старик искал в толпе знакомые лица. Но не находил. Может быть потому, что их тут не было. А может быть потому, что недавно пересаженные глаза - 'Уранпром! Сбывается все!' - еще не адаптировались к искалеченной атомными пулями нервной системе.
  -А теперь... Слово... Последнему герою Последней Войны...
  Имя сержанта утонуло в овациях.
  Президент удовлетворенно отошел в сторону, ободряющим жестом пригласив старика к микрофону. Тот сделал шаг вперед. Кашлянул в микрофон. Потом сказал:
  -Я вернулся...
  Толпа взревела.
  Старик говорил о том, что он пережил. Как он убивал. Как убивали его. Как он мечтал в концлагере увидеть родное небо. Как он прятал под робой фотографию семьи. И как он рад вернуться домой...
  -Я благодарен президенту, 'Лохкиду', 'Уранпрому', 'Единой транспортной сети', - переводили сурдопереводчики на все языки системы. - Я сражался ради вас! Я вернулся к вам!
  После окончания церемонии один из заместителей Президента подошел к старику:
  -По плану у нас сегодня торжественный ужин в почетном Зале Героев Системы. Завтра с утра встреча с представителями прессы. После обеда, господин сержант, встреча с представителями общественной элиты, затем мы поедем по заводам спонсоров. Так что сейчас вас отвезут в гостиницу, вы там отдохнете...
  -А можно мне домой? - сказал сержант.
  -Можно. Через неделю. Вы же сами подписывали контракт по освобождению. По третьей части контракта вы обязаны быть нюьс-рекламным агентом в течение месяца. Спонсоры и так пошли на уступку, поэтому потерпите неделю.
  -Хорошо, - согласился старый сержант. - Я потерплю. А можно мне сейчас полететь одному?
  -Вы хотите побыть один? - спросил Заместитель Президента.
  Старик кивнул.
  -Мы обеспечим это.
  Чиновник отошел в сторону, начал шептаться с каким-то генералом.
  Сержант усмехнулся. Жизнь в концлагере его научила понимать все без слов. Пока он им нужен - он будет жить. Пока он им нужен - его не выпустят из новой клетки.
  Индивидуальный флаер, как и ожидалось, был запрограммирован на автоматическое управление. Однако, чиновники из Департамента Социальной Безопасности не учли двух вещей. Они не знали - или забыли? - что подготовка десантника включает в себя и спецкурс моториста легких катеров, по сравнению с которыми даже правительственный флаер был детской игрушкой.
  Не могли они знать и то, с какой силой он стремился домой.
  Да. Дома уже давно не было. Сержант уже знал, что столичная планета подвергалась лазерной атаке, что часть населения выжило лишь в убежищах, скрытых многокилометровой броней планетарной мантии, что материки перепланированы заново, что дома его никто не ждет...
  Он знал.
  Но он продолжал надеться, верить и любить.
  Поэтому, когда он сел в летающую машинку, сразу после взлета он ударом ноги выбил панель автомата и полез копаться во внутренностях электронного мозга флаера.
  Копаться пришлось недолго. Блок автоматического управления немедленно полетел из кабины, вертясь в воздухе щупальцами проводов.
  А после достаточно было повернуть штурвал...
  Переговорник немедленно и одновременно заорал пятью голосами:
  -Борт номер три! Борт номер три! Немедленно вернитесь в разрешенный коридор полета!
  -Третий борт! У вас проблемы?
  -Сержант, сержант, я приказываю!
  -Огонь не открывать! Принудить к посадке без открытия огня!
  -Ситуация шестнадцать! План 'Единорог'!
  -Да подавитесь вы все! - зло сказал сержант и вывернул флаер в лихом вираже.
  Оторваться от зажиревших мудаков из президентской охраны боевому десантнику, пусть и подзабывшему свое средненькое пилотное мастерство, особого труда не стоило. Горы помогли. Уйдя сквозь ущелье, флаер сержанта на несколько мгновений спрятался от радаров СОП - службы охраны Президента. Этого ему хватило, чтобы рявкнуть в навигатор:
  -Гретта Сэн!
  -В базе живых данных отсутствует, - ответил ему холодный голос компьютера.
  -В мертвых! - сжал зубы сержант.
  -Отсутствует, - бесстрастно ответила машина.
  -Гретта Дарт! - крикнул он, не надеясь на ответ.
  -Квадрат четыре, вертикаль семьдесят семь, горизонталь шестьдесят, южный...
  Два удара ногой и компьютер замолчал. Еще один удар тростью - и автомат умер от короткого замыкания.
  Сержант врубил акселератор и снова вывернул штурвал, взмыв в небо.
  Четыре. Ибо Вера.
  Под дном флаера мелькнул острый горный пик. Раньше его не было.
  Семьдесят по семь раз. Ибо Надежда.
  И залив новый. Очень круглый. Похож на кратер. Вперед, вперед!
  Шесть десятков. Ибо Любовь.
  Эти три числа он твердил как молитву, направляя свое суденышко в южный континент.
  Где-то на перехват поднимались истребители. Но он, не переставая, твердил:
  -Четыре. Семьдесят семь. Шестьдесят.
  На другом полушарии была уже ночь.
  Но люди еще не спали, дожидаясь новостей - 'Последний освобожденный из плена оказался сумасшедшим! Ждите прямого эфира от нашего корреспондента!'
  Сержант приземлился за километр от найденных координат.
  И поспешал к дому, смешно хромая.
  На стук открыл какой-то крепкоплечий невысокий мужик. Борода его серебрилась проседью:
  -Тебе чего, старик? - сказал он, закинув в рот бутерброд.
  -Гретта... дома... - сержант запыхался, поэтому говорил неотчетливо.
  -Кто? - удивился мужик. А потом приоткрыл рот, откуда посыпались кусочки бутерброда: - Мать! Маааать! - заорал он.
  -Да погоди ты! - крикнул в ответ женский голос из глубин дома.
  -Мать, иди сюда, говорю! - рявкнул мужик, не сводя глаз со старика.
  -Ну? Что орешь? - к двери подошла, переваливаясь как утка, полная грудастая тетка в засаленном халате.
  Мужик молча показал кивком на старика.
  -Опять попрошайка? Да сколько раз я говорила... Ой! Это же...- внимательно вгляделась она в лицо сержанта. - Вас же только что в новостях показывали...
  -Гретта... Она дома?
  -Да куда ж ей деться. На втором этаже, в своей...
  Старик отодвинул мужика стальной тростью и вошел в дом. Под его ногами прогибались ступени лестницы, когда он стал подниматься по ней.
  -Марта... Это же...
  -Думаешь, Гней?
  Без слов он взял ее за руку и вывел на крыльцо. В небе суетились звездочки флаеров.
  Старик вошел в комнату, пропахшую старушечьим потом и лекарствами.
  -Гретта... - осторожно позвал он.
  Старушка, лежащая на кровати, приоткрыла глаза.
  -Дарт... Ты вернулся... - пробормотала она. И снова глаза закрыла.
  Без слов он подошел к кровати. Снял парадную футболку, обнажив грудь покрытую шрамами и седыми волосами. Бросил ее в угол. Та брякнула новенькими медалями. Потом он снял брюки и остался в одних трусах. Потом присел на узенькую кровать. Погладил ее по морщинистой руке. Потом забрался под тоненькое одеяло и обнял свою женщину.
  -Я вернулся, Гретта, - шепнул он на ушко.
  Вместо ответа та кивнула и улыбнулась.
  Он приподнялся на локте и поцеловал ее в щеку. Потом в носик. Потом в шею. Потом он дотянулся до реанимационного аппарата и оторвал несколько проводов.
  Она вздрогнула. Вытянулась в судороге. Потом перестала дышать, продолжая улыбаться. Тогда он еще раз поцеловал ее. Потом открыл панель управления на своей левой ладони. Нажал комбинацию из шести цифр. Грудная клетка послушно раздвинулась. Он чуть помедлил, протянув палец к едва заметной кнопочке на сердечном клапане. И прошептал:
  -Я иду за тобой!
  Крепко обняв тело своей единственной жены, он нажал ногтем на кнопочку.
  -Вот и они счастливы, - сказала Марта, прижимаясь к теплому боку своего мужа.
  -Да. Как и мы, - согласился Гней и посмотрел на звезды.
  Одна из звездочек стремительно увеличивалась.
  -Дети летят со школьного вечера, - вздохнул он.
  -Да, - согласилась она.
  -Расскажем?
  -Обязательно.
  Под утро, после того как с него сняли показания, Гней снова вышел на крыльцо.
  Он много курил и смотрел на звезды.
  
  

Оценка: 7.90*6  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019