Вообще-то Степан вначале и сам до конца не понимал, за каким чёртом его понесло в рекрутёрскую контору новопоселенцев. Железной логикой, как обычно, он этого объяснить не мог.
Просто всё надоело...
Ему всего лишь 35 лет, но жизнь уже потеряла смысл.
Начать заниматься так называемым 'бизнесом', который, в основном, сводится к высасыванию жизненных соков из других людей, противно. Не его...
Что это за такой рекламируемый повсюду 'успех', как не умение цинично пройти по головам сограждан и отобрать у них для себя кусок побольше, пожирнее. Что это, как не вампиризм или бандитизм в новом, узаконенном и респектабельном воплощении?
Пока ходишь, как заведённый на опостылевшую неинтересную работу, за которую платят копейки - есть, чем рассчитаться за временное жильё, как-то одеться, худо-бедно питаться, но, стоит только задуматься на секунду - зачем эта бессмысленная унылая и монотонная серость? Неужели так будет всегда, до тех пор, пока не свалишься от старости или болезни? И будешь заживо догнивать в каком-нибудь дешёвом хосписе или заброшенной лачуге? А если потеряешь и эту, сегодняшнюю работу, всё плохое случится гораздо раньше.
Степана это не устраивало. У него было несколько технических специальностей, но все они постепенно становились невостребованными. Людей вытесняли автоматизированные производства, искусственный интеллект, роботы, новые технологии.
Степан сидел перед откормленным, пахнущим дорогим одеколоном, чиновником агентства 'Новая жизнь' и автоматически отвечал на вопросы - сколько вам лет, почему вы решили, что сможете стать поселенцем, что вы умеете, ваши увлечения. Вопросы, вопросы... Зачем они? Ведь спрашивающему и так всё ясно. Но, надо соблюсти форму, заполнить договор, подписать обязательства...
Земля начала задыхаться от выхлопных газов, техногенных катастроф, нехватки воды и продовольствия. Двадцать миллиардов населения - это уже чересчур! Планета не может прокормить столько людей, да и надо сказать, что у тех денежных мешков, что рулят властью, нет особого желания кому-то помогать. Разве что поскорее избавиться от неплатежеспособных граждан и лишних ртов...
Когда на третьей модификации большого адронного коллайдера было сделано первое открытие, имеющее колоссальное практическое значение, а именно - пробивание временных гиперпространственных туннелей к заданной точке звёздного неба, с возможностью доставки по ним многотонных грузов и живых существ, то это у одних вызвало вздох облегчения, а у других - надежды на новую жизнь.
Вот тогда-то и появились первые проекты, совмещающие в себе сразу несколько задач.
Во-первых, освободить Землю от излишков ненужных людей.
Во-вторых, разведать и колонизировать новые территории, обжиться на новых планетах.
В-третьих, создать империю галактического масштаба с метрополией на Земле и разбросанными в космосе удельными княжествами - 'запасными аэродромами' для человечества. На всякий случай.
Было ещё в-четвёртых, в-шестых, в-десятых. Самое главное, что это открытие учёных решало сразу массу назревших проблем чрезмерно разросшегося населения. Каждая его социальная группа по любому признаку - этническому, конфессиональному, национальному и иным другим, получала возможность заселить целую планету, создать на ней уникальное общество, цивилизацию без внутренних противоречий, мин замедленного действия, как на Земле. Этакий потрясающий вселенский эксперимент.
Ясно, что на колонистов свалятся все риски и проблемы по освоению новых миров, а потом, когда поселения выживут и укрепятся, то люди там станут пытаться торговать с метрополией, просить у неё технику, инструменты, привычные средства комфорта, земляне же будут вольны выбрать, что потребовать с аборигенов взамен.
Это будет обычный бизнес, перспективный инвестиционный проект. И ничего другого.
В авральном режиме были созданы исследовательские команды первопроходцев для разведки планет, оценки их пригодности к заселению, разработаны технологии по созданию временных лагерей, доставке грузов, инструкции по безопасности, комплектованию групп и другие методические материалы.
Что называется, процесс пошёл...
Толстый чиновник с двойным подбородком перестал бубнить анкетные вопросы и, сделав паузу, осведомился
- У вас есть предпочтения к выбору звёздной системы? Планеты?
- Нет, - безразлично ответил Степан, - лишь бы там можно было жить.
- А в составе какой группы вы хотели бы находиться?
- Например?
- Ну, жить в интернациональной, смешанной группе или только с мусульманами, либо буддистами, православными, атеистами, азиатами, русскими, коммунистами, геями. Дальше сами додумайте.
- С русскими, конечно, - Степан чуть помедлил, - только нормальными, не геями и не фанатиками какими-нибудь.
Рекрутёр ухмыльнулся
- Понятно. Подпишите здесь и будьте готовы отправиться через месяц. Группа - 100 человек, руководитель - опытный таёжник и проводник Потёмкин Борис Сергеевич, прошедший нашу подготовку, место высадки - планета пока без имени в созвездии Райской птицы. Освоитесь, изучите условия, потом название сами придумаете. Это примерно 400 парсеков от Земли. Очень хороший мир, не пожалеете. Больных и судимых в вашей команде не будет. Возраст от 20 до 60.
Толстяк посмотрел в глаза Степану сочувствующе, но с видимым облегчением.
Как же, ещё одного неудачника завербовал, получит бонус к зарплате.
А 'неудачнику' понравилось красивое название места прибытия - созвездие Райской птицы. Звучит многообещающе. Может, там он найдёт своё счастье и смысл жизни?
Степан окончательно решил стать новопоселенцем.
* * *
Дышалось легко. Воздух был поразительно чист, свеж и вкусен, напитан испарениями от покрытой утренней росой почвы. Среди лавины новых запахов чужой планеты, временами удавалось различить оттенки, чем-то напоминающие земные: подгнивших прошлогодних листьев и мха, тонкие ароматы цветов, острое тягуче-приторное амбре болотной тины.
Недалеко, всего метрах в ста впереди, неторопливо несла свои зеленоватые воды широкая река.
Сзади послышалось весёлое потрескивание, потянуло дымком. Разгорался костерок. Скоро будет готов ужин.
Сегодня Степан первый раз напросился в вылазку по разведке дальних окрестностей лагеря. Потёмкин, жилистый крепкий мужчина, быстро разобрался, кто из новоприбывших чего стоит и к какому делу каждого пристроить. Степан оказался неплохим плотником и хорошо трудился на строительстве деревянного форта. Ценного работника Борис Сергеевич отпустил аж на целых три дня, с явным неудовольствием, со скрипом, но понимая, что парню не терпится осмотреться, узнать поближе свою новую родину.
Степан, надев на нос электронные очки-универсалы и подойдя к самой кромке воды, внимательно осматривал её поверхность, пытаясь что-нибудь разглядеть в глубине. Занятие оказалось бесполезным. Уже через минуту он снял оптику и спрятал в нагрудный карман комбеза, затем, осторожно вошёл в реку и, когда она подобралась к самой кромке голенищ высоких резиновых сапог, остановился. Зачарованно набрал в пригоршню мутноватой воды, вылил, с наслаждением наблюдая за падающей струйкой.
Забывшись, восхищённо выговорил в торчащий у самых губ тонкий усик микрофона
- Почти как дома...
- Ага, - из динамика рации тут же раздался недовольный рык Бабича, - прям, как на твоём родном Енисее под Минусинском. Размечтался! Выдь из воды! Сто раз сказано - никому никуда не соваться наобум!
- Так я ж возле берега, и вы все рядом.
- Рядом, да не совсем. Мало ли какая зараза там плавает. Анализ воды Максим ещё не сделал. Стоило лететь за 400 световых лет, чтобы сдохнуть тут в первый же месяц из-за какой-нибудь дурацкой случайности?
- Ладно, Петрович, извини. Неправ. Выхожу, - сконфуженно пробормотал Степан. Он попытался сделать шаг к берегу, но... почему-то не смог. Что-то держало ногу, как будто сапог завяз в илистом мягком дне. Степан дёрнул вверх колено и почувствовал сквозь резину неожиданное сопротивление.
В следующий момент от страшного рывка снизу, он потерял равновесие, свалился в воду и, оставляя за собой кипящий белый бурун, понёсся к середине реки, влекомый невидимой страшной силой. Так бы и пропал, если б не внезапно взыгравшая злость на свою глупость и большой десантный нож на поясе.
Преодолевая жёсткое давление среды, отфыркиваясь, выхватил из ножен широкий длинный клинок и, изо всех сил напрягая мышцы живота, попытался дотянуться руками до той дряни, что схватила сапог. Что-то толстое, скользкое и противное намоталось на него, зажало, мешало сбросить. И тащило, тащило в глубину.
Вода заливала рот, глаза. Степан начал захлёбываться. Из последних сил он изогнулся, полоснул ножом по опутавшей ногу толстой кишке и почувствовал, что невидимый противник дёрнулся и ослабил хватку.
Не теряя ни секунды, Степан сбросил сапог с ноги вместе с обвившей его гадостью, немного отдышался. Потом, отфыркиваясь, быстро огляделся, отыскивая берег и поплыл к нему, сообразив сбросить по пути и второй сапог. Он наполнился водой и тянул ко дну.
На берегу Петрович с Максимом, растерявшись, было, в первые секунды, быстро пришли в себя и развили бешеную деятельность. Распотрошили огромные рюкзаки, вывалили на влажную береговую глину складные вёсла, миникомпрессор и надувную лодку. Через минуту она уже покачивалась на волнах. Максим бросил на резиновое днище своё ружьё, пояс с патронами и автомат Петровича. Сам же Петрович, повинуясь какому-то наитию, добавил к арсеналу увесистый дрын, подобранный вчера по пути. Двое мужчин: пожилой, но крепкий, как дуб, сосредоточенный Петрович и покрасневший, прикусивший от волнения губу, юный тонкий Максим, оттолкнули лодку от берега, по очереди перевалились через борт и, бешено заработав вёслами, понеслись к товарищу.
Спасение было уже совсем близко, когда Степан почувствовал снизу под собой мощную волну, вибрацию от быстро проплывшего большого существа.
Подводное чудовище вернулось за ним...
Каждую клеточку сильного тела Степана заполонили ужас и безысходность. Враг был невидим, обладал огромной силищей и находился в своей привычной среде обитания. Здесь, на этой планете, в этом чудесном райском мирке, он был хозяином и властелином. Плотоядным.
Нет, так просто Степан не сдастся! И хотя его била дрожь от холода и страха, он, чуть подгребая и поддерживая плавучесть, завис на месте. На этом участке реки было глубоко - ноги не доставали дна.
Выставив над головой руку с крепко зажатым в ней клинком, Степан начал озираться по сторонам, пытаясь почувствовать, предугадать момент и направление, с которого нападёт хищник.
Не смог.
Молниеносный бросок из глубины, бурун на поверхности и тело Степана оказалось спеленатым тугими кольцами туловища огромной змеи.
Вода сомкнулась над головой человека. Его вертело, как в адском водовороте, рёбра трещали, лёгкие рвались от удушья. Сознание постепенно начал застилать вязкий красноватый туман. В ушах зазвенел тонкий и непрерывный, на одной ноте, назойливый зуммер, как комариный писк...
Вот-вот сознание отключится, и этот мир погаснет для Степана навсегда.
Невозможно! Так не должно быть! Он не собирается сдохнуть, как глупая беспомощная обезьянка, схваченная анакондой!
Волна глубинной, первобытной ярости, вскипела в душе, по телу пробежала конвульсия, как от удара электрическим разрядом, в онемевшие суставы и мышцы живительной силой хлынула энергия из тайных запасников организма. Из тех, что обычно невидимы, недоступны и открываются лишь избранным сильным людям и в самый последний, самый критический момент.
Степан напрягся, сцепив кисти рук, бешено рванулся, соединив усилия плеч и бёдер. Выиграл несколько миллиметров свободы. Потом ещё. И ещё...
Их стальных объятий подводного гада удалось высвободить правую руку с зажатым в ней ножом. Короткий замах. Удар изо всех сил.
Клинок пробил толстую чешуйчатую шкуру и глубоко, до самой гарды, вонзился в тело огромной змеи. Она болезненно дёрнулась. Кольца сжались, было, сильнее, но, засевший клинок, как заноза, видимо, обеспокоил чудовище и оно слегка ослабило хватку.
А затем пожелало рассмотреть пойманную добычу поближе.
Степан почувствовал, что из глубины поднимается вверх.
Сквозь закрытые веки в глаза ударил дневной свет, а лёгкие наполнились воздухом. Поддаваясь охватившей надежде на спасение, Степан вырвал нож из раны, откуда алым фонтаном хлестанула кровь и начал исступлённо дырявить шкуру врага.
Страшный рывок!
Закрутившись, как волчок, Степан пролетел в воздухе с десяток метров и гулко шлёпнулся животом на поверхность реки в нескольких десятках метров от резиновой лодки.
После такого испытания голова кружилась. Степан с трудом держался на воде, неловко подгребая под себя левой рукой, и заваливаясь набок. В правой держал наизготовку окровавленный нож.
Встревоженные лица друзей из-за лёгкой контузии расплывались. Они были уже совсем близко, когда зелёная речная вода разверзлась и прямо перед Степаном вынырнула огромная уродливая голова с круглыми жёлтыми глазами и страшной пастью, утыканной острыми акульими зубами. Меж ними, в нижней челюсти, в глубине, виднелся застрявший окровавленный кусочек шкуры какой-то, недавно пойманной жертвы. Возможно, потому хищник был относительно вял, занят её перевариванием и не сожрал новую добычу немедленно.
Случайность? Везение? Или жизненный урок на будущее от Создателя?
Подсознание Степана автоматически сделало глубокую зарубку в памяти.
Немигающие жёлтые глаза чудовища пристально разглядывали человека. В пасти метался длинный раздвоенный язык, оттуда несло жуткой трупной вонью.
Голова поднялась над водой выше, и Степан увидел, что на туловище хищника, там, где у земных рыб - мурены, угря находятся грудные плавники, у этого инопланетного гада топорщатся пучки извивающихся длинных щупалец, как у кальмаров или осьминогов. Степан инстинктивно подумал, что, наверное, именно этими щупальцами, коварный охотник и схватил его вначале, подкравшись на мелководье.
Шея чудовища изогнулась, рассматривая незнакомое ранее существо справа, слева, не замечая подплывающую сзади лодку.
Полуметровая пасть внезапно раскрылась, будто хищник облизывался или зевал, и по ушам людей ударил мощный шип-свист, как из парового котла, начинающийся с инфранизких колебаний и постепенно повышающийся до болезненного ультразвука
- Ты-с-с-с-с-с...
- А я Степан. И совсем я не твой чёртов кролик, неужели не видишь? - несмотря на сковывающий тело ужас, невольно шёпотом сморозил Степан.
Краем глаза он заметил напрягшегося Петровича с дрыном в руках и целящегося в голову чудовища из ружья, Максима.
Совсем некстати, повинуясь какому-то внутреннему порыву, Степану захотелось крикнуть друзьям
- Не надо его убивать!
Почему? Он не мог объяснить себе, но чувствовал, что прав. В подкорке сидело с детства вбитое родителями табу - если есть хоть малейшая возможность избежать убийства живого существа, даже страшного хищника, то это надо сделать.
Но закричать Степан не мог. Во-первых, этим можно было спровоцировать плотоядную рептилию на нападение, а во-вторых, подвергнуть риску ещё и Бабича с Максимом, бесстрашно бросившихся ему на помощь.
Хотя... Кто знает, что в башке у этого зверюги? Одна надежда, что у него достанет соображения не связываться с опасными для себя существами, прислушаться к инстинктам, выработать новый опыт. И ещё - обрывок свежей шкуры в пасти. Возможно, хищник сейчас не настолько голодный, чтобы безоглядно кидаться на неизвестного и уже поранившего его противника. Потому отпустил и разглядывает. Запоминает.
Все эти мысли пронеслись в голове Степана за доли секунды до того, как он заметил, что старший группы начал действовать.
Петрович широко размахнулся и изо всех сил огрел дрыном чудовище сзади по голове. Жердина сломалась с оглушительным треском. В руках у Бабича осталась короткая палка.
Местный ихтиозавр дёрнулся, развернулся и навис над лодкой. Длинный раздвоенный язык дрожал в пасти, анализируя запахи угрозы, а шевелящиеся щупальца угрожающе взвились вверх, как змеи на голове Медузы-Горгоны.
Максим дуплетом разрядил оба ствола ружья прямо перед зубастой мордой, но не в неё. Грохот выстрелов и яркие вспышки перед глазами напугали хищника и он позорно бросился в спасительную глубину, напоследок показав своё длинное и мощное тело во всей красе. Оказалось, что по два пучка огромных щупалец у него было на брюхе, как в первой четверти туловища, так и в последней. Точь в точь, там, где плавники у земных рыб.
Через несколько секунд крепкие руки друзей и обломок палки помогли Степану забраться в лодку.
На берегу, едва добравшись до костра, вся чудом выжившая троица, без сил повалилась на траву.
Несколько минут молчали, приходя в себя.
Потом Степан неловко сказал
- Спасибо мужики! Не знаю, чем бы всё без вас кончилось, да и рисковали вы из-за меня, дурня, жизнями...
Помедлив, добавил
- Вот только ты, Петрович, объясни, пожалуйста, что ж ты этого зверя, чудо-юдо речное дубиной по голове треснул? Чего не стрелял?
Бабич смущённо крякнул
- Чего-чего... Чувствовал, что не надо. Неправильно было бы.
- Ага! Правильнее было бы, если б он меня или вас сожрал?
Старший почесал затылок и медленно проговорил
- Риск, оно конечно, был. Был риск. Но ведь змей этот в своей стихии. В своём мире. Он так живёт тут испокон веков. Так питается. Он тут хозяин, а мы гости. Петрович пожевал губами, помолчал, что-то обдумывая, и продолжил
- Нельзя убивать зверя лесного, речного или морского только из-за того, что он хищник и кого-то жрёт. Все живые существа что-то или кого-то едят. Мы к нему, к этому гаду, сами влезли. В его епархию. По незнанию. Нам здесь, на этой планете теперь вместе жить, а потому придётся со всеми обитателями знакомиться, считаться и уважать друг друга. Вот застрелили бы мы сегодня этого змея и что?
- Как что? Одним убийцей меньше стало бы!
- Нельзя вести себя в чужом неизвестном мире, как конкистадоры в Южной Америке или слон в посудной лавке. Откуда тебе известно, может исчезновение каких-то редких местных обитателей, обрушит пищевую цепочку, пирамиду, гармонию, неустойчивый баланс здешней фауны? Приведёт к необратимым изменениям на планете, которая должна стать нашим домом. Убивать можно только в случае крайней необходимости, спасая свою жизнь. Мне показалось, что эта тварь уже поняла, что обозналась, что добыча ей не по зубам. Когда ты её ножом приласкал, она тебя отпустила. Потом, вишь, подплыла, рассмотрела. Знакомилась с тобой. Теперь, надо полагать, связываться с такой дичью не станет. Посчитает несъедобной. Да и мы предупреждены. Будем осторожнее. Зря ты всё-таки в реку полез....
Слова Петровича удивительным образом совпали с собственными мыслями Степана, но он решил услышать и объяснение Максима. Спросил
- Ну, ладно, Петрович у нас гуманист, идеалист и философ, а ты, Макс, чего в воздух стволы разрядил? А если бы эта зараза с щупальцами и акульими зубами на тебя бы кинулась? Ты что же, думаешь, что у неё мозги есть? Что она будет различать кого жрать, а кого нет?
- Может, не совсем мозги, - неуверенно ответил Максим, - но рефлексы-то должны быть. Как у наших земных хищников. Те, как поняли, что с человеком связываться опасно, себе дороже выходит, так в большинстве случаев и обходят его стороной.
- Думаешь, этот змей своим сородичам расскажет, что людей лучше не трогать?
- А то! - убеждённо сказал Максим, сплюнув сквозь зубы - может, не сразу, конечно, до всех дойдёт, но постепенно поймут. Узнают о нас.
- Звучит, хоть и по детски, наивно, но хочется верить. В том, что нельзя убивать любое живое создание только потому что ты сильнее или тебе страшно до чёртиков, согласен. Даже звери так не делают, а мы - люди, - прокомментировал Степан, чувствуя, как сердце постепенно успокаивается, к замёрзшим и задеревеневшим мышцам возвращается чувствительность, а всё его существо наполняет эйфория - он, после этой жуткой передряги остался жив. Победил в испытании, не сдался. И явно теперь здорово поумнел...
- Какое это всё-таки счастье, подумал он, - просто быть живым, дышать, чувствовать своё тело, ощущать локоть друга рядом. Для того, чтобы это понять, нужно было сделать глупость, побывать на самом краю пропасти, заглянуть в бездну, в глаза самому дьяволу, перепугаться до смерти. Почувствовать её дыхание. Только потом сообразишь, какой это бесценный дар - жизнь...
Кажется, он правильно поступил, что прилетел сюда. Здесь он обрёл то, чего у него никогда не было на Земле. Надежду на счастливое будущее. Верных и бескорыстных друзей. И смысл жизни.
- Как назовём этого гада? - устало спросил Петрович.
- Он же представился, - усмехнулся Степан, - Тысс его зовут.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019
