Мы выбрали на этот раз маршрут по северо-восточным скатам горы Индюк, от траншей 8 Гвардейской стрелковой дивизии, вниз через боевую высоту 301, с заходом на бывший укрепрайон 97 егерской дивизии немцев на высоте 396.8. Высоты эти в ноябре 42-го атаковали части 83 горно-стрелковой дивизии, 107 стрелковой бригады, а чуть раньше - 1149 полк 353 с д. 2-й батальон 8 Гвардейской предпринял попытку вклиниться в немецкую оборону, о чем сообщалось в журнале боевых действий 97 егерской дивизии.

Одной из целей нашей экспедиции было провести исследование местности и выявить места боевых столкновений, чтобы сопоставить полученные данные с отчетными картами штаба 18 Армии. Помимо этого хотелось проследить пути боевых подразделений, и в частности отыскать следы командира отделения 428 гсп 83 гсд сержанта Николая Фокеевича Рузавина, погибшего в районе высоты 396.8. Это желание возникло после общения с его племянницей, долгое время искавшей могилу бойца. Мы с большим трудом смогли объяснить ей, что высота 184, указанная в списках безвозвратных потерь, является результатом опечатки писаря. На самом деле это была высота 186, указанная на старых царских картах в саженях. 83 гсд единственная была снабжена этими картами. А все остальные использовали новые метрические измерения, и везде фигурирует высота 396.8. Сейчас на современных картах она обозначена, как 393. И к ней нам предстояло идти. Мы прекрасно понимали, что искать могилы захороненных сейчас будет практически невозможным. Но желание отдать почести героям, поклониться этой земле, звало в путь.

Как много взаимосвязано оказалось в этих событиях. Весь наш поход судьбы 8 Гвардейской бригады и 83 горно-стрелковой дивизии прослеживались шаг за шагом.

8-ю Гвсбр перебросили на Туапсинское направление из под Моздока, когда создалась угроза прорыва нашей обороны. Они укрепились на северо-восточных склонах горы Индюк, в районе горы Круглой и в районе Островской щели. В начале ноября из Ирана по железной дороге прибыла 83 горно-стрелковая дивизия. Её 428 элитный полк под командованием майора Кузнецова, где служил сержант Рузавин, сразу отправился держать оборону Гойтхского перевала. Остальные части дивизии пока разместились в балке Маслова северо-восточнее станции Кривенковская. По всей видимости, находящиеся долгое время в тылу вспомогательные подразделения дивизии не сразу поняли, что попали на передовую. Да обстрел с воздуха и с гор периодически давал о себе знать. И боевые столкновения происходили совсем близко. Но, видимо, не все поняли серьезность местной обстановки. Хотя нельзя сейчас точно узнать, как все было. Но случилась первая в жизни дивизии трагедия.

Об этом никто не писал. Не вспоминал по понятным причинам и командир дивизии полковник Лучинский. Мы узнали об этой истории из сводок безвозвратных потерь.

Военные медики всегда были не совсем строевыми командирами. Здесь, в боевых условиях, по видимому, не соблюдение уставных норм и привело к гибели старшего военврача 150 гсп, рентгенолога 40 отдельного медсанбата, военврача 3 ранга Константина Михайловича Бортничука. По авторской версии 37-летний доктор возвращался из расположения госпиталя и в полутора километрах от Кривенковской вышел к соседней части. На оклик часового не ответил, или ответил как- то не так и был застрелен. А может было все совсем не так... Но факт остается фактом. В донесении осталась запись о том, что Константин Михайлович был застрелен часовым 16 ноября 1942 года. Дома его ждали жена и сын.

А за пять дней до этого в районе хутора Островская щель, где находился батальонный медпункт 4 батальона 8 Гвардейской стрелковой бригады, под обстрелом, спасая раненых, погибла всеобщая любимица, 20-летняя санитарка Вера Бекузарова. Веру Михайловну до сих пор помнит житель хутора, в те времена мальчишка, получивший осколочное ранение. С какой заботой и нежностью девушка выхаживала и перевязывала ребенка. 11 ноября 1942 года ее не стало.

Все это мы узнали из архивных материалов перед тем, как отправиться по следам былых сражений. Нас интересовал в первую очередь 428 полк 83 гсд. Хотелось увидеть то, о чем мы только читали. Печально знаменитый укрепрайон немцев в районе высоты 396.8 ежедневно забирал десятки жизней. Полк понес особенно крупные потери. По спискам это составляло порядка 700 человек. Хотелось увидеть то место, где нашел вечный покой сержант Николай Рузавин.

Прекрасным весенним днем на внедорожнике мы заехали на хребет с северо- восточной стороны от высоты 922.3, что треугольником возвышается за скалами горы Индюк. Именно ее в 83 гсд называли высотой Треугольная. И с нее начинал наступление 150 гсп вниз по северным и северо- восточным склонам к реке Пшиш.

Вот, наконец, и долгожданная лесная стихия, где полог палатки воспринимается лучше и уютнее любого загородного коттеджа, а костровые каша и чай не уступают лучшему ресторанному меню. Здесь, над траншеями второго поднебесного батальона 8 Гвардейской бригады, о которых я уже рассказывал ранее, нам предстоит несколько дней ожидать проводника. Он опытнейший горный турист и альпинист, краевед и исследователь Туапсинской обороны. Пока он сопровождает другую группу на горе Каменистая.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать грозного рыка поискового пса Умки, который охотился на ежиков и, наколов нос, продолжал свою борьбу. Наутро погода испортилась. С самого раннего времени пошел дождь и густой туман окутал все вокруг. Было очень неуютно на улице, и вылезать из палатки ужасно не хотелось. Бодрый настрой участников экспедиции постепенно сходил на нет. Костер, усиленно поддерживаемый огромными поленьями, немного успокаивал и придавал силы. Вся округа утонула в молочной пелене холодного воздуха, подул сильный ветер, еще более сгущая пелену. Нам явственно представилось то далекое время, когда в таком же тумане бойцы, кутаясь в тонкие шинели, не имели возможности развести огонь, чтобы обогреться и сварить горячую пищу. Наши условия во много крат отличались комфортом. Поэтому порешили не раскисать, а стойко переносить тяготы и лишения походной жизни.

В какой- то момент очертания горелого пня приобрели в тумане совсем иные контуры. Из пелены стали просматриваться силуэты трех мужчин в военной форме. Офицерские фуражки с низкой тульей, плащ-палатки на плечах. Они стояли и о чем-то разговаривали. В движении тумана появлялись и их движения. Стало не по себе. Я прекрасно понимал, что это лишь обгоревший ствол дерева. Но перед глазами возникал образ беседующих командиров РККА. И я понял, что я вижу трех майоров: Глебова, Горячева и Кузнецова, погибших недалеко от сюда в 1942 году. Они как бы совещались, доверить ли нам следы 83 горно-стрелковой дивизии, открыть ли давние секреты 8 Гвардейской бригады. Временами ветер разгонял облака, и туман уходил вверх. Вместе с ним исчезали и командиры. Эти видения, конечно, можно отнести на счет эмоциональных переживаний, но подобное видят многие поисковики, длительно работающие в экспедициях. И особенно это проявляется в такую погоду.

Утром третьего дня дождь прекратился. Запели птицы, и небо засинело в просветах белых густых облаков. Но костер наш под проливным дождем окончательно погас, а спички отсырели и не хотели зажигаться. Однако, бедствие это длилось не долго. К обеду пришел наш проводник. У него, конечно же, были и сухие спички и таблетки для разжигания костра. Через несколько минут огонь весело трещал на ветках валежника, обдавая теплом и уютом наши замерзшие спины.

Решили сниматься на следующий день. А пока провести рекогносцировку. Со склона выбрали удобный маршрут спуска. Нас ожидали боевые тропы в район немецкой обороны. Под нами живописными лужайками расположилась высота, которую на военных картах обозначали, как 301. А ниже на севере виднелась территория вокруг высоты 396.8 или 186 по старым царским картам. Нам предстояло пройти к ним и увидеть, как это было.

Наутро, собрав вещи и упаковав рюкзаки, отправились на спуск. Склон был крутоват, но идти было удобно. Вскоре небольшой хребет вывел нас на тропу, по которой мы продолжили свой путь. Впереди показалась очень красивая вершинка, поросшая травой и мхом с редкими лиственными деревьями. Сразу обратили на себя внимание множественные углубления в земле, являющиеся остатками неприступных дзотов. То там, то тут валялись осколки советских касок, ручки от противотанковых и противопехотных гранат. В траве ржавел штык к винтовке Мосина. На пригорке виднелась крышка к диску автомата ППШ. Мелкие костные фрагменты руки белели в россыпи камней. Вот она-301-я.

Из журнала боевых действий 18 Армии от 29 ноября 1942 года. "83 гсд силами 150 и 428 гор.сп продолжала вести наступление. К 15.00 подразделения 150 гсп уничтожили два дзота противника на вершине высоты 301, полностью овладев этой высотой, и продвинулись на 700-800 метров северо-восточнее отметки 301. Левофланговый 428 гсп, преодолевая упорное сопротивление и уничтожая дзоты противника, медленно продвигается в восточном направлении. Отдельные группы обтекают минное поле в районе 1,5 км северо-восточнее отметки 301.".

Наш путь лежал именно туда, где находились бывшие минные поля, инженерные проволочные заграждения и где, по всей видимости, погиб вместе со своими боевыми товарищами сержант Николай Рузавин. Идем молча, впечатленные картиной боя, явно просматриваемой на высоте между буйством молодой травы и россыпью душистых ландышей. На спуске к хребту, протянувшемуся на пару километров на север к отметке 396.8 (ныне 393), натыкаемся на следы сильного боя. Осколки советских касок рядом с такими же вражескими, на склоне валяются ружейные масленки, складной шомпол к пулемету Дегтярева, готовая к бою граната РГД в осколочной рубашке, бачок от немецкого пулемета МG. Массивный настрел советских и немецких гильз. Кое-где попадаются костные фрагменты разорванных тел бойцов, остатки советской амуниции. Спускаемся ниже и попадаем на начало хребта, обрамленного множеством окопов. Попадаются гильзы винтовки Мосина и автомата ППШ. Это ранняя линия обороны 8 Гвардейской бригады, вклинившаяся в немецкий укрепрайон. Об этом сказано в журнале боевых действий 97 егерской дивизии. Далее немцы сообщают, что 8 бригаде на смену пришло другое подразделение.

Из оперативного донесения штаба 83 гсд от 29 ноября 1942 года. " 428 гсп, встретив две контратаки противника, в течение дня овладел 7-8 дзотами, и своими ротами первого эшелона вышла на рубеж ручья 1,5 км юго-восточнее отметки 186.".

У этого ручья было решено ставить наш базовый лагерь и ходить в радиальные однодневные походы. У ручья выбрали удобную площадку и, установив палатки, отправились обследовать территорию. Но начавшийся дождь вернул нас быстро с красивейшего плацдарма, заросшего желтыми цветами приторной азалии. Переждав непогоду в палатках, ходим вокруг лагеря, и чуть ниже обнаруживаем вражеские инженерные сооружения. Кованная колючая проволока вросла в деревья, в земле видна сработавшая давным-давно мина- "лягушка". Возле дерева замечаем кусок кожи с солдатского башмака и крупный осколок малой берцовой кости. Не повезло солдату...

Из журнала боевых действий ЧГВ Закавказского фронта 29 ноября 1942 года.

" 83 гсд- 150 гсп к исходу 29.11. овладел безымянной высотой (2,5 км юго-западнее выс. 396.8); 428 гсп вел наступление в восточном направлении, и к исходу дня вышел на рубеж 2,5 км юго-восточнее высоты 396.8, отдельными группами полк обтекал минное поле противника в районе 1,5 км юго-восточнее высоты 396.8.

Вот, значит, кто принял бой на безымянном склоне и чьи останки лежат на минном поле.

На следующий день начинаем радиальный поход к высоте 396.8. Светит яркое солнце, легкий ветерок приятно холодит лицо. Идем через позиции 8 Гвардейской. Здесь, по всей видимости, разместился целый батальон. Второй батальон. Видны позиции боевого охранения, жилые блиндажи, хозяйственные сооружения. Где-то здесь должен располагаться и батальонный медпункт. Возле одного блиндажа лежит пара стоптанных солдатских ботинок. Где их хозяин? Кто он был? Неизвестно. Известно лишь, что это был советский солдат, сковавший действия противника на важнейшем рубеже снабжения немецкого гарнизона в селении Гойтх.

Продвигаемся в сторону высоты. Места здесь красивейшие. Зеленые лужайки, разнотравье с желтыми ромашками, ландышами и медоносом. Как будто рай опустился на эту политую кровью землю. Но в этих райских кущах то там, то здесь попадаются участки железной колючки, металлические стаканы сработавших мин. И дзоты, дзоты, дзоты.

Из оперативной сводки штаба 83 гсд от 28 ноября 1942 года.

" 428 гсп в течение дня и вечера 27 ноября вел бой по захвату гребня на рубеже выс. 301, выс. 186 и овладел им, захватив четыре дзота".

Заметим, что в сводках 83 гсд высота обозначена , как 186, в остальных -396.8. Разночтения из-за снабжения картами разной метрической системы. Долго не могли мы втолковать об этом племяннице Николая Фокеевича Рузавина. Со свойственной ей вечной молодостью, женщина пыталась находить на современных картах похожие на 184 (так ошибочно напечатал писарь в донесении). Были самые немыслимые обозначения, в том числе был принят за высоту 186 масштаб железобетонного моста длинной 184 метра. Вроде бы убедили. Сейчас у вершины высоты находим несколько похожих на могилы нагромождений камней. Возлагаем цветы, звоним племяннице. Докладываем о проведенном походе. В ответ слышим: "Я все же буду искать старую карту, где есть высота 184." Русский народ непобедим в своем упорстве. В дальнейшем, после официального ответа архива, что фигурировала отметка 186, а 184 в сводках не было, наша уважаемая оппонентка нам поверила. Но я сомневаюсь, что надолго. Самые добрые и нежные чувства испытываем мы к ней, стремящейся дойти до истины во имя Великой Памяти!

Возвращаемся в лагерь усталые, но довольные результатом. Умка еле шевелит лапами и уже не гоняет мышей и ящериц. Вечерний ужин, лаймовый микст вместо чая, это смесь фруктов, трав и кислого плода лайма. Звездная ночь опустилась над позициями. В уютности палатки в мягком спальнике тепло и комфортно. Но сон не идет. Слишком высоко физическое и нервное перенапряжение. Засыпаю под утро без снов. И встаю бодрым и отдохнувшим вместе с пением птиц.

Еще пару дней мы изучали военные коммуникации наших частей и сил противника. Вечером, накануне дня отбытия берем пакетик с фрагментами костных останков и хороним их возле замшелого камня. На камень кладем половину каски, гранату и пулеметный диск Дегтярева. Такой вот незатейливый монумент. Некоторые утверждают, что делать этого не надо. Мол, кому вы отдаете почесть, куску тазовой кости и осколкам голени? А для меня - это часть солдата. Человека, которого кто-то ищет, ждет и любит. И я люблю их всех. Молодых и пожилых, чьи останки неприкаянно разбросаны по лесам и полям, болотам и горам моей страны, других стран. Тех, кто уже никогда не придет и не скажет: "Здравствуй, вот и я!"

В день отбытия еще раз осматриваем пространство вокруг лагеря. Мысленно прощаемся с теми, кто остается на этих рубежах и движемся вдоль ручья к реке Пшиш. Жарко и душно в лесу, выходим на простор поляны. Здесь стоянка пчеловодов. Скоро загудит пчелиным роем этот луг. Дорога в желтых лужах и жидкой глине. Идти трудно, но сквозь ветви деревьев к нам приближается Каратянский хребет. Слышно, как шумят проезжающие машины. Походная жизнь слегка утомила. Скудный рацион и физические нагрузки создают желание поскорее попасть домой. Об этом, видно, мечтает и наш треугольгноухий и хвостокалачевский друг Умка. На навигаторе еще 600 метров. Но вдруг за поворотом открывается широкий простор реки Пшиш. Воды, несмотря на дожди и таяние снегов в горах, не много. Отчаянным броском вброд, по колено в воде форсируем последнюю водную преграду. Мы на суше. Снимаем рюкзаки. Не верится, что поход закончен. Позади крутые склоны Главного Кавказского хребта, заросшие пахучей азалией хребты, ручьи и балки. Через час за нами придет машина. А пока мола сушимся под солнцем и вспоминаем...

Одновременно с нами другая наша группа обследовала южные склоны горы Индюк и вершину Круглой. Получаем сообщение, что при прохождении по круговому маршруту на высоте Круглая обнаружены останки двоих солдат. В гильзах от патронов к винтовке Мосина находились от руки написанные записки. Это Алиев Бахман Аббасович из Азербайджана, город Кировокан, улица Спартак, 22 и Алаев Александр Михайлович из Ярославской области, Гавриловский с/с, д. Поляна. Смотрим в донесения. Младший сержант, командир отделения 8 Гвардейской стрелковой бригады, 2 батальон Алиев Б.А. 1922 г.р., убит 27. 10. 42. Алаев А.М., 1923 г.р., красноармеец 2 батальон 8 Гв.сбр, ранен, отправлен в госпиталь 27.10.42. Видимо командиру отделения приказали сопровождать раненого бойца в медсанбат, да только не судьба была. Так и лежали много лет вместе двадцатилетний Алиев и девятнадцатилетний Алаев. Разница в год и в одну букву в фамилиях. А судьба одна.

Вот так закончилась экспедиция по следам павших героев. Видно души трех майоров посовещались, и решили впустить нас в тайну.