В горно-лесистой местности Туапсинского района все боевые вершины, ущелья и балки давно исследованы и ископаны несколькими поколениями разного рода самодеятельных военных археологов. Но в тот день нам несказанно повезло. Одна из множества щелей с ручьями, стекающими с водораздельного хребта, с высшей точкой - горой Семашхо, называемой Солдатской щелью, открыла нам свои тайные уголки.

Давний любитель военного поиска 70-летний дядя Володя с детских лет обошел эти места. Он согласился отвести нас туда, где осенью 1942 года бойцы 9 гвардейской стрелковой бригады, при поддержке моряков группы Туапсинского Оборонительного Района (ТОР), предприняли отчаянный маневр по прорыву немецкой обороны и попытке захвата штаба противника в селе Гойтх. Операция потерпела неудачу, но оттянула на себя и без того потрепанные силы гитлеровцев. Дядя Володя помнил, как в конце сороковых они с мальчишками, собирая каштаны в лесу, набрели на цепь павших бойцов в морских бушлатах, лежащих на пологом склоне перед пулеметной точкой немцев. Страшная картина полуистлевших тел не испугала привыкших ко всему детей войны. С интересом разглядывали они подернутые патиной ржавчины винтовки СВТ с примкнутыми штык-ножами, железные каски со следами защитной краски, но трогать не решились. Еще свежи были воспоминания о минах-ловушках, что любили немцы устанавливать на телах убитых.

Сегодня мы шли в это место, с интересом слушая рассказы дяди Володи. Шли, плутая и путаясь в изменившейся за последние годы местности. Лес, он, как и человек со временем меняет свой облик до неузнаваемости. Делянки зарастают порослью молодых деревьев, морщины новых троп и лесовозных волоков пересекают склоны и распадки. Наконец, после долгих часов похода, мы вышли в каштанник. И тут начался настоящий поиск. Первое, что стало попадаться нам на глаза, были разбитые русские каски, крупными осколками торчащие из зарослей дикой ежевики. Склон полого уходил вверх к небольшому гребню, ведущему еще выше, к северным скатам горы Индюк. Гребень был занят в свое время противником, и мы сейчас практически повторяли путь штурмующих бойцов. На небольшой поляне у самого ручья, я обнаружил чей-то неглубокий раскоп. Земля была истоптана дикими кабанами и порыта в нескольких местах. Сердце невольно забилось чаще. Из раскопанных комьев земли наружу торчали крупные кости нижних конечностей человека. Полуистлевшие сапоги валялись рядом. Яловая кожа неплохо сохранилась, что и привлекло всеядных кабанов.

Осторожно снимаю слои земли чуть выше. Кости таза, позвоночник, грудная клетка, череп. Все сохранилось. Тщательно сметаю землю кисточкой и ножом. Медальона нет, но отчетливо просматриваются петлицы пехотинца и два рубинового цвета кубаря на них. Лейтенант стрелкового подразделения. Как же твое имя, командир... Нет ответа. Лишь шумит молодой листвой весенний лес. Оставляем группу складывать останки и просеивать землю. Движемся выше.

После пологого взлета выходим на ровные полки, словно специально высеченные на склоне. Трава здесь сгорела еще осенью вместе с опавшей листвой и видно все, как на ладони. Приближаемся к немецким позициям. У высокого старого каштана замечаем скатившиеся по склону белые останки. Человек упал здесь много лет назад, и постепенно природа стаскивала его в овраг, чтобы предать земле. На чистом выгреве у ствола могучего дерева среди колючих каштановых шишек и прошлогодних коричневых плодов зеленоватыми боками виднеются мосинские гильзы и патроны. Видно, что боец долго вел огонь по близкому противнику. Внимательно осматриваю весь склон. Среди стреляных гильз из земли торчит скоба спускового механизма винтовки. Поддеваю лопатой, и из земли через много лет постепенно выходит немая свидетельница того боя, верная винтовка-трехлинейка. Видно боец приготовился к атаке. Штык был прилажен, но стрелок не успел перевернуть его в нижнее положение, вражеская пуля скосила его. Также не успел он сделать и свой последний выстрел. Патрон был в патроннике, а затвор взведен. На казенной части винтовки читаю номер: 1950. Молча стоим у последнего солдатского рубежа. Картина того боя ясно просматривается на местности.

Совсем рядом огромные ямы немецких блиндажей. Все-таки наши гвардейцы захватили их позиции. Не зря противнику пришлось срочно стягивать силы тыловых подразделений: саперов, охрану штаба. В бруствере одного из блиндажей воткнут маузеровский штык-нож с эбонитовой рукояткой. Сегодня просто какой-то экспонатный день. А невдалеке от входа в землянку валяются россыпью монеты. Несколько серых пфеннигов (немецкая мелочь) и латунная монетка с арабской вязью. Известные барахольщики, солдаты Вермахта таскали с собой все, что угодно.

Выходим на хребет. Красота неописуемая. Видны далекие вершины, скальные склоны горы Каменистой. Прямо под гребнем хребта видим множественные пулеметные гнезда. А на восточном склоне хребта замечаем боевое немецкое захоронение, как всегда покопанное многими "трофейщиками". Вокруг могил лежат каблуки горных ботинок с металлическими набойками, пуговицы солдатских шинелей и половинка идентификационного солдатского жетона Вермахта. Чуть поодаль большой настрел винтовочных гильз. Здесь немцы производили ружейный салют, хороня погибших Kameraden (товарищей, нем.).

9 гв сбр тогда понесла значительные потери, сильно обескровив, однако, ряды противника. Немцы не преминули сообщить в Берлин о своих победах, надеясь еще на успешный исход своего наступления на Туапсе. Майор Эрих Лаваль, руководящий операцией по противостоянию советским войскам на этом участке, был награжден Рыцарским Крестом. Что, впрочем, не помогло укрепить силы уставших и поредевших дивизий и полков немецкой военной машины. Приказа к отступлению ждали со дня на день. Советские войска готовились к последнему удару, подтягивая свежие силы, надеясь потом похоронить погибших. Траурные мероприятия затянулись на многие годы. И сегодня мы пришли сюда, чтобы исполнить эту миссию. Нам в тот день довелось плотно прикоснуться к событиям далеких времен. Человеческие судьбы, ярость атаки и истинный героизм простого солдата Красной Армии, до последнего вздоха, не выпустившего свое оружие из рук, все это увидели мы своими глазами. И это был удачный в плане поиска день. Экспонаты заняли свое место в музее, бойцы с воинскими почестями захоронены в селе Шаумян, а наши курсанты получили опыт успешного поиска в новом месте. А главное, они воочию узнали свою историю и выполнили главное предназначение члена поискового отряда. Через много лет вспоминают они, повзрослевшие, вспоминают тот поход и говорят, что тот день был самым удачным.