Возвращаюсь из России в Донецк. Час ночи, таможня на Матвеевом кургане. Впереди, за границей, родной Донбасс - четыре года назад, под угрозой кастрации, вставший на дыбы и рванувший в Россию. Оказалось, что первичных национальных признаков (по мысли инородцев с российским паспортом) у нас нет, что нужны мы России для подъёма патриотизма и как буферная зона, передвигаться по которой с одиннадцати ночи до пяти утра даже нам, жителям её, запрещено под угрозой ареста на 15 суток. А значит, спать мне с женой в машине, на обочине, в дорожной пыли, под рёв ползущих к границе фур, с удобствами в чистом поле или в синей будке, на которую смотреть тошно. Чтобы не видеть русских людей (которые не живут, а выживают, перебиваясь на Успенке продажей чая, кофе, пирожков и места в очереди), закрываю глаза и до окончания комендантского часа тешу себя иллюзиями. Правда, реальность от этого, как от концерта гастролёра, мелькнувшего в ДНР с криком "вы герои", сохраняет вкус пыли и заброшенности, а рванувший Донбасс - остаётся разорванным, разбитым, неприкаянным.
В пять открыл глаза и вновь передо мной - треть ещё не кастрированного Донбасса, бьётся, в назидание выхолощенной Украине, в тесных, окровавленных стенах отведённого ему русского стойла за интересы взнузданной России, которая от него морду воротит, но слёзы льёт.
Впрочем, впереди - российская таможня - сквозь лабиринт которой до нашего геополитического ристалища ещё дойти надо! О, Русская земля, изрезанная границами!
К счастью, машина моя - в кои-то веки! - первая перед знаком "стоп". Спросил русский русского: "Что делать?" Сказал русский русскому: "Ждите".
Жду, законопослушно, со скуки считаю машины, глазами пай-мальчика ловлю взгляды сотрудников, которые, деловые до поноса, снуют, игнорируя растущую очередь. Наконец, один из богов, как крейсер, подплыл. Выскакиваю из утлой лодочки, спрашиваю, что делать. Смотрит в тёмную, ростовскую даль и холодно произносит "не знаю".
-- А кто знает?
-- Вы обязаны, - вещает с капитанского мостика, - прежде, чем ехать в чужое государство, выучить его правила...
Восемь часов за рулём, по ночной, неосвещённой, федеральной дороге, с платным, между прочим, куском, раструсили юмор донецкого висельника. Заглядываю в жирный рот, цедящий родные, русские слова, внимаю обязанностям перед чужой для меня таможней и понимаю, что лучше молчать, сила на их стороне. Но держал бы я хвост между ног и язык за зубами, жил бы в Киеве или Москве! Устал бояться обстрелов и предательства, болтаясь на рее гнилой дипломатии. Мысль, что и здесь я всем обязан, поднимает шерсть на загривке, как перед последней битвой.
-- Вам лично я ничем не обязан, - отрезаю, к счастью, безоружный. - России, кстати, тоже.
-- Откройте багажник, - на тон тише.
Открыл, показал, сдерживая боевую дрожь.
-- Бензин в канистрах везёте?
-- Зачем?
Не получив ответа на обидный, как показалось, вопрос, жестом отпущенный, еду к пограничнику с зеркальцем на палке для селфи.
"Сколько здесь красавцев, - думаю, - гонят нас от дверей России, как побирушек. Пока отцы наши стране уголёк давали, на шахтах Донбасса гибли - ваши в каких щелях прятались?"
-- Всё нормально, можете ехать, - мельком глянул в полупустой багажник и салон пограничник.
"Тех, кто на Украине считает Россию чужой для нас - мы пятый год убиваем, а с теми, кто в России, что делать? - вспух в голове холодный и злой вопрос. - Теперь вам, хитрожопым домоседам, она родная, а нам?"
-- Можете ехать, - громче повторил.
"Пусть живут, пока, - подумал вопреки собственной жизни, контуженной, обесцененной войной, и, проехав очередные три метра, снова уткнулся в шлагбаум. - Задрали границами и таможнями! Чужое государство! За это чужое - мы реки слёз и крови пролили! И сейчас льём пока вы тут... Сволочи!".
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019
