Okopka.ru Окопная проза
Донецкий Иван
Пески

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения] [Рекламодателю] [Контакты]
Оценка: 7.26*5  Ваша оценка:


  
  

История одной семьи

  

Я мог бы выразить свою ненависть прямо сейчас.

Это я умею. Но всему своё время. А пока я буду

рассказывать. И расскажу такое, что со всех концов

света они приедут только для того, чтобы меня убить.

Тогда с этим будет покончено, и я буду удовлетворён.

Селин Л.-Ф. Смерть в кредит

  
  

Драма в шести действиях

  
  
Действующие лица:
   З о р и н а, крупная 30 летняя женщина с узкой талией и широким тазом, учитель русского языка и литературы.
   З о р и н, её муж, 36 лет, высокий, худощавый инженер-программист, типичный ботаник в очках.
   П е т я, восьмилетний сын З о р и н ы х.
   Д а ш а, пятилетняя дочь З о р и н ы х.
   В а с и л и й С е р г е е в и ч, отец З о р и н а, ГРОЗ на пенсии.
   М а р ч е н к о, мать З о р и н о й, учитель младших классов.
   С е л и н И в а н И в а н о в и ч, полный пожилой психиатр, с небритой бородой и усами.
   П е т р о в А н д р е й П а в л о в и ч, молодой психиатр.
   Ж а д о б и н а Г а л и н а Н а у м о в н а, заведующая психиатрическим отделением, старая, толстая, на ухо туговатая.
   Л а в р е н к о Е в д о к и я С т е п а н о в н а, старшая медсестра с излишне громким голосом.
   Я н а и С н е ж а н а, молодые женщины в оправе из драгоценных металлов и камней.
   А н ж е л а, шестилетняя дочь Я н ы, в красивом, красном платье с рюшами.
   Б о й ц ы б а т а л ь о н а Д У К "П р а в ы й с е к т о р".
   Б о й ц ы б а т а л ь о н а "А й д а р".
   Б о е ц В С У.
   Ж у р н а л и с т, молодая женщина с микрофоном "5 канала" в руке и фальшивой доброжелательностью в голосе.
   О п е р а т о р, с кинокамерой на плече.
   М е д с ё с т р ы и с а н и т а р к и.
   Г у л я ю щ а я п у б л и к а.
   П о д р о с т к и.
   Д е т и.
  
  
  

Действие первое

  

Частный дом в посёлке Пески, занятом украинской армией. Слева - двор с закрытыми воротами, две берёзы с перебитыми, висящими ветками. В центре и справа - дом с прихожей, кухней, гостиной и детской. Возле рампы дорога, по которой проезжает военная техника. Военные в ней, не обращая внимания на действие, смеются, кричат, поют пьяными голосами украинские песни.

  
П е т я бросает в них камни из-за забора. З о р и н выходит из дома.
   З о р и н. Петя!
   П е т я. Что?
   З о р и н (подходит к нему). Сколько раз тебе говорить, чтоб не бросал камни в военных?
   П е т я (исподлобья). Это не камни.
   З о р и н. А что?
   П е т я. Гранаты.
   З о р и н (невольно улыбаясь). Час от часу не легче! Гранаты тем более нельзя.
   П е т я. Почему?
   З о р и н. Если увидят, у нас будут неприятности.
   П е т я. Не увидят. Я из-за забора.
   З о р и н. За забором они не видят, что бросает мальчик и могут выстрелить.
   П е т я. Ну, и пусть выстрелят.
   З о р и н. Петя! (Смотрит укоризненно.)
   П е т я (со слезами в голосе). А почему они Асёну убили? Она маленькая была, ласковая и никого не кусала.
   З о р и н (гладит его по голове). Асёну мы с мамой тоже любили, но камни в военных не бросаем.
   П е т я. А почему они...
   З о р и н (обнимает его, целует сверху в голову). Петя, давай без почему. Я тебя очень прошу: не бросай камни.
   П е т я (смотря в сторону). Я когда вырасту, куплю себе автомат или танк...
   З о р и н. Хорошо. А пока камни выбрось. (Петя нехотя выбрасывает камни.) Пообещай мне, что ты не будешь бросать камни, в военных. (Пауза.) Не слышу.
  

Заходят в дом. Ко двору подъезжает машина, ворота распахиваются, в о е н н ы е с чёрно-красными нарукавными нашивками вкатывают во двор миномёт "Василёк", за ними идут ж у р н а л и с т и о п е р а т о р в касках, бронежилетах с надписями "Pressa". З о р и н и П е т я проходят в детскую. Завидев их, З о р и н а уходит на кухню. З о р и н, ероша волосы на голове П е т и, подталкивает его к Д а ш е.

   З о р и н. Поиграй с Дашей, пока мы с мамой обед приготовим.
   П е т я. А можно я костёр распалю?
   З о р и н. Конечно. Когда мама скажет, я тебя позову.
  

Действие идёт одновременно в четырёх местах: во дворе в о е н н ы е устанавливают миномёт; 1 - й в о е н н ы й разговаривает в гостиной с З о р и н ы м; 2 - й - осматривает кухню и детскую. В кухне - З о р и н а режет ножом морковь, оттопырив перевязанный большой палец правой руки. В детской - Д а ш а сидит на полу и с улыбкой наблюдает за П е т е й, который гудит и, объезжая её ножки машинкой, умышленно цепляет их. Реплики актёры произносят, не мешая друг другу.

  
   1-й в о е н н ы й. Хозяин?
   З о р и н. Да.
   1-й в о е н н ы й. Кто в доме?
   З о р и н. Жена, двое детей и я.
   1-й в о е н н ы й. Чужих нет?
   З о р и н. Нет.
   1-й в о е н н ы й. Оружия нет?
   З о р и н. Нет.
   1-й в о е н н ы й. Сейчас посмотрим. (Зорин поворачивается
   на плач Даши.) Стоять. (Угрожает автоматом.)
  
   2-й в о е н н ы й (тихо подходит и гладит Зорину по заду.). Жиночка яка файна!
   З о р и н а (резко поворачивается с ножом в руке). Руки при себе держите.
   2-й в о е н н ы й (угрожая автоматом). Ножа залышь. Ты дывы яка цаца...
   Берёт со стола яблоко и, кусая его, идёт детскую.
  
  

Завидев чужого дядю с автоматом, Д а ш а плачет, П е т я бычится. 2 - й в о е н н ы й, не обращая на них внимания, заглядывает в шкаф, под кровать и молча выходит в гостиную.

  
   1-й в о е н н ы й. Что там?
   2-й в о е н н ы й (грызя яблоко). Жинка и диты.
  
В комнату вбегает з а р я ж а ю щ и й. Смотрит по сторонам.
   1-й в о е н н ы й. Тебе чего?
   З а р я ж а ю щ и й. Треба шось такэ... (Шарит глазами по комнате.) Мабуть цэ...
  
Хватает покрывало с дивана, убегает.
   1-й в о е н н ы й (Зорину). Всем в подвал и после того как мы отработаем, час не высовываться, если жить хотите.
  
Военные идут к выходу.
   2-й в о е н н ы й (приятно удивлённый). Баба там з вот такою сракой. (Показывает руками.) Я б с задоволенням зайихав...
   1-й в о е н н ы й. Щас гляну. (Заходит в кухню.) Всё нормально, хозяйка? (Зорина поворачивается. 1 - й в о е н н ы й бесцеремонно разглядывает её.) Всё на месте. Очень хорошо. (Возвращается ко 2 - м у в о е н н о м у.) Бабец знатный! Возьми на заметку. Не пропадать же добру?
  

Уходят, плеснув цинично смехом. З о р и н и З о р и н а идут в детскую. Д а ш а, завидев р о д и т е л е й, плачет ещё громче. З о р и н а обнимает её.

   З о р и н. В подвал приказали лезть.
   З о р и н а. Слышала. Костёр разжёг?
   З о р и н. Нет.
   П е т я. Я буду распаливать.
   З о р и н а. Разжигать, а не распаливать.
   П е т я. А папа говорит распаливать.
   Ж у р н а л и с т (входит в дом, кричит). Хозяева! Алло! Где вы? (Входит в детскую.) Здравствуйте. (Старшие З о р и н ы молча кивают, П е т я смотрит исподлобья, Д а ш а отвернулась, обняв м а м у.) О, у вас тут вся семья в сборе! (Заходит о п е р а т о р.) Готов? н кивает.) Начали. (Поворачивается к З о р и н ы м.) Я бы хотела задать вам несколько вопросов. Что вы думаете о российской агрессии на Украине? Что вы видели своими глазами?
   З о р и н. Я своими глазами видел, что украинская армия стреляет по Донецку.
   Ж у р н а л и с т. К сожалению, без помощи армии нельзя изгнать российских агрессоров из Донбасса.
   З о р и н. А кто вам сказал, что российские агрессоры находятся в Донецке?
   Ж у р н а л и с т. Это общепризнано.
   З о р и н. А вы лично видели?
   Ж у р н а л и с т. Я в Донецке не была.
   З о р и н. А мнение жителей Донецка вас не интересует?
   Ж у р н а л и с т. Если бы не интересовало, я бы с вами не разговаривала. Международное сообщество считает, что Россия оккупировала Крым, а теперь Донбасс.
   З о р и н. Крым провёл референдум о присоединении к России...
   Ж у р н а л и с т. Никто не признал этот референдум...
   З о р и н. Сделав Украину тюрьмой для русских...
   З о р и н а (громко). Серёжа!
   З о р и н. Что, Серёжа? Хиба рэвуть волы, як ясла повни?
   З о р и н а (журналисту). Извините, мы третий месяц под обстрелом, без света, телевизора. Нервы у мужа на пределе.
   Ж у р н а л и с т. Я очень сожалею, что вы так живёте, но Президент Порошенко делает всё возможное, чтобы изгнать российских оккупантов с Украины.
   З о р и н. До прихода украинской армии мы жили нормально.
   Ж у р н а л и с т. Я надеюсь, скоро всё наладится и Донбасс будет опять украинским. Спасибо за интервью. До свиданья. (Оператору.) Пойдём.
   Выходят из детской.
   Г о л о с о п е р а т о р а. Всё получилось?
   Г о л о с ж у р н а л и с т а. Даже лучше, чем хотела.
   З о р и н. Сейчас начнут.
   З о р и н а. Может, к отцу перебежим?
   З о р и н. Бери детей и беги. Я останусь: без нас последнее вынесут. (Очень громкий выстрел. Все вздрагивают. В прихожей вылетают стёкла.) Поздно.
   П е т я. Это от нас?
   З о р и н. Пока от нас. Давайте - в погреб. (Идёт в прихожую, открывает лаз.)
  
З о р и н а с детьми спускаются в погреб.
   Г о л о с З о р и н о й. Серёжа!
   З о р и н. Стёкла уберу и спущусь.
  

Сметает под стену стёкла и смотрит во двор. Василёк установлен дулом в левую часть зрительного зала. Рядом с ним лежит покрывало, на котором пять кассет с минами. Сзади миномёта тренога с кинокамерой, о п е р а т о р и ж у р н а л и с т. М и н о м ё т ч и к и, выполняя свою работу, часто оглядываются на кинокамеру и ведут себя как плохие актёры.

   К о м а н д и р (весело, в кинокамеру). Ну, что, друзья, зашлём сепарам подарок.
   З а р я ж а ю щ и й (вставляя кассету в миномёт). Аллах акбар!
   К о м а н д и р. Кассета! Огонь!
  

Н а в о д ч и к стреляет. Через пять секунд слышны четыре отдалённых взрыва.

   З а р я ж а ю щ и й (поворачивается, удовлетворённо объясняет в кинокамеру). Взрывы пишлы! Им там, мля, нэ сладко.
   К о м а н д и р (заряжающему). Давай следующую.
  

З а р я ж а ю щ и й вставляет кассету. Н а в о д ч и к крутит ручку, ствол миномёта движется в центр зрительного зала.

   К о м а н д и р. Кассета! Огонь!
  

Н а в о д ч и к нажимает ручку, четыре выстрела. К о м а н д и р с з а р я ж а ю щ и м отворачиваются, закрывая уши. Отдалённые взрывы. Н а в о д ч и к быстро крутит ручку и целится уже в левую часть зала.

   К о м а н д и р (заряжающему). Олежа, отойди, всё кино заслонил. (Смееётся.)
  

З а р я ж а ю щ и й неловко вертится и, оглядываясь на камеру, отходит. Быстро, уже без разговоров отстреливают кассету и, бросив миномёт, убегают со сцены. Взрывы. После паузы м и н о м ё т ч и к и, ж у р н а л и с т и о п е р а т о р возвращаются.

   К о м а н д и р (с досадой). Грёбаные сепары, не клюнули! Повторим?
   Ж у р н а л и с т. Зачем? Вас мы сняли, видео с разбитыми домами у нас есть, мужчина в доме сказал, что своими глазами видел российских агрессоров в Донецке...
   К о м а н д и р. Не может быть! Как вы такое из сепара выдавили? Нас тут даже дети ненавидят.
   Ж у р н а л и с т. Если мне заказывают материал о российской агрессии на Донбассе, то я его делаю.
   К о м а н д и р. Вы не только красивы, но и умны. Значит, передача уже готова?
   Ж у р н а л и с т. Если бы пришла ответка, то была бы бомба, а так... (Разводит руки.)
   К о м а н д и р. Мы старались.
   Ж у р н а л и с т. Плохо старались. Вы мне пару слов скажите, как защищаете жителей Донбасса от российских оккупантов?
   К о м а н д и р. В обмен на ваш телефон.
   Ж у р н а л и с т (кокетливо улыбаясь). Я подумаю.
   К о м а н д и р. Миномёт нужен?
   Ж у р н а л и с т. Нет.
   К о м а н д и р (кричит). Сворачиваемся, парни.
  

М и н о м ё т ч и к и переводят миномёт в походное положение, цепляют к машине и уезжают с ж у р н а л и с т а м и. З о р и н а и д е т и вылезают из погреба. Из дома, озираясь, выходит З о р и н. Поднимает покрывало, трусит и быстро возвращается в дом.

   З о р и н а. Ты бы хоть меня пожалел.
   З о р и н. Что такое?
   З о р и н а. Почему я должна переживать ещё и за тебя?
   З о р и н. Пришла бы ответка, я бы спрятался.
   П е т я. И я больше не полезу в погреб.
   Д а ш а. И я.
  

К дому, оглядываясь, подходит у к р а и н с к и й в о е н н ы й. Одет плохо, рюкзак на спине.

   В о е н н ы й (негромко). Хозяйка.
   З о р и н (выглядывая в окно). Иди, твой пришёл.
   З о р и н а (улыбаясь, торопливо выходит на крыльцо). Здравствуйте! Рада вас видеть.
   В о е н н ы й. Я тут дитям прынис, мабуть, в останий раз. о р и н а вопросительно смотрит.) Ротация.
   З о р и н а (огорчённо). Жаль. Точнее, я рада, что вы уезжаете, но вы нам стали как родной. И не только из-за хлеба и сгущёнки...
   В о е н н ы й (снимает рюкзак). Тикы вы скажыть свойим, щоб мовчалы, бо цэ нэ дужэ... У нас тэж ризьни люды э...
  

Выкладывает под дверь банки консервов, даёт в руки З о р и н о й две буханки хлеба.

   З о р и н а. Нет-нет. Мы никому не скажем. Дай вам бог здоровья и счастья. Не знаю, как и благодарить. Приезжайте к нам потом. Наш дом всегда - ваш.
   В о е н н ы й. Тикайтэ звидцы. Цэ нэ мисцэ для жинок та дитэй. (Уходит.)
   З о р и н а (в спину). Прощай. Храни тебя господь.
  

Смотрит вслед, прижимая две буханки хлеба к груди. Когда военный скрывается за воротами, заходит в дом.

   З о р и н. Ну, что наш кормилец?
   З о р и н а. Кончился наш кормилец.
   З о р и н. Что так?
   З о р и н а. Ротация.
   З о р и н. Я так и не понял, почему он тебе хлеб со сгущёнкой таскал?
   З о р и н а. Не мне, а детям.
   З о р и н. Благодетель, мать его!
   З о р и н а. Зря ты так. Сельский пацан, из-под Миргорода, рыжий, беззубый, добрый. Мне его по-человечески жаль.
   З о р и н. А мне нет. Пришёл в мой дом, разбил детский сад, школу, в которые мои дети ходили.
   З о р и н а. Не он же лично.
   З о р и н. Какая разница? Даже если он снаряды подавал или кашу варил - он на той стороне.
   З о р и н а. Как бы ни было, а благодаря ему наши дети хлеб ели.
   З о р и н. И что, мне ему в ножки поклониться?
   З о р и н а. Как знаешь, а я поклонилась и пригласила к нам в гости после войны.
   З о р и н. Ещё чего?..
  

Входят три б о й ц а б а т а л ь о н а "А й д а р" в полной экипировке. Два с автоматами Калашникова на груди, один с пулемётом. Д е т и прячутся в детскую.

   1 - б о е ц (руки на автомате). Хто хозяин?
   З о р и н (устало). Я.
   1 - б о е ц. Хто в доме?
   З о р и н. Жена и двое детей.
   1 - б о е ц. Чужих нет?
   З о р и н. Нет.
   З о р и н а. Извините, но ваши только что были. Сколько раз в день можно проверять?
   1 - б о е ц. Сколько надо, столько и будем. Прикажут: обшмонаем и хату и тебя. (С ухмылкой.) Тебя ж сегодня не шмонали?
   З о р и н а. Нет.
   1 - б о е ц (играя татуированными пальцами на автомате, демонстративно осматривает З о р и н у с ног до головы). А следовало бы. Мало ли что ты заныкала и куда. (Цинично улыбается.)
  
З о р и н делает шаг к жене.
   Б о е ц с п у л е м ё т о м (упирая ствол в грудь З о р и н а). Ну, ты, не рыпайся.
   1 - б о е ц (поворачивая голову с сторону З о р и н а). Мужик, ты чем-то недоволен?
   З о р и н а (миролюбиво). У нас посторонних нет, и не было уже три месяца.
   1 - б о е ц. Я тя не спрашиваю. Базарить будешь, когда разрешу. о р и н у.) У тя, мужик, проблемы? о р и н молчит.) Отвечай, когда старшие спрашивают.
   З о р и н (тихо). Нет.
   1 - б о е ц. Нэ чую. Как на митингах орать, так голос есть, а как за базары отвечать - нет. В глаза мне смотри. о р и н смотрит ему в глаза, играя желваками.) Вы, тупые кроты, которые мешают нам жить хорошо. Правительство приказало очистить Украину от совка и ваты. Европа и Штаты нас крышуют. Ты меня понял, урод? о р и н молчит.)
   З о р и н а (заискивающе). Мы вас поняли. Мы тоже граждане Украины.
   1 - б о е ц. Во как! А скажи мне, сладенькая, как настоящие граждане Украины выражают любовь к своей стране?
  

Смотрит насмешливо на З о р и н у. О н а - в сторону. О н поворачивает к себе её лицо за подбородок. З о р и н хочет подойти к жене.

   Б о е ц с п у л е м ё т о м (толкает З о р и н а дулом в грудь). Стояты, Зорька.
   1 - б о е ц. Вы тут в Донецке забыли, в каком государстве живёте. Мы здесь, чтобы вам напомнить. (Поворачивается к З о р и н у.) Иди сюда, становись рядом с ней. о р и н подходит, обнимает ж е н у за плечи.) Хорошо. А теперь хором поёте гимн Украины. С вами никто его не разучивал? (Молчание.) Не слышу ответа.
   З о р и н а (еле слышно). Нет.
   1 - б о е ц. Вот и разучим. А ты говорила, что мы без дела шляемся, а у нас тут работы (цинично улыбается ей) непочатый край, с тобой особенно. Ну, я слухаю. (Молчание.) Я з вамы нэ шуткую. Гымн спивайтэ... (Передёргивает затвор автомата и наводит на З о р и н а.)
   З о р и н а (тихо, дрожащим голосом). Щэ нэ вмэрла Украйина...
   1 - б о е ц о р и н у). А ты чё, слов гимна страны, которая тебя кормит, не знаешь? Гымна риднойи крайины?
   З о р и н (смотрит в глаза). Моя Родина - СССР.
  

1 - б о е ц не спеша убирает автомат за спину и бьёт З о р и н а кулаком в живот. З о р и н резко наклоняется, хватаясь руками за живот, очки падают, разбиваются. З о р и н а, склоняясь к мужу, что-то шепчет ему на ухо.

   1 - б о е ц. Считай, что отделался лёгким телесным предупреждением. Нет такой страны, и не было. Ты родился на Украине. Запомнил?
   З о р и н а. Не надо его бить. Мы сейчас споём. Он знает слова, только петь не умеет. Давай, Серёжа, споём.
  

З о р и н разгибается. Они нестройно поют гимн Украины. С о л д а т ы улыбаясь, подыгрывая с т а р ш е м у, становится по стойке смирно, кладут правую ладонь на левую половину груди и подпевают. 1 - й б о е ц перебивает всех после первого куплета.

   1 - б о е ц. Отлично! А якым гаслом трэба закинчыты гымн? (Молчание.) У вас в Донецке все такие тупые или только вы? Трэба крычаты: Слава Украйини! Гэроям слава! Щэ раз гымн и гасло.
  
З о р и н ы ещё раз поют первый куплет. С о л д а т ы скучают.
   1 - б о е ц. А гасло?
   З о р и н ы (нестройно). Слава Украине, героям слава.
   1 - б о е ц. Вы прямо-таки на глазах становитесь гражданами Украины. Теперь я могу спокойно оставить вас на священной украинской земле, право жить на которой вы ещё не заслужили. (Бойцам.) Уходим. о р и н ы м.) Завтра опять придём, и если не встретите гимном Украины то... (Передёргивает затвор автомата.) Зрозумилы?
   З о р и н а. Да.
   1 - б о е ц. Вот и ладушки.
  
Уходят. З о р и н обнимает ж е н у. Из детской выбегают д е т и и обнимают р о д и т е л е й.
   З о р и н. Не надо было вам на это смотреть.
   П е т я. Я вырасту и всех их убью.
   Д а ш а. А я лопаткой ударю.
  
Занавес.
  
  
  

Действие второе

  

Поздний вечер этого же дня. Свежепобеленный погреб слишком низкий для З о р и н а. Клочья уцелевшей паутины свисают с потолка. За лестницей стоит, прислонясь к стене, столик для завтрака в постель. По стенам полки с консервацией. Слева двухэтажная самодельная кровать, под ней настил из досок, два свёрнутых матраса. Справа - мешки с картошкой, кучка песка. Посреди погреба - табурет с горящей самодельной свечой, свет которой дрожит и не дотягивается до углов.

  

Отдалённые и близкие выстрелы, взрывы. От близких взрывов пламя свечи вздрагивает, с потолка сыпется песок и побелка. З о р и н а с повязкой на большом пальце сидит на детском стульчике возле кровати с д е т ь м и. Взрыв над самой головой.

   П е т я (протягивая руку ладонью вверх). Смотри, Даша, дождь идёт.
  
Д а ш а протягивает ладошку и смотрит вверх.
   З о р и н а. Даша, не смотри наверх, глаза засыплет. Когда взрывы слышите, глаза закрывайте.
   Д а ш а. Почему?
   З о р и н а. Чтоб в глаза не попало. Поиграйтесь машинки или в песке что-нибудь постройте. (Смотрит с тревогой на ляду.) И где наш папа забурился?
   П е т я. На огоньки смотрит. Можно мне к нему?
   З о р и н а. Сиди. Не хватало ещё.
   П е т я. А почему папе можно, а мне нельзя?
   З о р и н а. Он большой.
   Д а ш а (озорным, весёлым голосом, прыгая перед мамой). И я хочу огоньки смотреть.
   З о р и н а (усаживая Д а ш у на кровать). У меня за огоньки сейчас и папа получит и вы. (Прислушивается.) Вроде, притихли.
   П е т я. Можно я папу позову?
   З о р и н а. Из погреба покричи.
   П е т я (открывает ляду, кричит). Па-а-а! Можно к тебе?
   Г о л о с З о р и н а. Давай.
   З о р и н а. Куда?
   Г о л о с З о р и н а. Всё нормально, Тань. Пусть лезет.
  
П е т я быстро вылезает.
   Д а ш а. И я хочу.
   З о р и н а. Дашуль, у мужчин свои дела, а у нас свои. Ты Настёну покормила?
   Д а ш а. Да.
   З о р и н а. На горшок посадила?
   Д а ш а. Она в погребе не хочет.
  
Громкие, частые выстрелы.
   З о р и н а. А ты ей скажи, что наверху обстрел. (Быстро поднимается по лестнице до плеч, испуганно зовёт.) Петя! Серёжа!
   Г о л о с П е т и (спокойно). Мам, мы тут.
   З о р и н а. Ну, что вы, ей-богу, как маленькие!
   Г о л о с З о р и н а. Пойдём, чтобы мама не волновалась.
  
Спускаются в погреб, оживлённые. П е т я залазит на кровать. З о р и н стоит возле лестницы.
   П е т я. А, правда, мам, там красиво! Наши Карлсона укроповского сбили. Не того, Даш, не из мультика, а самолёта...
   З о р и н. Не самолёт, а беспилотник.
   П е т я. Да, беспилотника. Двумя такими цветными линиями в белую точку, будто звезда. А потом ещё светящиеся стрелы, фить-фить. Папа сказал, что это Град. Красиво и не страшно, правда, пап?
   З о р и н. Да. о р и н о й.) Укры Донецк Градом обработали.
   З о р и н а. Бедные люди, бог ты мой. А куда не знаешь?
   З о р и н. По направлению: Куйбышевский и Кировский районы.
   З о р и н а. Надо Светке, когда связь восстановится, позвонить. Интересно, как они? (Пауза.) Далеко от нас?
   З о р и н. Километров пять.
   З о р и н а. Значит, ответка не к нам. Как там мама?
   З о р и н. В её сторону не стреляли. Да туда и не долетит. Она Петю в школу записала?
   З о р и н а. Угу.
   З о р и н. Что у нас на ужин?
   З о р и н а. Сначала картошка с огурцами и помидорами, а потом хлеб со сгущёнкой и горячим чаем.
   З о р и н. Ух ты! А я думал, ты чай не успела. тавит перед кроватью столик для завтрака в постель, переносит на него свечу и садится возле столика на табурет.)
   З о р и н а. Дрова сухие, ветра не было... акрывает стол.)
   Д а ш а (хлопает в ладоши). Ура! Сгущёнка!
   П е т я. Это тот дядька принёс?
   З о р и н а. Да, а ты в них камни бросаешь.
   П е т я. Я не в него, а в других.
   З о р и н а. Ни в кого нельзя. Они все одинаковые.
   П е т я. Не все. Сгущёнку приносит дядька в зелёной одежде, Асёну убили - в чёрной, а папу ударил - с птицей на рукаве. За что он?
   З о р и н. Война, Петя.
   П е т я. Значит, они наши враги?
   З о р и н. Ты ещё маленький и у тебя нет врагов.
   П е т я. А у тебя?
   З о р и н. И у меня нет.
   П е т я. А тот дядька, что тебя ударил?
   З о р и н. Петя, давай завтра об этом поговорим.
   З о р и н а. Всё, между прочим, стынет, а разогревать не на чем.
   Д а ш а. Я много хлеба со сгущёнкой хочу.
   З о р и н а. Картошку доедите и намажу.
   П е т я. Я хлеб со сгущёнкой не буду.
   З о р и н а. Почему?
   П е т я. Это дядька принёс, что на украше говорит.
   З о р и н а. Ну, и что?
   П е т я. Он плохой.
   З о р и н а. Он-то, Петя, как раз - хороший.
   П е т я. Плохой. Почему они Асёну убили? Она ласковая была, а они стреляли в неё и смеялись, когда она плакала.
   З о р и н а. Нам тоже жалко Асёну.
   П е т я. Ты сама говорила, что маленьких обижать нельзя. Асёна меньше всех была и никого не кусала.
   З о р и н а. Ешь.
   П е т я. А почему папа не ест?
   З о р и н а. Он вам оставляет.
   П е т я. Я без него не буду.
  
З о р и н молча берёт хлеб, ложку, зачерпывает из банки сгущённое молоко и, неся ложку над хлебом, отправляет в рот.
   З о р и н (с полным ртом). А чайник принесли?
   З о р и н а. Забыли.
   З о р и н. Сейчас схожу...
  
Ляда открывается и появляется голова В а с и л и я С е р г е е в и ч а.
   В а с и л и й С е р г е е в и ч (весело). А, вот вы где окопались?
   З о р и н. Что случилось?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Да, ничего. (Спускается по лестнице.) У баушки нашей давление скакануло, а пилюли кончились. Может у Тани есть?
   З о р и н а. Давление какое?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Сто восемьдесят.
   З о р и н а. А как вы пришли?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Как обычно.
   З о р и н а. Так темно уже, снайперы с тепловизорами...
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Ну, и что? Не умирать же.
   З о р и н а. Серёж, принеси, пожалуйста, коробку с лекарствами.
  
З о р и н зажигает свечу и осторожно поднимается по лестнице.
   З о р и н а. Кушать будете?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Нет, спасибо. (Осматривает стол.) А вы по-богатому: хлеб, сгущёнка! Носит? Свои не пристрелили ещё?
   З о р и н а. Сегодня последний раз принёс.
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Что так?
   З о р и н а. Ротация.
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Жалко. Но малышню чуток подкормил и за то спасибо. (З о р и н а отрезает хлеб, поливает сгущёнкой, подаёт В а с и л и ю С е р г е е в и ч у.) Не, дочка, спасибо. Если дашь, то отнесу, скажу, подарок от невестки. Она с удовольствием, а я обойдусь.
  
Из ляды показывается рука с коробкой.
   З о р и н. Эта?
   З о р и н а. Да. (Зорин спускается, отдаёт коробку.) Так. (Подносит коробку к свече и роется в ней.) Не то, не то. Вот. (Даёт лепесток с таблетками.) По пол таблетки три раза в день.
   В а с и л и й С е р г е е в и ч (берёт таблетки). Спасибо. А то наша баушка занемогла. Побегу, в темноте без меня боится.
   З о р и н а. А что у вас свечки нет?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Есть, но ночью, особенно при обстрелах, и со свечой страшно. Я-то к темноте привыкший. (Поднимается по лестнице.) Спокойной ночи.
   Д е т и (вразнобой). Спокойной ночи, дедушка.
   З о р и н а. Спокойной ночи. А хлеб?
   В а с и л и й С е р г е е в и ч. Забыл. (Протягивает с лестницы руку.)
   З о р и н а. Сейчас заверну. (Заворачивает хлеб в полиэтиленовый кулёк и передаёт Зорину.)
  
З о р и н отдаёт хлеб о т ц у и становится на лестницу.
   З о р и н а. А ты куда?
   З о р и н. Провожу и чайник на обратной дороге захвачу.
   З о р и н а. Какой провожу! Что вы, ей-богу, как маленькие!
   Г о л о с В а с и л и я С е р г е е в и ч а. Серёж, да ты что? Сам дойду.
   Г о л о с З о р и н а. Я у вас с рассветом буду.
   Г о л о с В а с и л и я С е р г е е в и ч а. Хорошо.
   Г о л о с З о р и н а. Спокойной, па.
  
Шаги З о р и н а удаляются, приближаются и о н опускается с чайником.
   З о р и н (детям). Продолжим пир?
   Д а ш а (со слезами в голосе). А баушка Надя не умрёт?
   З о р и н а (целуя её в голову). Нет, Дашульчик, с чего ты взяла?
   Д а ш а. Правда, мам?
   З о р и н а. Правда. Вы завтра с папой к баушке сходите, если хочешь.
   П е т я. И я пойду.
   З о р и н а. Хорошо. А сейчас кушать и спать.
  
Д е т и весело жуют.
   П е т я а ш е). А по тебе течёт. а ш а смотрит на руку и переворачивает хлеб.)
   З о р и н а а ш е). Осторожно, хлеб не переворачивай. Петя тебя дразнит. Кушай спокойно, не обращай на него внимания.
   П е т я. А я всё равно чистее её.
   З о р и н а. Не чистее, а чище.
   П е т я. Чище.
   Д а ш а. И не чище.
   З о р и н а. Молодец, Даша, надо правильно говорить. (Гладит её по ноге.) Добавки хотите?
   П е т я. Я завтра.
   Д а ш а. А я вчера.
   П е т я (назидательно). Вчера - это, что было, а завтра - что будет.
   З о р и н а. Всё, дети, писять и спать.
   П е т я. Я в ведро при Дашке не буду.
   Д а ш а. И я.
   З о р и н а. Хорошо. Если не стреляют, папа сводит вас в туалет.
  
Прислушиваются.
   Д а ш а. Не стреляют.
   П е т я. Бах! (Толкает Д а ш у в бок.)
   Д а ш а. Ха-ха! И не страшно. Я смелая, правда, мам?
   З о р и н а. Вы оба молодцы.
   З о р и н. Смелые и отважные, вперёд. Сначала я, потом Даша и Петя. (Зажигает свечу).
   Д а ш а (маме). А Кису в погреб возьмём?
   З о р и н а. Киса погреб не любит.
   Д а ш а. А её не убьют, как Асёну?
   З о р и н а. Киса прятаться умеет. Давай, Дашульчик, пока не стреляют, дело сделай, а потом о Кисе поговорим.
  

З о р и н вылезает. За ним - Д а ш а. Через время Д а ш а спускается, вылезает П е т я. З о р и н а помогает д е т я м подниматься и спускаться по лестнице.

   П е т я (спускаясь). Ма, не мешай.
   З о р и н а (поднимая руки). Всё-всё, сам. (Спускается З о р и н.) Ну, слава богу, справились! о р и н у тихо, с улыбкой.) Больше всего боюсь обстрела в туалете и душе.
   З о р и н (хмыкает). Да, не геройская смерть.
   З о р и н а (тихо). Некрасивая.
   Д а ш а. Не честно, мамочка, папе сказку рассказывать, а нам нет.
   З о р и н а. Ложитесь, и вам расскажу.
  

П е т я залазит наверх, Д а ш а ложится вниз. З о р и н раскатывает матрасы и задувает свечу.

   З о р и н а. Жила-была в посёлке Пески маленькая девочка. Все любили её сильно-сильно. И папа, и мама, и старший братик, и дедушка и бабушка. Ко дню рождения подарила бабушка, то есть, баушка внучке серебряное колечко. С тех пор девочка постоянно носила на своём красивом маленьком пальчике колечко...
   П е т я (смеясь). ... и горько плакала, когда теряла его.
   Д а ш а. И неправда, я всегда лишь один раз потеряла.
   З о р и н а. Девочка из сказки своё колечко не теряла. Если бы теряла, то соседи звали бы её Даша-растеряша, а так её звали Серебряное Колечко. Как-то раз испекла мама пирожок и сказала дочке: "Сходи-ка, Серебряное Колечко, к баушке, снеси ей пирожок и горшочек масла, но только никуда с дороги не сворачивай, никакие верёвочки не дёргай, чужие игрушки и незнакомые предметы не поднимай и камни в военных не бросай". Собралась девочка и пошла. Была она послушной девочкой, никуда с дороги не сворачивала, верёвочки не дёргала, игрушки, даже самые красивые, не поднимала...
   Д а ш а. А почему нельзя игрушки поднимать?
   П е т я. Потому что взорвёшься.
   Д а ш а. Правда, мам?
   З о р и н а. Правда. Сейчас ничего нельзя поднимать и футболять. И к бабушке самим нельзя бегать.
   П е т я. И в огород нельзя ходить. Там растяжки, правда, пап?
   Д а ш а. Сама знаю. Растяжки - это верёвочки, которые дёргать нельзя. А подходить к ним, ма, можно?
   З о р и н а. Лучше не подходить. Ну, что, дети, давайте спать, пока не стреляют.
   П е т я. У них патроны кончились...
   Д а ш а. А сказку?
   З о р и н а. Серебряное Колечко была очень послушной девочкой и потому благополучно пришла к баушке. Баушка обрадовалась внученьке, дала ей кулёк конфет, хлеба со сгущёнкой и подарила красивую куклу. Вот и сказки конец, а кто слушал молодец.
   Д а ш а. Ещё расскажи.
   З о р и н а. Завтра, Даша, а сейчас спокойной ночи.
   Д а ш а. А Кису, почему не взяли?
   З о р и н а. Киса уже спит. Завтра будешь с ней играть. Спокойной ночи и приятных снов моим послушным детям.
   Д а ш а (сонной скороговоркой). Спокойной ночи, мамочка-папочка, спокойной ночи, Петя, спокойной ночи, баушка-дедушка и Настя и Киса.
   З о р и н, П е т я (вместе). Спокойной ночи, Даша.
  
Пауза до появления спокойного сопения д е т е й.
   З о р и н а (тихо). Угомонились вроде.
   З о р и н (шёпотом). Похоже.
   З о р и н а. Петя сетку поднял?
   З о р и н. Сейчас посмотрю. (Поднимает сетку.) Забыл.
   З о р и н а. У меня сна ни в одном глазу.
   З о р и н. И у меня. Приучили, сволочи, по ночам не спать.
   З о р и н а. Помню, ты убеждал меня, что они из Градов не будут стрелять по мирным жителям. Это когда ещё к Славянску подходили.
   З о р и н. Я и 26 мая, когда вертолёты летели к аэропорту, думал, что пугают. В голову не влезало, чтобы своя армия...
   З о р и н а. Своя да не для нас.
   З о р и н. Надо было в апреле в ополчение идти.
   З о р и н а. Чтобы ты там делал со своим зрением?
   З о р и н. Снаряды подавал, оружие чистил, картошку.
   З о р и н а. А нас куда?
   З о р и н. В Донецк, к маме.
   З о р и н а. А если Донецк возьмут?
   З о р и н. Как они его возьмут, если я подаю снаряды и картошку чищу? У них шансов нет. Я лучший чистильщик земляных яблок.
   З о р и н а. И самый колючий.
   З о р и н. Извини, не побрился.
   З о р и н а. Знаешь, что меня больше всего удивляет?
   З о р и н. Что, моё солнце?
   З о р и н а. Что мы никому не нужны.
   З о р и н. Ты мне нужна.
   З о р и н а. Это понятно, но остальные... Они даже детей наших списали со счёта, вычеркнули из списка живых. о р и н гладит её по голове, целует.)
   З о р и н. А меня бесит бессилие.
   З о р и н а. Ты прекращай так с ними говорить.
   З о р и н. Но я действительно родился в СССР.
   З о р и н а. Оставь. Разве не видишь, что происходит?
   З о р и н. Не равняться же мне на них!
   З о р и н а. Если мы живём в сумасшедшем доме...
   З о р и н. Я лучше спать буду в погребе, чем презирать себя в спальне.
   З о р и н а. А дети? Почему они должны спать в погребе? (Пауза.) Даша уже моргает и заикается, Петя камни в военных бросает. Рано или поздно нарвётся на дурака с автоматом и что мы будем делать? Похороним как Верочку?
   З о р и н. Уезжать тебе с детьми надо.
   З о р и н а. А ты?
   З о р и н. Я их не брошу. Если с ними что-то случится, я себе не прощу.
   З о р и н а. Уговори.
   З о р и н. Не реально. Он рогом упёрся: "Я этот дом своими руками строил и тэ дэ". Он даже в погреб не прячется. Месяц назад я пришёл к ним, а он к обушку новую ручку вытёсывает. "Зачем?" - спрашиваю. А он мне: "Я, сына, просто так жизнь свою не отдам. Хоть одного, но уделаю, в случае чего".
   З о р и н а. Пусть остаются, а мы уедем.
   З о р и н. Поезжайте. Пете в школу надо...
  
Взрыв. Погреб вздрагивает, что-то падает на ляду.
   З о р и н а (испугано, тихо). Не завалит?
   З о р и н (спокойно, тихо). Отроемся.
  
Ещё взрыв. Д а ш а плачет.
   З о р и н а (спокойным, домашним тоном). Дашенька, мы здесь. Сейчас папа свечку зажжёт. Петя, ты как?
   П е т я (недовольно). В сетке вашей запутался.
  
Взрывы отдаляются.
   З о р и н а. Серёж, что со светом?
   З о р и н. Спички не могу найти.
   П е т я. У меня есть.
   З о р и н. Давай. (Зажигает свечу. Д а ш а ещё громче плачет. З о р и н а обнимает её.)
   З о р и н а. Всё, Дашуль. Все на месте, всё будет хорошо.
   Д а ш а (плача). А Киса?
   З о р и н а. Киса маленькая, она ж, ты знаешь, умная и прятаться умеет так, что её никто не найдёт.
   Д а ш а. Никто-никто?
   З о р и н а. Никто-никто. Она под шкаф или под стол.
   Д а ш а (тревожно). А под столом ей лапку не оторвёт?
   З о р и н а. Нет, моя маленькая. Кисы, может, и в доме нет. Где-нибудь гуляет наш маленький неслух.
   З о р и н. Затихло, вроде?
   З о р и н а. Сколько времени?
   З о р и н. Три.
   З о р и н а. Ну, что, дети, чуть-чуть поговорили и дальше спаточки.
   Д а ш а (хныча). Дай ручку. Посиди со мной.
   З о р и н а (садится рядом, берёт за руку, гладит по голове, поёт на мотив колыбельной). Я с тобою посижу, все несчастья разгоню, от обстрелов защи...
  

Близкий взрыв. Что-то снова падает на ляду, с потолка сыпется песок, побелка.

   Д а ш а (вскрикивает, вскакивает с постели, прижимается к груди З о р и н о й). Мамочка, я боюсь.
   З о р и н а. Не бойся, моё солнышко, мама с тобой...
  

Подходит З о р и н. Одной рукой обнимает ж е н у с д о ч к о й, другой - с ы н а. П е т я обвивает руками шею п а п ы, не слезая с постели. Снова взрыв, ещё один, ещё...

  
Занавес.
  
  
  

Действие третье

  

Двухкомнатная квартира М а р ч е н к о, расположенная в тыловом районе Донецка. Слева - прихожая с дверью в общий коридор. К прихожей примыкает кухня, туалет и ванная. Справа - две смежных комнаты: маленькая и крошечная.

  
1
  

Три дня после побега из Песок. Позднее утро. З о р и н а в мамином халате, неумытая, нечёсаная сидит в крошечной комнатке перед компьютером, прижав плечом к уху телефон. Входит М а р ч е н к о.

   М а р ч е н к о. Ты детьми заниматься будешь?
   З о р и н а (не поворачиваясь). Сейчас.
   М а р ч е н к о. Сейчас - через час... Уже одиннадцать часов.
   З о р и н а. Мне надо...
   М а р ч е н к о. Тебе надо за детьми смотреть.
   З о р и н а (берёт телефон в руку и поворачивается с упрёком). Я до Серёжи целое утро дозвониться не могу.
   М а р ч е н к о (подчёркнуто спокойно). Связь плохая.
   З о р и н а. Дай-то бог. (Пауза.) Господи, когда они этот аэропорт возьмут!
   М а р ч е н к о. Извини, Таня, но вы третий день у меня, а с утра до вечера на телефоне и за компьютером. Серёже ты не поможешь, а детям мать нужна.
   З о р и н а. Дети вне опасности. К тому же у детей есть любящая бабушка...
   М а р ч е н к о (улыбается в ответ). А Серёжа твой: в родной стране, в родном доме, рядом с родителями.
   З о р и н а (внимательно смотрит). Ты не понимаешь, что происходит?
   М а р ч е н к о. Объясни, если такая умная.
   З о р и н а. Извини, мам. (Пауза.) Мне кажется, что я его предала и бросила.
   М а р ч е н к о. Ты детей из-под обстрела увезла. Пете в школу надо, Даше в садик. С садиком мне обещали помочь. (Пауза.) Я тебя, Таня, не узнаю: за три дня ты даже не заикнулась о школе, о садике, словно это неважно. Целый день этого Басурина слушаешь и ждёшь наступления. Что с тобой?
   З о р и н а. Война, мама, со мной, война.
   М а р ч е н к о. И у нас война, но мы на работу ходим и дела родительские не забрасываем.
   З о р и н а. Ты не жила под бендерами.
   М а р ч е н к о. Свои всё же.
   З о р и н а. Что с нами эти "свои" делали, я тебе потом расскажу. Что-то дети притихли?
  

Идёт в соседнюю комнату. П е т я с Д а ш е й собирают мозаику на полу. З о р и н а обнимает, целует д е т е й и садится на колени рядом с ними.

   П е т я (недовольно отстраняет её, вытирая щёку). Ма, не мешай.
   Д а ш а (обиженно). Ну, вот, мамочка, на мозаёнку, которую я искала-искала, села ты.
   З о р и н а. Извини, солнышко, сейчас найдём. (Встаёт, ищет мозаику.)
   П е т я (смеётся). И не найдёшь.
   З о р и н а. Помоги маме.
   П е т я. Ты сама её коленкой прилепила.
  
З о р и н а, смеясь, снимает с колена часть мозаики, отдаёт Д а ш е. Звонит телефон.
   З о р и н а ежит в крошечную комнату). Папа звонит!
   Д е т и (хором). Папа! Папа! (Бегут следом.)
   З о р и н а (берёт телефон, разочаровано детям). Тётя Лида. Да... да... в воскресенье приехали... это долгая история... там остался... е т и возвращаются к мозаике, за которую уже села б а б у ш к а.) Свёкор категорически против... она тоже... Говорят, только вперёд ногами... Лид, кошмар... Умножь на десять все ужасы, о которых слышала... Сама не знаю как... Наших ждали как манну небесную... Я тоже соскучилась... Обязательно приходи... Пока. (Возвращается в маленькую комнату, где б а б у ш к а с Д а ш е й уже шепчутся.)
   М а р ч е н к о (хитро улыбнувшись Д а ш е). Танюш, может, ты нам что-нибудь вкусненькое спечёшь.
   Д а ш а (хлопая в ладоши). Тортика, мамулечка, тортика мы хотим.
   З о р и н а (улыбаясь). Кто это мы?
   Д а ш а. Я, баушка и Петя.
   П е т я (не поднимая глаз от мозаики, серьёзно). Я - последняя буква в алфавите.
   Д а ш а. Ты тортика не хочешь?
   П е т я. Мама сама знает, что ей делать.
   М а р ч е н к о (треплет его по голове). Какой серьёзный мальчик! Дети, Танюша, так повзрослели.
   З о р и н а. Им досталось.
   М а р ч е н к о. Слава богу, всё позади.
   З о р и н а. Пока ещё нет... (Отворачивается.)
   М а р ч е н к о (нарочито бодро). Давай о хорошем. Кухня в твоём распоряжении. Что хочешь, бери, а мы пока мозаику поскладываем. Правда, дети?
   Д а ш а. Я тортика с соком хочу.
   З о р и н а. Сначала покушаем, а потом тортик будем печь.
   Д а ш а. Цур я крем мажу.
   З о р и н а. Хорошо. (Уходит на кухню.)
   М а р ч е н к о (держа в руке часть мозаики и выискивая глазами место, куда её вставить). Расскажите, как вы без бабушки жили. Я вас последний раз полгода назад видела.
   Д а ш а. Ты мне Таню тогда подарила.
   М а р ч е н к о (целуя Дашу). Помнит, сладенькая, бабушку.
   Д а ш а. А сейчас мне что подаришь?
   П е т я. Побирушка-хрюшка.
   Д а ш а. И не побирушка, правда, баушка?
   М а р ч е н к о. Нет, конечно. Завтра пойдём в магазин и купим подарки тебе и Пете.
   Д а ш а. А потом в Пески поедем.
   М а р ч е н к о. А тебе у бабушки плохо?
   Д а ш а. Нет, у тебя хорошо: не стреляют, гулять на улице можно, мультики смотреть и в погреб не надо прятаться.
   М а р ч е н к о. Так живите у меня. В тесноте, да не в обиде. Зачем вам Пески?
   Д а ш а. Смешная ты баушка. Там моя кровать, мои игрушки. Понимаешь? Я к папе хочу, к баушке Наде, к дедушке Васе. Там Киса и Настя.
   М а р ч е н к о. А Настя кто такая?
   Д а ш а. Кукла моя. Она кушает и сказки рассказывает. Я её на горшок сажаю и наказываю, когда вредничает.
   М а р ч е н к о. А часто она вредничает?
   Д а ш а. Нет, она хорошая, слухняная.
   М а р ч е н к о. Послушная, ты хотела сказать?
   Д а ш а. Нет, слухняная.
   М а р ч е н к о. Правильно, послушная.
   Д а ш а. А баушка Надя говорит слухняная.
   М а р ч е н к о. Хорошо, пусть будет слухняная. Расскажи, как вы жили?
   Д а ш а (степенно). Мы, баушка, хорошо жили, пока укроты не пришли...
   П е т я (не отрываясь от мозаики). Укропы.
   Д а ш а. Ну, и ладно. ...а потом стало никуда нельзя ходить. Даже в детский садик. Вера в огород пошла и взорвалась. Ей ручку оторвало и ножку.
   М а р ч е н к о. Кто это?
   Д а ш а. Подружка моя, из садика. Она хорошая была, не жадная. Со Светой своей давала играть, а потом мне Настю купили.
   П е т я. Дура она малая! Ей сказали, в огород не ходи, а она попёрлась.
   Д а ш а (весело). А ты камни в солдат бросал.
   М а р ч е н к о. В каких солдат?
   Д а ш а (смотрит на П е т ю). В укротовских.
   М а р ч е н к о. Петя, разве так можно?
   П е т я. А почему они Асёну убили и велик мой сломали?
   М а р ч е н к о. И что тебе мама сказала?
   П е т я. Мама ничего, а папа сказал, что если увидят, то всех нас убьют. А я, бабушка, из-за забора бросал, не видно.
   М а р ч е н к о. Деточки мои родные...(Обнимает д е т е й, но П е т я отстраняется.)
   Д а ш а. Баушка, не плач. Я же камни не бросала.
   М а р ч е н к о (целует Д а ш у). Умница ты моя. е т я смотрит насупившись.) И Петя у нас молодец! Настоящий герой! Хотя папу с мамой надо слушать.
   З о р и н а (зовёт из кухни). Дети, кушать.
  
Б а б у ш к а и д е т и переходят в кухню и рассаживаются за столом, с трудом вмещаясь.
   М а р ч е н к о (вставая). Тесно. Покорми детей, я потом. (Отходит к окну и смотрит, как в н у к и кушают.)
   Д а ш а (хвастаясь). А нам, баушка, дядя военный хлеб со сгущёнкой приносил.
   М а р ч е н к о. У вас хлеба не было?
   Д а ш а (весело). Мама лепёшки вкусные делала...
   З о р и н а. Жарила, Даша.
   Д а ш а. А я, баушка, костёр научилась распаливать...
   З о р и н а. Разжигать.
   Д а ш а (не обращая внимания). А Петя патроны и осколки собирал и в сарае прятал...
   М а р ч е н к о. Ты на костре готовила?
   З о р и н а. Да.
   П е т я а ш е). Трепло!
   Д а ш а. А ещё...
   П е т я. Ма, а почему Даша разговаривает, когда ест?
   З о р и н а. Даша, кушай быстрее, бабушка тоже хочет.
   М а р ч е н к о (торопливо). Не спешите, я успею.
   З о р и н а. Молча, дети.
  

Пауза, во время которой Д а ш а показательно стучит ложкой, а П е т я довольно поглядывает на замолчавшую с е с т р у.

   Д а ш а а м е). А я первая.
   З о р и н а. Молодец!
   П е т я (вылизывая тарелку). А у меня тарелка чище!
  
Д а ш а начинает вылизывать тарелку.
   З о р и н а. Тарелки здесь можно не вылизывать. Поели? Что нужно сказать?
   Д е т и (хором). Спасибо.
   Д а ш а. Спасибо, баушка.
   М а р ч е н к о (обнимая Д а ш у). Моя внученька золотая!
   П е т я молча уходит. Д а ш а, вырываясь из объятий б а б у ш к и, догоняет его.
   Д а ш а. А ты поиграешь со мной в школу?
   П е т я. Я мозаику буду складывать.
   Д а ш а (обижено). Противная мозаика! (Толкает мозаику ногой.)
   П е т я (строго). Щас по жопе дам.
   Д а ш а. Я сама тебе дам.
  

Д а ш а бьёт П е т ю. П е т я перехватывает её руку, разворачивает Д а ш у и бьёт по попе. Д а ш а хнычет.

   З о р и н а (из кухни). Что там у вас?
   П е т я. Дашка мою мозаику разбросала.
   Д а ш а (громче хныча). А он меня ударил.
   П е т я. Сначала она мозаику разбросала.
   Д а ш а. А он со мной играться не хочешь.
   З о р и н а. Даша, поиграй сама. Мы сейчас с бабушкой покушаем, и в магазин с тобой сходим. (Садятся с М а р ч е н к о за стол.)
   Д а ш а (идёт на кухню). А киндер-сюрприз купишь?
   З о р и н а. Не слипнется? Каждый день по киндеру.
   М а р ч е н к о. Я деньги дам, купи. (Гладит Д а ш у по голове. Д а ш а обнимает бабушку.)
   З о р и н а (с ласковым осуждением). Вот лиса Алиса!
   М а р ч е н к о. Бабушка Дашу любит...
   Д а ш а. А Петя плохой, он со мной играть не хочет.
   М а р ч е н к о. Я с тобой поиграю. (Кричит.) Петя, тебе что купить?
   П е т я. Ничего.
   М а р ч е н к о. Почему?
   П е т я. Я не побирушка.
   Д а ш а. И я не побирушка, правда, баушка?
   М а р ч е н к о (гладит её по голове). Нет, конечно, моя внученька. Бабушка сама рада что-нибудь вам купить.
   З о р и н а. Даша, не мешай бабушке, дай поесть спокойно.
   М а р ч е н к о. Она мне не мешает. а ш а залазит бабушке на колени.)
   З о р и н а. Вот ещё вздумала! Слазь с коленей.
   М а р ч е н к о. Пусть сидит.
   З о р и н а (строго). Кому говорю? а ш а нехотя слазит.) Иди к Пете и подожди пять минут. а ш а уходит. З о р и н а тихо.) Не балуй её. На голову сядет.
   М а р ч е н к о (тихо). Ты заметила, что она моргает?
   З о р и н а. Около двух месяцев. И заикается, когда волнуется. (Пауза.) После первого обстрела появилось. Она тогда сильно испугалась. Я её валерьянкой поила, а когда валерьянка кончилась, пустырник заваривала.
   М а р ч е н к о. Надо её к врачу сводить. У меня есть знакомая...
  
Звонок в дверь.
   З о р и н а. Сиди, ма, я открою. (Идёт в прихожую, открывает дверь.)
   Ж е н щ и н а (лет 35 на вид). Вы Таня?
   З о р и н а (удивлённо). Да.
   Ж е н щ и н а. Вашему мальчику - восемь, а девочке - шесть?
   З о р и н а. Девочке - пять.
   Ж е н щ и н а (ставит на пол два кулька с одеждой). Мы тут собрали... выберете, что нужно. Не обижайтесь. От чистого сердца. Извините, если что. (Быстро уходит.)
   З о р и н а (растеряно). Подождите, а вы кто?
   Г о л о с ж е н щ и н ы. Соседи. Берегите себя и детей.
  
З о р и н а стоит возле раскрытой в подъезд двери. Подходит М а р ч е н к о, закрывает дверь.
   З о р и н а (растеряно). Мамочка, мы же не нищие... Я же... (Всхлипывает.)
   М а р ч е н к о. Успокойся, Танюша. Люди от чистого сердца. Не для обиды.
  
Занавес
  
2
  

Поздний вечер этого дня. З о р и н а и М а р ч е н к о сидят на кухне за неубранным столом. Д е т и спят в соседней комнате.

   М а р ч е н к о. Я всё же хочу, чтобы ты мне рассказала...
   З о р и н а (улыбаясь). У тебя валидол есть?
   М а р ч е н к о. Есть.
   З о р и н а. А водка?
   М а р ч е н к о (удивлённо). А водка зачем?
   З о р и н а. Пить, мама.
   М а р ч е н к о. Ты водку стала пить?
   З о р и н а. И самогон. Без них мы бы с ума сошли.
   М а р ч е н к о. В шкафчике стоит, для компресса брала, самую дешёвую.
   З о р и н а. Сойдёт. (Берёт из шкафчика бутылку, наливает себе рюмку, пьёт, закусывает.) Мы с Серёжей пили почти каждый день. Детей уложим, рюмочку перед сном и на душе полегче. Много нельзя, чтобы вовремя сориентироваться. Они днём спят, а ночью стреляют.
   М а р ч е н к о. Спиться не боялись?
   З о р и н а (смеётся, обнимает м а т ь). Моя золотая! Чтобы спиться, надо время, а у нас его не было. Я бы счастлива была, если бы знала, что нам с Серёжей дали время на спиться. Соседская девочка, одногодка Даши, месяц назад на растяжке подорвалась. Ножку оторвало и ручку. Мне её обмывать пришлось. Мою, а сама реву: Даша мерещится, из-за слёз ничего не вижу, палец большой наколола об её косточки. Ручку ровно, как ножом, отрезало, по самоё плечико, а ножку раздробило, торчат, как иголочки...
   М а р ч е н к о. А трупный яд?
   З о р и н а. Не знаю. Руки с хозяйским мылом вымыла, вату с самогоном приложила и, как на собаке, зажило. Готовить, правда, неделю мешал.
   М а р ч е н к о. Лучше б зелёнкой.
   З о р и н а (усмехается). Ни зелёнки, ни аптек, ни врачей, ни гробов, ни кладбищ. В огороде Верочку похоронили. У неё платье красивое было. Я Даше хотела такое же купить. Лежит в этом платьишке будто ангелочек, с бантом, но в одной туфельке и с одной ручкой. Личико слегка посечено, правое ушко оторвано, свечечка в уцелевшей ручке, игрушки любимые рядом, кукла Света, о которой Даша все уши прожужжала... Лежит, солнышко, не дышит, не говорит... А я смотрю на неё и плачу: завтра, может, и наша очередь...
   М а р ч е н к о (вытирая слёзы, обнимая д о ч ь). Тише. Детей разбудишь. Что за растяжки такие?
   З о р и н а. Проволока - к гранате или мине. Зацепил ногой и всё. Они их вокруг домов и огородов наставили, а дети бегают и взрываются.
   М а р ч е н к о. И в вашем огороде такие были?
   З о р и н а. Да, но мои после Верочки, слава богу, в огород боялись ходить. (Устало). Пошли, мамульчик, спать.
   М а р ч е н к о. А ты заснёшь?
   З о р и н а. Я под обстрелами спала, а в тишине... Ещё рюмочку и на боковую.
   М а р ч е н к о. Не много?
   З о р и н а. В самый раз. (Пьёт.) Иди спать. Я уберу, посижу и тоже.
  
Занавес.
  
3
  

Через два месяца после побега из Песок. З о р и н а в халате, с полотенцем вокруг головы на кухне. М а р ч е н к о, одетая для улицы, входит в кухню.

   М а р ч е н к о. У тебя ещё голова мокрая! Опоздаешь.
   З о р и н а. Я детям обещала печенье.
   М а р ч е н к о осторожным упрёком). Балуешь ты их и закармливаешь. Дашенька уже слишком располнела.
   З о р и н а. Извини. Всё понимаю, но просящие глаза Даши переносить не могу. Как вспомню, что они пережили, так начинаю готовить всё, чего они были лишены. Прости, мамочка. (Целует её.) Они тебе всю квартиру и мебель испортили. Все обои разрисовали.
   М а р ч е н к о. Пусть это будет самое большое наше горе. Я и представить не могла, что ты с детьми пережила. Поначалу даже не верила, что в родной стране... Теперь мне кажется, что недобитые в ту войну бендеровцы ожили и захватили власть в Киеве.
   З о р и н а (обнимает мать). Я тебе так благодарна! До войны я и не знала, какая у меня хорошая мать. То есть, знала, что ты самая лучшая, но не понимала насколько. Даша даже домой перестала проситься.
   М а р ч е н к о (довольно улыбаясь). А я сначала не знала, что с ней делать. Каждый вечер слёзы: хочу к папе, к дедушке. Говорит, ну, и что что война, вызывайте вертолёт, я туда сама поеду, там мои игрушки, кровать, там мой дом, там моя Настенька плачет, боится...
  
Забегает Д а ш а.
   Д а ш а. А почему вы без меня о моей Настеньке говорите?
   З о р и н а. Мы Даша о другой Настеньке, о настоящей.
   Д а ш а. Моя, мамочка, самая-самая настоящая.
   З о р и н а. Мы о живой девочке. Когда будем говорить о твоей Настеньке, позовём тебя. Иди к Пете, поиграй с ним тихо.
   Д а ш а. А скоро печенье будет?
   З о р и н а. Как только, так сразу.
  
Д а ш а убегает.
   М а р ч е н к о (задумчиво). Моргает, вроде бы, меньше.
   З о р и н а. Когда волнуется, то больше.
   М а р ч е н к о. Дай бог, чтобы прошло.
   З о р и н а. Проходит, вроде бы. Я, мама, уже ничего не хочу. Ни наступления, ни победы. Мне всё равно, чья будет. Новости уже месяц не смотрю. Раньше ждала Басурина, как бога, а теперь... (Машет рукой.) Теперь мира хочу. Хочу от кошмаров освободиться и сны нормальные видеть. Хочу, чтобы Даша перестала моргать и заикаться, чтобы Серёжа вернулся, чтобы дети были здоровы и учились хорошо. Нормальной жизни хочу: с работой, спокойствием, с поездками за город и на море. И чтобы не слышать никогда об Украине. Жаль, что нет кладбищ для государств. Я бы пришла и плюнула на её могилу.
  
Занавес.
  
Между третьим и четвёртым действием проходит три месяца.
  
  
  

Действие четвёртое

  

Ординаторская отделения неврозов. Три письменных стола, шкаф для одежды, диван. По стенам книжные полки, грамоты, сертификаты врачей, в углу - икона. За двумя дальними столами, с аквариумом между ними, доктора сидят лицом к залу, за ближним - вполоборота.

  
1
  

Утренняя оперативка. За дальним столом Ж а д о б и н а листает узловатым пальцем фото на айфоне. На лице её восторг бабушки сменяется старческим умилением. Слева от неё, на диване, боком к залу, сидят с о т р у д н и ц ы. Справа - Л а в р е н к о и пишущий П е т р о в. Ближний стол пуст.

   Д е ж у р н а я м е д с е с т р а. Зорина после разговора с мужем по телефону тревожна, суетлива...
   Ж а д о б и н а (бормоча под нос). Телефон бы у неё забрать.
   Д е ж у р н а я м е д с е с т р а. Что? Не расслышала.
   Ж а д о б и н а (не отрывая взгляд от айфона). Ничего. Продолжай.
   Д е ж у р н а я м е д с е с т р а. ...жалуется на сниженное настроение, головную боль, онемение лица, каждый час меряет давление. Ночь спала хорошо. Давление сто на семьдесят. (Смотрит на Ж а д о б и н у. Пауза.)
   Ж а д о б и н а (любуясь фото). Дети всё же красивые.
   Л а в р е н к о. У вас новые фото Андрюши появились?
   Ж а д о б и н а (оживляясь). А я тебе не показывала?
   Л а в р е н к о. Нет. (Подсаживается ближе, тянет шею, заглядывая в айфон.) Ой, какой костюмчик красивый!
   Ж а д о б и н а. Кирюша специально в Мариуполь ездил. Там дешевле.
   Л а в р е н к о. А через блокпосты как?
   Ж а д о б и н а. Наши без проблем, а для украинских - они Андрюшу берут.
   Л а в р е н к о. Дочка моей соседки целые сутки с месячным ребёнком на блокпосту просидела. Просила пропустить, ей ответили, нечего ребёнком спекулировать.
   Ж а д о б и н а. С ребёнком полбеды, моя знакомая с трупом народного депутата Украины на блокпосту ночевала.
   Л а в р е н к о. Что вы говорите!
   Ж а д о б и н а. Да, муж в Киеве умер, везла в Донецк хоронить и до закрытия не успела. Двадцать народных депутатов звонили, просили пропустить, а им: "Нэ можна".
   Л а в р е н к о. Представляю, что они с обычными людьми творят!
   П е т р о в. Грабят, Евдокия Степановна. Раньше, вымогая деньги, утюг на живот ставили, а теперь блокпосты создали.
   Ж а д о б и н а (рассматривая фото). Детское питание, Дуся, и на Украине дорогое. У них по сравнению с прошлым годом раза в три всё подорожало.
   Л а в р е н к о. Ваши-то хоть продуктов накупили?
   Д е ж у р н а я м е д с е с т р а (на ухо санитарке). Не успеем. До вечера будут цены обсуждать и фотки рассматривать.
   С а н и т а р к а. А чё им? Две пенсии, гуманитарка и полторы ставки за просмотр фоток и болтовню по телефону. Чем не жизнь?
   Д е ж у р н а я м е д с е с т р а. А я с ребёнком на ставку корячусь, без мужа и гуманитарки.
   С а н и т а р к а (усмехаясь). Кто на что учился.
   Л а в р е н к о (заметив шум). Галина Наумовна, может, вы персонал отпустите?
   Ж а д о б и н а (любуясь фото). Да, пусть идут. (Сотрудницы встают.) Я вот ещё что хотела сказать... риподнимает голову, пытается вспомнить.) Внимательнее, девочки, не забываем про отработку рабочего времени, время военное, не дай бог без работы остаться... (Смотрит в айфон.)
   Л а в р е н к о (громко). Работа, Галиночка Наумовна, поставлена хорошо. Что сегодня забыли, завтра скажете. Девочки пусть идут?
   Ж а д о б и н а. Да.
  
С о т р у д н и ц ы уходят.
   Л а в р е н к о (смотря в айфон, громко). Внучок-то как вырос! Тоже врачом, небось, будет, как бабушка и мама?
   Ж а д о б и н а. Конечно. Я, наверное, уже не доработаю, чтоб ему заведование передать.
   Л а в р е н к о. Ну, что вы, Галина Наумовна, вы ещё ого-го.
  
Входит запыхавшийся С е л и н.
   С е л и н. Извините, трамваи не ходят.
   Л а в р е н к о. Вас вчера сильно обстреляли?
   С е л и н (переодеваясь). Как обычно. Рельсы разбили и женщину с ребёнком возле детского садика убили.
   Ж а д о б и н а (отрываясь от айфона). Бог ты мой, когда всё это закончится?
   С е л и н. Когда их от Донецка отгонят.
   Л а в р е н к о. А когда, Иван Иванович?
   С е л и н (улыбаясь). Сначала Украина, как сказал их министр обороны, построит вокруг ДНР двести пятьдесят блокпостов стоимостью в три миллиона гривен каждый, а потом ДНР пойдёт в наступление.
   Л а в р е н к о. А причём тут блокпосты?
   С е л и н. Украина осваивает миллиард гривен, ДНР заметает следы, а навар делят.
   П е т р о в. Вы это серьёзно?
   С е л и н. А зачем они тратят миллиард гривен на разделение страны? Война на Донбассе и блокпосты - это путь к единой Украине?
   Ж а д о б и н а (вставая). Мальчики нас, Дуся, выкуривают политикой. Пойдём ко мне.
  
Уходят. В ординаторскую входит м е д с е с т р а.
   М е д с е с т р а. Доктора, а Зорина сейчас чья?
  
В р а ч и переглядываются.
   С е л и н (пожимая плечами). Не наша.
   М е д с е с т р а. Зябликов с сегодняшнего дня в отпуске.
   С е л и н. Опять? (Смотрит на П е т р о в а.) Больные его чьи?
   П е т р о в. Не знаю.
   С е л и н. А что с Зориной?
   М е д с е с т р а. С врачом хочет побеседовать.
   С е л и н. Это та, с Песок, такая крупная?
   М е д с е с т р а. Ага.
   С е л и н. Будет ей врач. Сходи к бабке, пусть распределит. е д с е с т р а уходит.) Опять этот придурок смылся! День работает, два - гуляет!
   П е т р о в. Вы знаете, что он во время обстрелов в туалете прячется?
   С е л и н. Поносит, что ли?
   П е т р о в. Не знаю. Медсёстры говорят, чуть что - пулей туда летит.
  
Стук в дверь, входит м е д с е с т р а со стопкой историй болезни.
   М е д с е с т р а е л и н у). Все вам.
  
С е л и н берёт истории и ждёт, когда м е д с е с т р а уйдёт.
   С е л и н. Выходит, у него денежных больных не было?
   П е т р о в. Получается.
   С е л и н. Не пойму, что его тут держит? Смылся бы в Киев и трубил о том, как мы обстреливаем себя. Он же в "Донецких новостях" писюкал.
   П е т р о в. Там своих бездельников и пенкоснимателей хватает.
  
Стук в дверь, входит м е д с е с т р а.
   М е д с е с т р а. Зорина тут копытом бьёт.
   С е л и н. Что-то вы, Шурочка, не шибко её любите?
   М е д с е с т р а. Сочиняет ерунду о Песках...
   С е л и н. Что видела, то и говорит.
   М е д с е с т р а. Меньше б российские каналы смотрела.
   С е л и н. Зови. (М е д с е с т р а уходит.)
   П е т р о в. Вы этой укроповской Шуре почему не вставили?
   С е л и н. Шуре я после объясню, что её взгляды не должны отражаться на работе, но так, чтобы больная не пострадала. (В кабинет осторожно заглядывает З о р и н а. С е л и н жестом предлагает войти.) Здравствуйте. Садитесь. (Кивает на стул перед ним.)
   З о р и н а. Здравствуйте. (Садится.)
  
С е л и н - вполоборота, З о р и н а - лицом к залу.
   С е л и н. Павел Иванович в отпуске. Я буду вашим лечащим врачом.
   З о р и н а. Очень приятно.
   С е л и н. Расскажите, пожалуйста, что вас привело к нам.
   З о р и н а. Не знаю с чего начать.
   С е л и н. Первое, что приходит в голову.
   З о р и н а. Первое - это нереальность пережитого мною.
   С е л и н. В чём она?
   З о р и н а. Не знаю, как объяснить. Нас словно в фильм ужасов поместили. Я с детьми вырвалась, а муж остался. (Пауза.)
   С е л и н. Лично вас, что больше всего угнетает?
   З о р и н а. Меня угнетает, что я, как ни крути, потерпевшая, а меня никто слушать не хочет. Почему меня не спрашивают, кто по нам стрелял, и кто нас оккупировал?
   С е л и н. Нас всех раздражает ложь, которой мы окутаны. Пережитое в Песках как-то изменило вас?
   З о р и н а. Конечно! Я стала раздражительной, злой. Иногда видеть и слышать никого не хочу, а иногда, особенно когда накатывают воспоминания, взяла бы автомат и всех перестреляла. Больше всего боюсь воспоминаний о первом ночном обстреле, после которого Даша заикаться стала. Я даже думаю, что это я её испугала. Но она так кричала, что я чуть с ума не сошла. Я, доктор, тогда потерялась. Если б не муж, то я бы с ней из погреба вылезла и побежала, куда глаза глядят. Он удержал. Ужас какой-то! Темнота кромешная, на голову всё сыпется, банки падают, бьются, а наверху бах и бах. А я чувствую, что сейчас попадут прямо в меня. Казалось, что они специально в нас целятся. Дашу чуть не задушила.
   С е л и н. У вас, кажется, двое детей?
   З о р и н а. О Пете я тогда забыла. Он молчал, а я металась. Ногу порезала и не почувствовала. Муж лампу зажёг, я кровь увидела и сознание потеряла...
  
В ординаторскую заглядывает м е д с е с т р а.
   М е д с е с т р а. Извините, Иван Иванович, к Зориной мама с детьми пришла.
   З о р и н а (оживляясь). Можно?
   С е л и н. Даже нужно. Слёзы только вытрете.
   З о р и н а. Извините. До свиданья. (Вытирает слёзы, уходит.)
   С е л и н. Девушка, между прочим, интересная.
   П е т р о в (поднимая голову). Я её по докладу Шуры иначе представлял.
   С е л и н. Шура к ней не объективна. Вы знаете, что муж Шуры с июля не выходит из дому?
   П е т р о в. Нет.
   С е л и н. А то, что старший брат её мужа строчит о нас гадости в Киеве?
   П е т р о в. Тоже нет. А почему её муж дома сидит?
   С е л и н. Так на улицах Донецка, как пишет его брат, людей хватают, в подвалы сажают, расстреливают...
   П е т р о в. Старший врёт в Киеве, а младший, читая его враньё, дрожит в донецком подвале, так что ли?
   С е л и н. Да. Они ждут армию освободительницу, а Зорина мешает им смотреть на мир через жёлто-голубые очки.
   П е т р о в. Понятно, почему она для Шуры "дура набитая". Вы считаете это нормой?
   С е л и н. В субъективном мире человека объективная реальность всегда искажена. Психиатры занимаются людьми, у которых искажения индивидуальны. Толпа скакунов, искажающая реальность - вне нашей компетенции. Даже если они опасны для себя и общества.
   П е т р о в. Но они под предлогом того, что Россия напала на Донбасс убивают его жителей, протестующих против киевских госпереворотчиков.
   С е л и н. Если они верят в мульку об агрессии России, то - дураки, а не верят и убивают - подлецы и преступники.
   П е т р о в. Их поведение напоминает поведение психически больного человека!
   С е л и н. Дать обществу аналогию - это одно, а медикализировать дураков и подлецов, освободив их от уголовной ответственности - это другое. Когда в теле человека появляется группа клеток, которая, разрушая окружающие ткани, заставляет организм работать на себя, мы говорим о раке. А когда в государстве появляется группа людей, которая перестраивает финансовые потоки так, что они текут в их руки, мы молчим. Хотя финансовая опухоль (финома), достигая определённых размеров, метастазирует во власть, культуру, в общественное сознание и за пределы страны, давшей ей жизнь. Это общественная болезнь, которая имеет миллион аналогий с онкологией.
   П е т р о в. Вы хотите сказать, что клетки умирающего от рака украинского организма выбирали своим президентом опухоль, от которой умирают?
   С е л и н. Блестяще! (Аплодирует.)
   П е т р о в. Ваши рекомендации?
   С е л и н. Перенести опыт онкологов в социум. Финомистов, имеющих миллион баксов, ставить на диспансерный учёт, а при дальнейшем росте их кошелька - лечить. Если консервативное лечение неэффективно, лечить хирургически. Жизнь человеческая длится меньше двух миллиардов секунд. Миллиард баксов нужен человеку не для удовлетворения своих нужд, а для манипулирования людьми.
   П е т р о в. А если это их основная потребность?
   С е л и н. Лечить таких, как людей с общественно опасной личностной патологией.
   П е т р о в (смеётся). Начали хорошо, а кончили социализмом.
   С е л и н. Если первый социалистический блин вышел комом, то это не значит, что идея не жизнеспособна. Кстати, обливание социализма грязью - это симптом метастазирования финомы в общественное сознание. Если бы раковые клетки могли говорить, то они бы согласились на оперативное лечение?
   П е т р о в. Нет, возопили о своих правах и наняли бы журналистов для воспевания раковых благодеяний.
   С е л и н. Финома - это метафора, которая позволяет увидеть один предмет в свете другого и применить знания и опыт одной области в другой. Маркс общество сравнил со зданием, а я - с организмом. Что мешает нам посмотреть на общество глазами онколога?
  
Занавес.
  
2
  
На следующий день в ординаторской сидят С е л и н и З о р и н а.
   С е л и н. Вчера вы сказали, что у вас бывают наплывы неприятных воспоминаний?
   З о р и н а. Да. Иногда без причины, но чаще их провоцируют напоминания о войне. Я новости не смотрю, разговоров о войне избегаю. Когда же на украинском заговорят, то сразу слышу вонь изо рта того гада, который меня обыскивал. Мужа моего тогда "пыкой до пидлогы", а он меня над ним, простите, лапает... Бр-р-р! Можно я об этом не буду?
   С е л и н. Конечно. Если вопросы неприятны, то отводите. Потом, когда будете готовы, их нужно будет проработать. На украинский флаг такая же реакция?
   З о р и н а. Не только на флаг, но и людей, которые с ним бегают. Раньше Ротару любила, Макаревича слушала, а сейчас смотреть на них не могу. На Песне года увидела Ротару в жёлто-голубой одежде и заплакала. Она поёт, а я не только вспоминаю, я реально чувствую, как в погребе с детьми сижу. Ей цветы несут, а я её люто ненавижу, думаю: "Ты-то зачем меня мучаешь?" Гранату б ей без кольца подарила.
   С е л и н. Что ещё беспокоит?
   З о р и н а. Память хуже стала. Читаю и не могу запомнить. Такое ощущение, что поглупела.
   С е л и н. Память не хуже. Вы просто невнимательны. Читаете, а думаете о пережитом.
   З о р и н а. А куда от него деться? Я стараюсь забыть, а оно прилипло к мозгам, как паутина. Раздражительной из-за этого стала, агрессивной.
   С е л и н. Пример можете привести?
   З о р и н а. Перед больницей женщину чуть не ударила. Всю ночь снилось, что меня с детьми в погребе засыпало, я откапывалась, пальцы о стёкла порезала, ногти сорвала. Утром мужу не могла дозвониться. С вот такой головой вышла на улицу развеяться. Она же в Киеве год просидела, ей развлечение - меня послущать. Я от неё, она за мной. Я ей рассказываю, что видела, а она мне: "А я в Киеве в новостях видела..." Я вдруг налилась такой энергией и силой, что если бы взяла её за волосы, то закинула на крышу девятиэтажного дома. Мне аж страшно стало и весело одновременно.
   С е л и н. Окружающее хорошо в тот момент воспринимали?
   З о р и н а. Нет, видела только её ухоженную, ненавистную рожу.
   С е л и н. Потом слабость была, разбитость?
   З о р и н а. Да.
   С е л и н. Возможно, перенесли физиологический аффект.
   З о р и н а. Это не страшно?
   С е л и н. Нет. На крышу же не забросили?
   З о р и н а (улыбаясь). Она почувствовала и смылась. Больше не лезла с расспросами.
   С е л и н. Муж в Песках ещё?
   З о р и н а. Да.
   С е л и н. Геройский мужик.
   З о р и н а. Я его одно время почти ненавидела.
   С е л и н. За что?
   З о р и н а. Я из Песок случайно уехала. В конце октября человек сказал: "Жить хочешь? У тебя двадцать минут на сборы". Схватила трусы, детей, села в машину и в Донецк. Потом два месяца ждала, что муж придёт к нам и освободит.
   С е л и н. От кого?
   З о р и н а. Понимаю, что глупое чувство, но хотелось, чтобы он пришёл и освободил меня от всего, что я пережила. Освободил бы от необходимости перебирать и перестирывать чужие вещи. Мы ведь нищие стали, чужие обноски донашиваем. Это всё не моё. (Показывает руками на свою одежду.)
   С е л и н. Хорошо сидит. И цвет вам к лицу.
   З о р и н а. Стараюсь, ушиваю, перешиваю, комбинирую, но если б вы знали, как это унижает. Был двухэтажный дом в Песках. Не полная чаша, но всё-таки... Разбили всё, разграбили. За что? Если б вы знали, как тяжело отдавать своё за просто так. Может, потому, что я устала переживать за своё добро, за жизнь детей, у меня уже в Песках появилось ощущение, что я не человек, а дешёвая кукла, из тех, что валяются среди мусора в разбитых домах. Я потеряла себя, обезличилась, смирилась, что по моему дому ходят чужие люди, обыскивают меня. Душила обида на то, что они опять пришли с Запада и сломали мою жизнь, как раньше сломали жизнь моей бабушки. Какая-то смесь ненависти и отвращения. Презрения, может быть.
   С е л и н. Что вам ещё запомнилось в Песках?
   З о р и н а. Такой беспомощности я никогда в жизни не переживала! Ходят по дому с автоматами и высматривают, что забрать. Когда ничего не находят, говорят: "Щось вы так бидно жэвэтэ?" (Пауза.) И на всё один ответ: "Не нравится, валите в Рашу". А куда я с детьми поеду? И почему я должна из своего дома куда-то ехать?
   С е л и н. Можно вас спросить?
   З о р и н а. Вы же доктор.
   С е л и н. Что хорошего дали вам эти ужасные события?
   З о р и н а (оживляясь). Я сама уже об этом думала. Есть две Тани, одна - до войны, другая - после. И та, что после, самое удивительное, лучше той, что до. Я поменялась в лучшую сторону. Я стала как-то шире, перестала сканудить и ругать детей по пустякам. Сейчас у мамы все обои разрисованы, мебель в мелках, а я смотрю и радуюсь, что у меня есть дети, что они живы-здоровы, руки-ноги у них целы. До войны я домашней клушей была, а теперь повзрослела. Сама принимаю решения, сама за них отвечаю. Ни на кого не надеюсь. Отношения с мамой стали лучше. Она меня понимает и поддерживает. Мы живём на её иждивении. Я не работаю, на детей ничего не получаю. Денег нет и все довольны. Раньше каждый год отдыхать ездили, а сейчас мама с детьми путешествует.
   С е л и н. Как это?
   З о р и н а (смеясь). Садится на диван и едет с ними то в Москву, то в Петербург, то в Крым. Детям нравится. Каждый вечер пристают к ней: "А куда мы сегодня поедем?"
   С е л и н. Молодцы! Планы на будущее какие?
   З о р и н а. Мужа дождаться, детей растить. До суда хочу дожить. Мне иногда снится, как я стою за судебной трибуной и, положа руку на сердце, рассказываю о том, что пережила.
  
Занавес.
  
Между четвёртым и пятым действием проходит два месяца.
  
  
  

Действие пятое

  
В квартире Марченко.
  
1
  

День приезда З о р и н а. Полночь. З о р и н ы сидят на кухне за крошечным кухонным столом друг против друга. На столе тарелки с закуской, бутылка водки, рюмки. В крошечной комнате скрипит креслом-кроватью М а р ч е н к о. В маленьком комнате: Д а ш а лежит на диване, П е т я - на полу.

   П е т я. Ага! А я с папой буду спать!
   Д а ш а. И я хочу!
   П е т я. А ты - с мамой. а ш а хнычет.)
   З о р и н а (слегка поворачивая голову на плач). Даша, что опять случилось?
   Д а ш а (сквозь слёзы). А почему Петька, а не я с папой спит?
   З о р и н а (гладит лежащие на столе руки м у ж а и шёпотом говорит в сторону комнаты). Это я, Даша, должна плакать, что Петя с папой спит. о р и н у.) Видишь, как дети за тобой соскучились. А я без тебя вообще... а ш а плачет.) Пойду, успокою.
  

Встаёт, целует м у ж а в щёку, медлит, но уходит в комнату, где садится на край дивана, гладит Д а ш у по голове и тихо плачет вместе с ней.

   Д а ш а. Мамочка, ты тоже с папой спать хочешь?
   З о р и н а. Нет, Дашенька, мы с тобой будем спать.
   Д а ш а. А плачешь тогда почему?
   З о р и н а (улыбаясь в темноте). От радости, что папа вернулся.
   Д а ш а. А баушка с дедушкой когда приедут?
   З о р и н а. Скоро.
   Д а ш а. Когда?
   З о р и н а. Не знаю.
   Д а ш а (капризно). Я домой хочу. Там игрушки мои, кровать, там Настя моя боится, когда стреляют, писяется и глазками моргает.
  
З о р и н наливает рюмку водки, пьёт.
   З о р и н а (обнимая, шепчет). Спи, моя золотая. Настю твоя уже спит. Завтра проснёмся и гулять пойдём все вместе - ты, Петя, бабушка, папа и я - всей семьёй.
   Д а ш а (громко, по-детски шепчет в ответ). А дед Вася и баушка?
   З о р и н а. Когда приедут, то вместе с нами пойдут.
   Д а ш а. А укроты их не убьют?
   З о р и н а. Кто тебе такую глупость сказал?
   Д а ш а. Петя.
   З о р и н а. Ох, и Петя! Задам я завтра ему, чтоб сестричку не пугал. Спи, моя маленькая. (Нараспев.) Глазки, Даша, закрывай, Даша, быстро засыпай. Закрыла?
   Д а ш а. Нет.
   З о р и н а. Почему?
   Д а ш а. Они не закрываются.
   З о р и н а. Ну, полежи молча с открытыми. Спокойной ночи.
   Д е т и а ш а громко, П е т я тихо). Спокойной ночи, мама.
   Д а ш а. Спокойной ночи, папа, спокойной ночи, все.
   З о р и н а. Спите. Уже поздно. (Возвращается в кухню, целует м у ж а, садится.) Перевозбудились.
   З о р и н (тихо). Ни Насти у неё, ни дедушки и баушки.
   З о р и н а. Расскажи.
   З о р и н (наливает рюмки). Давай сперва помянём. (Пьют, закусывают.) Прямое попадание. Отец полночи откапывал, а я и не знал. Сначала, говорит, стонала, потом затихла. Пришёл, а она уже не отзывается. Помог ему разгрести и достать. Рельсом придавило. (Пауза.) И обстрел вроде бы не сильный, я даже заснул, ещё подумал, что ночь хорошая, спокойная: всего два или три прилёта. А когда к дому подходил, то словно почувствовал, всё внутри похолодело. В другом бы углу сидела, жива бы была.
   З о р и н а. А Василий Сергеевич где был?
   З о р и н. Во дворе. Смотрел, кто куда стреляет.
   З о р и н а. А он как погиб?
   З о р и н. Точно не знаю. На следующий день, после похорон мамы дядя Витя меня разбудил: "Серёга, сматывай удочки, батько твой двух укропов замочил". Я у Жеки спрятался. Дядя Витя потом рассказывал, что к папе утром в летнюю кухню зачем-то человек пять укропов пришли. Трое во дворе курили, а двое внутрь зашли. Что там было, он не видел, но тот укроп, который стоял лицом к кухне, вдруг из автомата в кухню очередь дал. Потом они за носилками сбегали и своих унесли, а в кухню гранату бросили.
   З о р и н а. Зачем?
   З о р и н. Не знаю. Со зла или чтобы следы замести. Жека сказал, папу не сильно порвало.
   З о р и н а. А похоронил где?
   З о р и н. Я не хоронил. Жека с дядей Витей сказали: "Мы похороним. Ему уже не поможешь, а себя и нас под пули подведёшь". Рядом с мамой положили. (Вытирает с силой лицо, глаза.) Теперь не огород, а семейное кладбище.
   З о р и н а. Жаль, что не простился.
   З о р и н. Та куда, они меня по всему посёлку искали. Получается: прощаясь с папой, маму хоронил. (Пауза.) Надо было забрать к себе сразу. Ну, ты ж его знаешь: упёрся. Я ему говорю: "Пошли", - а он: "Иди, я один хочу побыть". Думаю, летняя кухня цела, спать есть где, пусть погорюет. Сорок лет вместе прожили. Бутылку водки принёс, думал, выпьет, заснёт, а завтра уговорю. Стеречь всё равно нечего, дом разбит. (Пуаза.) Если б раньше их пришёл, то может и жив был бы...
   З о р и н а. Если бы да кабы. Не мучь себя.
   З о р и н. Надо было сразу идти в ополчение.
   З о р и н а. Давай помянём. (Наливает водку.) Царствие небесное рабам божиим Василию и Надежде.
   З о р и н. Земля им пухом.
  
Пьют не чокаясь. Длинная пауза.
   З о р и н а. А голуби у дяди Вити целы?
   З о р и н. Разнесло голубятню к чертям собачьим...
   З о р и н а. И как он?
   З о р и н (усмехаясь). Топор точит. Говорит: "Голубей я им, мать-перемать, никогда не прощу!"
   З о р и н а. Уезжать не хочет?
   З о р и н. Не-е.
   З о р и н а. А Укропина ещё там?
   З о р и н. Укропина отгребла по полной. Сначала в сарай к ней прилетело, а потом в дом. До колена ногу оторвало.
   З о р и н а. Жива хоть?
   З о р и н. Увозили, жива была.
   З о р и н а. Поняла, наконец, кто в кого стреляет?
   З о р и н. Не знаю.
   З о р и н а. Ты, смотрю, спаточки хочешь?
   З о р и н. Не столько спать, сколько... (Встаёт, подходит к З о р и н о й.)
   З о р и н а (отстраняясь). Так не заснули ещё.
   З о р и н. А мы тихо и печально. (Обнимает.)
   З о р и н а. Война тебя не меняет.
   З о р и н. Я полгода об этом мечтал. (Берёт её за руку и ведёт, слегка упирающуюся, в ванную.)
  
Звук поцелуев, возня на фоне журчания воды.
   Г о л о с З о р и н о й. А на спине что?
   Г о л о с З о р и н а. Зацепило.
   Г о л о с З о р и н о й. Давно?
   Г о л о с З о р и н а. Недели через две после вашего отъезда из нашего двора опять Октябрьский утюжили...
   Г о л о с З о р и н о й. Вот сволочи! Так и кошмарят население по обе стороны фронта?
   Г о л о с З о р и н а. Они приехали, чтоб запугать и уничтожить пророссийскую Украину. Но в тот раз ответка пришла: меня поцарапало, а у них двухсотый и четыре трёхсотых.
   Г о л о с З о р и н о й. Хоть одних сволочей наказали! (С тревогой). И на ноге, смотрю.
   Г о л о с З о р и н а. Говорю же: в погреб не успел. (Весело.) Но главное место не зацепили.
  
Шлепок по ягодице.
   Г о л о с З о р и н о й. Это что ли?
   Г о л о с З о р и н а. С другой стороны.
   Г о л о с З о р и н о й. Не знаю, не знаю, я то место ещё не...
  

Звук поцелуя, возня, вздохи прерываются стуком упавшей занавески и посыпавшихся пластиковых бутылочек.

   Г о л о с З о р и н о й (смеётся). Я так и знала.
   Г о л о с З о р и н а. Не попало?
   Г о л о с З о р и н о й (довольно). Не-е.
   Г о л о с З о р и н а. Только хотел сказать, не держись за занавеску...
   Г о л о с З о р и н о й. А я за неё и не держалась. Она сама мне в руку влезла.
   Г о л о с З о р и н а. Вредная какая! Хорошо, что после.
   Г о л о с З о р и н о й. И после и не по голове. Должно же нам хоть в чём-то повезти?
   Г о л о с З о р и н а. С тобой мне уже повезло.
   Г о л о с З о р и н о й. А мне - с тобой. Если б ты знал, как я без тебя скучала! Если б не дети, пешком бы пришла через блокпосты.
   Г о л о с З о р и н а. Дай поцелую и занавеску приделаю, чтоб тёща в первый же день не выгнала. (Звук шуршащей занавески и расставляемых шампуней.)
   Г о л о с З о р и н о й. Залазь. (Плеск воды.) Не садись, дай ноги помою.
   Г о л о с З о р и н а. И остальное, будьте добры. (Пауза.) Ой!..
   Г о л о с З о р и н о й. Извини, больно?
   Г о л о с З о р и н а. Уже приятно.
   Г о л о с З о р и н о й. Разучилась. Садись. (Плеск.) Ручку. Вторую. Спинку.
   Г о л о с З о р и н а (вздыхает). Как долго я об этом мечтал. Я из-за стрельбы сны перестал видеть. Один раз видел, когда дня два не стреляли, но, к сожалению, не тебя.
   Г о л о с З о р и н о й. А кого?
   Г о л о с З о р и н а. Ерунда какая-то! Кто-то гнался, убить меня хотел...
   Г о л о с З о р и н о й. А я тебя несколько раз видела. (Плеск.) Хотя кошмары чаще...
   Г о л о с З о р и н а. Я, как вы уехали, спал сначала на твоей подушке, а когда она выдохлась, духи твои нюхал и боялся, что никогда тебя уже не увижу.
   Г о л о с З о р и н о й. Слава богу, пережили. Чист, аки младенец. Домывайся. Я на кухню.
  
Идёт к плите. Через время с мокрой головой появляется З о р и н.
   З о р и н. Сбылась мечта идиота. о р и н а поворачивается от плиты.) Как мало человеку для счастья надо.
   З о р и н а. Да. Ты жив, дети в соседней комнате...
   З о р и н. Давай за всё хорошее. (Наливает водку. Чокаются. Пьют.) А вы как без меня?
   З о р и н а. Плохо. Я когда приехала, то месяц или два из интернета не вылезала, всё ждала, что наши Пески освободят. Басурина, Соловьёва смотрела, а потом всех возненавидела. Басурин хоть в Донецке, а у тех морды откормленные, глаза весёлые, хвосты распушили, индюками ходят и бла-бла-бла, гул-гул-гул - деньги на нашем горе зарабатывают.
   З о р и н. Басурин - это кто?
   З о р и н а. Да, так, голова говорящая. Я теперь мультики с Дашей смотрю.
   З о р и н. Моргать и заикаться она, когда начала?
   З о р и н а. За месяц до твоего приезда. Я так и не поняла, почему. Дома всё хорошо, а тут... Первый месяц она, правда, плакала и говорила: "Хочу домой, к папе". Я ей говорю нельзя, а она: "Вызывайте вертолёт, я туда поеду, там мои игрушки, мой дом". Валерьянкой попоила, она успокоилась, на танцы отвела, ей нравится, а в апреле ни с того ни с сего заморгала.
   З о р и н. Ладно, солнце моё. Будем надеяться, что всё пройдёт. (Задумчиво.) Не верится, что двадцать километров отсюда людей убивают, дома грабят, и никому до этого дела нет. Я в ванной с женой, а Жека с дядей Витей в погребах, с бендеровскими тварями на шее. Маразм какой-то!
   З о р и н а. Я к этому долго не могла привыкнуть. Выхожу на улицу: кругом женщины коляски катают, дети мороженное едят, с шариками бегают. А мы, словно из фильма ужаса вернулась, из кинотеатра на солнце вышли и никому не интересно, что мы там пережили! Я своими рассказами даже мешаю им, нарушаю спокойствие. Мне кажется, что если Украина даст прибавку к зарплатам, то пол Донецка мигом забудет убитых и закричит: "Слава Украине!" Меня же за напоминание побьют и прогонят. Я здесь чужая. Меня даже мама не всегда понимает. Об остальных и не говорю, они живут по принципу: задуши ближнего - получи кредит. Хорошо, что ты приехал. (Обнимает его.) Вместе будем с тобой ездить.
   З о р и н. Куда?
   З о р и н а. На Октябрьский. Там у меня подруга живёт. С ней и её соседями легче. Они всё понимают. И к тебе, между прочим, я там ближе была. Казалось, протяни руку и вот он ты. Добежала бы минут за десять. Смотрела в сторону Песок, а ворон чёрный каркал: "Прямо пидешь, смэрть знайдэшь".
   З о р и н. Ворону этому башку мы свернём, обещаю.
  
Занавес.
  
2
  

Через неделю после приезда. Поздний вечер. М а р ч е н к о похрапывает в кресле-кровати. Д е т и спят. З о р и н ы сидят на кухне за накрытым столом.

   З о р и н а. Ты мне скажешь, куда по утрам ходишь?
   З о р и н. В военкомат.
   З о р и н а. Зачем?
   З о р и н. В армию.
   З о р и н а. Куда-куда? (Пауза.) Ты ж не служил!
   З о р и н. Вы прям сговорились! Там тоже: возраст, отсутствие воинской специальности, здоровье. Причём тут здоровье?
   З о р и н а. Зачем тебе армия?
   З о р и н. Тань, ну, как ты не понимаешь? Я же мужик. Ради тебя и детей я всё вытерпел. Думаешь, мне легко было смотреть, как они Асёну убили, как Даша плакала, как они тебя обыскивали? Я был готов голыми руками их задушить.
   З о р и н а. Всё уже в прошлом.
   З о р и н. Для вас, к счастью, да, а для меня всё только начинается.
   З о р и н а. Что для тебя начинается?
   З о р и н. Всё. Я свободен от иллюзий о братском народе, о единой стране и прочей ерунде. Украина похоронила их вместе с моими родителями. Кровь за кровь, обида за обиду...
   З о р и н а. Не надо за нас мстить.
   З о р и н. Мне надо. Понимаешь?
   З о р и н а. Самоуважение можно по-другому восстановить.
   З о р и н. И как это?
   З о р и н а. Пойти к психологу или психиатру.
   З о р и н. Отлично! Мою жену и детей выгнали из дома, родителей убили, а я пойду плакать к психологу и бить резиновой палкой по резиновой груше. Нет уж, моя дорогая. Я от чувства вины перед вами, от ненависти и презрения к убийцам родителей избавлюсь дедовскими способами. А к психиатрам и психологам пусть их матери ходят.
   З о р и н а. Но ведь и тебя могут убить.
   З о р и н. Могут, но у меня есть плюсы.
   З о р и н а. У смерти нет плюсов.
   З о р и н. Ошибаешься. Если меня убьют, я перестану жалеть о том, что вовремя не ушёл в ополчение, не защитил свой дом и родителей. (Наливает рюмку, пьёт.) Я после их смерти спать боюсь. Закрываю глаза и вижу, как мама задыхается в подвале, а папа лежит, разорванный гранатой. Вижу во всех деталях, так чётко, будто я там был. ауза.)
   З о р и н а. Пойдём спать. Даша рано встаёт и всех будит.
   З о р и н (берёт бутылку). Бахнешь со мной?
   З о р и н а. Извини, голова болит.
   З о р и н (наливает рюмку). Боже, прими за лекарство. (Пьёт.)
  
Занавес
  
Между пятым и шестым действием проходит три месяца.
  
  
  

Действие шестое

  

Донецк. Бульвар Пушкина. На заднике нарисованы: дом, дорога, задний фасад драмтеатра. Слева - детская площадка с качелями, домиками, лесенками. Справа, через дорогу, памятник Пушкину и торговая палатка с символикой ДНР. Вдоль переднего края сцены тянется бульвар, по которому прогуливается хорошо одетый, весёлый, расслабленный люд. Перед памятником п о д р о с т к и катаются на скейте и роликовых коньках.

  

З о р и н а стоит возле детской площадки с Я н о й. Д а ш а катает на подвесной качели А н ж е л у. П е т я с мальчиками бегают вокруг памятника.

   Я н а. А вы давно в Донецке?
   З о р и н а. С прошлой осени.
   Я н а. Так тогда стреляли?!
   З о р и н а. Мы на Заперевальной живём.
   Я н а. Всё равно опасно. Мы в мае прошлого года уехали, а неделю назад вернулись и будто в другой мир попали. Такого издевательства я нигде не встречала. Сутки продержали на блокпосту, без туалета, с минными полями вокруг.
   З о р и н а. Чей блокпост?
   Я н а. Смеяться будете, но украинский! На дэнээровском даже в багажник не заглянули. Паспорта взяли, прописку посмотрели, спросили: "Домой?" - и пожелали: "Счастливой дороги!" А на украинском только под юбку не заглянули! Разве не видно, что мы с детьми? Что у нас можно искать?
   З о р и н а. Деньги вымогали.
   Я н а. Я так и поняла.
   З о р и н а (кричит). Даша, девочку сильно не качай.
   Я н а. Не волнуйтесь. Я смотрю. (Кричит.) Анжела, крепче держись. (Пауза.) Донецк хуже стал, какой-то обшарпанный. Мы по мариупольской трассе въехали, рекламные щиты ободраны, непривычно как-то. Центр ещё ничего, а окраины...
   З о р и н а. А вы где живёте?
   Я н а. Здесь недалеко. Загородный дом был в Песках, да сплыл. (Пауза.) Квартира в Донецке - в целости и сохранности, а дом на территории Украины - разграблен.
   З о р и н а (оживляясь). А где вы в Песках жили?
   Я н а. На Ленина.
   З о р и н а. Знаю.
   Я н а. Представьте, мы в Чехии, в холле гостиницы сидим, ждём автобус. Стасик бежит, кричит: "Мама, мама, наш дом по телевизору показывают". Подхожу, вижу: военные ходят по моему дому, в детской дулами автоматов вещи поднимают. Анжела в рёв: "А почему дядя мою Ангелу на пол бросил?" Стасик себе почемукает. Я смотрю, а на дне бассейна засохший куст бурбонских роз - лежит. Детей успокаиваю, а у самой слёзы на глазах.
  
Подбегает П е т я.
   П е т я (глубоко дышит). Ма, можно мне марожку?
   З о р и н а (проводит рукой по лбу). Ты мокрый весь.
   П е т я. Ну, и что?
   З о р и н а. Простудишься.
   П е т я. Я тихонько.
   З о р и н а. Хорошо. Только, чтоб Даша не видела.
   П е т я. Хорошо. (Берёт деньги, убегает.)
   Я н а. Хороший у вас мальчик. Сколько ему?
   З о р и н а. Восемь.
   Я н а. А моему - десять.
  
Подходит С н е ж а н а.
   С н е ж а н а (весело). Привет.
   Я н а (удивлённо). Привет. оворачивается лицом к С н е ж а н е, боком к З о р и н о й.) Тебя каким ветром занесло?
   С н е ж а н а. Моему по бизнесу надо, а я за ним по приколу увязалась.
   Я н а. Заводы ваши работают?
   С н е ж а н а. А куда они денутся? У Алика были проблемы, но отстегнул и отстали. Бизнес, говорит, должен над схваткой стоять. Здесь он с Бузиной согласен.
   Я н а. Бузина плохо закончил.
   С н е ж а н а. Значит, не с Бузиной, а с другим на "бэ". Как его, чёрта?.. (Вспоминает, потирая пальцами.) Ну, ему ещё памятник поставили?..
   Я н а. С Бубкой?
   С н е ж а н а. Точно! Ты всех помнишь, а у меня на имена память плохая. Алик говорит, надо быть, как Бубка: он нигде не светится и везде зарабатывает. Чемпионский нюх, говорит, у него на бабки.
   Я н а. Где вы сейчас?
   С н е ж а н а. В Киеве. Туда все нормальные уехали, там море донецких.
   Я н а. Кто-то ж и здесь остался.
   С н е ж а н а. Ну, не знаю... Прошлась по бульвару и ни одного знакомого лица. Заглянула в Миллениум, Хинкали, а там - такие рожи! Это уже не мой любимый Донецк, а притон бомжей и наркоманов, одетых (понижает голос) в военную форму. Чужой город! Мне его ни капельки не жаль! Даже наоборот. А тебя как сюда занесло?
   Я н а. Мы неделю назад приехали.
   С н е ж а н а. А где были?
   Я н а. В Крыму.
   С н е ж а н а. Ну, и как там, на оккупированной территории?
   Я н а. С деньгами везде хорошо.
   С н е ж а н а. А когда их много, ещё лучше. Ха-ха! Ты как мой Алик. Он говорит, что деньги отсюда ушли. Теперь здесь ничего не будет. Пропал Донецк, город миллиона роз. Кстати, как твои розы?
   Я н а. Ни роз у меня, ни загородного дома...
   С н е ж а н а. Разбили?
   Я н а. Не знаю. Нас туда не пускают.
   С н е ж а н а. У моего брата в Карловке от дома одни стены остались. Даже батареи срезали.
   Я н а. Кто?
   С н е ж а н а. Ну, ясно кто? Гопники дэнээровские.
   Я н а. В Карловке и в Песках - украинские войска.
   С н е ж а н а. Они за всем не уследят. Босота дэнээровская по ночам шарится и тащит всё, что ни попадя. Алик говорит, даже если Украина сюда вернётся, деньги в Донецк уже никто вкладывать не будет. Я этим летом во Львове была. Какие там места! Всё чистенько, ухожено. А люди! Культурные, цивилизованные. Я даже украинский начала учить.
   Я н а. Да ну!
   С н е ж а н а. Вот те и ну. Алик меня на курсы записал. Говорит, раз мы живём на Украине, украинский надо знать. Он древнее и мелодичнее русского. Если б рашисты не душили, то он бы лучшим в Европе был. Сейчас Украйина мае шанс.
   Я н а. Какой?
   С н е ж а н а. Ну, как какой? Вступим в Европу, заживём, как люди, без совдепии, ватников...
   Я н а. ...и без штанов.
   С н е ж а н а. За такие речи тебя, Яночка, в Киеве по головке не погладят. (Пауза.) Чем вам мозги промывают? Братец мой месяц в Крыму пожил и разговаривать со мной перестал. Доказывает мне, что его дом в Карловке украинские войска разграбили. Я ему сказала: "Месяц не смотри российское телевидение, не ешь российские продукты и с головой наладится".
   Я н а. А он?
   С н е ж а н а. Дурой меня назвал. А я, между прочим, как поем московских конфет, так меня от украинского телевидения тошнит.
   Я н а. Меня от него и без конфет тошнит.
   С н е ж а н а. Ну, так ты в Крыму какую пищу ешь?
   Я н а. Т ы думаешь это от пищи?
   С н е ж а н а. Сто пудов они в продукты что-то антиукраинское подмешивают. "Вечерний Киев" об этом писал и Клячко просил отказаться от российских товаров.
   Я н а. Ну, разве Клячко... мотрит на катающихся детей.)
  
Пауза.
   С н е ж а н а. Пойдём, Яночка, шампусика за встречу. Алик говорит, от политики у красивых женщин морщины и геморрой с кулак.
   Я н а (не оборачиваясь). Я с Анжелой.
   С н е ж а н а. Она нам не помешает. Где она?
   Я н а. На качели.
   С н е ж а н а (смотрит в сторону качели). А вижу! Анжела! Иди к тёти Снежи. (Подбегает А н ж е л а.) Помнишь меня?
   А н ж е л а. Да. Ты мне Ангелу подарила.
   С н е ж а н а. Правильно. Кормишь, поишь?
   А н ж е л а. Стасик её в бассейне утопил.
   С н е ж а н а. Не переживай. Купим другую, которая плавать умеет.
   А н ж е л а. А есть такие?
   С н е ж а н а. Найдём. Я в Берлине такую красивую куклу видела, закачаешься. Скоро и у нас будут.
   А н ж е л а. А ты мне купишь?
   С н е ж а н а. Конечно. Марожки хочешь? (Протягивает руку.)
   А н ж е л а. Хочу. (Берёт за руку С н е ж а н у.)
  
С н е ж а н а и А н ж е л а медленно уходят.
   С н е ж а н а. Маму с собой берём?
   А н ж е л а. Берём. глядываясь.) Мамочка, беги.
   С н е ж а н а борачиваясь). Мама Яна, ты с нами?
  

Я н а медленно идёт за ними. З о р и н а смотрит вслед, по лицу её текут слёзы. Подбегает Д а ш а.

   Д а ш а (смотря снизу вверх). Мамочка, не плач. Петя говорит, что скоро лакаду снимут и дедушка Вася Настю мою привезёт. Она тебе сказку расскажет...
  
Занавес
  
  
  
  
  
  
  
  

63

  
  
  
  

Оценка: 7.26*5  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019