Переминаясь по мелкому рыхлому снегу, поеживаясь и морщась от саднящей боли Деян вытянул шею, как собака понюхал воздух.
- Вёдро буде, ― сказал он довольный, ни к кому не обращаясь. Потом снял старую бурнастую шапку, оборотился к хоругвям вдали, широко перекрестился:
- Храни, Господь...
Позади саженях в тридцати, сжимая рукояти мечей и топоров, стояли пешими владимирцы и суздальцы.
- Како брате, живы выйдем? ― крикнул им Деян, надвигая шапку на широкий лоб.
Ратники угрюмо молчали. Застрельщики, поснимав малахаи и колпаки, осеняли себя крестным знамением.
- Гляди, гляди! ― стоящий рядом с Деяном высокий голощекий юноша в поддоспешнике поверх простой рубахи, схватил его за рукав, указывая в сторону Суболичского берега. Оттуда во весь опор мчался чернобородый всадник в шлеме-маковке, что-то крича на ходу.
Деян узнал его. Два дня назад в ночном дозоре у Ворония камня, он заметил таившегося за валунами воина в легких русских доспехах под длиннополым немецким плащом.
- Кой еси? ― спросил тогда Деян, подходя к нему на пару саженей и как бы невзначай касаясь своего меча.
Воин, заметив это движение, не раздумывая, несильно рубанул Деяна цепом по правому плечу. Старый бахтерец смягчил удар, но тупая боль тут же отозвалась в деснице.
"Лазутник", ― с ожесточением подумал Деян, пятясь и пытаясь вытащить меч здоровой рукой, но поскользнулся на коряге и упал.
- Выжлец биргеров! ― выругался Деян. Превозмогая боль, быстро встал.
Сейчас неприятель мог легко совладать с ним, однако, не желая привлекать внимание других дозоров и быть узнанным, он отступил к валуну, сказал тихо:
- Пскович, я.
И исчез в непроницаемой густой темени.
Деяну следовало поднять шум, созвать дозорных, но он устыдился своей нерасторопности; такой опытный ратник, не раз бывавший в сечах, упустил вражеского лазутчика! А кроме того, Деяна смутила русская речь и доспехи. Может это и не лазутчик вовсе. Тогда что он делал ночью у лагеря? Таился, высматривал? Теперь, видя его скачущим вдоль нестройно построившихся полков к самому великому князю, Деян понял, что это гонец из передового отряда Домаша, что намедни был посечен в земле Ордена. Но за тот удар, он дал зарок поквитаться.
Полки зашумели, расступились, пропуская гонца к вытаявшему пригорку, где на белом коне статно неподвижно восседал сам Александр Ярославич. Гонец натянул поводья, спрыгнул, не снимая шлема, поклонился.
Александр перегнулся к нему в седле, приказал резко:
- Сказывай!
- Немцы на лед спускаша! ― прерывисто отвечал тот, едва переводя дух.
Князь выпрямился, звякнув блестящей кольчугой, знаком подозвал огромного, похожего на бирюка бородача и сказал просто:
- Бысть, Кербет, сече.
Воевода будто ждал этих слов. Легко оседлал крепкую гнедую и устремился вместе с несколькими всадниками к центру русского строя.
Весть о приближении рыцарей быстро облетела дружины. Кербет выровнял дугой срединный полк и умчался к конному отряду князя Андрея, схоронившегося в прибрежном мелколесье правее "чела". Великий князь с засадным полком дожидал немцев по другую сторону.
Над заснеженной безжизненной озерной гладью повисла неумолимая тревожная тишина, до того гнетущая, что Деян обращаясь к рядом стоящему юноше снова спросил:
- Како, Иванко, живы выйдем?
- Бог милостив... Одолеем супостата, ― отозвался тот нерешительно, всматриваясь в недалекий горизонт.
Над истерзанной Русью всходило солнце.
Великий князь Александр Ярославич разбил врагов на Неве, изгнал рыцарей из Пскова и Копорья. Не желая мириться с уроном и терять добычу "братья рыцарей Христовых" большим числом выступили из земли Эстов навстречу дружинам новгородцев, суздальцев, псковичей, переяславцев, которые забыв на время обиды, вновь стали русичами, готовыми сейчас победить или умереть за общую Родину.
С запада послышался нарастающий гул. Стуча копытами, развеваясь дорогими шелковыми плащами и знаменами Ливонского ордена, оттуда мчалась смерть. Закованные в броню псы-рыцари надвигались гигантским тупым клином. Уже было видно его острие ― первая шеренга из пяти всадников с длинными копьями наперевес, среди которых выделялся воин в белоснежном плаще и сверкающем горшковидном шлеме под плескавшимся знаменем на древке копья с огромным черным крестом. Это был сам ландмейстер Ордена, Андреас фон Вельвен.
- Иде, свинья ― осклабился Деян, поправляя иссеченный бахтерец. Еще ныло плечо от удара, и он опасался, что не совладает с тугим луком и тяжелым мечом.
Лед гудел, рогатые шлемы всадников и морды лошадей в кольчужных попонах быстро приближались. Клин расширялся до двенадцати шеренг, за которыми двигались кнехты, сержанты Дерптского епископа и чудь ― ополченцы из местных племен, в основном эстов. Они-то и должны были довершить разгром русского войска, после того, как рыцари прорвут строй и раздробят его на части.
- Братия!.. ― зычно крикнул кто-то позади Деяна, и полки тысячеголосо взревев, ощетинились копьями и рогатинами. Миг душевного напряжения слился с решимостью стоять насмерть. Застрельщики быстро расчехлили колчаны, вскинули к небу натянутые луки. Над головами замелькали крючья, засвистели стрелы. Иванко, не бывавший доселе в сечах, в смятении посмотрел на Деяна ― не скажет ли чего. Тот перехватил его взгляд, сказал строго:
- Иванко, держись мене. Егда вороги подойдут, не медли, рази наипаче комоней.
Пятьдесят шагов... двадцать... десять... Все.
Страшный удар немецкого клина разметал пеших суздальцев; десятки из них тут же погибли. "Свинья" вгрызлась в пешие порядки "чела", круша строй. Рыцари, рубя направо и налево, продвигались вперед, к обозу, рассекая срединный полк, сначала скоро, но с каждым шагом все медленней, пока не остановились совсем. Завязалась ожесточенная рукопашная. Крики ярости и боли смешались с конским ржанием, звоном мечей, треском ломающихся копий.
Деян уже сразил двух кнехтов, стащил крюком на лед тевтонца. Тевтонец упал навзничь и ожесточенно отбивался длинным двуручным мечом. В горячке боя, досадуя, что никак не может совладать с ним, Деян не заметил, как Иванко оттеснился, и теперь в саженях десяти бился вместе с малым отрядом владимирцев против трех конных рыцарей в дорогих доспехах. Один из них в сверкающем шлеме с развевающимся на древке черным крестом и изображением льва на треугольном щите, поднял выносливого жеребца на дыбы, в одно мгновение, когда конь снова встал на четыре ноги, пригнулся к его шее и без замаха снял голову с близстоящего русича. Два других всадника кружась на месте, привставая в стременах и ловко орудуя мечами и топорами, изрубили весь отряд, так что Иванко даже не понял, как остался один...
Лед покраснел от крови, всюду лежали убитые, раненых ― своих и чужих ― затаптывала конница. Войско Ливонского ордена полностью втянулось в битву, когда с флангов наконец ударили тяжеловооруженные княжеские дружины. Еще не сознавая катастрофы, рыцари продолжали прокладывать путь к берегу. Напрягая все силы, они все-таки прорвали построение срединного полка и достигли обоза, но упершись в обрывистый восточный берег, лишенные маневра, из охотников быстро превратились в добычу.
...Иванко не растерялся: помня наказ Деяна, изловчившись, что есть мочи, ударил ближнюю лошадь топором по морде. Дико заржав, она повалилась на лед, подминая под себя седока. Рыцарь со львом на щите махнул окровавленным мечом, давая знак оруженосцу, и тот отступил, предоставив господину самому разделаться с варваром.
- Хоронись, Иванко, хоронись! ― крикнул Деян издали, не имея возможности прийти на помощь. Покончив с тевтонцем, он сошелся с рослым наемником из чуди в полстяном армяке, бившего огромной шишковатой дубиной по его щиту с такой силой, что, казалось, хотел разнести на куски и щит и щитоносца. Деян чувствовал, что силы оставляют его, раненое плечо немеет, а десница почти не слушается, как вдруг заметил всадника в шлеме-маковке и немецком плаще во главе отряда новгородцев. Чернобородый ткнул наемника копьем, и, пришпорив лошадь, поскакал к крестоносцу, уже ранившего Иванко и теперь занесшего меч для последнего удара.
- Изыди тать, прихвостень веельзевула! ― выругался пскович, метая в сверкающий шлем сулицу. Голова рыцаря дернулась, роняя щит, он вылетел из седла.
Прихрамывая, Деян, подбежал к юноше, склонился над распластанным телом.
- Иванко. Иванко, ― позвал он тихо, приподнимая его голову. Иванко молчал, прикрыв рукой большую рану на груди; у него горлом шла кровь.
Оруженосец отбил наскок чернобородого, отбросил свой шлем, обнажив стриженое крепкое темя и сзывая подмогу, гортанно закричал:
- К магистру! К магистру!
Около десятка рыцарей и кнехтов неподалеку устремились на клич. Оттеснив новгородцев, они сжались вокруг предводителя, прикрывая его отход.
Фланги русичей начали смыкаться, охватывая ливонцев в полукольцо, сдавливая "свинью" клещами из которых ей было уже не высвободиться. Прославленные воины, разорившие не один десяток русских городов и деревень, угнавшие в полон не одну сотню простого люда не выдержали. Началось повальное разрозненное бегство. Взрывая копытами мокрый снег, конные дружины Александра гнали неприятеля к сиговинам, где он проваливался под вытаявший апрельский лед.
Восточный берег опустел. То тут, то там лежали мертвые лошади и вражьи воины. Разгром был полный.
Чернобородый осадил лошадь подле сидящего на снегу Деяна и спросил в радостном возбуждении:
- Живы вышли?..
Деян размазал слезы по грязным щекам, сказал, не поднимая головы:
- Пал отрок... Не уберег...
- Сын?
Деян молчал. Легкий ветерок принес с узмени едва слышные многоголосые крики: русичи гнали остатки Ливонского войска.
Чернобородый спешился, присел рядом.
- Прощай мене брате, ― сказал он, хмурясь и дотрагиваясь до его плеча.
Деян вспомнил, как еще утром хотел с ним поквитаться, но сейчас, после сечи, это казалось немыслимым. Он поднял голову.
- И ты...
Пскович встал, легко вскочил в седло.
- Как кличут тобе? ― спросил Деян.
- Ярославом, ― добродушно махнул рукой всадник, и по тому, что он назвал его братом, и по этому жесту, Деян вдруг понял, что пока они едины ― псковичи, суздальцы, новгородцы, переяславцы, муромцы ― они неодолимы.
Над Чудским озером разливался новый день 5-го апреля 6750 года от Рождества Христова. День русской доблести и славы.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019
