- Знаешь, внучок, охота - это лучшее, что у меня теперь осталось,- сказал дед, поднимаясь и начиная укладывать в полиэтиленовый пакет остатки нашего скромного завтрака.
Я в первый раз на охоте. На настоящей охоте. Мне только вчера исполнилось семь - возраст, с которого дозволено взять в руки оружие.
Думаю: как все-таки замечательно, что мой день рождения приходится на начало охотничьего сезона. С шести лет я умоляю деда взять меня с собой на охоту.
Поначалу он упрямо отмахивался: мол, мал ты еще, да все такое, потом говорил, что ходить на охоту - тяжкий труд, что это не для детских ног прогулка и мне быстро надоест. Но я настаивал на своем: не устану, не застону, буду терпеливым. Дед пообещал. Теперь мы с ним вдвоем. Идем, куда глаза глядят. Уток вокруг видимо-невидимо. Дед всех их знает наперечет: как какую называют, как какая кричит.
Когда они вспархивают, дед быстро вскидывает ружье на плечо и бьет без промаха. То одна, то другая утка камнем падает вниз, исчезая в камышах.
Раньше, рассказывал дед, для того, чтобы отыскивать подбитых уток, использовались собаки. Выводились даже специальные породы, особенно обученные для такой охоты. Чуть только крикнет где-нибудь утка, охотничий пес тут же замрет как истукан, насторожит уши, охотник уже видит - цель где-то рядом. И вот она - шысь! - взметнет вверх, успевай только. И потом, когда, скошенная пулей, рухнет в густую траву, не кто иной, как натренированный пес разыщет ее и, не повредив зубами, принесет хозяину. Вот какие особенные были псы.
Я слушал рассказ деда с любопытством. Мы снова тронулись в путь. Ружье, которое дед выбрал мне, не такое крупное, как у него, и нести его мне не так уж и трудно. И стрелять из него,- что на компьютере играть: курок нажимается легко, отдачи практически никакой, да и упражнялся я на нем не один день. Без подготовки все одно не допускают. Хочешь не хочешь, а и курсы, и экзаменовку пройти должен.
Зато теперь иное дело. Я промахиваюсь в двух случаях из пяти. Неплохой результат. Но, признаться честно, в охоте меня привлекает не только возможность побаловаться с ружьем. Сама прогулка по густому лесу или тихому, словно спящему, болоту приводит в восторг. Когда б я еще увидел подобную красоту? Жаль, что такие прогулки доступны не чаще одного раза в неделю, хотя на самом деле получается гораздо реже: желающих масса, а время, выделенное для этого, ограниченно из-за экономии энергии.
Совет поначалу предоставлял для охоты только два раза в месяц, но старейшины добились разрешения выходить почаще, потому что это единственное, что у них осталось от прошлого. Да и молодым полезно узнать, что такое настоящая охота.
Дед посмотрел на часы. Оставалось еще минут двадцать. За двадцать минут мы можем отмахать километра два. В зарослях камыша сильно не разгонишься - стебли плотно сомкнуты, ноги то там, то сям увязают в водорослях.
Дед идет впереди, почти по колено утопая в воде и раздвигая в стороны препятствующую нам зелень. Я бреду за ним, стараясь избегать глубоких мест и держаться к нему поближе.
Надо сказать, старших моих братьев охота вовсе не привлекает. Им уже не интересно бродить по полям и лугам с допотопным ружьем наперевес. Их увлекают другие страсти, иные впечатления. Но я желал именно этого - дед знай только и говорит про охоту. Меня, кажется, теперь ничем не отвадишь от нее.
Дед снова стреляет. Я также навожу ружье. Наши выстрелы глухи и не так оглушительны, как настоящие. Настоящий выстрел, говорит дед, может и уши заложить.
От моего точного попадания утка резко встрепыхнулась. Я вижу, как она тяжело падает. Дед похвально хлопает меня по плечу:
- Ты делаешь успехи,- говорит он.- Рад за тебя.
Я тоже рад. Если так и дальше пойдет, я стану самым метким стрелком в блоке. Я втайне мечтаю об этом. Но для деда пусть мое желание будет секретом.
Вот еще один косяк взмыл вверх, переключаемся на него, но тот, не успев подняться в небо, неожиданно замирает в воздухе: время нашей охоты вышло. Я даже насладиться не успел.
Небосвод постепенно гаснет, покрытое низким легким туманом озеро исчезает на глазах, и справа загорается красное табло "Выход".
В полутемной дежурной комнате мы сдаем винтовки всё тому же криво улыбающемуся перекошенным на одну сторону беззубым ртом древнему служителю. Дед с удовольствием отвечает на его из месяца в месяц повторяющиеся вопросы, поддакивает на сетования о безвозвратно прошедшей "замечательной" молодости. Мы надеваем противогазы и с сожалением неторопливо покидаем бункер. Бункер, где для нас устроены виртуальные развлечения.
- Ну как, понравилось?- спрашивает меня дед по переговорному устройству, вмонтированному в наши защитные костюмы.
- Очень,- отвечаю я.
Нас ждет еще пятиминутная прогулка мимо развалин некогда многоэтажного дома, разрушенного последней взрывной волной. Сейчас мы ютимся в подземных бункерах.
Раньше, говорил дед, люди жили в отдельных квартирах. Я охотно верю ему и думаю, что жить в них было, наверное, совсем неплохо.
- Дед,- спрашиваю я.- А в сафари пойдем?
- Через неделю, когда начнется охота на антилоп.
- Это так же интересно, как на уток?
- Еще интересней. Ты увидишь слонов, жирафов, львов.
Я довольно улыбаюсь. Замечательно, когда тебе исполняется семь, и ты становишься чуточку взрослее.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019
