Okopka.ru Окопная проза
Гончар Анатолий
Сценарий - Наёмник Аллаха

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения] [Рекламодателю] [Контакты]
Оценка: 9.05*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попытка написания сценария...

Наёмник Аллаха

  

Глава 1

  
  
   Комната городской квартиры. Мужчина сорока пяти лет спортивного телосложения вертит в руках пенсионное удостоверение. На лице не прикрытая грусть. Он кладёт удостоверение на стол, подходит к распахнутому платяному шкафу - взгляд скользит по парадной форме старшего прапорщика, останавливается на ордене "Красной Звезды", переходит на многочисленные медали. Кадык напряжённо дёргается, мужчина решительно закрывает дверцу шкафа. Телефонный звонок выводит мужчину из состояния задумчивости. Он с неохотой берёт со стола сотовый телефон.
   -Колюха, - в трубке слышится чей-то нарочито радостный голос, и на экране появляется стоявший у цветочного ларька высокий плотный (с выпирающим животиком) мужчина.
   - Здорово, Эдик, - без особого энтузиазма отзывается Николай.
   -Как жизнь, Михалыч? - голос Эдуарда так и лучится оптимизмом. - Ты, говорят, на пенсию вышел. Бездельничаешь?
   -Бездельничаю, - соглашается Николай. - Наслаждаюсь отдыхом, - последнее утверждение звучит довольно уныло.
   -Работу ещё не нашёл? - вопрос - утверждение.
   -Кое-что наклюнулось, - уклончивый ответ, но по лицу Николая заметно, что это не так.
   -Михалыч, есть предложение! - Эдуард озорно подмигивает проходившим мимо девушкам.
   -Валяй!
   -Не по телефону.
   -Даже так? - Николай задумчиво трёт подбородок. - Ну и?..
   -Ты сейчас ничем не занят? - говоря, Эдуард настороженно оглядывается по сторонам.
   -В общем - то нет.
   -Через полчаса к книжному на Комсомольской подойти сможешь?
   -Да, - отвечает Николай, машинально передвигая одним пальцем по столу новенькое пенсионное удостоверение.
   -Тогда через полчаса. Жду, - в нотках голоса Эдика слышится довольство.
   -Добро, - отвечает Николай и отключается.
  
   Николай широко шагает по улице. Вот он останавливается и начинает озираться по сторонам в поисках своего знакомца. Тот отсутствует. Николай, качнув головой, хмыкает и, взглянув на часы, начинает ждать.
   Скрипят тормоза подъехавшей машины.
   -Брат, - вывалившись из машины, Эдуард с распростёртыми объятьями шагает в сторону Николая. - Прости, брат, опоздал!
   -Привет, привет! - они обнимаются.
   -Я тут такое классное дело нарыл! - приехавший тащит Николая от проезжей части. - Ты будешь в восторге! Пляску и писанье кипятком гарантирую. Пять тысяч баксов в месяц! Работа не пыльная, контракт на три месяца, в случае взаимного соглашения автоматическое продление. Правда, класс?
   -Что за работа? - лицо Николая выражает полнейший пессимизм.
   -По профилю, - ответ звучит уклончиво, взгляд Эдуарда застывает на носках военных туфель Николая.
   -А поконкретнее? - в голосе появляется раздражение.
   -Не могу, - разводит Эдуард руками, - конфиденциальность. Нужно твоё предварительное согласие.
   -Криминал?! - Николай не спрашивает, он утверждает. - Нам такого не нать. Салют, Эдик, до следующей встречи.
   Помахав Каретникову ручкой, Николай начинает разворачиваться, чтобы отправиться прочь.
   -Да постой ты, блин! - Эдуард хватает Николая за рукав. - Что ты прям сразу так? Никакого криминала. Я тебе говорю!
   -Хм, - Николай останавливается. - Ну и?
   -Да я же говорю - по профилю, - Эдик смотрит вокруг, дожидается, чтобы рядом никого не было и понижает голос до шёпота. - Частная военная компания набирает людей. Нужны проверенные в деле парни, лучше всего участники локальных конфликтов, физически здоровые. Пять тысяч зелёных в месяц, плюс полное обеспечение, плюс страховка от пятидесяти до двухсот тысяч за ранения в зависимости от тяжести. Ну и пятьсот тысяч если того... сам понимаешь.
   -Понимаю, - Николай задумался. - Значит, говоришь, "частная военная компания" собирает легионеров? Нда. Просто так набирать не станут, значит на войну... Где предстоит работать?
   Эдик нервно, словно спасающийся от врагов шпион, оглядывается по сторонам.
   -Вербуемым этого знать не положено, я сам узнал через забора троюродного плетень, в общем, понимаешь. - Эдик сильно откровенничать не желает.
   -Куда? - в голосе Николая появляется настойчивость.
   -В одну очень жаркую страну.
   -Афганистан?
   -Ну да. - На лице Эдика удивление. - Как ты догадался?
   Николай фыркает:
   -Можно было подумать, у нас поблизости столь много жарких стран! - пожимает плечами. - А по задачам хоть какая-то конкретика есть?
   -Да вроде бы кого-то охранять, - уверенности в ответе нет, Эд вновь оглядывается по сторонам, затем говорит быстро, поспешно: - Но я тебе ничего не говорил! К тому же там, сам понимаешь, сейчас охранять, а там приедешь - и куда пошлют. Условия работы по решению работодателя. В контракте это чётко оговорено, и в случае нарушения договорённостей одной из сторон предусмотрены приличные отступные.
   Набежавший ветерок подхватывает с тротуара пыль, бросает её в лицо говорившим и летит дальше. Слышится, как на зубах противно хрустит.
   -Я подумаю.
   -Три тысячи баксов - аванс сразу после заключения контракта.
   -Нормально. - Николай кивает головой. - А ты, Эд, что с этого имеешь?
   -Ничего, - почти убедительно врёт Эдуард.
   -Совсем? - Николай корчит рожу в ухмылке.
   -Да так, по мелочам... - мнётся Эдик.
   -А поконкретнее...
   -Двести баксов, - выдавливает из себя Эд.
   -Всего? - Николай фыркает.
   -За каждого, - Эдик щурится.
   -И много навербовал? - Улыбка Николая становится шире.
   -Ты третий, - не запирается Эдуард.
   -Кто-то из наших?
   Эд отрицательно кивает головой.
   -Если надумаю, когда и куда? - мимо на полной скорости несётся груженный песком КАМАЗ, обдавая стоявших чёрными выхлопами.
   -Не позднее, чем завтра. Решишь ехать - позвонишь, - Эдуард хитро улыбается.
  
   В комнате двое - Николай и его супруга Тамара - сорокалетняя стройная женщина. На её красивом лице гримаса неудовольствия. Николай сидит в кресле.
   -Я на работу устраиваюсь, - как бы между прочим сообщает Николай.
   -В Москву собрался? На стройку? С твоей-то спиной, - Тамара неодобрительно качает головой. - Забыл, как два месяца провалялся?
   -Да что моя спина? - сердито говорит Николай. - Я давно восстановился! С турника по полчаса не слезаю, бегаю... - И вообще, Москва совершено не причем. На север поеду. На охрану нефтяных вышек, - врёт он довольно убедительно. - Контракт я уже заключил. Платить будут пять тысяч в месяц, в баксах, три тысячи аванс. Вахта три месяца.
   -А почему так надолго?
   -Добираться сложно, - ложь даётся легко. - Да и сотовой связи, говорят, там нет.
   -Устраивался бы где-нибудь здесь, - Тамара притворно вздыхает, по её виду нельзя сказать, что она отговаривает супруга всерьёз.
   -Устраиваться здесь, в городе? На восемь тысяч? - слова звучат нарочито грубо.
   -Да как-нибудь обошлись... - Тамара устало опускается на подлокотник кресла, в котором сидит муж и начинает гладить его волосы.
   -Зубы на полку и гуляй рванина. Ты предлагаешь переходить на крупы и воду? Нет, дорогая, я мясо есть хочу и, желательно, хотя бы через день.
   Тамара окончательно надувает губы и, решительно поднявшись, широким шагом выходит на кухню.
  
   Утреннее солнце бьёт в глаза идущему Николаю, его взгляд скользит по табличке с номером дома, переходит на нужный подъезд, входит, поднимается на второй этаж, на одной из дверей висит табличка "Туристическое агентство "Гранит". Николай качает головой, нажимает кнопку звонка, дверь тут же распахивается, и навстречу высовывается улыбающаяся физиономия Эдика.
   -Брат! - радостно приветствует Эдик и сразу же отступает в глубину коридора.
   -Привет, - Николай оказывается в полутёмной прихожей, в углу которой стоят стоптанные тапочки, на стене висит старая вешалка, у стены - подставка для ног и узкая тумбочка.
   -Значит, так, - быстро говорит Эдуард. - Сначала медкомиссия, - он показывает рукой на одну из комнат, - затем на собеседование. И если подойдёшь, - Эд ухмыляется, - то проходишь в зал, подписываешь контракт, получаешь денежки и можешь быть свободен, как ветер. До завтра.
   -Что, убытие через сутки? - удивление ясно отражается на лице Николая.
   -Нет, - Эдик качает головой. - Про убытие я сам толком не знаю, но сбор завтра. Кто не прибудет - с того неустойка. И, соответственно, возврат аванса.
   -Это, интересно, как же они его будут возвращать? - Николай пробует выдавить из себя самую что ни на есть гнусную улыбку.
   -Ты не переживай, найдут как, - улыбка Эдика становится ещё шире.
   -Действительно найдут... - Николай согласно кивает.
  
   В квартире находится около десятка мужчин крепкого телосложения и, как минимум, две женщины.
  
   В комнате медосмотра сухощавый мужик в белом халате, стол. Он подаёт сухие команды.
   -Разденьтесь, повернитесь, оденьтесь - в словах слышится лёгкий акцент.
   Едва взглянув на Николая, доктор что-то пишет на листке бумажки. Николай одевается. Доктор отдаёт бумажку в руки Николаю и жестом руки отправляет его дальше. Процедура дальнейшего отбора происходит на удивление быстро. Краткий формальный опрос, и следом под нос Николая суют написанные на двух языках документы. Он берёт их и, отойдя к стоявшему в комнате дивану, принимается читать, а за стол к представителю работодателя подсаживается следующий "претендент". Взгляд скользит по строкам:
   "Гранит" заключает договор о сотрудничестве...
   ...обязуется выплатить аванс в сумме девяноста трёх тысяч... ... рублей. Оплата посуточная, пять тысяч рублей сутки... ...в случае заболевания, травм и иного вреда здоровью, полученного при исполнении служебных обязанностей, фирма обязуется выплатить... ....компенсацию в размере от трёх миллионов до девяти миллионов рублей в зависимости от тяжести полученного увечья или перенесённого заболевания. В случае смерти сотрудника денежная компенсация в размере пятнадцати миллионов рублей выплачивается родственникам погибшего, умершего".
   Прочитав, Николай поднимает глаза к потолку и задумчиво покачивает головой. Видно, что он доволен. Уже не раздумывая, одну за другой черкает росписи. Подходит к столу к представителю фирмы, отдаёт один экземпляр нанимателю, второй оставляет себе и неспешной походкой направляется к выходу.
   -Михалыч, - Эдик окликивает Николая уже у двери.
   -??? - обернувшись, тот вопросительно поднимает подбородок.
   -Ты это... - Эдик зыркает в глубину комнат, - никому... про то, что вчера... не говори.
   -Не буду, - Николай усмехнулся, - вовремя ты опомнился, если и предупреждать, то делать это следовало раньше. Если бы мне рассказать, то я бы уже рассказал.
   -Ладно, до завтра, - Эд снова косится за спину.
   -Бывай, - ткнув его кулаком в плечо, Николай выходит на лестничную площадку и, перепрыгивая через ступеньки, сбегает вниз по лестнице. Он улыбается.
   -Ничего, мы ещё повоюем! - вслух произносит он, выходя на улицу.
   Возвращаться домой он не спешит, по пути перекусывает в пиццерии, минут на десять заглядывает в книжный магазин, выискивая новые книги понравившихся авторов. Ничего не купив, выходит под ласковые лучи теплого солнышка. Придя домой, он первым делом собирает рюкзак, неспешно укладывая туда зубную пасту, щетку, мыло, бритвенные принадлежности, одеколон, полотенце, два армейских пайка, пару бутылок воды, аптечку со всякой ерундой типа йода, бинтов, лейкопластыря и прочее и прочее. Оставшиеся до вечера часы и весь следующий день он проводит ровно - не поднимаясь с дивана и попеременно то читая книгу, то смотря телевизор.
  
   Звонок мобильного телефона выводит сидящего в кресле Николая из полусонного оцепенения, он подносит трубку к уху, слышится голос жены.
   -Коля...
   (В фокусе только правая половина лица женщины с прижатым к щеке телефоном).
   - Я не смогу приехать, - её голос дрожит от волнения, - срочное задание.
   (Камера отползает и становится видно, как к левой щеке прижимается губами мужчина. Видно, как вздымается её грудь.)
   - Будь паинькой, целую.
   ( Улыбаясь, она чмокает в губы любовника.)
   - Пока.
   -Пока, - расстроено отзывается Николай и, положив телефон, ещё некоторое время сидит в неподвижности.
   -Мне пора, - он встаёт, окидывает взглядом помещение, останавливается на фотографии жены, вздыхает. - Да и ладно, - ещё раз вздыхает, закидывает за плечо рюкзак, проходит в прихожую, суёт ноги в туфли, захлопывает дверь, сунув в замочную скважину, два раза поворачивает ключ. Звонит в соседнюю дверь. Открывает сосед Виктор - болезненного вида худой мужик, но душа парень.
   -Здорово, сосед! - Виктор, как всегда, улыбается.
   -Привет, моя появится - передай ключи, будь другом? - Николай протягивает тому связку.
   -А ты что ли опять куда собрался? - забирая ключи, интересуется Виктор.
   -Да на работу устроился, на вахту еду, на север, - враньё получается совершенное естественно.
   -Я бы тоже поехал! - мечтательно говорит Виктор, а в глазах его мелькает горечь.
   -Ладно, бывай, мне надо спешить.
   -Удачи! - доносится до Николая, когда он уже прыгает вниз по лестнице.
   Подходя к условленному месту встречи, Николай с удивлением замечает стоявшего с рюкзаком Эдика.
   -Ты что, в наши кураторы заделался? - Николай улыбается. - И до какой границы будешь нас сопровождать?
   -Да я с вами, - Эдуард расплывается в широченной улыбке. - Я раньше тебя, ещё неделю назад, контракт подписал.
   Николай крутит пальцем у виска.
   -И за каким тебе это надо? Ты два года на гражданке и ни на грамм не похудел, значит, вполне устроился. Тарщ майор, - видно, что Николай дурачится, - всю службу просидеть в штабе и теперь чёрт те куда переться, вам оно надо?
   -А то, только тебе деньгу зашибать? - Эд усмехается. - Почему бы мне не поехать? С Надюхой я развелся, детей нет, сам детдомовский, однокомнатная квартира есть, но пить - есть не просит - закрыл и поехал.
   -Проветриться решил, - Николай понимающе кивает головой.
   -Вроде того, - соглашается Эд, и в этот момент резко тормознувшее у остановки тёмно-вишнёвое такси выплёвывает из своего нутра слегка поддатого коренастого парня в армейском камуфляжном свитере со спортивной сумкой в руках.
   -Лёха, - подойдя к мужчинам, коренастый протягивает руку.
   -Эдуард, - представляется Эдик.
   -Михалыч, - поздоровался Николай.
   Лёха, слегка пошатываясь, закуривает, оглядывается по сторонам, упирается взглядом в Эдика.
   -Когда трогаем? - Лёха выпускает изо рта облако дыма.
   -Ну, ты, брат, спросил! - Эдуард аж присвистывает. - Мы - то откуда знаем?
   -А вы разве не из этих, - Лёха кивает куда-то за спину.
   -Мы такие же, как ты, - улыбающийся Эдуард спешит рассеять чужие заблуждения.
   -Тогда ладно, - Лёха глубоко затягивается, тяжело выдыхает и, сделав несколько шагов, плюхается на скамейку остановки. - Если чё - разбудите тогда, лады?!
   -Разбудим, - обещает Эдик.
   Следующей заявляется женщина - девушка, довольно миловидная, лет двадцати пяти - двадцати семи. Она выходит откуда-то из хитросплетения зданий. Не обращая внимания на едущие машины, по прямой переходит дорогу и довольно жизнерадостно интересуется:
   -Я не опоздала? - её нежный голос будит уснувшего Лёху.
   -Мадмуазель, - он привстаёт и, приложив ладонь к груди: - Вы не могли бы опоздать, даже если бы появились завтра. Вселенная Вас бы подождала!
   -Значит, нет, - успокаивается девушка.
   -Эдуард, - отставной майор протягивает девушке руку.
   -Михалыч, - Николай кивает, всем видом показывая, что только девушки им и не хватало.
   -Алла, - представляется она, и мужчины хором отвечают:
   -Очень приятно!
   Народ прибывает. Ровно в восемнадцать к остановке подкатывает видавший виды "Икарус". Дверца открывается и на асфальт выбирается вчерашний доктор. В руках он держит аккуратненькую чёрную папочку. Раскрыв её, доктор поправляет какой-то лежавший в ней листок, обводит всех взглядом и провозглашает:
   -Ерохина Алла Семёновна?
   -Я на месте.
   -Хорошо, давайте сюда Ваш паспорт и проходите в салон.
   Алла лезет в сумочку.
   -Побыстрее, пожалуйста! - торопит её "контролёр".
   Алла поднимает взгляд, хочет сказать ему что-то резкое, но, видимо, передумывает. Наконец вытаскивает паспорт, кладёт его на папку доктора и, едва не оттолкнув "куратора" с дороги, с независимым видом проходит в автобус.
   -Каретников Эдуард Витальевич.
   -Ефтеев Николай Михайлович, - третьим в списке идёт Николай.
  
   Путь на юг - автобус, самолёт, снова автобус и новый перелёт. Круговерть дней и ночей. У "наёмников" появляется новый сопровождающий (взамен "доктора") худощавый тип, представившийся Артуром.
   И вот он, крайний бросок. Самолет бросает в воздушную яму, потом ещё раз и ещё, и почти сразу же летчик идёт на снижение, земля приближается, трава растёт и становится деревьями, и с правого и с левого иллюминатора открывается вид на горы. Кажется, самолёт падает, но вот он выравнивается, и навстречу несётся бетонная полоса аэродрома. Удар колёс, и летательный аппарат прыгает на стыках плит. Всё, прилетели.
  
   После приземления самолёт довольно долго катится по переплетению рулёжных дорожек, неспешно подбираясь к россыпи ангаров. Но вот он сбавляет скорость, тормознув, тычется носом вперёд и замирает.
   -Прибыли. Забирайте вещи, выходим, - возвещает Артур и первым сбегает по трапу и, дожидаясь, когда все соберутся внизу, начинает медленно похаживать из стороны в сторону.
   -Следуйте за мной, - Артур немногословен.
   Эд пробует его разговорить, но безуспешно. - "Да, конечно, возможно, не могу знать, предположительно..." На любой вопрос короткий, ничего не объясняющий ответ.
   Артур идёт налегке приплясывающей походкой, остальные медленно (тащат поклажу) плетутся следом. Взлётная полоса дышит жаром. Видно мерцающее серебром марево.
   -Мы где? В Афгане? - Лёха Рудин, размахивая сумкой, идёт рядом с Николаем.
   -Возможно, - отвечает Николай, - похоже. Жарко, горы вокруг. Хотя с таким же успехом какая-нибудь Киргизия или Узбекистан могут быть. Там тоже и горы и жарко. А ты с какой, так сказать, целью интересуешься?
   -Да вот, лететь нам ещё или, наконец, приехали?
   -А, если так... - взгляд Николая касается тонких подошв ботинок, которые начинает прожигать жаром накалившейся бетонки. - Не терпится работой заняться? По мне, чем позже на месте будем, тем меньше дней останется до конца командировки. Деньги - то хоть так, хоть эдак капают.
   Недоумевающий взгляд Лехи, и Николай ему поясняет:
  
   -У нас посуточная оплата, с момента заключения контракта. И никого не чешет, чем и как мы очередные сутки заняты. Правда, отдельной строкой выписано возможное получение бонусов, то бишь, по-нашему, премий. Но это, как говорится, призрак журавля в небе.
   На горизонте мелькает сторожевая вышка, а на ней едва угадываемая фигура часового. Вот она шевелится и исчезает из видимости. Идя следом за куратором, наёмники оказываются во внутренней части ангара, представлявшего из себя высокую земляную насыпь в виде вытянутой подковы. В конце ангара стоит наполовину разобранный самолёт - МиГ-21бис с знаками опознавания армии Демократической Республики Афганистан. В одной из стен ангара виднеется железная дверца, вделанная, казалось бы, прямо в почву.
   Артур подходит к двери, по-хозяйски хватается за ручку, толкнув от себя, открывает, командует:
   -Заходите! - не дожидаясь, входит вовнутрь помещения и довольно громко приветствует: - Здорово, Кэмерон!
   -Здравствуйте... - почти без акцента отвечает сидевший за дверью толстячок, Артур предостерегающе поднимает руку и находившийся в помещении человек запинается. - Здравствуй, друг!
   -Живее, - торопит Артур. Николай входит вслед за ним и с интересом разглядывает внутренности помещения. Единственная лампочка, висящая под потолком, даёт недостаточно света, чтобы рассмотреть всё. Можно лишь различить стоявший неподалеку от двери стол, два стула, на одном из которых сидит толстый малый с лицом красным от стоявшей в помещении духоты. За столом жмётся к стене здоровенный то ли сундук то ли сейф, рядом с ним возвышается обычная вешалка с висевшей на ней камуфляжной курткой песочно-серого цвета. Знаки различия на куртке отсутствуют. Напротив наёмников у стены стоят какие-то небольшие ящики.
   -Всё подготовлено, - сообщает Кэмерон, видимо, что он едва сдерживается, чтобы не добавить - сэр...
   Артур оглядывается в помещении:
   -Всё, что мы заказывали? - в голосе сквозит скепсис по отношению к исполнительности своих подчинённых.
   -Согласно переданному Вами списку, - ответ звучит как доклад рапортующего, и без того розовощекий Кэмерон становится пунцовым.
   -Контейнеры прибыли?
   -Ждём с минуты на минуту.
   -Отлично, - Артур изображает на лице улыбку. - Пока пожалуйста переоденьте их.
   -Слушаюсь! - Кэмерон поворачивается в сторону вошедших. - Подойдите сюда.
   Прибывшие послушно подходят к стоявшим у стены ящикам.
   -Здесь десять комплектов формы, на каждой из них по три буквы - это ваши инициалы. Выбирайте свои, все соответствуют вашим размерам.
   Николай подходит к одному из ящиков, инициалы на них ему не принадлежат. Заглянул в соседний, опять мимо. Предназначенная ему одежда - камуфляж, берцы, панама, тельник, трусы, носки лежат в крайнем справа ящике. Из-под одежды высовывается такая же новенькая автоматная разгрузка. Взяв одежду, Николай отходит от стены и встаёт в общий строй ожидающих.
   -Чего стоите? Переодевайтесь! - требует разглядывавший лежавшую на столе карту Артур. Наёмники вяло начинают стаскивать свои гражданские одежды.
   -Мы, может быть, снаружи, - Эдик весьма красноречиво смотрит на находившуюся здесь девушку.
   -Переодевайтесь! - повторяется Артур и зло смотрит на прижавшую к груди свою корзину с имуществом Аллу. - А ты чего застыла? Ты и в кусты за километр бегать собираешься? Если уж вызвалась наравне с мужиками, то иди до конца. Или ты только так, языком потренькать? А если слабо, то никто не держит, езжай домой...
   -Вот ещё! - фыркает девушка и, поставив на землю ящик с имуществом, решительно стягивает с себя майку вместе с лифчиком.
   Взгляд Николая невольно скользит к девушке - там было на что глянуть! Ещё он замечает на её плече синюю наколку - щит с надписью посередине ЦСКА. Но почти сразу отворачивается. Лёхе Рудину, продолжавшему глазеть на девушку, в рожу прилетает довольно не хилый апперкот. Алла переодевается гордо, делая вид, что нагота мужиков её совершенно не стесняет.
   Облачившись в новое обмундирование, наёмники примеряют и подгоняют разгрузки. Становится понятно, кто у них кто. Алла - снайперша, один из "братьев" - десантников Виктор Синцов и бывший спецназовец срочной службы Геннадий Шамов примеряют пулемётные разгрузки, Алексею Лапову обещают притащить миноискатель, Лёха Рудин - радист, остальные получают разгрузки под магазины для автомата.
   -Оружие привезут завтра, - отвечает на незаданный вопрос внимательно взиравший на процедуру переодевания Артур. - Кэмерон, где эмблемы и звёздочки?
   -В нарукавных карманах, - Кэмерон с задумчивым видом сидит за столом и вертит в руках шариковую ручку.
   -А зачем нам это нужно? - интересуется Эдуард, вытаскивая из кармашка большую майорскую звезду. - Мы вроде как без должностей, без званий...
   -Значит, пришла пора объяснить суть предстоящей работы, - Артур позволяет себе широкую улыбку. - Как вы, наверное, знаете президент Исламской Республики Афганистан Хамид Карзай последовательно проводит курс национального примирения. Но последнее время мы сталкиваемся с одной проблемой, - Артур делает большую паузу. - Главари местных банд, вы если хотите, можете называть их старейшинами, отказываются от каких - либо переговоров и с представителями американской администрации, то есть коалиционных сил, и с представителями законного правительства. Но они отнюдь не категорично отказываются от переговоров, - Артур усмехается. - Они готовы вести их, но с представителями России или, как они любят выражаться, с шурави.
   -Да, но причём здесь мы? - недоумение отражается на лице Эдика.
   -Вы как раз и есть те самые шурави, которые будут в ближайшие три месяца вести переговоры с представителями окрестных племён.
   -Всё равно не понимаю, к чему все эти окольные пути с наёмничеством, если вы могли обратиться напрямую к официальным представителям России?
   -О, нет! - продолжая сохранять на лице улыбку, Артур шутливо грозит Эдику пальцем. - Это большая политика. Мы бы, конечно, могли пойти по предлагаемому вами пути, НО, - Артур поднимает вверх указательный палец, - в случае успеха таких переговоров все заслуги в деле примирения сторон будут приписаны Российской дипломатии. А нам этого не хотелось бы.
   -А -а -а, если, конечно, смотреть в таком ракурсе, - Эдуард понимающе кивает головой, - тогда всё верно. Тогда всё понятно. Да, где-то так. Где-то так, семь - восемь...
   -Простите, что? - не понимает американец.
   -Шутка, - отмахивается Каретников.
   (Наёмники разобрались со своими звездами и лычками. Алла оказалась старшим лейтенантом медицины. Получилось три офицера - Каретников, Алла, Шпак. Один старший прапорщик. Два сержанта - Лёха младший сержант и полный парень по фамилии Хрусталёв сержант. Два ефрейтора и два рядовых, бывших срочников с одним годом службы.)
   -Надеюсь, больше вопросов нет? - представитель американцев лучезарно улыбается.
   -Пока нет, - отвечает Николай, продолжая подгонять под себя разгрузку.
   -Тогда позвольте откланяться, - Артур поворачивается и идёт к выходу, но на полпути останавливается. - Раскладушки, спальники вам выдадут. Кэмерон! - повелительно окликивает он, и толстый едва ли не взвивается в воздух, в последний момент с трудом заставив себя усидеть в кресле, а "куратор" обращает взор на притихших наёмников. - В дальнейшем по всем вопросам питания и проживания обращайтесь к нему.
   Кэмерон важно кивает и начинает неровно барабанить пальцами о столешницу.
   -Отлично! - решает взять быка за рога как всегда не унывающий Эдик. - И когда у нас ужин?
   Толстый с серьёзным видом взглянул на часы.
   -Через двадцать восемь минут.
   Артур смывается. Ужинают американскими сухими пайками. После ужина Камерон выдаёт простыни. Спят на раскладушках. Спится плохо. Николай просыпается, вытирает простынею выступивший пот и проваливается в сон дальше. Другие спят ещё хуже. Эд полночи сидит. Один раз мимо Николая туда - сюда прогуливается Лёха. Алла всё время ворочается. Леонид беспрестанно пьёт из выцыганенной у толстого бутылки. Встают рано, когда ещё только-только занимается рассвет.
   "Куратор" появляется после завтрака.
   -Кэмерон, - поприветствовав наёмников, он первым делом обращается к своему "завхозу". - Когда будет доставлено остальное имущество?
   Толстый смотрит на часы.
   -Уже выехали, сэр, - на этот раз тот не сдерживается. - Через пятнадцать минут будет здесь.
   Николай машинально смотрит на свои часы, засекает время.
   Слышится звук мотора. Автомобиль останавливается напротив двери.
   -Не выходить, - останавливает Артур двинувшегося к двери Эдуарда. Тот хмыкает, но слушается. Пока машина не разгрузилась и не уехала, наёмники находятся в помещении. Звук мотора затихает где-то на взлетной полосе.
   -Выходим! - командует Артур, и наёмники выбираются на улицу. Несмотря на довольно раннее утро, в воздухе ощущается дуновение дневного жара.
   -Разбирайте, - Артур кивает на продолговатые, стоявшие на бетонных плитах, алюминиевые контейнеры. Чтобы узнать какие именно, требуется сорвать пломбы.
   -Вскрывать? - Николай поворачивается к стоявшему за спиной "куратору".
   -А чего ждать? - Артур с философским видом взирает на карабкающуюся наверх ангара собаку. - У нас не так много времени. Принимайте, проверяйте. Если требуется - обслуживаете.
   В контейнерах находится оружие. Семь одинаковых, самых коротких, содержат в себе автоматы. Контейнер несколько длиннее "автоматных" с СВД -С для Аллы, в двух самых длинных пулемёты ПКМ.
  
   Оружие блестит стерильной чистотой и тонкой смазкой. Кроме оружия в каждом ящике лежит: индивидуальная аптечка, бинт, жгут, рюкзак рейдовый, нож, два зелёного цвета пластиковых "Индивидуального рациона питания" Грязевского пищевого комбината, спальник FLEХIKA, плащ-накидка, коврик, две литровых фляжки.
   -Нам предстоит часовой перелёт и небольшой переход строго на север по горам до ближайшего кишлака, - американец начал вводить в курс предстоящего дела. - По нашим сведениям, главарь местной банды Карим-Хан доверяет русским и готов пойти с ними на переговоры.
   -Артур, у нас у всех не разношенные берцы. - Николай показывает рукой на блестящую на солнце кожу отечественных "крокодилов". - Не совсем продумано, люди натрут ноги.
   -Пустое, - Артур отмахивается от него, как от назойливой мухи. - Вам в них долго ходить не придётся.
   Николай хмыкает, поднимает рюкзак и видит под ним снаряженные магазины.
   -А почему всего по два? - недовольно бурдит в свою очередь увидевший магазины Лёха. - И у пацанов по одной ленте? Этого мало...
   Артур снисходительно улыбается и, глядя на наёмников как на малых детей, поясняет:
   -Зачем вам больше - вы же на переговоры идёте, а не на войну.
   -Мало ли... - неопределённо пожимает плечами Лёха.
   -Собирайтесь. Через полчаса в готовности к вылету. И в обязательном порядке не забудьте набрать воды. - Отдав указания, Артур уходит.
   -Удивительно всё-таки - Николай обращается к Эдду. - Мы летим вроде как на переговоры, но не имеем ни инструкций, ни удобоваримого плана действий. Даже что можно, что нельзя делать по местным меркам.
   -Ты же в Афгане был, чем не эксперт? - сказал Эдуар.
   -Я в качестве эксперта? Не смешно. Да я ничего другого не знаю, кроме как: вышиб дверь, бросил гранату, вошёл, дал очередь, осмотрелся, вышел. Да и кто будет вести переговоры? На каком языке? Слушай, ты, Эдик, вроде бы изучал фарси?!
   -Когда это было! - Эд вздохнул.
   Спустя пятнадцать минут появляется Артур в поясной разгрузке, с автоматом, почти в такой же форме, как и наёмники, но в гортексовских облегчённых берцах. За плечами у него висит небольшой рюкзачок.
   -Готовы? - он кивает на лежащие у стены РРки.
   -Почти, - отвечает Николай.
   -У вас семь минут, - своей пунктуальностью он начинает доставать.
   Семь минут - это уйма времени, - Николай закидывает рюкзак за спину, - успеем всё.
   - Разговаривать с жителями и вообще вести все переговоры буду я. - Артур продолжает расставлять точки над i. - Ваше дело - стоять с умным видом и помалкивать. За каждое сказанное не вовремя слово я буду налагать на вас денежный штраф.
   Все понимающе кивают и продолжают сборы.
   Ведомые Артуром, наёмники выходят из ангара и гуськом тянутся к выползшему со стороны самолётной стоянки пятнистому, катившемуся им навстречу МИ-8 без каких-либо опознавательных знаков.
   Вертолёт, вращая винтами, застывает в неподвижности, и они, подгоняемые криками куратора, бегут через глиняную полосу. Горячий ветер, ударяя в лицо, поднимает мелкую пыль и песок, забивает глаза и рот. Закрыв глаза рукой, прищурившись, Николай преодолевает последние метры и по ступенькам опущенного трапа вбегает в вертолётный салон, где их встречает удивительно молчаливый бортмеханик. Он не отвечает ни на "здрасьте" Николая, ни "хелло" Лёхи, ни на добродушное Эдиковское похлопывание по плечу. Одним словом, механик - негр ни на что не реагирует. Остальные члены экипажа тоже люди с чёрным цветом кожи. Винты набирают обороты и, разбежавшись, вертолёт взмывает в воздух. Николай усаживается поудобнее и смотрит в иллюминатор.
   Картина, проносящаяся внизу - зелень, перемежающаяся с серыми тенями глиняных дувалов, многочисленные оспины воронок на земле, и следующий кишлак, только теперь с дувалами, разрушенными почти до основания. И что там, что там на улицах ни одного жителя. Вертолёт вылетает из зелёной зоны, и теперь, поднимаясь всё выше и выше, идёт над каменистым плато. Пока они летят, Николай разглядывает несколько маковых полей. Когда на горизонте появляется особо большая плантация цветущих маков, Николай встаёт и подходит к глядящему в иллюминатор Артуру.
   -Почему бы их не уничтожить? - спрашивает он.
   -Жить - то дехканам чем-то надо, - отвечает Артур, криво улыбаясь.
   Николай хмурится, но, ничего не сказав, возвращается на своё место.
   Горы становятся выше. Не в силах подняться над пиками или не желая этого делать, МИ-8 ныряет в одну из расселин и мчится по узкому ущелью, казалось бы, с трудом не задевая винтами его вертикальных стен.
   Летят они довольно долго. Вот вертолёт вырывается из ущелья, потянув вверх, перемахивает очередную горку и, неожиданно спикировав, застывает в полуметре от каменистого склона.
   -Приёхали, прыгаем! - командует Артур, первым подавая пример экстренной эвакуации. Николай прыгает следом. Ощутимо отбив пятки, морщится и отбегает в сторону. Тяжело падает Эдуард, за ним, не удержавшись на ногах, шлёпается Лёха, следом мягко приземляется Алла, за ней, едва не выронив оружие, Геннадий Шамов.
   Они залегают за камни, а вертолёт набирает обороты и, взмыв в воздух, поворачивает на обратный курс. Вскоре о нём напоминает лишь едва уловимый свист винтов и рокот двигателя.
   -Встаём, что разлеглись? - командует хорошо поставленным командирским голосом Артур. - Выходим, выстраиваемся по одному в направлении на северо-восток.
   Скомандовав, "куратор" вытаскивает из кармана жвачку, сдёргивает обёртку и швыряет её в рот. Наёмники, настороженно озираясь по сторонам, медленно вытягиваются в цепочку. Когда они почти выстроились в колонну, Николай поворачивается к задумчиво жующему куратору и интересуется:
   -Оружие заряжать будем?
   -Нет, - отвечает Артур.
   -Чёртовы перестраховщики! - Николай едва слышно ругается и на всякий случай снимает предохранитель вниз и знаками советует Эду сделать тоже самое.
   -Хоть какую-то дистанцию выдерживать будем? - это уже задаёт свой вопрос Эдик.
   Артур замечает их действия, но безразлично машет рукой, "мол, поступайте, как хотите" и походкой туриста спешит на северо-восток. Наёмники растянувшейся цепью двигаются следом - за Артуром Эдик, затем беспрестанно вертящий головой Лёха, потом "братья" - десантники и прочие. Алла идёт предпоследней, замыкает Николай. Перевалив некрутую горку, они спускаются в небольшой каньон и идут по нему. Каньон начинает сходить на нет, выведя их к окраине виноградника, за которым в метрах семистах виднеются очертания первых дувалов. Остановившись подле зеленеющих кустов, Артур достаёт из кармашка разгрузки GPS навигатор. Какое-то время стоит, раздумывая, затем подходит к винограднику поближе, внимательно всматривается в перемежающиеся - наполненные грязной водой арыки и бугры с собственно растущими на них кустами винограда. Стоит в задумчивости, наконец неразборчиво ругается и решительно машет рукой:
   -Следуйте за мной, - после чего идёт вдоль кромки виноградного поля. Солнце поднимается всё выше, становится всё более и более жарко. Кое-кто из наёмников слегка прихрамывает - новенькая обувь начинает сказываться натираемыми мозолями. Николай и идущая впереди девушка идут легко. Взгляд Николая то и дело задерживается на фигуре девушки, эффектно подчеркнутой военной формой.
   Они обходят виноградник, проходят по развалинам окраинных зданий и углубляются в жилой "сектор" селения.
   -Ёшь твою медь! - идущий впереди Эдуард ругается так громко, что Николай невольно вздрагивает. - Вот ведь угораздило...
   -Стой тут, я сейчас! - положив руку на девичье плечо, Николай придерживает Аллу и спешит вперёд. Но не успевает сделать и двух шагов, как навстречу выскакивает бледный Жмуров. Отвернув в сторону, он наклоняется и у него начинается рвота.
   -Вот ведь! - Николай бежит, сворачивает за угол и едва не врезается в спину замершего в неподвижности Шамова. Остальные стоят кто где. Эдик, перестав ругаться, только жестикулирует. Артур сидит на корточках, брезгливо морща нос и поглядывая по сторонам. Леха, привалившись к глиняной стене, подозрительно молчит. Ещё пару метров вперёд, и Николай видит то, что всех привело в состояние ступора. На небольшом, открытым участке лежит шесть разновозрастных трупов, тянувшийся кровавый след ведёт к калитке в глинобитном заборе, у самой калитки валяется россыпь отстрелянных гильз. За забором валяется ещё один труп.
   -Зарядить оружие! - командует Николай, не дожидаясь указаний "куратора". Передёргивает затвор сам и, внимательно оглядываясь по сторонам, встаёт так, чтобы в случае чего иметь возможность быстро уйти в укрытие.
   Секунды бегут, но ничего подозрительно-опасного не наблюдается.
   -Эд, Леха, надо осмотреть ближайшие здания! - командует Николай. Артур, словно пребывая в замешательстве, в его действия не вмешивается.
   Взгляд Николая скользит по крови, разлитой по траве и глине, она запеклась и почернела, в воздухе мечутся-жужжат сотни мух, обсиживая личинками быстро разбухающие на солнце тела.
   -Эд, Лёха, вы прикрываете, я первый! - подняв автомат, Николай направляется к выбранному на осмотр зданию. - Внимательно глядите по сторонам, палец на спусковом крючке. Остальным залечь в укрытия и наблюдать. Предельная осторожность - вполне возможно, убийцы всё ещё находятся рядом.
  
   На входе в помещение рассыпаны стрелянные гильзы, и в небольшом помещении лежат трое, стены иссечены гранатными осколками, то там, то сям видны пулевые отверстия. Пройдя по всему дому, они обнаруживают ещё пять трупов. Мужчины, женщины, дети. В следующем здании творится то же самое, и в следующем тоже. И в последующих трёх. В каждом здании до окраинных развалин.
   -Судя по увиденному, деревню зачистили. - Николай поворачивается к Эду. - Перебили всех. Вот только кто и почему? Кто-то не хотел успешных переговоров? Возможно, главари соседних банд? Или кто?
   Эд пожимает плечами.
   -Может совпадение?
   -Сомнительно, - взгляд на развалины и новая команда.- Возвращаемся.
  
   -Вертолёт я вызвал, - сообщает на вид совершенно спокойный Артур. - Он скоро вылетает. Подлётное время чуть больше часа.
   -Спасибо! - искренне благодарит Николай и отдаёт команду: - Все разошлись, заняли круговую оборону.
   -Командир что ли нашёлся? - недовольно бурчит старший лейтенант Шпак.
   -Не хочешь "разойтись", можешь сесть здесь с трупами рядышком и сидеть наслаждаться воздухом, - огрызается Николай.
   -Прекратили! - одернувший Артур проходит по Шпаку тяжелым взглядом и громко сообщает: - Сто долларов штрафа!
   -За что? - возмущается Леонид.
   -Ещё пятьдесят, чтобы не задавал глупых вопросов! - поясняет свою позицию куратор, и оба спорщика, зыркнув на друг друга недовольными взглядами, расходятся в разные стороны, выбирают каждый себе сектор наблюдения и принимаются ждать.
  
   Лёха Рудин, маясь от безделья, решает пострелять. Отойдя подальше в сторонку, он стягивает вниз предохранитель и нажимает на спусковой крючок. Щёлкает, и на этом всё. Не понимая, что происходит, Лёха передёргивает затвор и вновь нажимает на спуск, никакого эффекта.
   -Да что б тебя! - ругается он и пробует выстрелить в третий раз, и вновь безуспешно.
   -Михалыч! - не желая привлекать внимание остальных, он тихонечко отзывает Николая в сторону. - Михалыч, у меня ствол не стреляет.
   -Как не стреляет? - недоуменно смотрит Николай. - А с чего, собственно, он должен стрелять?
   В ответ Леха протягивает ему один из использованных патронов. Тот совершенно цел, если не считать глубокой вмятины на капсюле. Николай хмурится.
   -Дать бы тебе в лоб, но... Давай автомат! Странно, что не выстрелил, может, ослабла пружина?
   Лёха пожимает плечами. Николай передёргивает затвор.
   -Стой, командир! - Леха показывает ему второй патрон с точно таким образом пробитым капсюлем. Николай ставит Лёхин автомат на предохранитель. Возвращает хозяину. Снимает предохранитель со своего АК-74Ма, тянет собачку. Громко щёлкает, но выстрела нет. Николай, ещё больше нахмурившись, оттягивает затвор. "Стрелянный" патрон выпадает ему на ладонь - в центре капсюля виднеется достаточно серьёзная вмятина.
   -Так, ясно, - бормочет он.
   -Может, спросить Артура? - Лёха косится в сторону сидящего за каменным забором сопровождающего.
   -Нет, - Николай решительно отметает это предложение, - у него в последнюю очередь. Наблюдай за округой и пока никому ни слова, понял?
   Леха понимающе кивает. Николай начинает смещаться в поисках затаившейся среди глиняных валунов девушки.
   -Алла, - зовёт он, тихо появившись у неё за спиной. Девушка вздрагивает, поворачивается навстречу. После увиденного сегодня её лицо всё ещё остаётся бледным, глаза опухли, видимо, та плакала.
   -??? - снайперша смотрит на него, как на приведение.
   -Вон там на дувале видишь вОрона? Попади в него, - требует Николай, совершенно не имея на это права.
   -Зачем? - резонно возражает снайперша.
   -Проверим пристрелку, - Николай не собирается раньше времени открывать правду.
   -ВОрона жалко, можно вон в тот камень? - просит девушка.
   -Давай, - щелчок по капсюлю звучит почти сразу.
   -Что за... - она, видимо не привычная к осечкам, едва сдерживается, чтобы не матюгнуться. Тянется рукой к затвору.
   -Можешь не пробовать.
   Снайперша поднимает на Николая вопросительный взгляд.
   -???
   -Не выстрелит, - поясняет он.
   -Что-то с бойком? - она пока ещё только начинает сопоставлять его приход и её неудачную стрельбу.
   -Патроны, - он показал ей свой собственный с пробитым капсюлем.
   -И у Вас тоже? - она всерьёз удивляется.
   -Думаю, что у всех, - он не скрывает от неё правду. Она закусывает губу, он задумывается.
   -Что это значит?
   -Не знаю, но точно ничего хорошего, боюсь это подстава.
   -Почему ты так решил? - она дёргает бровью.
   -Почему? - Николай бросает взгляд по сторонам. - Да так всё складывается, но я думал, что это у меня паранойя.
   Девушка улыбается.
   -Я ещё в автобусе понял, что квалификация нашего войска оставляет желать лучшего. Такое впечатление, что отбирали нас по принципу чем хуже - тем лучше. И если посмотреть критически, то что мы имеем? Эдика Каретникова - майора, всю службу просидевшего на штабной работе и ни разу не водившего за собой группу. Тебя уж, извини, как подумалось - экзальтированную дамочку-врача с комплексом непризнанного чемпиона мира по стрельбе из малокалиберной винтовки, опять же без всякого военного опыта.
   Алла зло вздернула подбородком, но промолчала.
   -Виктора Синцова и Алексея Жмурова, двух великовозрастных балбесов - десантников, неизвестно чем отличившихся на службе, а по жизни временно задержавшихся в пути бомжей. Алексея Лапова и Геннадия Шамова - спецназовцев срочников-гадюшников из аля ГИО - группы инженерного обеспечения, подразделения, куда из рот СпН по жизни "скидывали" всех чмошников и дебилов, чтобы они не мешались под ногами у нормальных разведчиков. Леонида Шпака - старшего лейтенанта из нашей же бригады, давно уволившегося, но до сих пор не расставшегося с амбициями великого стратега. Лёху Рудина - тоже служившего в каком-то спецподразделении связи, но так и не научившегося толком обращаться с оружием. Прочие не лучше, да и я, если взглянуть критически, давно уже не соответствую образу великого спецназёра. Как ни крути, сорок пять есть сорок пять со всеми вытекающими... А тут ещё как специально, у всех без исключения на груди и плечах татуировки, с легкостью отождествлявшие нас с Российской Армией... Так что теперь всё отличненько встаёт на свои места - нас подставили. Если я не ошибаюсь, мы лишь винтики в грандиозной операции по втягиванию России в международный скандал.
   -Боже ж ты мой... - бормочет Алла.
   -Сиди здесь! - приказывает Николай.
   -Ты к Артуру? - она угадывает его намерения.
   -Да, - кивает Николай.
   -Можно я с тобой? - её вид решителен.
   -Нет, - Николай отрицательно качает головой. - Другое дело, если услышишь шум или выстрелы, тогда да, - он старается улыбнуться.
  
   Николай подходит к Артуру, не скрываясь, держа автомат в одной руке, а второй свободно болтая в воздухе. Идёт не таясь. Артур слышит, как кто-то к нему идёт, но не спешит поворачивать голову. Когда же начинает разворачиваться Николаю навстречу, уже поздно. Николай бьёт его автоматом. Оглушенный, опрокинутый на землю противник пытается сопротивляться, но второго удара ему хватает, чтобы он потерял сознание.
   Пока Артур пребывает в отключке, Николай перекладывает содержимое его разгрузки в свою (в том числе приличную пачку банкнот), берёт (на всякий пожарный) Артуровский автомат, суёт тому в рот состряпанный из куска его же одежды кляп, связывает руки, ноги и стягивает их вместе. После оттаскивает пленённого подальше от остальных наёмников, и выливает ему на морду полфляги драгоценной воды.
   -Ну и что будем с тобой делать, сука? Сам всё расскажешь или помочь? - Николай приставляет нож к загорелому горлу. Артур дергается, пытаясь отстраниться. Николай хватает его за волосы, бьёт кулаком в солнечное сплетение. "Куратор" сипит, начинает жадно тянуть носом воздух.
   - Значит, говоришь, местные больше доверяют русским, и вы, следовательно, решили использовать нас на переговорах, да?
   Артур усиленно кивает. Николай делает на его лице маленький разрез и сыплет туда щепотку взятой из пайка соли. Артур бьётся, на лице мука.
   -Не любишь боль? Странно. Я думал, тебе понравится. Знаешь, Артур, или как там тебя зовут на самом деле, я далеко не юноша, и не люблю, когда меня обманывают. - Николай плеснул на Артуровскую рану немного воды. - Сейчас я выну кляп, а ты мне всё подробненько расскажешь, а нет - рана станет поглубже и пошире и соли побольше. (Пауза.) А может, тебе следует насыпать в зад перца? Нет? Тогда я вынимаю кляп, а ты мне все растолковываешь? Хорошо, да? А если вздумаешь снова врать, то я могу обидеться и убить тебя. Я ведь и так всё знаю. Если рассуждать здраво, то ты здесь тоже воюешь за деньги. Скажи, за что тебе умирать?
   Артур выпучивает глаза.
   -Вот видишь, особо не за что. Так что, договорились?
   Пленник кивает.
   - Я вынимаю кляп, а ты всё рассказываешь. Только не верещи. Нет смысла. Хорошо?
   Американец ещё раз кивает. Николай вытаскивает кляп. Артур всхлипывает, шмыгает носом и неожиданно громко шипит:
   -Вы всё равно не жильцы! Вас отследят и поймают! Вы трупы, вы... - он не успевает закончить, схлопотав по зубам. Николай аккуратно распарывает его разгрузку, затем камуфляжную куртку, тельник и, снова заткнув ему тряпкой окровавленный рот, нарочно медленно срезает его правый сосок. Пленник пытается вырваться, но тщетно. Он дёргается ещё больше, когда Николай посыпает открытую ранку солью.
   -Следующими будут твои ногти, я сдеру их без наркоза, а могу содрать кожу с руки или пальца, - достаёт из кармана многий ножик. Разворачивает и показывает имеющиеся в наборе плоскогубцы. Видимо, Артур понимает, что тот не шутит и, затрясшись как в ознобе, сквозь слезы кивает головой.
   -Готов к беседе?
   Он вновь кивает.
   Николай выдёргивает изо рта кляп.
   -Соль, соль смой, соль, плиз... - просит он, продолжая заливаться слезами. Николай откручивает пробку, и тонкая струйка течёт вниз. Благодарно кивнув, но всё еще продолжая морщиться, Артур начинает рассказывать.
   -По имеющейся у нас информации в последнее время по всему Афганистану усиливаются пророссийские настроения. К сожалению, это общемировая проблема. Сегодня уже многие поняли, что с уходом Советского Союза из большой политики несправедливости в мире стало больше. Я не американец, я только работаю на них, но мне не безразличны их интересы, вся моя семья живет в Штатах... - на секунду Николаю стало интересно, откуда этот гад родом, но только на секунду, какая разница где рождаются иуды? А он продолжал: - Афганистан - богатейшая страна. Отдавать её в руки нашего геополитического противника - более чем глупо. Операция "Троянский конь" разрабатывалась уже давно и только совсем недавно она получила одобрение. Основанная задача задуманного - направить гнев афганцев против России.
   -Значит, вы решили, перебив целое афганское село, захватить нас "на месте преступления" и в качестве так сказать убийц представить всему миру? - (Видно, что всё в Николае клокочет от злобы, он едва сдерживается, чтобы не пришибить этого урода).
   -Зачем вас захватывать? Никто вас не собирался брать в плен и кому-то там показывать. Живые вы - это суд, доказательства, следствие, показания, доказать вашу вину не так легко как кажется. Нам проще работать с трупами. Вас просто напросто уничтожат! - сказав так, Артур понимает, что в запальчивости ляпнул лишнее.
   -Я предполагал и это. Что еще? Пойми, если я посчитаю, что жить мне осталось недолго - ты умрешь. В твоих интересах, чтобы мы сейчас все уцелели, а когда сможем уйти из этого кишлака, я тебя отпущу. - Николай нажимает острием на его кадык, Артур судорожно сглатывает, на месте пореза выступает капелька крови.
   -Не надо, не надо! - хрипит Артур. - Я готов помочь, но у меня тоже есть условие.
   -Говори какое?
   -Вам, конечно, может повезти, и вы разделаетесь с десантом, не ожидающим сопротивления, а если не повезет? Моё условие: дай слово, что в этом случае тоже не станешь убивать меня.
   -Хорошо, - легко соглашается Николай. - Если ты расскажешь что-то, что сможет нам помочь, и не обманешь, то обещаю - я не стану тебя убивать.
   Артур удовлетворенно кивает.
   -Наши прилетят на вертолетах, но здесь негде сесть, а процедура фиксирования военного преступления длительна. У вертолётов не достанет топлива висеть долго, - слова Артура звучат убедительно. - Они улетят. У вас хватит времени на то, чтобы скрыться.
   -Говоришь, станут фиксировать "военные преступления"? - Николай поправляет разгрузку. - Мертвые не имеют языков и не смогут оправдываться. Именно поэтому на нас одежда Российского производства... - сказав это, Николай задумывается, но тут пленник отходит от первоначального шока и тараторит:
   -Николай, развяжите меня, я всё улажу, всё устрою лучшим образом, и вы спокойно поедете к себе домой. Я готов даже оплатить вам неустойку. Только развяжите...
   -Что за бред ты несешь? Нас по твоим же собственным словам собирались убить, и теперь ты говоришь, что сможешь договориться, и нас отпустят? Ты идиот или считаешь идиотом меня?
   -Пусть я стану вашим заложником! - Артур, стараясь делать это незаметно, прислушивается, но это не ускользает от внимательного взгляда Николая.
   -Да ты, тварь поганая, время тянешь! Своих ждёшь! Не дождёшься!
   Перерезав ножом веревку, спутывавшую ноги пленника, Николай дергает его за ворот.
   - Вставай, сука! Пошли! - Николай отвешивает пленнику увесистый пинок. - Только время с тобой потерял! Живо топай, живо!
   -Соглашайся сдаться, я договорюсь! - твердит Артур. - В противном случае вас всё равно найдут и перебьют, вас будут травить как волков, днем и ночью. Вам некуда идти. У вас кругом враги - справа талибы, слева мы.
   -Заткнись! - Николай снова пинает Артура ногой, и дальше тот идёт молча. Они выходят на открытую поляну, туда, где лежат убитые. От подкатившей вони Николай морщится. Фыркнув, толкает Артура на колени, суёт в рот кляп, громко зовёт:
   -Эд, Леха и все остальные, давайте сюда!
   Старший лейтенант Леонид Шпак, подходит одним из первых, с радостной улыбкой смотрит на избитого Артура:
   -Не понял, но понравилось. Это ты так америкоса отмудохал? - во взгляде Шпака читается обожание. - Мой респект и уважуха! Вот только зачем?
   -Сейчас все соберутся - объясню, - объясняет Николай.
   Последним подходит всё ещё бледный Жмуров.
   -Времени у нас мало, буду краток. Это подстава. Мы изначально никакие не миротворцы, а пушечное мясо, даже хуже. Нас собираются сделать крайними в деле об убийстве этих афганцев.
   -А зачем им это надо? - интересуется Лёха.
   -Хотят обвинить Россию во вмешательстве во внутренние дела Афганистана.
   -Дело грязное, - задумчиво соглашается Эдуард.
   -А откуда у тебя эти сведения? - бегающий взгляд Виктора Синцова переходит то на Николая, то на пленника.
   -Он сказал, - отвечает Николай. И тут Артуру удаётся выплюнуть засунутую в рот тряпку.
   -Он врет, он всё врёт! - кричит пленник. - Он заставил меня, заставил! Он сумасшедший...
   -Заставил? - ствол автомата Николая ткнулся в затылок вопящему американцу. Предохранитель щелкнул, сползая вниз. - И то, что нас всех должны тут же и убить, тоже я придумал? - очумевший от близости смерти пленник молчал. Зато не стал молчать Синцов. Его взгляд в поисках поддержки пошел вправо-влево по лицам других собратьев по несчастью.
   -Да он и правда сумасшедший... - прошептали его губы. - Да он маньяк! Вы посмотрите... Что ты делаешь, посмотрите на него! Да из-за него, - он указал на Николая пальцем, - они расторгнут контракты со всеми нами!
   Николай услышал, как щелкнул предохранитель. Ствол Синцовского автомата поднялся на уровень груди Николая, качнулся вправо-влево, выискивая возможную угрозу, точь-в-точь как несколькими секундами назад взгляд Синцова, но никто не спешил хвататься за оружие.
   - Скажите, пусть положит ствол, - предложил Синцов, но все промолчали. - Положи ствол! - попробовал он, но голос дал петуха. - Он нас обманывает! - ствол несколько раз ткнулся в сторону Николая. - Он всё наплёл. Наврал...
   -А тогда почему не стреляют патроны? - вмешался Лёха.
   Синцов задумался, поняв, что сплоховал, опустил оружие, щелкнул предохранителем, а потом радостно осклабился:
   -Да потому, что дай вам, дуракам, боевые, вы тут такого натворите!
   -Это я дурак? - Лёха поправил висевший за спиной ствол, протиснулся к Синцову. Они схватили друг друга за грудки, но наносить удары не спешили, обмениваясь словами и легкими подергиваниями за одежду. Но и у одной и другой стороны начали собираться сторонники.
   -Хорошо, - примирительно рявкнул Николай, - успокойтесь. Те, кто считает, что Виктор прав, можете пойти навстречу америкосам и облобызать им зад, а кто со мной согласен, остаются и получают патроны. - Николай ткнул пальцем в свою разгрузку. - У нас нет времени на споры, вертолёты должны быть уже на подлёте. Кто считает, что я не прав? - люди зашевелились, - руку поднимите что ли.
   Три руки поднялись почти мгновенно: Синцов, Жмуров, Ляпов. Помедлив, к ним присоединился Хрусталёв. Николаю показалось, что он слышит стрекотание далекого мотора.
   -Вы четверо, - обратился он к наивно "верующим", - если так уверены в своих американцах, то можете отправляться к ним сразу, как только улетят вертушки. И не волнуйтесь, мы не начнём стрелять раньше американцев. Скажу больше: если я не прав и к нам прилетят не жаждущие нашей крови вояки, а добрые самаритяне, то сдамся на милость работодателей. - Николай нагнулся над всё ещё стоявшим на коленях Артуром. - Ты же за меня похлопочешь?
   Тот скроил такую рожу, что стало ясно: будь у него возможность, он бы разделался с Николаем, не сходя с места. Николай вновь стреножил Артуру ноги, вдвоём с Эдом подтащил и бросил среди трупов. Начал распределять боеприпасы. В наличии у Артура имелось двенадцать магазинов в разгрузке и один в автомате. Николай распределил их следующим образом - по магазину Рудину и Шамову, по два Шпаку и Алле, три Эдику и четыре забрал себе.
   Гадать, где возможна посадка вертушек, долго не пришлось - только с одной стороны кишлака находилась более или менее подходящая для десантирования площадка. На прочих направлениях располагались либо виноградники, либо валяющиеся повсюду острые обломки скал. Прихватив с собой Артура, наёмники двинулись в направлении кишлачной околицы.
   -Сумасшедшие, все сумасшедшие! - на ходу продолжал бубнить Синцов. Рядом с Синцовым понуро плёлся бледный как мел и донельзя перепуганный Жмуров. Остальные американолюбы шли сзади.
   До крайних построек добрались быстро. Затащили за дувал и спрятали связанного Артура. И начали выбирать позиции.
   -А местечко подходящее, - сделает вывод Эдик, хозяйским взором окинув развалины дувала, предположительно примыкавшего к будущей посадочной площадке.
   -Угу, - согласился Николай и скомандовал:
   -Эд, ты с Лёхой на правый фланг, сныкайтесь и не высовывайтесь раньше времени. И чтобы не случилось - ждите моего выстрела.
   -Усёк! - ответил Эдуард и махнул рукой Рудину: - Лёха, ты со мной.
   -Вы четверо, - Николай взглянул на притихший квартет из недавних срочников. - Заходите вон в тот закуток, - его палец ткнул в помещение с полуобвалившейся крышей, находившееся метрах в двадцати впереди позиций, - и сидите тихо, как мыши, до тех пор, пока не улетят вертушки. Сунетесь раньше времени - ей-богу пристрелю. Спрятались и не высовывайтесь. Понятно?
   -Когда же нам выходить? - Синцов неровно крутил во все стороны головой.
   -Я скажу. Ждите. Лёня, ты забираешь Геннадия, - Николай указал на ждущего команды Шамова, - и с ним на левый фланг. Я с Аллой по центру. Напоминаю: стрелять только после моего или Аллиного выстрела.
   Девушка удивленно взглянула в его сторону. Николай, сделав вид, что не заметил этого удивлённо-вопросительного взгляда, продолжил отдавать указания:
   - Стрелять только одиночными. Цельтесь либо в лицо, либо в ноги. Их броники скорее всего не пробить. Каски прямой выстрел наверняка берёт, но всё же цельтесь в лицо. Эд, ваши в первую очередь те, что правее. Лёня, ваши те, что левее, наши центр, а дальше уже по выбору, разберётесь сами. Нам желательно успеть перебить всех прежде, чем они выйдут на связь со своим командованием.
   -А если успеют? - задал вопрос Лёха.
   -Если успеют, будем молиться, чтобы у доставивших их сюда вертолётов не было топлива на дополнительный крюк.
   -Понятно, надо бить сразу, - Лёха пришёл к определенному выводу.
   -Надо, - согласился Николай, хотел ещё что-то добавить, но донесшийся до ушей звук приближающегося вертолёта заставил спешно закончить инструктаж. - По местам, живее! Алла, за мной! - он заторопился в заранее примеченную нишу, образованную остатком стены и её обвалившейся верхней частью. Росший впереди куст какого-то растения служил почти идеальной маскировкой. Устроив поудобнее автомат, Николай повернулся к занявшей позицию девушке.
   -С открытым прицелом справишься?
   Она взглянула на него как на придурка. Ну да... они же не из снайперской винтовки на соревнованиях стреляют.
   -Ты действительно непризнанный чемпион мира? - спросил он, чтобы хоть как-то скрасить время ожидания.
   -А ты сомневаешься и хочешь посоревноваться? - такого сарказма, как прозвучал в её голосе, ему не доводилось слышать давно.
   Он предпочёл не отвечать. Вместо этого начал ставить задачи.
   -Убей первым радиста, не знаю, как он будет выглядеть, но, вероятно, что с более большой и навороченной радиостанцией. Хорошо? - попросил он. - Радиста завалишь - бей командира. Хорошо?
   Девушка кивнула, вот и молодец. А звук от приближающихся вертолетов становился все громче. И вот на горизонте появился первый из них, он шёл низко, буквально над самой землёй, поднимая пыль бешено вращающимися лопастями. Чуть в отдалении следовал второй. Первый сбавил скорость, но пролетел дальше ожидаемого места десантирования, а вот второй, словно споткнувшись о внезапно возникшую преграду, замер над неровной, каменистой площадкой, как бы пребывая в раздумье "остаться здесь или лететь дальше?" Повисев какое-то время, вертолёт стронулся с места и плавно поплыл вперёд, через десяток метров вновь замер, подсел пониже и из его открытой дверцы выкинули несколько ящиков, затем тем же путём начали выпрыгивать одетые в светло-серую одежду человеческие фигурки.
   -Один, два, три... - едва шевеля губами, начал считать Николай выпрыгивающих американцев. - Пятым с сумкой в руке десантировался человек в синей куртке, следом ещё один в такой же одежде, затем вновь в военной форме, но женщина, шесть, семь... ... одиннадцать, двенадцать, тринадцать... - Николай хмыкнул, - посмотрим, для кого эта цифра счастливая.
   Десантировавшись, американцы разбежались веером, заняли позиции для стрельбы с колена. Женщина и двое в гражданке остались у них за спиной. Сквозь пыль от винтов видно как один из американцев машет рукой "Взлетайте". Пыль, поднимаемая винтами, усилилась, вертолёт сорвался с места, подпрыгнул и, набирая скорость, понесся вдоль каменистых осыпей.
   Звук начал затихать. Пыль, поднятая лопастями вертолёта, медленно оседала. Всё тот же американец, что махал рукой, поднёс к губам рацию, что-то говорит, бросая взгляд в глубину кишлака, видимо, вызывает Артура, смахивает со лба выступивший на лбу пот, и вновь вызывает. Наконец командиру американцев надоедает бухтеть, он подаёт знак, и вся толпа, именно толпа, в которую вдруг превращается казалось бы только что слаженное подразделение, подхватив выброшенные с вертолётов ящики, начинает двигаться в направлении кишлака. Идут переговариваясь, смеются, ничего не боясь и не опасаясь.
   На дальнем плане за спинами идущих "рейнджеров" жмутся журналисты. Что это именно журналисты теперь становится очевидно: двое с видеокамерами, третья - женщина в камуфляже возится с белой сумкой. Американцы всё ближе, в бронежилетах, касках, увешанные всяческой лабудой.
   Американцы вошли в кишлак, впереди идущий поморщился, видимо ветерок дотянул до него запах гниения. Николай целится в переносицу того, что взял на себя командирские функции. Американцы всё ближе.
   -Синцов, можете выходить! - крик Николая настораживает идущих, они начинают рассыпаться в стороны, но увидев выходящих навстречу русских, успокаиваются.
   Синцов идет первым, что-то говорит, радостно размахивает руками. Американец что командует, негромко, Николай видит только шевеление губ, отдаёт какую-то команду. Синцов замирает на месте, об него буквально спотыкается Жмуров, шедший следующим.
   -Нет! - жуткий вопль прорывается сквозь трескотню выстрелов. Третий из четверки американолюбов, Хрусталёв успевает вскочить на глиняную стену, но, взмахнув руками, валится спиной вниз. Его добивают выстрелом в голову. Николай выдерживает паузу. Американцы подходят к убитым ближе, видны улыбки на их лицах. Не понимая причины не открытия огня, злится Шпаков, беззвучно шевеля губами, матерится Эдик. А Николай ждёт, когда америкосы пройдут немного вперёд, всего несколько шагов, туда, где им негде укрыться, а справа и слева глиняные дувалы, что под силу перепрыгнуть разве что чемпиону мира по прыжкам в высоту, но никак не нагруженной в бронники солдатне.
   Кинооператоры, находясь, как им кажется, в безопасном далеке, снимают всё происходящее на свои навороченные видеокамеры.
   "Идем" - взмахом руки командует всё тот же американец, вставая в середину строя. Шаг второй, ещё немного ближе, ещё...
   -Огонь! - Николай и Алла выстрелили одновременно и к тому же оба целили в командира. Николай, краем глаза заметив, как валится на землю цель, тут же перевёл ствол автомата на следующего и снова выстрелил. Ещё и ещё, часто, торопясь убить всех. Он не видит Аллы, но слышит, как стучит её автомат. Американцы едва успевают огрызнуться, две или три беспорядочных очереди в сторону засады и всё - бить некого. Все десять вояк лежат истерзанной, неподвижной кучей.
   Кинооператоры продолжают снимать. Может быть, они думают, что это инсценировка?
   -Леня, на месте. Эд, давай со мной! - Николай идёт к трупам. Похоже, живых нет, у большинства лица в крови, не жалея ещё десятка патронов, делает контрольные выстрелы... Взгляд задерживается на экипировке - кроме обязательных бронников и касок у каждого рация, на винтовках коллиматорные прицелы, подствольные фонарики, на разгрузках ещё какие-то приборы. Забрызганные кровью пластиковые кофры валяются вперемешку с трупами.
   -Как белок в глаз! - кивнул на убитых подошедший к Николаю Эдуард Каретников. Его лицо, обильно покрытое потом, раскраснелось, как после бани.
   -Пойдём, - Николай кивнул в сторону всё ещё продолжающих снимать репортаж журналистов.
   -А с ними что будем делать? - на лице Эда ни малейших оттенков эмоций, типа как решишь, так и поступим.
   -Посмотрим, - Николай и сам ещё не успел подумать об их участи. А те, кажется, наконец-то сообразили, что происходит что-то неправильное. Женщина перестала копаться в своей сумке и бросилась бежать.
   -Куда? - задорно воскликнул Эдик и вскинул оружие. Очередь приходится чуть впереди, одна из пуль ложится прямо перед ногами бегущей, и та, остановившись, кулём падает на камни.
   Николай осуждающе качает головой.
   -А что, мы за ней бегать должны? - звучит вполне справедливо. - Возможно, эта репортерская сука заслужила и худшего.
   -Все правильно, - соглашается Николай, - боеприпасов жалко. - И повернувшись к журналистам он требовательно махнул рукой. - Идите сюда! Живо!
   Журналюги делают вид, что не понимают, Николай снова показывает "Идите сюда", но на этот раз стволом автомата, доходит гораздо лучше.
   -Посматривай за ними, - предупреждает он Эда. - Мало что у этих репортёров может быть в заначке.
   Николай подходит к репортёрше и вырывает у неё сумочку. Внутри обычные дамские аксессуары.
   -Эд, знаешь, что она делала, когда рылась в сумочке? Марафет наводила. Как же - репортёр, должна выглядеть безупречно, нет, не так - взволнованной и одновременно безупречной.
   -Вперёд! - Николай стволом автомата указывает направление движения. Его слушаются с первого раза.
   Эдик понимающе улыбается, кивает на репортёров.
   -Михалыч, врёт Задорнов, американцы - народ понятливый, главное выбрать правильный метод обучения.
  
   -Лёня, Гена, - Николай окликнул продолжающих сидеть в засаде, - под вашу ответственность. - Он показал на ошарашенных происходящим журналистов, - обыщите их. На всякий случай. Мало ли.
   -Легко, - из глиняных развалин вывалился Шпак. Начинает шарить по карманам одного из видеооператоров и почти сразу: - О, доллары! Что с ними делать?
   -Забирай, пригодятся, нам ещё с местными как-то дружить придётся, - ответив, Николай повернулся к Каретникову. - Виталич, ты у нас толстокожий, давай, бери Лёху и стаскивайте с этих молодцев, - он ткнул стволом в ближайшего убитого американца, - снаряжение. Каски, бронники нам не нужны, только оружие и боеприпасы. Радиостанции... - он задумался,. - Радиостанции в мусор. Какие оставить приборы, ты, Эд, смотри сам.
   -Вот ведь начальник нашелся! - майор улыбнулся. - Так точно, есть, будет сполненно.
   -Не юродствуй, не до шуток, - Николай поморщился, - и давайте в темпе. Времени у нас нет ни хрена, - сказав так, он подошел к ближайшему кофру, открыл его, перерыл содержимое и перешёл к следующему. На то, чтобы проглядеть их все, у него ушло минуты три-четыре. Внимательно обследовав первые три, последующие он просматривал весьма поверхностно. Во всех почти одно и то же - одежда, легкие бронежилеты, каски, хорошие, слегка поношенные берцы, оружие - пахнувшие порохом винтовки, пулемёты и все американского производства.
   -Эд! - окликнул он Каретникова, и показал ему на одну из лежавших в корфах винтовок. - Это оружие, из которого скорее всего и были убиты жители кишлака.
   -Угу, - Эдуард остался безразличен к появившейся информацию.
   -Я думаю пендосы прежде чем осуществлять видеосъемку, планировали нас переодеть.
   -Ну да, - Эд склонился над ближайшим трупом. - Если они хотели выдать нас за "российские спецслужбы", то так и следовало сделать. Всё должно выглядеть натурально, мол, русские планировали дестабилизировать ситуацию в Афганистане, уничтожали жителей мирных кишлаков под видом американских войск! Всё грамотно, но тут возникает вопрос - убив всех нас, как американцы собирались идентифицировать трупы и связать это дело с Россией?
   Николай задумался, и почти сразу же склонившись над трупом Хрусталёва, одним движением ножа взрезал рукав его куртки.
   -Вот ответ на твой вопрос, - Николай ткнул ножом в синюю татуировку. - У всех у нас на теле наколки так или иначе связанные с армией и у большинства со спецподразделениями. Они для этого и медосмотр суки проводили! Алла, последи за журналюгами, а вы, - Николай обратился к Шпаку и Геннадию, - тащите сюда Артура. Пошевелитесь, мужики, время поджимает.
   -Коля, - сев у стены, Эдуард вытирал руки травой, побывав в его ладонях, она становилась тёмной. - Магазины, гранаты и прочую лабуду мы поделили на шестерых.
   -На семерых, - Николай показал пальцем на выползающего из тени закутка Ляпова Алексея, в последний момент задержавшегося и оставшегося живым.
   Эдуард взглянул на трясущегося бойца, удивлённо хмыкнул и уточнил:
   -Стволы пять сорок пять берём?
   -Конечно. Два. Ты и я. Будешь раздавать винтовки - собери оставшиеся автоматные патроны, подели пополам. Но мы с тобой и винтовки возьмём. Лишними не будут.
   -Естественно, - отозвался Эдик.
   Приволокли Артура. Поставили на колени. Николай подошёл и вырвал у него изо рта кляп.
   -Значит вы, твари, рассчитывали, что доказательства будут неопровержимыми? А мечтать не устанешь? - с этими словами Николай подошёл к мертвому телу Синцова, вытащил из разгрузки нож, расстегнул разгрузку, распахнул, вырывая пуговицы, куртку, не слишком церемонясь, взрезал ножом тельник. Сдернул одежду, перевернув труп. Взгляд уперся в потемневшую наколку "...я дивизия ВДВ" и годы службы. Решительно воткнул нож в мертвую, но еще источающую кровь ткань. Круговым движением срезал кусок кожи и, поддев остриём ножа, бросил под ноги нашему "бывшему куратору".
   -Что, сука, выкусил? Вы хотели крови и мяса? Сейчас получишь! Ты ещё его жрать станешь! - Николай сплюнул и направился к следующему убитому. - Леонид, помогай, раздевай Хрусталёва! - скомандовал, а сам наклонился над Жмуровым.
   -Не делай этого! - громкий окрик заставил Николая обернуться. Артур был бледен, но казался спокойным. - Не делай этого! - повторил он. - Это не в ваших интересах.
   -Даже так? Интересно, - Николай сделал шаг в направлении "куратора", нарочно поигрывая ножом.
   -Да, именно так. Для доказательств "преступной деятельности русских" нам хватит и этого, - Артур кивнул на трупы наёмников. - Мы отснимем репортаж, а вы можете уходить. Вас не тронут. А можете остаться, я всё урегулирую. Вас переправят обратно домой. Кроме того, вы получите неплохие комиссионные. Киньте нам эту кость и убирайтесь.
   -Красиво говорит иностранец. - Эд хмыкнув покачал головой, - Но няма дурных!
   -Угу, - поддакнул Николай. - Даже если отбросить политический ущерб для нашей страны, то кто же оставляет живых свидетелей?
   Шпак раздел труп Сушкова и довольно проворно вырезал обе имевшихся у него наколки. Куски темного мяса шлёпнулись под нос "куратору".
   -Стойте, остановитесь! - закричал Артур, осознавая, что вся его затея летит прахом. - Вы не понимаете, вас будут преследовать. Вас перестреляют как бешеных собак! Вас будут гнать, пока вы сами не попросите вас прикончить. Оставьте трупы как есть, тогда у вас появится хоть какой-то шанс. Или вы думаете, мы столько долго лелеяли этот план, чтобы просто так от него отказаться? - он говорил, его слушали. - В конце концов, мы сбросим на ваши головы тонны бомб!
   - Шансов спастись у нас действительно немного, - согласился Николай, - но после точного попадания бомб на чём станете искать татуировки?
   -А мы и не будем их искать. Мы перенесём исполнение операции на какой-то срок и наберём новых рекрутов, - Артур попробовал ухмыльнуться.
   Николай молча стоял и думал. Леня продолжал "свежевать" трупы... Из сумерек мыслей Николая вырвал вопрос Шамова.
   -Что делать с видеокамерами, разбить? - Геннадий небрежно тыкал носком берца в орудие труда американских корреспондентов.
   -Погоди, - лицо Николая просветлело, - мне в голову пришла одна идея. - И совсем тихо, так, чтобы не слышал Артур: - Если американцы собирались отснять репортаж, почему бы нам не сделать тоже самое, только наоборот? Это будет убойный компромат, компромат - бомба, к тому... к тому же после этого они уже не посмеют набирать... как там сказал Артур "новых рекрутов"?! - И повернувшись лицом к Артуру, гораздо громче: - Так, Артур, я решил дать вам возможность отснять кино.
   -И это правильное решение, - его встречная улыбка гляделась обворожительно. - А что касается вопроса вашей безопасности - я всё устрою. Вас не станут преследовать, вы нам просто перестанете быть нужны. Развяжите меня, и мы с вашего позволения начнём? - в его серых глазах свет всего мира, улыбка - сама доброта. - И повернувшись к репортёрам, совершенно другим, повелительным тоном, забывшись, на русском языке: - Что стоите? Приготовьтесь к съемкам! - и, спохватившись, тут же, видимо тоже самое, на английском.
   -А вот это уже проблема, - пробормотал Николай.
   Американцы продолжали разговаривать на своём родном языке, а Николай мрачнел всё сильнее и сильнее.
   -Перевести? - к нему незаметно подошла Алла.
   -Ты их понимаешь? - Николай не выглядел удивлённым.
   -А что тут такого, я столько лет ездила на соревнования, выступала и в Англии, и в Америке, ещё специально нанимала репетитора. Так что сейчас прекрасно знаю язык. И говорю почти без акцента, - она улыбнулась и что-то спросила у прихорашивающейся журналистки. Та дернулась, но ответила.
   -Ты уже поняла, что я задумал?
   -В основном, - Алла хитро прищурилась.
   -Тогда переводи, - попросил он и повернулся к представителям средств массовой информации Запада. - Итак, господа, вы должны снять правдивый репортаж о зверствах американской военщины, - Артур попробовал запротестовать, но подошедший к нему Эдик сунул под нос свой немаленький кулак, и тот заткнулся.- Если вы случайно не в курсе, то поясняю - жители этого кишлака убиты американцами... Хотя что объяснять, вы же должны были присутствовать на нашем переодевании, а следовательно посвящены в это дело больше нас. Увязли, так сказать, по самые уши. Тем лучше для моей совести. Значит так, если хотите жить - снимете правду, а господин... как тебя? - Николай подошел к Артуру и дернул его за волосы.
   -Джон Маклейн, - порывисто ответил тот.
   -А Джон, - Николай продолжил, - расскажет всю подноготную задуманной провокации. Господа, времени у нас мало. Так что, пожалуй, начнём съемки. И не тяните время. Это в ваших интересах, если мы не успеем уйти отсюда до появления вертолётов, задолго до появления... то первое, что я сделаю - это грохну вашу святую троицу плюс апостола Джона. Уяснили?
   -Что стоите, работайте! - рявкнул на английском не на шутку струхнувший Маклейн. (Алла любезно перевела). После всего случившегося угрозы он воспринимал достаточно серьезно. - Живее!
   Журналисты засуетились, под взглядами наёмников выдвигаясь к месту предстоящих съёмок.
   -А она, - Николай посмотрел на американку, - не сможет ляпнуть что-то, что пустит всю съемку коту под хвост?
   -Пусть только попробует! - Алла щелкнула предохранителем автомата и что-то сказала вздрогнувшей репортёрше.
  
   Видеокамеры работали, женщина - репортёр на фоне трупов вела репортаж, Алла тихонечко переводила Николаю на ухо.
   Закончив говорить, репортерша отступила в сторону, давая возможность видеооператору захватить место убийства крупным планом, затем съемки продолжились в домах, где лежали убитые жители. Наконец все вернулись к по-прежнему стоявшему на коленях Джону.
   -Заждался поди? Что ж, давай поскорее свои показания и мы пойдём! - то ли разрешил, то ли потребовал Николай.
   Артур начал рассказывать:
   -Я полковник отдела "У" армия США Джон Маклейн, по заданию своего руководства принимал участие в разработке и осуществлении специальной операции под кодовым названием "Троянский конь", основной целью которого являлось... - Маклейн говорил ровно, без запинок и заиканий. Признание было полным, Джон перечислял даты, цифры, имена непосредственно задействованных в проекте лиц, бортовые номера привлекаемых вертолётов, но главное, выдавая всё, он не делал ошибок, то ли подчиняясь сковавшему его страху, то ли уверенному в том, что русские никуда не денутся и на этот момент поставившему перед собой только одну цель - выжить.
   Видеооператоры попались высокопрофессиональные. Пока один снимал крупным планом лицо Джона, второй перемещал кадр, внимательно следуя за его рассказом. Вот Джон упомянул готовившееся переодевание, и в кадре показались корфы с одеждой и амуницией. Вот сообщил о неком подразделении "Гамма", и кадр остановился на убитых американцах. Наконец Джон закончил говорить и уставился в одну точку. Съёмка закончилась.
   -Записи! - потребовал Николай, забирая и одну, и вторую видеокамеру. К Николаю подошёл вооружившийся винтовкой Шпак.
   -Можно я проверю? - попросил он, кивнув на видеокамеру.
   -Было бы неплохо, если соображаешь, было бы здорово, чтобы ты проверил что они там отсняли и отсняли ли вообще?
   Шпак взял у видеооператора кинокамеру.
   -Всё в поряде, - сообщил Лёнька парой минут спустя, бегло просмотрев записи. - И звук, и съемки - всё в норме. Флэш-память куда? Тебе?
   Николай кивнул, а передавший ему карты-памяти Ленька в несколько ударов расправился с теперь уже не нужными видеокамерами.
   -Пора уходить, - Эдуард нервно взглянул на часы.
   -Сейчас, - Николай огляделся по сторонам, - вот только экипируюсь. А вы пока этих, - он показал на деятелей СМИ, - свяжите и затолкайте так, чтобы не сразу нашли.
   -Убивать не будем? - поинтересовался Эд, по лицу было видно что он не исключал такой возможности.
   -Этого, конечно бы, стоило, - Николай кивнул на вздрогнувшего Джона. - А смысл? Да, Джон? Нет смысла? - Николай подошёл к нему, нагнулся и отцепил с разгрузки всё ещё находившийся там джипиес. Включил, застыл в ожидании показаний.
   На экране появилась карта, знакомое название Айбак мелькнуло относительно недалеко от кишлака, в котором они находились. Еще раз взглянув на экран, Николай швырнул джипиес под ноги и занялся собственным вооружением.
   -Мужики, помогите! - он начал стаскивать погибших россиян в одну кучу. - Похоронить у нас нет ни возможности, ни времени. Да и американцы всё равно раскопают. Лёня, Лёха, пройдитесь по ближайшим дворам и все дрова, что только найдёте, тащите сюда, не хочу, чтобы лица наших ребят на весь мир тиражировали, - пояснил он, показывая взглядом на мертвых парней. Подумав, положил на мертвые тела срезанные чуть раньше лоскуты кожи. Молча постоял над парнями. Почти сразу к Лехе и Леньке присоединились Геннадий с Аллой и количество топлива над трупами быстро увеличивалась. Когда над телами стала выситься гора дров, Николай, спросил:
   -Эд, зажигалка есть?
   Тот молча кивнул, всё так же молча подошёл к погребальному костру, опустился на одно колено. Синее пламя лизнуло тонкие ветки, запахло дымом.
   Сухие дрова разгорелись быстро. Буквально через считанные мгновения вверх гигантским столбом взвилось жаркое пламя.
   -Уходим, - скомандовал Николай. - Надо делать ноги, здесь нам делать больше нечего. По моим подсчетам, до прибытия вертолётов осталось всего-навсего минут сорок. Так что, мужики, бегом!
   -Бегом так бегом, - покладисто согласился Эдуард, и они побежали. И сразу стало понятно, что решение поменять выданную накануне обувь на берцы, лежавшие в приготовленных для трупов корфах было правильным. Эти берцы оказались на удивление легкими, а их мягкие подошвы ступали почти бесшумно. Николай взял темп десятикилометрового марш-броска. Оазис с кишлаком посередине быстро закончился, изумрудная фата никому теперь уже не нужного виноградника с притиснувшимся с боку пшеничным полем осталась за спиной. Под ногами расстилалась каменистая пустошь с редкими вкраплениями уже начинающей желтеть растительности. Эд со своим центнером веса бежал с трудом, Леха Рудин и Николай едва ли лучше, а вот Алла и всё время находившийся в замыкании Лёня Шпак держались молодцом. Никто не преследовал. И причина этого стала известна довольно скоро. Вначале по небу потянулись перистые облачка, затем налетел, поднимая тучи песка, первый порыв ветра, затем второй, третий, и вскоре пространство вокруг стало серым от миллиардов и миллиардов поднятых в воздух частиц песка и мельчайшей пыли.
   -Сократить расстояние! - Николай перешёл на шаг. Видимость всё ухудшалась.
   -У, блин, как я, блин, выдохся! - рядом с Николаем шагал тяжело дышащий Эдик. - Чуть не сдох!
   -Не многим лучше, - Николай сообщил ему о своём состоянии. Тот бросил на Николая критический взгляд, хмыкнул.
   -Да ты, блин, как конь... - Эдуард, поглазев по сторонам, высказал: - Сейчас бы в какую-нибудь дыру забиться. Переждать.
   -Нет. Теперь надо идти, мы не можем позволить себе такую роскошь как остановиться. Противник сейчас нас не может достать, и этим надо пользоваться.
   Ветер дул навстречу, песок бил в лицо, попадал в глаза, набивался в уши.
   -Не видно ни черта! - замедлив шаг, с Николаем поравнялись Шпак и Алла, тут же рядом запыхтел Лёха. - Куда идем?
   -На север, - Николай вытянул вперёд руку с зажатым в ладони компасом. - Точнее слегка на северо-восток.
   -Куда придём? - поинтересовался тяжко пыхтевший Геннадий.
   -Куда придём - не подскажу, а уткнемся в дорогу. В асфальт. Если повернуть, тьфу ты, - Николай выплюнул попавшую в рот песчинку, - если повернуть налево, то идя вдоль неё, в конце концов мы окажемся у Термезского моста.
   -Ты был здесь? - крикнул Эдик, пытаясь перекричать шум ветра.
   -Давно, - отозвался Николай, невольно погружаясь мыслями в, казалось бы, навсегда забытое прошлое.
   -Местность помнишь? - поинтересовался Эдик.
   -Нет, - Николай отрицательно покачал головой. - Что тут помнить? - в глазах мелькнула серая, выжженная солнцем земля, несущиеся в ночи БТРы, то тут, то там разбросанные кишлаки, взлетающие над заставами трассера... - Это прошлая жизнь. Зачем помнить?
   -Совсем? - допытывался Эдуард.
   -Всё относительно, самое главное для нас добраться до дороги, ведущей в Союз... Тьфу ты - Союз? Смешно. Нам бы до границы добраться, не попавшись ни в руки американцев, ни на глаза афганцам. Артур-Джон здорово расписывал нежную любовь современных афганцев к северному соседу, но мне что-то не верится.
   -А что помнишь? - Каретников не унимался в своих расспросах.
   -Эд, отстань, пыль в рот лезет, - кое-как объяснил Николай своё нежелание развивать тему.
   Эдуард насупился, но всё же отступился.
   Ветер усиливался. Кожа на губах стягивалась, лица покрывались слоем пыли, волосы набивались пылевой грязью.
   -Долго ещё? - поинтересовалась Алла.
   -Долго, - буркнул Николай. - Чем дальше мы уйдём, тем больше радиус поиска. Тем больше потребуется...
   -Я поняла, - она не стала дослушивать.
   Темнело, надвигались сумерки. Каменистая пустошь кончилась. Под ногами на почве, устеленной камнями и камешками, стелилась разнообразная растительность, перемежаемая многочисленными кустами верблюжьей колючки. Ветер начал стихать и видимость улучшаться.
  
   На окраину заброшенного кишлака они вышли неожиданно, тот словно вырос перед ними своими развалинами. Из темноты вдруг надвинулись трех-четырех метровые глинобитные стены, большей частью порушенные и уже оплывшие под зимними дождями. Толщиной едва ли не более метра, они казались призраком прошлого, ибо под ними не виделось ни единого зеленого ростка. Некогда росшие здесь деревья в немой мольбе обращались к небу высохшими, потемневшими ветвями. Ломкими соломинами то там, то здесь виднелись кустарники. Люди покинули кишлак, и вместе с ними ушла вода. Не в силах противостоять засухе, погибли деревья, растрескалась некогда ухоженная земля. Обвалившиеся стены перестали быть преградой иссушающему ветру.
   -Может быть, заночуем здесь? - задрав голову, Эдуард обозревал громаду глинобитного здания.
   -Нет, будем идти, - возразил Николай.
   -Долго? - видно, как все устали.
   -Не очень, - сообщил Николай. - Скоро впереди будет каньон. Идя по нему, мы в конечном итоге обязательно упрёмся в кишлак.
   -А если там духи? - обогнав Николая, Эд перевалился через ствол дерева, лежавшего поперёк дороги.
   -Скорее всего, так и будет, - не стал отрицать Николай, вслед за Эдом преодолевая неожиданное препятствие.
   -А вдруг они ночью дежурят?
   -Ну, дежурят, ну и что? - они обогнули кусок обвалившейся стены. - Дежурят - не дежурят, по большому счёту без разницы, будем прятаться, но нам нужно заночевать поблизости от скопления людей.
   -Почему? - это поинтересовалась всё время прислушивавшаяся к разговору Алла.
   -Ветер начал стихать, - Николай поднял голову, подставляя порывам своё обветренное лицо. - Едва он прекратится, на наши поиски вылетят вертолёты.
   -И что, они нас прямо-таки сразу и обнаружат? - в заданном вопросе послышалась неприкрытая насмешка.
   -У американских вертолётов на борту имеются тепловизоры, - пояснил Николай. - Если мы заночуем лишь бы где, то они действительно найдут нас почти сразу...
   -Стоит только им пролететь где-то поблизости, - закончил начатую мысль Эдик. Николай согласно кивнул.
   -А почему они должны пролететь обязательно здесь, тут территория о-го-го, - улица расширилась, и к разговору присоединился Лёха.
   -Мы прошли не так много, - заданный вопрос требовал ответа, - этот кишлак слишком близко от места нашего десантирования. На вертолётах обследовать круг такого диаметра - раз плюнуть, но если мы осилим идти ещё несколько часов, тогда нам будет можно заночевать и вне людских поселений. Вряд ли американцы станут залетать сразу так далеко. Чем больше мы пройдём - тем лучше. Но если нам повезёт, и мы найдём в каньоне что-нибудь типа пещеры, то в ней и остановимся. А утром как Бог даст.
   -Нагуляемся! - сделал вывод Эдуард и, испуганно отшатнувшись от мелькнувшей едва ли не перед носом летучей мыши, выругался. - Вот ведь зараза!
   -До полночи дойдем? - вновь задала вопрос Алла.
   -Должны, - не очень уверенно ответил Николай, и дальше они пошли молча. Темнело. На небе вЫсыпались звёзды. Они скорее угадывались, чем виделись, но всё же скоро стало понятно, что песчаная буря заканчивается.
  
   Небольшой кишлак находился прямо на краю огромного каньона и даже частично как бы зависал над ним, расползшись по въехавшему в "русло" каменному отростку. Но никто не шумел, не кричал, не лаял. Постройки окутывала зловещая, угнетающая тишина. В темноте отчётливо виднелись гряды виноградников, плодовые деревья среди почти неповрежденных жилых построек. Вода весело журчала по арыкам.
   -Кишлак пуст, - сообщил Николай, обернувшись к своим спутникам. - Что будем делать?
   -Надо передохнуть, - подал голос Леня Шпак, - а то завтра не встанем.
   -Леонид прав, - присоединился к нему тяжело пыхтящий Каретников.
   -Ноги ноют, - пожаловался Лёха. Шамов выразительно промолчал. Ляпов тоже.
   - По хорошему следовало бы двигаться дальше... Ищите подходящий дом. Будем размещаться, попробуем спрятаться от тепловизоров под толстой крышей... И пока арык близко, советую всем как следует попить и наполнить фляги водой. А то утром с "заправкой" водой может ничего и не получиться.
   -Правильно говоришь, - Эдик скинул рюкзак, достал фляжку и долго пил. Остальные последовали его примеру. Ветер практически стих, в небесной вышине блестели многочисленные звёзды. На край небосвода медленно выплывала блёклая луна, озаряя мир своим призрачным светом. Николай подошёл к весело журчащему арыку, наполнил обе имевшиеся у него фляжки. Затем нагнулся пониже, зачерпнул пригоршню и ополоснул лицо, смывая покрывавшую его пыль. Вновь зачерпнул воду, плеснул на лицо, провёл пальцами за ушами, в самих ушных раковинах. Зачерпнул ещё раз водички и ещё раз сполоснул лицо. Взятая из рюкзака медицинская косынка послужила полотенцем.
   -Что, пошли? - Эдик вскинул на плечи рюкзак. Жаль.
   -Пошли, - кивнул Николай. - Идем по улице, не разбредаемся. Заходим в дома, осматриваемся. - Если не подходит - идём дальше. Добро? - молчание. - И оружие наготове, мало ли что.
   -Принято, - за всех отозвался Лёха и растворился в сгустившейся темени.
  
   Подходящее здание с большим помещением и на вид прочной крышей нашлось ближе к окраине кишлака.
   -Размещаемся? - то ли спросил, то ли скомандовал Николай.
   -А чего ждать? - Эдуард отставил в угол стоявшее посередине комнаты ведро и, постелив коврик, растянулся во весь рост. Рядом с ним начала укладываться Алла, впритирку к ней расстелил коврик Шпак Лёня, следом расположились Рудин и Шамов. Николаю доставалось место с края.
   -Спальники достаньте, - посоветовал Николай.
   -А зачем, сейчас же жарко? - в падавшим из окна лунном свете видно, как Лёха повернулся лицом к Николаю.
   -Сейчас жарко, согласен, но утром может похолодать, - пояснил Николай. - Можете не накрываться, но хотя бы достаньте.
   -Вот утром и достанем, - с юношеской непосредственностью отмахнулся Шпак, остальные последовали его примеру. Один лишь Эд, поворочавшись, залез в рюкзак и вытащил оттуда свой спальный мешок.
   Николай отвязал от РРки коврик, взглянул на часы.
   -Мужики, кто первым будет дежурить? - повисла пауза.
   -В смысле? - сонно отозвался Геннадий.
   -Без смысла, - огрызнулся Николай. - Кто-нибудь из вас хочет проснуться утром связанным или вообще не проснуться?
   -Так никого же нет? - удивился заворочавшийся Лёха. - Кишлак заброшен.
   -Это мы считаем, что заброшен. - Каретников встал на сторону Николая. - Как с тем сусликом. Никто не видит, а он есть. А вдруг духи попрятались? Колян, "пиши" меня вторым.
   -А меня когда разбудят, - сообщил своё решение Леха.
   -Значит третьим, - определил Николай его очередь.
   -Я крайним буду стоять, - сообщил Леонид.
   -Ну, а я... - Генка задумался, - сейчас в лом, меня тогда перед Ленькой.
   Николай заступил первым. Про успевшего уснуть или притворившегося спящим Ляпова забыли.
   Время дежурства пролетело быстро. Разбудив сменщика, Николай лег спать.
  
   На фоне звезд видны хищные силуэты летящих вертолётов.
  
   Проснулся Николай от того, что кто-то настойчиво тянул его за руку.
   -Михалыч, - шипел сидевший на корточках Лёнька.
   Николай открыл глаза, сел. Все, кроме Леньки, спали. Эдуард посапывал, свернувшись калачиком, его спальник укрывал мирно спящую Аллу. - Михалыч, - повторил Шпак, - слышишь звук? Кажется, двигатель...
   Николай прислушался и уловил пока ещё далекое-далекое жужжание. Осознав, что это такое, он вскочил на ноги.
   -Всем подъем! - Звук нарастал, приближался. Проснувшиеся люди спешно собирали рюкзаки.
   -Ребята! Живее, живее, живее! - торопил Николай, а вертолеты находились уже совсем близко. Судя по звукам, их насчитывалось по крайней мере четыре. Когда люди оказались готовы к выдвижению, вражеские машины барражировали над прилегающей к кишлаку местностью. Складывалось впечатление, что они высаживают десант.
   -Влипли? - Эд повернулся к Николаю и слегка нервничал.
   -Похоже на то, - не стал отрицать Николай. Слышно как барабанит сердце.
   -Как быстро они нас нашли, офигеть - не встать! - заметил Эд.
   -А ведь ты прав, - Николай задумался. - Если бы заметили с помощью приборов наблюдения - тогда понятно, но ночью ни над нами, ни рядом с нами не пролетело ни одного летательного аппарата... Как же они на нас так точно вышли? Никто ничего из вещей Артура с собой не брал? Любая безделушка может иметь встроенный передатчик, американцы могли выйти на нас по пеленгу.
   Николай спросил и почти сразу заметил, что Геннадий мнётся, видимо, не решаясь сознаться в содеянной глупости.
   -Что ты взял? - не выдержав, рявкнул Николай.
   -Да вот, - растерянно пробормотал он. - Что вещи пропадать, - Шамов полез в карман разгрузки и вытащил оттуда выброшенный Николаем джипиес.
   -Идиот! - в один голос воскликнули Николай и Эдуард. Лёнька, тот и вовсе не удержался и двинул придурка локтем.
   -Что теперь? - воззрился на Николая Лёха.
   -Занимайте оборону. Лёня, посмотри возможность отхода, а ты, придурок, давай сюда свою игрушку! - Николай буквально вырвал из рук Геннадия злополучный навигатор и быстрыми шагами выбрался из приютившего россиян дома. Сжав в ладони джипиес, Николай пригнулся и, петляя между зданиями, припустил к центру кишлака.
   В этот момент два вертолёта сидели на земле, выплёвывая из своих утроб многочисленный десант, ещё четыре заходили на посадку.
   Николай выкинул злосчастный навигатор под корни засохшего кустарника и побежал обратно. Сердце стучало кузнечным молотом. Николай почти добежал до своих, когда над кишлаком пронесся усиленный мегафоном голос Артура:
   -Русские, сдавайтесь!
   -Русские не сдаютЦа! - из своего импровизированного окопчика ответил Лёха шёпотом. Справа от Лёхи появился тяжело дышавший Шпаков.
   -Не отойти, - сообщил он, - за пределами кишлака ни растительности, ни укрытий.
  
   -Русские, сдавайтесь, в противном случае вы будете уничтожены!
   -Пошёл на... - пробормотал Каретников, поудобнее прилаживая М-шестнадцатую на глиняном выступе. Остальные расползались кто куда, образуя вытянутый в направлении противника полукруг. Лёха деловито перекладывал магазины. Леня Шпак, закрыв глаза, молился. Алла, укрывшись за ветвями, пристально всматривалась вдаль, Геннадий подлаживал под цевьё рюкзак, всё его тело сотрясала дрожь. Что-то невнятно бормотал Ляпов. Противник тоже не стоял на месте - высадившийся из вертолётов десант с трудом, но преодолев "окопы" виноградников, растянувшись цепью, постепенно стягивался к центру села, где на земле лежал джипиес навигатор.
   -А что они так? - прижавшийся к Николаю Генка кивнул на тяжело перемещающихся по кишлаку рейнджеров. - Вертушки грохнули бы нас с одного захода.
   -А они нам шкурки не хотят попортить, - за Николая ответил уже выбравший себе цель Эдик. - А ну как татуировочка вместе с ручкой снарядиком оторвётся. А им каждая рука целенькой нужна.
  
   Американцы двигались почти идеальным полукольцом, охватывая с двух сторон занятое россиянами, как они считали, здание и подставляя под удар левый фланг. Россияне находились чуть выше, и им было видно американцев как на ладони. Еще секунда и можно открывать огонь, но вдруг всё пришло в движение, американцы рассыпались.
   -Огонь! - закричал Николай, когда стало понятно, что их заметили. Его автомат полыхнул огнём, не успевший найти укрытие американец свалился на землю и, виляя задницей, пополз в сторону глиняного забора. - Ах ты, сука! - Николай снова нажал на спуск, но его опередили. Раненый американец прекратил ползти, винтовка из его руки вывалилась, каска откатилась в сторону. Из-под головы растеклось черное пятно крови. Пули застрекотали над головой Николая, рядом мешком оседал Алексей Ляпов, по его лбу заструилась кровь, ползатылка у него отсутствовало.
   -Леха, - закричал Николай, меняя позицию. - Срежь у Ляпова наколки, живее!
   Николай выполз за дувал, ползком пересёк улочку, вынырнув в неожиданном месте, срезал ещё одного наступающего и сумел скрыться прежде, чем ему ответили. Огонь усиливался. Четыре вертолёта взлетели в воздух, поливая пространство из пулемётов. Но пули задерживали толстые глинобитные стены. Рейнджеры подтягивались всё ближе. Брошенная кем-то из них осколочная граната взорвалась совсем рядом с обороняющимися.
   -Русские, сдавайтесь! - рёв мегафона перекрыл источаемую со всех сторон стрельбу.
   -Вот гнида! - прошипел прижавшийся к стене Эдик. А Алла, лежа на спине, старательно целилась куда-то в небо. Николай понял куда именно, когда над головами, закрывая небесную синеву, выполз боевой вертолёт, а девушка начала быстро стрелять. То, что она сделала невероятное, стало понятно, когда железная махина резко пошла вниз. Грохот в каньоне возвестил о падении. Американцы подобрались совсем близко.
   -Гранаты, к бою! Гранатами огонь! - Николай одну за другой отправил две из своих четырёх ЭФок и, приподнявшись, обстрелял наиболее обнаглевшего американца.
   -Нас обошли с фланга! - сообщил беспрестанно стреляющий Лёнька.
   Николай кинул.
   -Лёха, - пытаясь перекричать звуки стрельбы, проорал он. - Боекомплект у Ляпова забрал?
   -Да, - едва не получив в лоб пулю, Рудин скатился со второго этажа здания и в тот же миг туда прилетел гранатомётный выстрел.
   Видимо, американцам надоело нести потери, и теперь решили нас брать любым способом. Пехота начала оттягиваться назад.
   -Всё, приплыли, - вздохнув, Эдуард сделал ещё пару выстрелов в спину отступающим и беспомощно привалился спиной к стене. Послышался непрерывный рокот набирающих высоту вертолётов. - Сейчас как шарахнут из всех стволов, мало не покажется! - Эдик оглянулся за спину в поисках возможности к отступлению и вздохнул снова. За спиной ещё оставались глиняные заборы и укрытия, но они имели вид столь жалостный, что всерьёз рассчитывать спрятаться за ними было глупо.
   -Всё, хандец котёнку, гадить больше не будет? - опустившийся на землю Лёха с трудом сглотнул набежавшую слюну.
   -А давайте по ним ударим! - предложил Шпак. - Бегом сблизимся и помочим сколько успеем?
   -Ты думаешь, у них снайперов нет? - Николай кивнул на отсутствующий у Алексея Ляпова затылок. - На пару секунд лишних высунемся - и всё.
   -Так что делать? Вот просто сидеть и ждать, когда нас убьют? - вступила в разговор Алла.
   -Нет, сидеть не будем, предлагаю рассредоточиться как можно шире по площади, возможно, кто-то и уцелеет, - Николай смахнул с лица выступивший пот. - А там может кому и повезёт.
   -Ничего не скажешь, утешил, - Алла перезарядила магазин, её губы дрожали, лицо осунулось, но она всё равно оставалась невероятно красивой.
   -Короче, делаем так. Я, Эдуард Витальевич, Генка и ты, Алексей, остаёмся здесь и отстреливаемся столь долго, сколько сможем. Леонид и Алла уползают отсюда нафик, находят какую-нибудь дыру и прячутся так, что бы не нашли никакие приборы.
   -А почему не я и Алла? - Лёха Рудин недоумевал совершенно искренне. - Чем я хуже Лёни?
   -А потому, что ты до границы всё равно не дойдёшь. У товарища старшего лейтенанта знаний больше, ему и идти. - Взгляд Николая вновь остановился на Алле. - И базар закончен, мы на месте, а вы ступайте! - он махнул рукой, отсылая этих двоих к выходу из ловушки. После чего занял свой "окопчик" и принялся ждать неизбежного.
   Рёв двигателей приближался, всё внимание Николая оказалось приковано к нему, поэтому он и не услышал этого голоса с первого раза.
   -Шурави... шурави... шурави, вы что, собираетесь умирать? - они повернулись почти одновременно: Николай, Эд, Леха, Леня, Алла, мученически вздыхающий Гена. Пред ними стоял сгорбленный, но благообразный старичок, но от идущего от него запаха Николай невольно поморщился.
   -Салам алейкум, - поздоровался Николай.
   -Вы собираешься умереть или хотите жить? - старик не потрудился отвечать на приветствие.
   -Жить, - за всех ответила не растерявшаяся Алла.
   -Ходим, ходим, ходим за мной тогда, - прихрамывая, дед поспешил в одно из помещений здания. Несмотря на царивший здесь полумрак, в полу виднелось округлое отверстие, прикрывавший его деревянный щит, покрытый глиной, лежал рядом.
   - Ходим, ходим, ходим, - торопил старик с опаской поглядывая вверх. Стоило им только спуститься в подземный ход, и дед задвинул крышку, как наверху грохнуло.
   - Ходим, ходим, ходим, - старик бежал впереди, подсвечивая себе путь маленьким тусклым фонариком. За спиной вновь грохнуло, похоже, обвалился весь дом, так как удар был столь силён, что бегущих нагнала идущая от входа ударная волна, принесшая облако тут же начавшей лезть в нос пыли.
   Постепенно подземный ход, идущий вначале под уклон, выровнялся, и они неожиданно выскочили в просторный кириз, уводящий все дальше и дальше от рвущегося наверху металла. В одном месте старик остановился, пошарил рукой вдоль стены и когда чиркнул зажигалкой, бегущие увидели в его руке палку с закреплённой на конце хорошо промасленной тряпкой. От огня зажигалки факел ярко вспыхнул, осветив ближайшие стены и теряющийся в темноте коридор.
   -Ходим, ходим! - позвал дед. Отбрасываемые тени играли на блестящих влагой стенах, ни на секунду не оставаясь на одном месте. Шли довольно долго. Изредка попадались камни, какой-то мусор и кости. Череп, принадлежавший большому хищному зверю висел на вбитом в стену колу.
   Николай нисколько не удивился, когда свернув в боковой отнорок, они оказались в просторном помещении овчарни. Света, проникавшего вовнутрь из небольшого, расположенного под потолком окна, было не мало, но присмотревшись, всё же можно различить внутреннюю планировку. Большую часть помещения занимал загон, в котором стояли полтора десятка коз и овец. В оставшейся меньшей части прямо на земле лежал обычный армейским матрас и армейское же одеяло. Чуть в стороне стояла керосиновая лампа, небольшая поленница мелких дров, ведро, чайник, на перевёрнутом ящике из-под патронов половинка лепёшки, стеклянная банка с чем-то белым, по всей видимости, молоком, рядом такой же белый сыр. Свернутый в рулон коврик лежал у стены.
   -Вы мои гости, - старик повёл рукой, приглашая присаживаться где кому удобнее. Радуясь приглашению, россияне будто по команде вытащили коврики и, расстелив их, уселись поближе к деду.
   -Ты помог нам, как мы можем тебя отблагодарить? - спросил Эдуард.
   -Благодарить? - на лице старика появилось... нет, не улыбка, а лишь ощущение улыбки. - Упавший вертолёт - вот ваша благодарность. Я видел, как он взрыл носом каменное дно, думаю, никто не спасся.
   -Почему, - Николай не мог не задать мучивший его вопрос, - почему вы помогли нам, русским, ведь мы воевали против вас?
   -Почему? - на этот раз старик действительно улыбнулся. - Против вас воевали не все мы, многие афганцы воевали вместе с вами, вы это забыли?
   -Нет, мы помним, но я слышал, что многие и из воевавших против нас говорят, что если вернуть всё назад, встали бы на нашу сторону. Это правда?
   -Годы проходят, - старик начал издалека, - мужчины мудреют, женщины становятся старухами, так и не накопив мудрости. За ушедшие годы мы стали мудрее. Много крови, слишком много крови пролилось с тех пор, как ушли вы, русские. Да было дело, мы воевали. Я сам-то не очень воевал. Я воровал бензин, жег трубу, шурави в нас стреляли, мы вас стреляли. Один раз меня в плен брать, расстреливать вести, - от нахлынувших воспоминаний и вызванного ими волнения старик стал говорить, коверкая слова. - Я бежать. Шурави стрелять. Нога ранеть, до сих пор болеть. Но я сбежат... - он качал головой в такт своим словам.
   -А почему афганцы так не любят американцев? - новый вопрос для поддержания беседы.
   -Нам не за что их любить, они принесли новую кровь. И в отличие от вас они очень хитрые.
   -Даже так?
   -Вы бомбили наши кишлаки, - охотно пояснил дед. - Но никогда не убивали всех до единого, как они.
   -А они разве убивают всех? - осторожно поинтересовался Николай.
   -Я слышу удивление в твоём голосе, - дед повернул голову, будто прислушиваясь, как блеяли и стучали копытами стоявшие в загоне овцы и козы. - Я же сказал - они хитрые. Американцы, если хотят кого-то убить в нашем кишлаке, пусть даже кого-то одного, то убивают сразу всех до единого, чтобы не было свидетелей, чтобы никто не смог пожаловаться, рассказать о случившемся другим.
   -Так ваш кишлак тоже? - лицо задавшей этот вопрос Аллы стало бледным.
   -Да, - кивнул старик и надолго умолк, погрузившись в свои мысли. Но потом заговорил снова. - Американцы - это не русские. Вы люди. Вы такие как мы, я говорил с многими вашими. У моего брата дукан, я часто ходил к нему в гости, пил чай, - пояснил старик. Американцы слишком спесивые. Мы для них - грязь. Мы хуже, чем пыль под ногами. С шурави всё было не так. Мы могли ненавидеть друг друга, но и уважать тоже. К тому же вы приходили не поработить нас, вам не нужны наши богатства. А им требуется только одно - наши недра.
   -Почтенный, а где ты научился так хорошо говорить по-русски? - спросил Николай.
   -О, это всё мой внук Навида. Красивый, сильный, умный, настоящий воин, он всё говорил: "Учи, дада, русский, шурави всё равно придут". - И добавлял: - "А когда придут - в стране наступит мир. На всей Земле наступит эра мира и счастья. Русские принесут добро и любовь", - лицо старика осветила печальная улыбка. - Это он в старой книге вычитал. Умный у меня внук был, - старик замолчал, по его сухому, изборождённому морщинами лицу потекли слезы.
   Стало понятно, что внука у старика больше нет.
   -В старой книге? - глаза Эдика, этого пронырливого собирателя старины, загорелись огнём азарта взявшей след гончей. - А можно увидеть эту древнюю книгу? И что это за книга?
   -"Книга пути. Два рукава одной реки". В ней записано двадцать четыре пророчества великого Абу Али аль Хусейн ибн-Абдаллах ибн-Сина.
   -Ибн-Сина - Авиценна? - воскликнул Николай.
   Старик согласно кивнул.
   -Но, насколько я знаю, он врач и никаких пророчеств не оставлял? - Николай продолжал упорствовать в своём неверии.
   -Многие так думали, но они ошибались, - старик пригладил бороду. - Книга долгие столетия хранилась в нашей семье. Мой дед хранил её, а до него его дед и так почти тысячу лет.
   -Этот кишлак такой древний?
   -Нет, - старик даже рассмеялся этим словам, как будто услышал хорошую шутку. - Этот жалкий кишлак не мой дом. Наш дом стоял ближе к горам, - он махнул куда-то рукой, - мы жили там, пока не ушла вода. Тридцать лет назад.
   -Вы жили в тех огромных заброшенных развалинах?
   -Да, только тогда это не было развалинами, там рос цветущий сад, - дед умолк на некоторое время, чтобы потом как ни в чём не бывало продолжить, - видимо, так было угодно Аллаху. На всё воля его.
   -Может, я что-то не понимаю. Но если у вас все годы хранилась эта книга и вы знали о написанном пророчестве, почему же вы стали воевать против нас? Разве мы не могли быть теми самыми русскими, несущими добро и любовь?
   -Любовь не несут танки, бомбы не бывают добром, - возразил старик. - К тому же ни мой отец, ни я не могли прочесть написанного в книге.
   -Можно же было бы попросить сделать это того, кто умеет читать! - видно, что Николай даже немного обиделся на людей, которые имели возможность, прочти они эту старую книгу, изменить ход истории, но не сделали этого.
   -Я не сказал, что не умею читать, - старик посмотрел на Николая как на несмышлёныша. - Я сказал, что не мог прочесть ЭТУ книгу. Она написана не на арабском языке. На другом.
   -На санскрите? - предположил Николай.
   -Да, ты прав, на санскрите. И её прочёл мой внук, - гордо возвестил старик, - и зачитал мне. У меня хорошая память, я помню каждое слово. Большинство пророчеств уже сбылись.
   -Большинство? Сбылись? - вмешался в разговор до того помалкивавший Лёха. - Как это так - сбылись?
   -Да, сбылись, - старик словно бы удивился такому вопросу. - Как же иначе? Пророчество - оно только потому пророчество что должно сбываться.
   -Значит, вы теперь ждёте русских, идущих с "добром и любовью"? Но зачем мы вам сдались?
   -У нас нет выбора. Как сказано в пророчестве, у реки времени два русла, два рукава, и по какому пойдём, мы - народ Афганистана - выберем сами. По одному пойдём - "скинув покров тьмы, придут с севера, неся красоту, Доброта и Любовь, и у людей откроются глаза". По второму пойдем - "в мир проникнет черный шайтан и поработит всех навеки". Но вначале с севера должен явиться Воин Аллаха и своей храбростью и удачей объединить нас против зла.
   -Понятно.
   -А можно взглянуть на столь чудесную книгу хоть одним глазком? - Эдуард не оставлял своих надежд увидеть столь вожделенную ему древность.
   -К сожалению, книга утеряна, - старик развёл руками. - Пропала вместе со следами моего внука.
   После этих слов вновь воцарилась тишина, перемежаемая только цоканьем козьих копыт, приглушённым меканьем и звуком падающих в тоннеле капель.
   -Я могу предложить вам сыру, молока, изюму, - вспомнив о законе гостеприимства, старик засуетился, расстелил достархан - всё тот же лежавший у стены коврик и, достав большой нож, начал нарезать сыр. Откуда-то вытащил и расставил на импровизированном столе пиалы, из-за поленницы дров выставил самый настоящий самовар, даже сапог для раздувания топки был кирзовый. Русские тоже не остались в долгу, вытаскивая на свет божий пайки.
   Трапеза закончена, старик куда-то ушёл, россияне улеглись на коврики и попытались уснуть. Алла вызвалась постоять в карауле.
   Старик явился не скоро, часов через несколько. Выглядел он уставшим и осунувшимся, по всему было видно, что всё это время он находился в пути. Его появление развеяло сон, и Николай, протирая глаза, сел.
   -Сейчас темнеть начнёт, я вас в каньон выведу, по нему пойдёте, никуда не сворачивая, - начал наставлять старик. - На большую дорогу выйдете и налево. Прямо так по дороге и идите, вас встретят. Я вам с собой записочку дам, - старик, видимо определив в Николае главного, подал ему в руки небольшой листок бумаги. - Отдадите встречающим. Только оружие за спину. В руках не держите. Не любят у нас этого.
   -Хорошо, - Николай понимающе кивнул.
   Уходя, они незаметно для хозяина поставили в тёмный уголок два пайка. Специально отобрав те, в которых содержалась "тушёнка говяжья". Под один из пайков Николай сунул стодолларовую банкноту. Подумав, положил ещё одну.
  
   Выход из жилища в каньон оказался совсем рядом. Они прошли по киризу каких-то сто метров и, свернув направо, почти сразу же выбрались в небольшой овражек.
   -Пойдёте по нему, - старик показал рукой на круто уходящее вниз овражное дно, - свернёте налево. Дорогу ты знаешь. - Он как-то хитро посмотрел на Николая и подмигнул.
   -Спасибо за всё! - искренне поблагодарили россияне. Получилось это почти хором, словно заранее репетировали.
   -Да хранит Аллах Вас и Ваших близких! - пожелал старик, и Николай, пожав на прощание его сухую, старческую руку, осторожно ступая, начал спуск вниз. Катились и осыпались под подошвами глиняные катышки, едва слышно матерился с трудом удерживающийся, чтобы не сорваться, Эдик, неслышно ступала идущая вслед за ним Алла, фигуры Леонида, Геннадия и Лехи терялись во всё сгущающейся темноте. Черной тенью над нами всё выше и выше поднималась стена каньона, где-то далеко завыли, заскулили, запричитали шакалы.
  
   В сумраках тени размазались, превратились в безликое ничто. На небе в бесконечный раз вспыхивали звезды. По мере того, как стены каньона становились ниже и ниже, память медленно возвращала Николаю прошлое. Вот каньон вдруг сузился, как бы подпрыгнул и исчез, закончившись широкой ложбиной, которая сужаясь вновь, пошла вниз, а впереди показалась полоса некогда ровного асфальта. Теперь они шли вдоль небольшого овражка и вскоре уперлись в трехметровую насыпь асфальтовой дороги.
   -Надо думать, как поступить дальше, - Николай оглядел своих спутников. - Я знаю только один путь, но там нам ничего не светит. Американцы бесспорно давно уже догадались, что мы направляемся к границе.
   -И что с того? - фыркнул Лёха. - Они давно знают, но мы - то всё ещё живы!
   -А с того, что нам идти через Ташкурганское ущелье, а это всего лишь узкая полоска асфальта. Справа - слева горы, достаточно поставить шлагбаум и ни одна машина, ни один пешеход не пройдет без досмотра. Нам не проскользнуть, - Николай удручённо развёл руками. - Одна надежда на афганцев.
   -А может, нам магометанство принять? - попробовал пошутить Эдик, но его шутка поддержки не получила.
   -Пошли, - скомандовал Николай. Они выбрались на дорогу и, повернув налево, потопали по уходящей под уклоном асфальтовой линии. В ночной тишине шаги гулко разносились по прилегающим к полотну дороги оврагам и яругам.
   -Ты в этих местах был? - спросил поравнявшийся с Николаем Эдик.
   -Да проезжал разок, - уклончиво ответил тот. Эдик, приотстав, пошёл рядом с Аллой, молчаливо пинающей камешки. Оружие они закинули за спину.
   Встречавших оказалось трое. Хорошо, что у них хватило ума не выскакивать на пути неожиданно. Винтовки винтовками, а гранату на всякий случай Николай из разгрузки вытащил и усики отогнул.
   -Здравствуйте, - на почти чистом русском поприветствовали встречающие.
   -Салам алейкум! - не остался в долгу Николай.
   -Гость уважаемого Абдул Хана - наш гость, - сообщил один из встречающих, и Николай протянул ему написанную стариком записку.
   Взявший листок развернул его, и совершенно открыто осветив фонариком, принялся читать. Читал афганец долго, шевеля губами и изредка покачивая головой. Наконец он закончил чтение. Осветив Николаю лицо, одобрительно покачал головой.
   -Вертолёт, говоришь, сбили? - афганец улыбался, но в отблеске его фонаря было видно, как он подозрительно щурится. - Хорошо. Очень хорошо. Хобасти. Значит, домой идёте? - свет его фонарика погас, и стало совсем темно. Николай услышал, как за их спинами появились ещё люди - двое или трое.
   -Домой, - подтвердил Николай, и стараясь делать это незаметно, сунул гранату в разгрузку.
   -Домой - это хорошо. Хорошо дома, - согласился собеседник. - Идемте.
   Он развернулся и, всё убыстряя шаги, зашлепал по асфальту подошвами своих калош.
   -Сюда, - думая, что его не видно, встретивший нас афганец остановился, дожидаясь, когда Николай окажется в полуметре, после чего свернул с дороги к ожидающему на обочине ПАЗику. - Садитесь, - скомандовал он, сопровождая свои слова едва ли не царственным жестом.
   Видавшая виды рама автобуса заскрипела под весом садящихся людей.
   -Как он ещё не развалился? - плюхнувшись на сидение, тихо шепнул Эдик.
   -О, этот советский машина ещё переживёт нас всех! - буркнул водитель, непонятно каким образом услышавший сделанное Эдуардом замечание. Мотор фыркнул, затарахтел и, набирая обороты, ПАЗик с выключенными фарами покатил в одному ему ведомом направлении. Под колёсами то и дело попадались ямы, автобус жалобно хрипел, но бежал дальше. Когда свернул в направлении города, асфальтовая дорога закончилась окончательно, теперь ПАЗик не подпрыгивал, а буквально не успевая подниматься, снова падал в очередную яму.
   -Огонь издалека видно, вертолёт американский летает, за холмом нас видеть, зачем американцу знать, куда я ездил? Я дома сидел, - пояснил водитель.
   -Разве у вас тут одна машина, почему ты ездил? Другой кто ездил, - вступил в диалог с водителем Лёха.
   -Зачем американцу знать, что другой ездил? - прозвучал железобетонный ответ.
  
   Автобус заскрипел стёртыми тормозами и остановился.
   -Выходим, - поторопил кто-то из сопровождавших, все потянулись к выходу.
   Едва за ними захлопнулась дверца, как автобус рванул с места и исчез в переплетении городских улочек.
   -Следуйте за мной, пожалуйста, - скомандовал встретивший их афганец.
  
   Казалось, они прошли насквозь весь город, в конце концов оказавшись в каком-то обнесенном высокими стенами дворе. Повинуясь движению руки командира, сопровождающие их люди остановились, а возглавлявший афганцев человек достал из кармана рацию, что-то скороговоркой сказал, после чего отключил её, вновь положил в карман и подошёл к Николаю.
   -Меня зовут Мехсуд Хакимулла, - представился он и протянул руку.
   -Николай Михайлович.
   -Заходите в дом, там две комнаты, меньшая для женщины. Ложитесь отдыхать и не о чём не беспокойтесь. Мои люди будут охранять вас, - пообещал Хакимулла.
   -Благодарю. Спасибо!
   -Утром нам предстоит большой путь, - сообщил о своих намерениях хозяин. - Отдыхайте. - С этими словами Хакимулла развернулся и, оставив своих людей стоять во дворе, пошел прочь.
   -Забираемся в нашу берлогу?! - с неунывающим оптимизмом предложил Эдуард и, не дожидаясь, когда остальные последуют его предложению, вошёл в дом.
   Помещения являли собой две смежные комнаты: одна побольше, другая поменьше. Из мебели почти ничего - две солдатские табуретки, крохотный столик, сломанное, непонятно откуда взявшееся здесь кресло. Всё это сумели рассмотреть в свете Эдиковой зажигалки. Расстилали же коврики и ложились спать в полной темноте.
   Николай едва-едва успел уснуть, как дверь скрипнула.
   -Вас ищут, - прямо с порога сообщил ворвавшийся к ним Мехсуд Хакимулла. В руках он держал лампу "Ночная мышь". Лизавшее стеклянные стены пламя казалось жёлтым.
   Россияне вскочили и начали быстро собирать вещи. А Мехсуд Хакимулла продолжал говорить:
   -Я, конечно, благодарен вам за сбитый вертолет. Мы его сфотографируем и нам заплатят хорошие деньги, но и этого, и просьбы старика мне недостаточно, чтобы рисковать из-за вас своими людьми.
   Увидев, как рука Николая потянулась к цевью автомата, усмехнулся.
   - Я слишком ценю законы гостеприимства и свою репутацию, чтобы вот так легко продавать вас американцам. Но рисковать своими людьми не стану. Скажи, почему они ищут вас, и может быть, мы всё же станем вам помогать?
   -Как быстро вы можете принести ноутбук? - Николай вытащил из нагрудного кармана флэш-память одну из двух у него имевшихся.
   -Исмаил, - крикнул Хакимулла. - Принеси мой ноутбук, живо!
   И обращаясь к Николаю: - Что здесь?
   -Признание агента ЦРУ Джона Маклейна в убийстве американцами мирных жителей одного из кишлаков и подготовке провокации с целью обвинения в этих злодеяниях подданных Российской Федерации.
   -То есть вас? - Мехсуд Хакимулла оказался на редкость проницательным. Николай согласно кивнул.
   -Принёс, - Исмаил, почтительно склонив голову, подал своему Хакимулле новенький ноутбук. Тот вальяжно прошел через комнату и сел на одну из табуреток. Включил компьютер. Требовательно протянул к Николаю руку. Не задумываясь, тот вложил в его пальцы флэш-память и невольно взглянул на часы. Затем в окно. Прислушался. Где-то далеко на горизонте стрекотал вертолёт.
  
   Какое-то время Мехсуд Хакимулла, сжимая и разжимая кулаки, не отрываясь, смотрел на экран. Не досмотрев, отключил просмотр, вынул флешку, продолжая молчать, выключил компьютер. Встал, с задумчивым видом вернул карту памяти.
   -Не буду спрашивать, зачем вы оказались на нашей земле, но это, - он указал на всё ещё находившуюся в руках Николая флэш-память, - должен увидеть весь мир. Весь мир должен знать это! - Он сложил ноутбук, положил его на табуретку и голосом, не терпящим возражений, скомандовал: - Пойдемте! - Николай вопросительно взглянул ему в лицо.
   -Куда?
   - Мы выведем вас из города, - пояснил тот.
   -А американцы? - из-за моей спины выглянул Лёха.
   -Не стоит сейчас их вспоминать, - заверил Мехсуд. - О них позаботятся мои люди, - с этими словами он поднёс к губам радиостанцию, что-то негромко произнес, и видимо удостоверившись, что его поняли, отключил её. После чего махнул Николаю рукой и вышел во двор дома. Наёмники двинулись следом.
  
   Разношерстная компания ещё пробиралась окраинами города, когда небо за их спинами расцвело пламенем, вслед за этим эхо донесло отзвук взрыва.
   -Вот и американцы пожаловали! - вслух сделал вывод Геннадий и, оглянувшись, они увидели взлетевшие над городом трассеры. "Рейнджеры" вошли в город.
   -А я ведь должен вас поблагодарить ещё раз, - на ходу заговорил Мехсуд.
   -Что мы на этот раз свершили?
   -Свершили? - переспросил афганец, - Ничего. Но польза от вас была. Я давно подозревал, что среди моих людей завёлся предатель. Увы, всё время не получалось проверить. Вчера вечером, прежде чем идти на встречу с вами, я сообщил некоторым людям, преданным, как мне казалось, людям, что еду встречать шурави сбивших американский вертолёт и указал им место, куда приведу вас ночью на отдых.
   -Это там, где прогремел взрыв? - высказал свою догадку Николай.
   -Так оно и есть, - Хакимулла перепрыгнул небольшой арык и пошёл ещё быстрее. - Трое из пяти не могли быть предателями, так как находились всё время со мной, а вот двое других... выявить из них предателя не составит труда.
   -Главное, чтобы не пострадал невиновный.
   -Невиновный? - афганец хмыкнул. - Невиновных на войне не бывает.
   Мехсуд Хакимулла остановился.
   -Дальше я не пойду. Вас проводят мои люди. Вам надо спешить. Исмаил Хан, - окликнул он своего человека, что-то сказал ему на фарси, затем перевёл на русский. - Я сказал, что он отвечает за вас головой и будет сопровождать вас, сколько потребуется. Он и его люди. И помните, американцы видят ночью.
   -Мы знаем, - Николай крепко пожал протянутую руку. - Спасибо за помощь.
   -Обязательно доберитесь до дома! - попросил Мехсуд, и когда Николай уже собирался идти: - Мы вас вначале приняли за русский спецназ по борьбе с маком, что-то не поделившим с американцами. А оно вот как всё обернулось. Идите. И да поможет вам Аллах!
   -Спасибо, - поблагодарил Николай, и они поспешили вслед за людьми Мехсуда.
  
   Ползущая по небосклону луна светила в спины. В городе гремели выстрелы, заставляя убыстрять шаги. Фыркнули и посеменили прочь, гремя своими тяжелыми иглами, напуганные дикобразы. Совсем недалеко обиженно затявкала лисица. Постепенно перестрелка затихла, и лишь осветительные ракеты, продолжавшие висеть над проснувшимися кварталами, напоминали о произошедшем бое.
   -Сюда, сюда! - донесся встревоженный голос.
   -Друзья, рафик, - сообщил один из сопровождавших и, выбравшись из придорожной канавы, они увидели силуэты двух припаркованных на обочине легковушек.
   -Быстрее, быстрее! - кричал один из водителей, размахивая руками. - Быстрее садитесь! Если "Апач" заметит - нам смерть. Быстрее!
   Сопровождающие, которых было пятеро, кинулись к ближайшей легковушке. Россияне поспешили к следующей. Багажник оказался предусмотрительно открыт. Они скинули в него рюкзаки, подошли к распахнутым дверцам.
   -Эдик, на переднее! - сразу предупредил Николай. Тот понимающе хмыкнул.
   -Нас же пятеро, куда мы усядемся? - запротестовала Алла. Но, тем не менее, следом за Шпаком влезла на заднее сиденье.
   -Леня, возьми Аллу на колени, иначе не втиснемся, - предупредил Николай.
   -Мадмуазель, прошу! - хрипло произнёс Шпак.
   -Раздавлю, - предупредила она.
   -Ты и раздавишь? Со своим - то... - хмыкнул Шпак.
   -Да усядетесь вы, наконец, или нет? - рявкнул Николай, бесцеремонно вталкивая в салон Лёху и шлепаясь следом. Бурдел сдавленный со всех сторон Генка. Хлопнув дверцей, Николай громко скомандовал.
   -Поехали!
   Легковушка рванула с места и, не включая фар, понеслась по разбитому вдрызг асфальту. Только лунный свет смутно высвечивал черную, идущую на подъем полосу некогда ровной трассы. Позади, отставая едва ли на десяток метров, мчалась с такой же скоростью ещё одна набитая людьми легковушка.
   Они достигли верхнего участка подъема и теперь, прыгая, словно по стиральной доске, катили вниз. Справа под лунным светом высвечивались светло-серые развалины старых дувалов. Будто призраки из далекого прошлого они вырастали и вновь исчезали в ночной мгле.
  
   -Повезло нам, рафик! - оповестил водитель, когда они свернули на грунтовку. - Сюда они ночью не сунутся! - заверил он.
   Ему ничего не ответили.
   Впереди в свете просыпающейся зари стали видны очертания построек.
   ...у нас на горе ЗУшки и ДШКа, а ещё ПЗРК есть, нас боятся, не трогают, - продолжал вещать водитель легковушки. - У моего брата пятьдесят воинов.
   Машину в очередной раз тряхнуло. Водитель крутанул баранку. Автомобиль заскочил в какой-то двор и остановился.
   -Мы дома, - повернувшийся водитель улыбался. - Можете выходить.
   Они выбрались и еще только-только разминали ноги, когда из тени здания вышел высокий худой старик.
   -О, почтенный! - водитель склонился в приветственном поклоне.
   -Салам аллейкум! - поздоровался вышедший из-за второй машины сопровождавший россиян парень.
   -Валейкум салам, Исмаил Хан, - ответил ему старик. Они заговорили на родном языке, беседовали довольно долго, иногда старик бросал на россиян подозрительные и вовсе не дружелюбные взгляды. Наконец он распрощался с гостем и удалился, скрывшись в одной и расположенных неподалеку построек.
   -Абдул Разах - старейшина этой деревни, - сообщил Исмаил Хан. - Обижается, твердит, что только зря прогонял своих парней. - Исмаил кивнул на всё ещё крутившихся у машин водителей. - Говорит, Мехсуд Хакимулла так срочно просил машины, что он всерьёз рассчитывал на крупную партию товара, а тут вы, - Исмаил откровенно смеялся. - Ему, старому шакалу, всё деньги подавай, мало он накопил. Всё в могилу утащить хочет! - Хан смеялся, а в словах слышалась давняя неприязнь. - Хорошо хоть сегодня же с порога не прогнал, кров дал, и то хорошо. - Вот, - он протянул руку, показывая на находившуюся прямо перед нами дверь. - Женской половины здесь нет, - он, как будто оправдываясь, взглянул на молчаливо стоящую Аллу, - но места, чтобы свободно разместиться, достаточно.
  
   Утро, едва начавшись, разбудило россиян громкими криками. Николай выполз из спальника и выглянул в небольшое окошко - посередине двора местный старейшина и Исмаил Хан о чём-то ожесточённо спорили.
   -Ты хоть что-нибудь понимаешь? - тихонечко спросил Николай у Эда когда-то давно изучавшего фарси.
   -Что-то о законах гостеприимства, - протирая глаза, Эдуард пожал плечами. - Давно не практиковался, но вроде как старейшина собирается их нарушить. А наш сопровождающий против... - тут до Эда дошло то, что он сказал. - Так это ж о нас! - протянул он, в то время когда ствол Николаевского автомата уже был направлен в сторону говоривших.
   -Шмотьё на себя, рюкзаки на себя, уходим! - Николай, продолжая наблюдать за двором, стянул предохранитель автомата вниз. Двое спорящих, видимо придя к какому-то решению, разошлись в стороны, старик побрёл к небольшому, расположенному под деревьями бассейну, а Исмаил Хан, понурив голову, поспешил к россиянам. Войдя и увидев у них в руках оружие, устало опустился на пол.
   -Уберите, - потребовал Исмаил и, отметая все возможные вопросы, махнул рукой. - Он не нарушит правил гостеприимства, не выдаст и не сообщит о нас американцам... Но это не помешает напасть на нас его двоюродному брату Хамиду.
   -Почему он так решил поступить? - Николай нарочито громко щелкнул предохранителем.
   -Полчаса назад до них дошли сведения, распространяемые оккупационным правительством, - Исмаил сильно нервничал. - За вашу поимку обещаны большие деньги. Абдулу Разаха и его братьев трудно в чём-то обвинить - назначена уж слишком большая награда. Невероятная.
   -Но ты же и Мехсуд Хакимулла почему-то не захотели её получить? - в сердцах воскликнула Алла.
   -Я знаю, что на имеющейся у вас видеозаписи, - сказал парень.
   -Но может быть старейшине показать этот фильм? - вновь подала голос Алла.
   -Надо совсем не знать Абдулу Разаха, чтобы предлагать такое. Блеск золота и шуршание банкнот для него милее родных братьев. Он бы с легкостью вас отдал америкосам, но боится... как это у вас сейчас называется?
   -Потерять лицо, - напомнил ему Лёха.
   -Точно, потерять лицо, - Исмаил встал, провел ладонью по бороде. - Он нас не тронет, но чем скорее мы выдвинемся в путь, тем больше шансов у нас вырваться из его лап, - Хан повернулся к остальным сопровождающим и начал отдавать им какие-то указания.
   Закон гостеприимства был соблюдён до конца: в кувшинах принесли воду, по две больших лепешки на каждого, изюм, вяленое мясо. Поделив продукты и наполнив водой фляги, россияне покинули приютившее их место.
   Идущих к околице кишлака россиян сопровождали любопытные, порой сочувственные, а порой и полные ненависти взгляды.
   Кишлак закончился и, делая крюк, они обходили небольшую виноградную плантацию. Впереди Исмаил и два его помощника Джафар и Амир, затем Николай, Эд, Алла, Леонид, Геннадий, Лёха, замыкал цепь угрюмо сосредоточенный Маулави, самый старший из всех проводников - на вид ему лет тридцать, остальные значительно моложе. Младшему Джафару едва ли больше двадцати. Всего сопровождающих четверо - пятый, сославшись на болезнь, остался в кишлаке Абдулы Разаха.
   Двигались быстро, но не бежали, несмотря на раннее утро, жара уже начала сказываться. Лучи солнца жарили спину. Они обогнули соседний кишлак и начали подниматься в горы. Исмаил, прекрасно знающий местность, запутывая возможных преследователей, вел людей по одной из малоизвестных троп.
   Время от времени днём и особенно ночью над горами появлялись американские вертолёты. Раза три они пролетели совсем рядом, но все разы удавалось спрятаться от них в скальных расселинах.
   На вторые сутки россияне перешли дорогу, благополучно миновала ещё один кишлак.
   -Нам требуется вода и пища, - Исмаил потряс передо Николаем фляжкой, на её дне едва-едва плескалось. - Надо зайти в кишлак.
   Николай кивнул, полез в рюкзак, достал обе свои посудины и протянул Исмаилу.
   -Вы оставайтесь здесь, мы, - Исмаил взглянул на циферблат своих "Сейко", - вернёмся часа через три-четыре. Ждите нас, никуда не уходите. Место укромное, вас никто не найдёт.
   -Надеюсь.
   -Отдохните, - накидывая на плечи лямки рюкзака, посоветовал Исмаил, и прислушивавшийся к разговору, Эдуард хмыкнул.
   -Джафар, Амир, Маулави, - окликнул Исмаил Хан своих расползшихся по сторонам воинов.
   -Всем отдать посуду Исмаилу и его людям, они идут за водой и продуктами, - скомандовал Николай.
   Исмаил Хан и другие наши сопровождающие ушли, а россияне, распределив между собой время дежурства, спрятались в тень кустов и легли спать.
  
   Николай проснулся, с тревогой в глазах огляделся по сторонам, увидел залегшего за камнем Шамова.
   -Где Алла?
   -Отошла в кустики, - на губах Генки расплылась паскудная ухмылка.
   -Почему ты отпустил её одну, без сопровождения? - прошипел Николай, хватая оружие и вскакивая на ноги. Остальные, проснувшись, тоже последовали его примеру. На грани слышимости донёсся девичий вскрик. Предохранитель скользнул вниз. Но за деревьями мелькнула чалма моджахеда - впереди себя он толкал Аллу, у её белой шеи блестело, отражая солнечные лучи, остриё клинка. Николай застыл в неподвижности, раздумывая, что предпринять, а душман, лопоча на своём языке, подходил всё ближе.
   Из всего сказанного Николай разобрал только "Ханум".
   -Бросьте оружие или я убью девушку, - перевёл Эдик.
   Душман снова что-то выкрикнул, и его кинжал надавил на шею сильнее, Алла вскрикнула, на коже проступило тёмное пятнышко.
   -Остановитесь! - Лёнька поднял вверх левую руку. - Я кладу, я кладу оружие, - он медленно присел. Положил ствол на камни и, поднявшись, сделал шаг в сторону. - А вы что стоите? - он удивленно вытаращился в мою сторону. - Он же её убьёт!
   Следуя его примеру, положил ствол Генка. Николай, Эд, Лёха не спешили расставаться с оружием.
   -Бросайте, быстрее! - Эд вновь перевёл требования моджахеда. Николай взглянул в глаза духу, в них плясал страх, руки его тряслись, пятно на шее Аллы становилось всё больше, и от него вниз потянулась тёмная полоска. Душман что-то испуганно-требовательное выкрикнул.
   -Я убью её! - продолжал переводить Эдуард.
   Николай вперил взгляд на бледное лицо Аллы, заглянул ей в глаза и не смог разглядеть ничего. Она смирилась!
   Рубашка на спине Николая промокла от мгновенно выступившего пота.
   -Опустить оружие, всем! - ствол Николая упал на землю, и он, повернувшись к Эду и к застывшему как статуя Лёхе рявкнул: - Я кому сказал?! Стволы на землю...
   Они подчинились. Справа и слева показались обошедшие с боков духи.
   Их связали, не обыскивая и даже не снимая разгрузок, изъяли только ножи и гранаты, и всё. Погнали вниз, в тот же кишлак, куда ушли за продуктами Исмаил и его люди. Проведя через весь кишлак, их завели в какой-то засаженный деревьями двор - Исмаил Хан и его спутники находились там же - связанные.
   -Ах, мать моя женщина! - выругался Лёха.
   -А вот и наши шурави! - распростёр руки, будто собираясь обнять, стоявший посередине двора круглый розовощёкий бородач, - К стене их! - приказал Хамид своим моджахедам. - И привязать за ноги, собак!
   Духи бросились поспешно выполнять указания своего главаря. Россиян стреножили и привязали к идущему вдоль стены деревянному брусу.
   -Оружие заберите с собой! - Хамид продолжал отдавать распоряжения.
   Подхватив трофейное оружие и рюкзаки, большинство моджахедов ушло. Осталось лишь двое, видимо приставленных для охраны и, собственно, сам Хамид, с задумчивым видом разглядывавший лица пленников. Во двор заглянул увешанный оружием старик. При виде стоявшей у стены девушки он цокнул языком, всплеснул руками.
   -Ах, ах, кака ханум! - он снова поцокал, похабно ухмыльнулся. - Афганска ханум ... маленька, шурави ханум ... большая. Моджахетдин контрол?
   Николай невольно дернулся на своей привязи, порываясь убить языкатую сволочь.
   -Не трать силы, - посоветовал Хамид, - он шутит, товар должен оставаться целым, тогда он стоит дороже.
   Вооруженный старик, шмыгнув носом, нырнул обратно на улицу. А Николай попытался воззвать к совести моджахеда.
   -Послушайте, вы не понимаете что творите. Мы хотим рассказать миру...
   -Слышал, слышал, - перебил брат старейшины. - Эти говорили, - он кивнул на связанных по рукам и ногам Исмаила и его спутников. - Американцы перестреляли всех жителей кишлака что тех фазанов. Ха, эка невидаль! Что с того? Кто они, эти убитые? Если бы там были мои друзья или родственники, я бы знал. Если же в том селении жили мои враги, то я ещё должен благодарить американцев за помощь. Да кто бы там ни был, что мне зря тосковать и печалиться? К ним пришла смерть, значит, на то была воля Аллаха. Ничто на земле не проходит без ведома его. Жаль, что вы у нас не надолго, я бы поведал вам несколько слов мудрости, но увы, скоро за вами прилетят американские вертолёты и мы с вами распрощаемся. Не повезло вам, будь награда поменьше - мы бы ещё подумали. Не повезло. Да, не повезло, - повторил он несколько раз подряд. - Вы - обратился он к стоявшим в ожидании моджахетдинам, - остаётесь здесь, когда прилетят америкосы, напомните остальным, чтобы не забыли снять с этих, - указательный палец ткнулся в стоявшего по центру Эдуарда, - разгрузки. Они нам ещё понадобятся. Война предстоит ещё долгая.
   -Слушаемся, - молитвенно сложив ладони, духи слегка наклонили головы в знак уважения к главарю, а тот, окинув пленников презрительным взглядом, развернулся и, широко шагая, направился к выходу. По пути он пнул подвернувшийся под ногу камешек, и тот, срикошетив от стены, подкатился Николаю под ноги.
   Николай выждал некоторое время, прежде чем начал делать совершенно определенные движения, не оставлявшее сомнений в том, чем они вызваны. Он то приседал, сжимая колени, то с трудом вставал, то морщился, то начинал ходить, едва переставляя ноги, наконец "не выдержал".
   -Э, - обратился он к сторожам, уже давно и с интересом наблюдавшим за его манипуляциями. - Э... пожалуйста, э, - он начал крутить головой, морщить лицо, показывая, что ему "надо".
   Они засмеялись. Николай, крутанув шеей, будто ведя её по лезвию ножа, попытался показать, что ему "очень надо".
   - Совсем плохо? - один из часовых высказал понимание русского языка.
   -Очень надо, рафик, - Николай попытался изобразить скорбную рожу.
   -Какой я тебе рафик? Дуй в штаны! - рассмеялся знаток русского.
   -Мне надо! - Николай показал взглядом на отвернувшуюся и изо всех сил делавшую вид, что не слышит разговора Аллу. И молча присел, широко расставив ноги.
   -Вот и дави в штаны, - охранники расхохотались.
   -Я прошу вас! - взмолился Николай.
   -Да давай развяжем его, Али, а то гляди, и впрямь наваляет полные штаны. А нам потом нюхай.
   - Вон яма, - тот, которого звали Али, кивнул на угол двора. - Сам поведёшь.
   Второй, соглашаясь, кивнул.
   В момент, когда путы наконец спали, Николай оказался между охранниками. Наматывая верёвку, душман смеялся. Николай пошевелил пальцами, убеждаясь, что они не успели затечь и сразу ударил Али, выбивая из рук оружие и нанося следующий удар в пах. Второй сторож ещё сохранял на лице улыбку - видимо, человека, не имеющего в руках ни ножа, ни автомата, он всерьёз не воспринял, а зря. Николаю выбросил вперёд руку, пальцы смяли хрящ гортани и пережали горло. Али ещё пытался подобрать выпавшее из рук оружие, а его напарник уже падал на землю мертвым. Автомат всей тяжестью приклада обрушился на голову Али, он со стоном повалился на землю. Теперь нельзя было терять ни секунды. Выхватив из разгрузки нож, Николай походя черканул им по сонной артерии стонущего Али и побежал к связанным товарищам.
   -Эд, забирай оружие, разгрузки, - шептал он, освобождая от пут своих спутников. До Исмаила Николай добрался в последнюю очередь.
   -Я знаю, где они расположились, - с трудом вставая на затёкшие ноги, сообщил тот. - Мы застанем их врасплох.
   -Веди быстро! Леонид, мы, - Николай указал на Эда, - на разборки с местными, ты за старшего. Остаётесь здесь и ждёте нашего возвращения. Если что - действуй по обстановке.
   Шпак понимающе кивнул. Исмаил ковылял вперёд, Николай следом, Эдик за ним. Подходя к выходу со двора, Николай ещё раз окинул лежавшие на земле тела.
   Исмаил шёл с трудом, похоже, его не только туго связали, но и били.
   -Ты только покажи где. Остальное мы сами, - шепнул Николай, и Хан указал пальцем на находившийся в ста метрах дувал, за которым росли высокие плодовые деревья.
   -Побежали? - Николай повернул голову к Эдуарду, тот с угрюмым видом кивнул, и они рванули, как застоявшиеся кони... Их появление оказалось совершенно неожиданным для сидевших за накрытым достарханом духов. Николай начал стрелять, не отставал от него и Эд. Прислуживавшие за столом укрытые за паранджой женщины метнулись во все стороны, мужчины застыли, и один за другим начали валиться в быстро натекающие кровяные лужи.
   Всё кончилось. Николай перезарядил третий магазин. Присыпанные ободранной яблоневой корой, срезанными ветками и сбитыми листьями за разбитым достарханом лежало двенадцать трупов.
   -Помогай! - крикнул Николай на заглянувшего во двор Исмаила, тот побледнел, но, тем не менее, принялся вытаскивать на улицу духовские разгрузки и их оружие. Нашлись и американские винтовки с двумя лежавшими под ними Калашниковыми.
   -Леня! - из всех сил крикнул Николай, и на входе во двор, служившим тюрьмой, показалась фигура Шпака. Николай замахал рукой. - Быстрее, быстрее, - торопил он. Нашлись и рюкзаки россиян, и наполненные едой и питьевой водой рюкзаки Исмаила и его товарищей. Через пять минут они бежали к выходу из кишлака.
   -Рафик, товарищ, - услышав это обращение, Николай едва не споткнулся.
   -Товарищ, - вновь донеслось откуда-то. Николай остановился, присушиваясь. - Рафик, - голос звучал снизу, будто из подземелья.
   -Рафик? - позвал Николай, осторожно поводя стволом и ожидая всяческого подвоха.
   -Мы здэс, здэс мы, - теперь говорили двое.
   -Эд, распредели людей, вправо - влево наблюдать, - Николай остановил всех бегущих. - Исмаил, пошли, - он поманил пальцами афганца и, настороженно поглядывая на крыши домов, всматриваясь в зелень деревьев, пошел в сторону доносившихся голосов. Вместе с Ханом последовали и двое его помощников.
  
   В глубине двора, глубоком зиндане сидели двое одетых в рванину, заросших и грязных афганца.
   -Рафик, - опознав русского, они потянули вверх свои заскорузлые руки.
   -Кто это? - Николай перевел взгляд с морщинистых лиц пленников на стоявшего рядом Исмаила.
   -Рабы, - во взгляде Хана ни тени сочувствия.
   -Вытащите нас, товарищ! - в глазах мольба и безысходность.
   Еще раздумывая, Николай скользнул взглядом по сторонам и, увидев импровизированную лестницу - длинный шест с набитыми на ней перекладинами, попросил своих проводников:
   -Помогите-ка.
   Один из помощников Исмаила оказался у слеги первым. Вдвоем они с легкостью подтащили лестницу, опустили в яму. Рабы, не помня себя от радости, быстро перебирая ногами, полезли вверх. Один, едва выбравшись, бухнулся на колени, второй, подскочив к Николаю, в благодарности стал яростно трясти руку.
   Оба пленника горбились, были сильно худы и казались совсем немощными.
   -Командор, надо уходить! - требовательно напомнил Хан.
   -Хорошо, уходим! - ответил Николай и, вырвав пальцы руки из сжимавших их ладоней, повернулся, чтобы продолжить путь дальше.
   -Рафик, не оставляй, возьми нас! - взмолился тот, что стоял на коленях.
   -Забери нас отсюда! - к нему присоединился второй, до этого с упоением трясший Николаю руку.
   -Они слабы, пусть или остаются здесь или идут куда хотят, - посоветовал второй помощник Исмаила Амир.
   -Вам есть куда идти? - задумчиво поглядывая на небо, спросил Николай.
   - Возьми нас с собой! - прозвучала мольба.
   -Нам нельзя их брать! - вмешался Исмаил - Они слабы, они не дойдут. Мы не успеем даже покинуть кишлак!
   -Правильно, вы уходите, мы вас догоним, - Николай принял решение, и чтобы не вызвать возражений, добавил следующее: - Дождетесь нас в предгорьях, в зеленой зоне. Если что - уходите без нас. Флэш-память я оставлю Эду, - о том, что у него остаётся вторая карта памяти, Николай упоминать не стал. Исмаил не стал спорить, и повёл людей к виднеющейся вдалеке зелёнке.
   -Что стоите? За мной! - скомандовал Николай. - Стрелять умеете?
   -Кого? - не поняли освобожденные.
   -Из автомата стрелять умеете? - Николай вёл их к дому, где совсем недавно устроил кровавую бойню.
   -Приходилось, - сдержанно ответил один из бывших пленников. Они зашли во двор, находившиеся там и голосившие женщины при их появлении прыснули во все стороны, как напуганные ястребом - тетеревятником курицы.
   -Переодевайтесь, живее! - потребовал Николай, выискивая спутникам разгрузки и оружие. Нашлись им и пара рюкзаков с провизией. Менять же свои лохмотья на одежду убитых они не захотели, а вот обувью воспользовались с большим удовольствием. Тронулись в путь довольно скоро. Бывшие рабы, несмотря на весь свой затрапезный вид, двигались с завидной легкостью. Они покинули кишлак и, выйдя на пшеничное поле, перешли на бег, спеша к зелёной зоне. Когда они спрятались под кроны деревьев, над селеньем закружилась пара вертолётов. На горизонте появилось ещё два вертолёта.
   -Чи, - окликнули их из-за зарослей кустарника.
   -Уф, догнали, - облегчённо вздохнул Николай.
   -Быстро вы, - Эдуард окинул взглядом запыхавшихся от быстрой ходьбы бывших рабов.
   -Старались, - скинув с себя рюкзак, Николай положил его на землю и сел сверху. Вкруг начали собираться все россияне? следом подтянулся Исмаил, его парни остались сидеть среди разбросанных по лесу валунов.
   -Что делать будем? - примостившийся рядом с Николаем Эдуард показал взглядом на высящиеся впереди и поражающие своей неприступностью горы.
   -Вообще нам надо к Ташкурганскому ущелью, но я говорил - там не пройти, его наверное давно перекрыли. Выставили посты, поставили шлагбаум. - Николай горько усмехнулся.
   -Зачем к ущелью? - слушавший разговор Исмаил почесал бороду. - Нам же нужно к границе? Или нет?
   -К границе, - ответил Николай, с тревогой вслушиваясь в звуки приближающихся моторов.
   -Нам не обязательно идти к ущелью, мы пройдём здесь, - вытянутая рука Исмаила указала на вздымающиеся отвесно скалы. Каменные уступы казались неприступными.
   -Здесь можно подняться без альпинистского снаряжения?
   -Я знаю тропы, - заверил Исмаил.
   -Надо уходить, - звуки барражирующих над землёй вертолётов приближались.
   -Надо спрятаться, - возразил Исмаил.
   - Джафар! - позвал он, и в этот момент выскочивший над горизонтом "Апач" несколько раз подряд рявкнул пушкой. Взрывной волной качнуло камень, за которым сидели спутники Исмаила. По деревьям защелкали осколки металла и камней.
   -Ложись! - крикнул Николай, ожидая нового удара. Все попадали, а вертолёт, поливая огнем окрестный лес, полетел дальше. В одном месте пилоты видимо засекли какое-то движение, и к земле потянулись дымные следы НАРов. Гулкие взрывы, многократно отражаясь от скал, пронеслись над вершинами деревьев.
   Из-за валуна послышался человеческий стон.
   -О чёрт! - Николай вскочил на ноги и побежал к камню. Исмаил бросился следом. Красный камень, красная трава и красные листья окружающих деревьев - тридцатимиллиметровый снаряд попал в грудь сидевшему в центре Маулави - остатки верхней части его разорванного тела развесило по окрестным кустам, изрешеченные осколками ноги оказались отброшены в стороны, левая нога с половинкой ягодицы лежала на животе бездыханного Амира, лицо залито кровью, а на месте глаз темные, наполненные кровавой жижей провалы. Тихо стонал Джафар.
   -Снимай с него разгрузку! - зашипел Николай на застывшего в оцепенении Хана. - Живо! - И почти тот час же: - Ложись, не двигайся!
   Над лесом, медлительный в своём величии, уверенный в своей защищенной непобедимости, всплыл второй AH-64 "Апач". Он завис над лесом, провоцируя: - Ну же, ну же, - будто говорил он. - Я же такой огромный, в меня невозможно промазать, я такой близкий, ну же, стрельни, что тебе стоит? Обнаружь себя.
   -Не стрелять! - на всякий случай крикнул Николай, краем глаза поглядывая за движениями Исмаила, кружившегося подле своего раненого друга. Вертолёт повисел и, не обнаружив ничего подозрительного, поплыл дальше.
   -Так они что, наугад попали? - Лёха выглянул из-за камня и едва сдержав порыв рвоты, предпочел смыться, не дожидаясь ответа.
   -Обезболивающее есть? - Николай присел на колено подле стонущего Джафара, чья грудь оказалась иссечена множественными осколками, осколками было поранено и лицо. И изо всех ран вытекала кровь. Но опаснее всего выглядела рваная рана голени. Николай вытащил ИПП, разорвал упаковку и начал бинтовать ногу. Но не успел.
   -Он умер, - сообщил Исмаил. Николай по инерции сделал ещё один оборот бинта, оторвал его, молча вытер руки остатками, отбросил окровавленную тряпицу в сторону.
   -Надо уходить, - он встал, перехватил поудобнее автомат, поправил висевший за спиной рюкзак.
   -Надо, - не стал спорить Исмаил, вытаскивая из разгрузки умершего магазины. Николай, следуя его примеру, подошёл к телу Амира и сделал то же самое, вот только целых, не испорченных осколками рожков оказалось всего три. А вертолеты продолжали обрабатывать лес. Теперь один из них, развернувшись, надвигался на россиян.
   - Сколько можно возиться? Делаем ноги! - воскликнул появившийся подле них Эдик. Увидев картину произошедшего, он выругался.
   -Пошли! - Николай потянул Исмаил Хана за руку. Тот ещё раз взглянул на обезображенные, неподвижные трупы, словно собираясь запечатлеть это на всю жизнь и, поспешил прочь.
   -Уходим, живее, живее!
   -К расселине, тут недалеко, - сообщил Исмаил, - там есть, где укрыться.
   -Понял, хорошо, - и обернувшись к бегущим следом, - здесь рядом.
   От кишлака в сторону зелёной зоны без устали мотая винтами летели два транспортника. Подлетев, они начали высаживать десант. В последний миг преследуемых заметили. Удар по камням был страшен, ломалось и крошилось всё, в считанные минуты площадка перед укрывшей россиян расселиной оказалась полностью выкошена. Но ни один осколок не попал вовнутрь укрывшей их каменной щели. "Апачи", израсходовав лимит топлива, вынужденно повернули на базу. Пехота осталась без воздушного прикрытия.
   -Быстро делаем ноги! - в ушах звенело, Николай повернулся к нервно вздрагивающему Исмаилу. - Веди, Эд!
   -Да, Михалыч, - сжимавшие ствол винтовки кончики пальцев майора побледнели. Сам он выглядел слегка обалдевшим, но спокойным.
   -Забирай всех и уходи, - приказал Николай, - а я пендосов слегка остужу и сразу догоню.
   -Я с тобой, - неожиданно вызвалась Алла, вынырнувшая из-за спины Эдика.
   -В следующий раз, - Николай посмотрел ей в лицо и ободряюще улыбнулся.
   -Дурак, - ни с того ни сего выдала девушка и, отвернувшись, поспешила вслед за уходящим Ханом.
   -Я остаюсь, - рядом с Николаем опустился на колено один из освобождённых рабов. Николай не стал спорить.
   -Только учти, быстро выпускаем по два магазина, бросаем по две гранаты и уходим. Бегом. Понял? Хоп? - пока афганец думал, Николай подложил под камень, на входе в расселину, подготовленную к взрыву Фку.
   -Хобасти.
   -Вот и договорились, - шепнул Николай, разглядев сквозь кроны деревьев первую из приближающихся фигурок. Следом появилась вторая, затем третья. Солдаты шли неправильными треугольниками, чётко соблюдая дистанцию. Вот они остановились, присели, едва ли не каждый третий поднёс к глазам зелёный массивный бинокль.
   -Огонь! - шепнул Николай, выпуская первую очередь. Одного "рейнджера" с биноклем сбило с ног. Переместив прицел на его соседа, Николай добил магазин. Почти не целясь, выпустил следующий. Одну за другой бросил две гранаты. А бывший раб ещё возился со своими рожками.
   -Бежим! - Николай едва не пнул его, поднимая на ноги. - Бежим, бежим! - толкал его Николай, слыша, как от частых попаданий колется, разламывается на части скала, за которой они только что стояли. Выскочив из узкой, тянувшейся почти две сотни метров расселины, они увидели своих поднимающихся вверх спутников. Но уже через секунду те пропали из поля зрения.
   -Отлично! - мысль, высказанная вслух, потонула в грохоте взрыва. Кто - то неосторожный сдвинул камень и словил приготовленный подарок. - Двигаем, двигаем! - торопил Николай тяжело дышавшего афганца. Они бежали по открытому участку. Ещё несколько шагов. Прилетевшие из-за спины пули чудом миновали Николая, и одна ударила в бедро идущего впереди афганца. Тот споткнулся. Замер на одном месте. Рванувшись вперёд, Николай сбил его с ног, и они кубарем покатились за укрытие.
   -Царапина, - Николай облегчённо вздохнул и стал быстро бинтовывать ногу афганца.
  
   Противник действовал грамотно, выдвигаясь по одному, расползаясь по всей ширине склона, охватывая дугой предполагаемое место нахождения преследуемых. Выдвинув автоматчиков вперёд, американцы разместили за их спинами снайперов и пошли в атаку. Николай и бывший раб дали американцам основательно выдвинуться вперёд. Охладив пыл наступающих быстрыми точными очередями, Николай и его спутник сменили позицию.
   Пули снайперов бьют в воздух там, где только что были головы обороняющихся, ошеломленные "рейнджеры" тащат своих раненых и одного убитого, а Николай и его спутник поднимаются всё выше и выше. Погоня замешкалась.
  
   Подъем давался тяжело, но Саиду, так звали бывшего пленника, требовалось выговориться.
   -Я учился у вас, в Советском Союзе... - дыхания не хватало, он часто прерывался, но втянув в себя воздух, продолжал повествовать дальше, - в военном училище. Стал офицер вертолетчик МИ-24 Демократической Республики Афганистан... потом страна стала просто республика, но что изменилось я не знаю. Я служил как все, летал, хоронил друзей, убивал врагов, иногда хотелось бросить всё и уехать куда-нибудь далеко-далеко. Тяжело было, но я всегда верил, что большой друг Советский Союз никогда не оставит нас в беде, придёт на помощь. Но я, как и многие, ошибался. Нас предали - Войска СССР вышли из Афганистана, а мы остались один на один с капиталистами всего мира... - бывший вертолётчик ВВС ДРА остановился, его глаза раскраснелись, старая душевная боль душила больше, чем только что полученное пулевое ранение. - Но настоящее предательство совершилось позже, когда нам было отказано в малейшей помощи... - Саид закрыл глаза, не в силах сдержать слезы. - У нас не осталось друзей, а нашим врагам продолжали поставлять оружие со всего мира. Оружие и деньги. Деньги, а не доблесть и смелость победили Наджибулу. Его снова предали, генерал Дустум и другие. Мы проиграли, но нас не расстреляли, нам предложили служить новым хозяевам, так мы оказались в армии предателя Дустума и сами стали предателями. Но и его предали. Нас захватили талибы, хотели расстрелять, но брату арестовавшего нас полевого командира требовались рабы, так мы с Ахмадом и оказались в той яме.
   -Сколько же вы там пробыли? - ужаснулся Николай.
   -Много больше десяти лет, - стон вырвался из груди летчика. - Время в рабстве ничего не значит, мы престали считать дни, когда отчаялись освободиться. Мечты о свободе давно казались нам несбыточными.
   Николай молчал.
  
   Их нагнали, когда до вершины оставалось совсем немного. Но они заметили противника чуть раньше, чем тот открыл огонь.
   -Ложись! - упав, Николай перекатился за камень, над головой, рикошетя от твёрдой поверхности скалы, пронеслась очередь. Он отполз чуть в сторону, приподнял голову, пытаясь высмотреть наступающих, и пуля тут же ударила совсем рядом.
   -Снайпер, - предупредил он Саида, вновь сменил позицию, и теперь стал медленно выползать между камней. Фокус удался, заметив перебегающего "рейнджера", он осторожно поднял автомат, прицелился, задержал дыхание и выстрелил. Схватившись за низ живота, американец начал отползать вниз. По позиции, где только что был Николай, ударили пули. Николай сместился в сторону.
   Длинной хлесткой очередью летчик смёл двух наиболее активных американцев, но и сам едва не поплатился жизнью, вражеская пуля содрала ему кожу на голове и теперь по седым волосам обильно стекала кровь.
   -Держи бинт! - Николай швырнул ему последний из индивидуальных перевязочных пакетов и, не целясь, разрядил магазин в наступающего противника. А пули начали бить столь часто, что показалось пошёл градовый ливень. Николай какое-то время вообще лежал, не смея поднять голову, лишь вертолётчик продолжал отстреливаться. Его бело-алая повязка мелькала то здесь, то там. Наконец Николаю удалось, переползая, найти подходящее местечко и высунуться, не опасаясь сразу же получить пулю. Он заметил укрывшегося среди камней снайпера. Казалось, тот смотрел прямо на него, но не видел. Возможно потому, что на Николая падала тень от камня, а возможно ловил в прицел другую цель. Николай постарался удержать мушку, она прыгала. Николай выровнял дыхание, даже на секунду закрыл глаза, а когда открыл, всё сошлось - целик, мушка, стекло оптического прицела. Не медля потянул спусковой крючок, громко хлопнуло. Прежде чем исчезнуть, отползя назад в укрытие, он не сдержался и посмотрел на результат работы - ствол снайперской винтовки клюнул вниз, и никакого шевеления. Тишина - труп. Противник начал обходить с фланга. Одну за другой Николай отправил туда две последние гранаты. Саид сделал то же самое. На несколько секунд продвижение застопорилось, затем американцы вновь перешли в атаку. Первого ворвавшегося на позицию солдата Николай, лежавший на спине, сшиб короткой очередью в шею. Перекатился, юркнул за соседнюю скалу, оказавшись там плечом к плечу с Саидом. Раны Саида кровоточили. Побледнев лицом, он сидел на большом сером валуне и, кажется, не имел сил, чтобы подняться.
   -Уходи, шурави, уходи, я их задержу, - прошептал Саид, пытаясь одной рукой сменить магазин.
   -Вдвоём, только вдвоём, - твердил Николай, а американцы вдруг прекратили атаку. Ответ нашелся двумя минутами спустя, когда донесся рокот приближающихся моторов. Николай поднял взгляд вверх ...две пары "Апачей" заходили на цель.
   -Уходи! Уходи, шурави, надо уходить! - требовал лежавший за скалой афганец, но Николай отрицательно покачал головой. Устроившись поудобнее, он упер приклад автомата в плечо, тщательно прицелился и замер, выбирая момент открытия огня. Нажал на спуск, видно каждую пулю, бьющую в чёрный нос пикирующей машины. Магазин кончился. Вертолёт, снижаясь, подлетал всё ближе, но его пушки молчали. Николай наблюдал за приближающейся смертью, практически не таясь, вдруг он увидел, как вырвались и к хищно ощерившемуся AH-шестьдесят четвёртому полетели три дымных струи. Один из этих дымных хвостов врезался в вертолет и растекся по нему черным взрывом. "Апач" вздрогнул, накренился, быстро теряя скорость, понесся к земле, рухнул на позиции "рейнджеров" и заскользил, покатился по склону, разбрасывая вращающимися лопастями камни и добывая войне всё новые и новые жертвы. Второй вертолет, ведомый столь самонадеянно снизившимся ведущим, попытался, отвернув в сторону, набрать высоту, но поздно - за ним тоже потянулся шлейф дыма, но другой, более толстый и насыщенный цветом. Пилоты предприняли противоракетный манёвр - задымились, вспыхивая многочисленные маленькие солнца, но тщетно - ПЗРКа "Игла-3", не "раздумывая", выбрала истинную цель, слегка изменила направление и "Апач", вздрогнув, мгновенно провалился вниз. Экипажу не хватило высоты что бы спастись. Удар. Острая скала смяла кабину и раздавила обоих пилотов. Откуда-то из утробы металлического зверя вырвалось пламя. Чёрный дым потянул к небу. Выстрелы прекратились. Николай приподнял голову и посмотрел вниз. Американцы, покидая с таким трудом отвоеванные позиции, спешно отступали.
   -Михалыч, - спускавшийся с высоты Эд размахивал раструбом гранатомёта. - Ты видел, Михалыч, ты видел? Ты видел, как мы его? Ты видел, как мы его сделали?
   -Бинты есть? - Николай показал рукой на окровавленное плечо Саида, - перевяжи.
   Вслед за Эдуардом, таща на плече тяжёлый РПГ-7, перескакивая с валуна на валун, спускалась Алла. - Из портпледа, болтавшегося за её спиной, торчали запасные выстрелы.
   -Ты жив... - Алла села на камень и отвернулась. В последний миг Николай заметил, что по её щекам бегут слезы. Стало трудно дышать. Николай встал, подхватил автомат и начал спускаться.
   -Ты куда? - окликнул его Эд, стоявший на коленях и оказывавший первую медицинскую помощь раненому.
   -Да так, - неопределённо ответил тот.
   -Ну да, - согласился Эдуард,- только поторопись, надо уходить. А то американцы опомнятся...
   -Хорошо, я быстро, - Николай не останавливался. Непонятные самому себе переживания теснили грудь, заставляя стучать сильнее и без того уставшее сердце. Не таясь, он спустился на позиции, совсем недавно занятые неприятелем. Тут и там виднелись успевшие потемнеть пятна крови. Продолжая внимательно поглядывать по сторонам, сел на небольшой камень. Вид искорёженной техники, отдельно взятая картина хаоса притягивала. Факел, чёрный дым, уходящий вверх и груда скрученного смятого металла, окруженного сотней разновеликих рваных обломков. Николая знобило, камуфляж, мокрый от пота, испарял на ветерке напитавшую его влагу и давал столь необходимую и одновременно излишнюю прохладу. В камнях что-то блеснуло. Николай встал, сделал несколько шагов и увидел лежавший на окровавленной каменной плите массивный бинокль зелёно-камуфлированного цвета. Николай спустился ниже, нагнулся, поднял оптический прибор, вытер видневшуюся на нём кровь о собственную штанину и, подтянув ремешок, повесил на шею.
   -Михалыч, ты скоро? - донесся недовольный голос Каретникова.
   -Иду, уже иду, - тихо отозвался Николай, начиная подниматься к ожидающим спутникам.
  
   Алла по-прежнему сидела на камне, над ней, как курица над цыпленком, обнимая за плечи и что-то нашёптывая, нависал старший лейтенант Шпак.
   -Всё, поднялись и теперь быстренько делаем ноги! - скомандовав нарочито бодро, Николай сунул бинокль в валявшийся среди камней рюкзак и, накинув его на плечи, поспешил наверх к ожесточённо жестикулирующему Исмаилу. На Аллу он даже не посмотрел.
  
   -Да у них тут настоящая пещера Али-Бабы! - пока они поднимались, Эдик просвещал Николая. - Есть всё. Можно вооружить маленькую армию. ПТУРы, граники, ящики с патронами, даже три ПЗРКа "Игла", теперь два. Нет, ну ты видел, как мы их уделали? - восторг от совершённого его буквально пьянил. - "Апач", "Апач", вот тебе и "Апач", горит как сука, - сделал вывод Каретников.
  
   Исмаил, Лёха, Ахмад и Геннадий ждали наверху.
   -Надо спешить, они не простят, - Исмаил-хан показал на остовы "Апачей", - американцы скоро вернутся.
   -Идем.
   -Лёха, Эд, помогите Саиду, - бывший афганский лётчик, поддерживаемый Шпаком, передвигался с трудом. Повязки пропитались кровью, но больше не кровоточили.
   -Да запросто! - отозвался Лёха и, оттеснив с дороги тяжело бредущего Геннадия, поспешил к афганцу.
   -Я сам! - попробовал отмахнуться тот, но куда там. Ребята подхватили худое тело с двух сторон и буквально на руках потащили вверх. Чуть приотставший Лёнька нёс оружие раненого, Алла, понуро опустив голову, шла следом.
  
   Около тщательно замаскированной пещеры они остановились только для того, чтобы забрать рюкзаки с имуществом.
   -Да не стану я его оставлять! - донесся возмущенный голос девушки.
   -Да зачем он тебе? - попробовал возразить Лёнька.
   -Пригодится, - прозвучало несколько тише, но не менее твёрдо.
   -Да он же тяжелый! - Шпак не собирался отступать.
   -Тебе какая разница? Понесу же я! - зло огрызнулась Алла.
   -Понесёт она, - это уже хмыкнул Лёха и, тут же заполучил подзатыльник.
   -Так ты ещё два запасных выстрела собралась тащить! - закинув оружие за спину, Леонид потрясал перед собой руками.
   -Отстань! - Алле, по-видимому, надоело препираться.
   -Пусть она тащит свой гранатомёт, - снисходительно проворчал Эдуард, - а мы понесём её.
   -Да пошли вы... - Алла не сдалась.
   -Рафик, - тихонько окликнул Николая второй летчик по имени Ахмад.
   Николай вопросительно поднял брови.
   -Мы остаёмся, прикрывать уход. Мы решили, - афганец нежно поглаживал цевьё своего автомата, лицо его пребывало в спокойствии и лишь зелёные глаза наполнялись печалью несбывшихся надежд.
   -Нет, - Николай поднялся, стряхивая с себя и наполнявшую мышцы усталость, и давившую на сердце тяжесть ожидания. - Пойдут все, и я не спрашиваю вас, что вы хотите или что желаете. Это приказ. Хотите умереть? Скажите, - Николай не двусмысленно поднял ствол своего автомата, - нет, поднимаемся и идём, я не для того освободил вас, чтобы вы вновь оказались в рабстве.
   -Мы не сдадимся, - прохрипел Саид.
   -Вставайте и идите, - Николай шагнул вперёд и нарочито грубо схватил за плечо Ахмада. - Либо вместе, либо...
   Летчики молча переглянулись.
   -Мы пойдём, - прохрипел Саид и, опираясь на плечо друга, поднялся на ноги. Действие далось ему с трудом, на бледном лице выступил пот, но, пересилив себя, он сделал шаг вперёд, один, второй, третий.
  
   Камни, сплошные коричневые камни, без единого клочка зелени, неровные, топорщащиеся один над другим, серость и тут же рядом завораживающая красота, стоит только бросить взгляд вдаль на поднимающиеся в поднебесье пики, украшенные белыми шапками за тысячелетия спрессованного в монолит льда. Несмотря на движение вверх и недостаток кислорода, шлось легко. Нежарко - забрались достаточно высоко, чтобы почти не ощущать поднимающегося снизу жара, а ветер, налетающий с вершин, так и вовсе приносил холод.
   Но вскоре американцы дали о себе знать - донёсся рокот реактивного двигателя.
   -Рассредоточиться, быстро! - заорал Николай, понимая, что произойдёт в следующую минуту. Люди бросились в разные стороны. Алла споткнулась и плашмя растянулась на каменной плите. Не давая ей подняться, Николай навалился сверху.
   -Закрой уши, открой рот, - успел выкрикнуть он, прежде чем земля вокруг вздыбилась и опрокинулась десятками падающих валунов. Удар расколол Землю, каменная твердь вздрогнула. В ушах рёв реактивного двигателя, и следом новый удар потрясающий окружающие горы. Самолёт вышел из пике, уходя на новый заход, а с небес уже падал его напарник. И вновь горы наполнились звуками разрывов, на этот раз многочисленных и не таких громких, но от того не менее леденящих кровь. Американские штурмовики раз за разом заходили на цель, сбрасывая смертоносный груз. Сделав последний заход, оба штурмовика на форсаже взвились в небо и, круто развернувшись, взяли курс на аэродром базирования. Выбитая из камней пыль постепенно уносилась ветром.
   -Живы? - Николай перевернулся на спину.
   -Спасибо! - поблагодарила Алла.
   Николай промолчал.
   -Как там наши? - произнёс он, поднимаясь на ноги. Рюкзак он сбросил на камни.
   -Наши целы? - Алла приподнялась на локте, стала оглядываться по сторонам, ей виднелась только нога отчаянно матерящегося майора Каретникова.
   -Лёх, Лёнь, Ген? - позвал Николай. Держась за уши, навстречу ему поднялся старший лейтенант Шпак, чуть в стороне, уткнувшись лицом в ладони, постанывал Леха, Саид находился рядом, чуть дальше виднелись лохмотья Ахмада, отряхивая пыль, поднялся Исмаил, Геннадия нигде не было. - Генка? - окликнул Николай пропавшего Шамова. Никто не ответил. Он пошел дальше, обходя валуны и разглядывая точки от попаданий реактивных снарядов. В том месте, куда угодила первая бомба, в камне оказалась выгрызена приличных размеров воронка, а Генки нигде не было, разве что камни вокруг этой самой воронки имели неестественный грязно-бурый цвет, а под одним из валунов трепетал под ветром клочок зелено-ржавой материи. Николай шагнул к нему и едва не поскользнулся, камень под ногами, тот самый грязно-бурый камень был скользким от влаги.
   Николай попятился, отступая с залитого кровью участка.
   -Господи, неужели это... - взгляд побежал по сторонам. Клочки разодранного рюкзака прилепились к одинокой скале, черный кусок автомата валялся под её основанием.
   -Михалыч, ты где? - донёсся голос Эдика.
   -Иду, - отозвался Николай, продолжая ещё некоторое время стоять и глядеть вокруг в ожидании чуда.
   -Михалыч, - послышалось недовольное.
   -Иду я, иду, - Николай развернулся и пошёл прочь от страшного места, смоченная кровью каменная крошка, заскрипев под ногами, осталась позади.
   -Где тебя носит? - Эдуард вышел навстречу.
   -И Генка куда-то запропастился, - озабоченно оглядывалась по сторонам Алла.
   -Всё, нет больше Геннадия, - лицо Николая выглядело достаточно мрачным, чтобы ни у кого не появилось желания задать вопросы.
   - Наколки срезать будем? - Лёха всё ещё морщился, его била дрожь, но он уже начал соображать.
   -Не с чего, - бросил Николай, забирая свой рюкзак из рук Эдика.
   -А похоронить? - робко предложил всё тот же Лёха, и нервы Николая сдали.
   -Я же сказал, нечего там хоронить, ясно? - зло выкрикнул он. - Ни хрена от него не осталось, ни косточки! Всего по камням размазало. Кто хочет удостовериться - иди смотри. Идите, здесь рядом! - закинув за спину рюкзак, он направился к хмурому Исмаилу. Подойдя к нему, обернулся. Вся компания молчаливо уставилась куда-то под ноги. Николай проследил за их взглядами и невольно поморщился - на светлых камнях красным цветом отпечатывались подошвы ботинок.
  
   -Похоже, они нас не видели, - Эдик прихрамывал, один из кусков камня упал ему на ногу, теперь по бедру растекался большой синяк, - били по площадям.
   Николай согласно кивнул.
   -Как считаешь, американцы успокоятся? Летчики наверняка записали нас на свой счёт. - Он сплюнул, потянулся к карману. Но вспомнив, что давно бросил курить, выругался.
   -Американцы - не знаю, но Маклейн будет рыть носом землю до тех пор, пока не пощупает наши трупы. Вот увидишь, уже сегодня к вечеру над этими горами снова будут мотаться пендосовские вертушки.
   -Не будут, - уверенно возразил Эд, - высокогорье. Не рискнут. Побоятся.
   -Может и не рискнут, но вояк вслед за нами отправят.
   -Отправят, - согласился Эд и решительно заявил: - Домой приеду - напьюсь.
   -Поддерживаю, - откликнулся идущий чуть впереди Лёнька. Николай усмехнулся и посмотрел на раненого Саида. Тот немного оправился, и сейчас, когда тропа вилась относительно ровно, шёл сам, без посторонней помощи. Ветер становился всё более свежим, в нём чувствовался запах тающего льда.
   -А ночью мы вздрогнем, - Эдуард зябко поёжился, прошёлся взглядом по белым шапкам гор.
   -И не поспоришь, - солнце опускалось к горизонту, и по отрогам поползти тени.
   -Я предлагаю идти.
   -Ночью? - глаза Эдика расширились.- По горам?
   -Не всю ночь, а пока хоть чуть видно. Потом немного отдохнуть и ближе к утру при свете луны продолжить. Чем больше мы сегодня-завтра пройдём, тем труднее нас будет отыскать.
   -Мы не сможем идти круглые сутки, - Эд понизил голос до едва уловимой слышимости, - мы и без того едва плетёмся.
   И раненый Саид и контуженный Лёха не могли поспевать за остальными, а нести их на себе не хватило бы сил. Хуже всех себя чувствовал Рудин, он уже несколько раз останавливался, и его долго, мучительно рвало. И тогда приходилось садиться и ждать.
   Солнце, вот только что ещё ярко светившее, вдруг рухнуло, упав за один из вздымающихся в небо пиков. Со всех сторон набежали серые тени. На серо-коричневых камнях они становились черными, поглощая быстро скукоживающееся пространство. И совсем скоро мир сузился до расстояния десяти шагов.
   -Дальше идти нельзя, - Исмаил встал, - круто, узко. Можно сорваться. Упасть. Здесь спим, - его рука очертила скорее угадываемую, чем виднеющуюся во тьме небольшую, почти квадратную площадку.
   -Горелка есть? Кофейку хочется, - сообщил Эдуард.
   -В рюкзаке, - ответ вырвался машинально, но сообразив, что к чему, Николай запротестовал. - Тебя что, контузило? Ночь, какой на хрен чай-кофе? Запалимся сразу. Пендосы наблюдателя на горе выставят, и получи фашист гранату. Никакой горелки!
   -Здесь можно, - вмешался в разговор Исмаил Хан. - Маленький костёр можно, тут скалы кругом, - он замолчал, видимо обдумывая слова. - Мешок, каменный мешок, никто не увидит. Самолёт только если над головой пролетит.
   -Вот, а ты говоришь, наблюдателя, наблюдателя, - довольный своей правотой, Эдик полез к брошенному на камни рюкзаку. Найдя там газовую горелку, он принялся чудодействовать со своей полуторалитровой кружкой. - Вот, на всех хватит, - сообщил он, когда сине-розовое пламя лизнуло тонкое металлическое дно.
   -Саид, Ахмад, давайте к нам! - Николай позвал усевшихся в сторонке лётчиков. Те не стали отказываться, а поблагодарив за приглашение, подсели к остальным.
   Вода вскипела быстро. От души насыпав в кипящую жидкость кофе и сахар, Эдуард отхлебнул несколько глотков и передал кружку Николаю. Тот отлил немного кофе в свою кружку и передал её Алле.
   -Спасибо, - их пальцы соприкоснулись.
   -Не за что, - по небу прокатилась падающая звезда.
   -Ты пить собираешься или так и будешь сидеть с открытым ртом? - недовольно пробурчал Каретников.
   -Эд, отвали, - ответив Эдду, Николай с наслаждением отпил из его кружки, посмаковал, хлебнул ещё разок и передал горячую посудину дальше.
   -Лёня, первую смену отстоять сможешь? - Николая клонило в сон.
   -Да.
   -Разбудишь.
   С трудом не дав векам сомкнуться, Николай расстелил коврик, достал из рюкзака спальник, лег и мгновенно уснул, так и не успев вытащить спальник из компрессионного мешка.
  
   -Михалыч, - позвал Леонид, тихонько тормоша Николая за плечо. - Вставай, время.
   -Как штык, - так же тихо отозвался Николай.
   Нащупав автомат, он начал тихонько подниматься. Луна взошла на небосклон и осветила спящих. С удивлением он заметил, что рядом с ним, укрывшись его спальником, спит Алла. Тихо похрапывал Эд, стонал и всё время ворочался Леха, два афганских вертолетчика лежали с краю, укрывшись одним спальным мешком. Исмаил прикорнул чуть в сторонке, набросив на себя какой-то плед и крепко даже во сне обнимая автоматный ствол.
   -Ложись, - Николай показал Леньке на своё место, но тот отрицательно покачал головой.
   -Я здесь лягу, - Шпак кивнул на застеленное ковриком местечко между Лёхой и Аллой.
   -Спи, - подхватив рюкзак, Николай вышел из круга отдыхающих людей, поднялся повыше, нашёл местечко поукромнее и, сев на рюкзак, принялся бдить. Достав из рюкзака половинку лепёшки и отрезав кусок вяленого мяса, он принялся кушать. Стояла тишина, в небе летел, подмигивая звездам, одинокий спутник. Очередная "звезда", падая, прокатилась по небу. К концу смены Николай прилично замерз, так что пришлось приседать и отжиматься.
   Эдик пришёл на смену сам. Николай вернулся к себе на коврик и, привалившись к боку спящей девушки, уснул сном праведника.
   Утро наступило чересчур быстро...
  
   Самолёты и вертолёты американцев появлялись над горами несколько раз, но каждый раз немного севернее.
   Солнце клонилось к полдню. Перевалив на западную сторону хребта, они начали спуск в расстилающуюся у подножия гор обширную зеленую долину, разросшуюся на плодородных землях некогда процветающего, а сейчас полностью разрушенного кишлака.
   Двигаясь по тропе, они преодолели узкий, нависающий над пропастью, карниз, миновали скальник, и теперь спускалась по следам селевого потока. Под ногами шуршала каменная осыпь, состоявшая из небольших, размером с мелкую дыню, округлых камней, так и норовивших выскользнуть из-под подошвы ботинок.
   Неожиданно Исмаил резко ушел в сторону, Николай сделал то же самое и, вскинув к плечу автомат, затаился за небольшим тёмно-коричневым обломком скалы. Шедшие следом повторили манёвр и тоже застыли, вслушиваясь - предохранитель снят, палец на спусковом крючке. Осыпался камень, палец выбрал свободный ход. Тишина. В лицо бьёт ветер, одновременно принося и заглушая звуки. Что-то мелькнуло среди разнокалиберных валунов, разбросанных ниже по склону, но слишком быстрое, чтобы это могло принадлежать человеку. Палец расслабился, отпуская поджатый спусковой крючок, и в следующее мгновение в сорока метрах словно взлетев, перед изумлёнными взорами выскочило большое сильное стройное животное. Заметив людей, оно, затормозив всеми четырьмя копытами, встало, фыркнуло, повело рогами, словно угрожая неожиданно появившейся преграде и, вскинув голову, понеслось прочь, с легкостью перепрыгивая встречающиеся на пути каменные преграды.
   -Ух ты, и напугал же, сволочь! - высказался Эдуард, поднимаясь на ноги.
   -Вот скотина! - разглядывая порванную штанину, прошипел Ленька.
   -Красивый! - прошептала Алла, заворожено глядя вслед убегающему зверю. - Олень? Олень, да?
   -Козёл, - продолжал ругаться Лёнька.
   -Мархур, - уважительно поправил Исмаил.
   -Винторогий козёл, - добавил Николай, возвращая предохранитель в крайнее верхнее положение.
   -Всё равно козёл, - Шпак оставил штанину в покое и теперь глядел вслед убегающему животному сквозь прорезь прицела. - На шашлычок бы его - козла.
   -Тебя бы на шашлычок и сам ты козел! - обиделась за зверя Алла. - Мархур - красиво.
   -Пошли, надо как можно скорее спуститься вниз в зелёнку.
   -Кам-кам осталось, спустимся, много отдохнём, - сообщил Исмаил, но на его лице Николай не увидел радости от предстоящего отдыха.
  
   Спустились довольно быстро. Исмаил, отлично знавший дорогу, петляя среди часто растущих деревьев и огибая разрушенные дома, привел их к небольшому домику, стоявшему на берегу затерявшейся среди деревьев речушки с быстро бегущей и прозрачной до синевы водой.
   -Отдыхать станем здесь, - сказал Исмаил. Сказал, тяжело опустил на землю рюкзак, не сел, а буквально упал рядом. Упал, закрыл глаза и теперь едва заметно зашевелил губами.
  
   Они немного перекусили. Именно немного, путь предстоял ещё неблизкий, и следовало начинать экономить пищу. Хорошо хоть не пришлось экономить воду. Даже в горах им дважды попадались падающие со скал ручейки, которые, уже буквально через десяток метров ныряли в расселину, чтобы вновь появиться на поверхности лишь у самого подножья гор. Когда они закончили трапезу, Николай огляделся и, не увидев Аллы не на шутку встревожился. Сунув опорожнённую кружку в рюкзак, он встал и, никому ничего не сказав, отправился на поиски исчезнувшей девушки. Держа оружие наготове, он двинулся вдоль речушки вниз по течению. Впереди мелькнуло светлое пятно, он раздвинул ветви и замер в неподвижности, окаменел...
   Он не хотел и не мог оторвать взгляд от открывшегося зрелища. Алла, закрыв глаза и запрокинув назад голову, стояла по щиколотку в воде, подставив своё обнажённое тело лучам жадно взирающего на неё солнца. Её русые волосы, разметавшись по плечам, взлетали под порывами налетающего ветра. Наконец Николай нашёл в себе силы отвернуться и, стараясь, чтобы под ногой не хрустнула ни одна ветка, побежал прочь. Гулко барабанило сердце. Он вернулся к остальным.
   -Михалыч, где тебя носит? - спросил голый по пояс Эдик.
   -Да местность осматривал, - Николай отвернулся, чтобы никто не увидел выступившую на лице краску, повёл рукой в сторону. - Туда ходил, туда...
   -Ты, кстати, Аллу не видел?
   -Нет, - поспешно ответил Николай.
   -Куда делась... Ладно, ты давай вверх по течению подходи, там заводь есть. Исмаил сказал. Искупаемся. Одежду простирнём. Все ушли. Я только тебя ждал.
   -Ты иди, я сейчас, - Николай вздохнул, - я пока на охране побуду. А то больно мы расслабились, как бы не вышло чего.
   -Постой на охране, постой, - в голосе послышалась насмешка, "мол, знаю, кого ты охранять собрался", - но Исмаил сказал, здесь опасаться нечего. День жаркий, с вертолётов за кронами деревьев нас не разглядят, а на технике к кишлаку незаметно не подъехать. Если что, услышим сразу.
   -Нет, я посижу.
   -Как хочешь, - и Эд, перестав настаивать, отправился к Исмаиловской заводи.
  
   Николай присоединился к купающимся минут через пятнадцать. На насмешливый вопрос Эдда:
   - А кто же на охране? - беспечно махнул рукой:
   -Вечность, - и, не раздеваясь, скинул лишь берцы, осторожно ступил в реку. Вода показалась обжигающе холодной, ступни будто обдало осыпавшимся снегом, он сделал ещё один осторожный шаг и, поскользнувшись на камне - голыше всем весом, подняв кучу брызг, плюхнулся в заводь. Сгрёб руками, оттолкнулся ногой, встал.
   -Уф, блин, уф, блин, - махнул ладонью по лицу, сгребая остатки воды, провел пятернёй по волосам, откидывая их на сторону. Вновь, теперь уже медленно, опустился в реку. Речные струи били в грудь. Постояв пару минут в воде, вышел на берег, разделся, несколько раз прополоскал одежду в воде, отжал и повесил на ветви ближайшего дерева.
   -Хорошо, - Эд лежал на теплой траве и блаженно щурился.
   -Хорошо, - согласился Николай.
   -Хобасти, - поддакнул лежавший неподалеку, но так и не снявший мокрой одежды Исмаил.
   Выстиравшие свои лохмотья летчики сидели на корточках. Раны на теле одного из них воспалились и имели нездоровый вид. Дождавшись, когда одежда слегка подсохнет, они, облачившись в неё, возвратились к "дому". Все пошли в его тень, а Николай, сев на берегу речушки, задумался.
   Звуки её шагов невозможно спутать с чьими-то иными. Едва заслышав их, Николай обернулся. Алла стояла совсем рядом. Маленькие босые ступни по щиколотку утопали в изумрудной траве. Она улыбалась.
   -Мархур, какой он? Ты что-нибудь про них знаешь? - сев рядом спросила она. Ему сразу стало жарко.
   -Мархур или, по - другому, винторогий козел обитает во многих странах, в том числе в Афганистане, Пакистане и Индии, но нигде не встречается в больших количествах. Внесен в "Международную Красную Книгу" как исчезающий вид. Крупное, красивое животное, самцы бывают весом до ста килограммов, самки значительно легче. Длина рогов у старых животных может достигать полутора метров. Живут в горах на высотах до четырёх тысяч метров. Питаются... - Николай рассмеялся, - питаются растительностью.
   Она рассмеялась вслед за ним.
   -Михалыч, - Эд появился как всегда не вовремя. - А, Алла, и ты тут. Это хорошо. Пойдемте, Исмаил сказал, разговор есть.
  
   Когда они зашли во дворик выбранного для ночёвки дома, Исмаил сидел на корточках и вид его был печален. Они уселись вкруг него, и он, помолчав ещё какое-то время, вздохнул:
   -Раньше я не хотел вам говорить, но нас здесь никто не ждёт. Обычно мы встречаемся здесь, передаём товар и уходим, - начал пояснять Исмаил. - Иногда я или кто-то из моих братьев сопровождает товар до заграницы. Два раза я бывал в России. Чаще всего, приходя сюда, мы делаем телефонный звонок. Через день - два к нам приезжают партнёры. На случай, если что-то случается со связью, наши партнёры по бизнесу приезжают каждые десять дней. Вчера было десять...
   -Значит, мы опоздали, - Леха озвучил появившуюся у всех мысль.
   -Да, опоздали. Я не правильно посчитал дни, - Исмаил понурил голову и тут же попытался оправдаться, - но мы не успевали, даже если бы шли ночью.
   Тягостное молчание.
   -День - два говоришь? - Эд, похоже не унывал, - ерунда. Мы готовы подождать. Доставай телефон, звони.
   -У меня нет телефона...
   -Как нет телефона? - Эдик даже привстал.
   -Он был у Маулави в разгрузке, - сообщил Исмаил. - Что делать дальше - я не знаю. Ждать десять дней нельзя.
   -Да, за десять дней нас тут десять раз найдут и двадцать раз выпотрошат. Не те, так другие. А скорее и те и другие, - Эдик начал пересчитывать оставшиеся в разгрузке магазины. - А самим до границы добраться никак? Я так понимаю, что здесь не так далеко. Или что?
   Исмаил ответил:
   -Пустыня. Мы не дойдём. Даже если нас не обнаружат.
   -Понятно, - Эдуард наконец-то закончил пересчитывать свои боеприпасы. На этот раз мы молчали долго.
   -А если, - Саид поднял голову, затем замолчал, опустил её вниз. Видимо, собственное предложение показалось ему излишне фантастическим.
   -Говори, Саид, говори, - подбодрил Николай.
   -Я... мы слышали, как Хамид говорил, что в Ташкургане, в том месте, где стоял советский полк, сейчас размещён полевой аэродром американцев.
   -А нам- то что? - перебил его Шпак.
   -Погоди, Лень.
   -Нет, нет, - Саид начал отмахиваться от собственной идеи, - захватить аэродром нашими силами невозможно.
   -Вы предлагаете захватить аэродром? - ухмыльнулся Эдик.
   -Это круто! - воодушевился Лёха.
   -Предположим, аэродром мы захватим, - вклинился в разговор Николай. - Точнее, как я понимаю, весь его нам захватывать не требуется, достаточно завладеть одним из вертолётов, я прав?
   -Да, можно и так, - согласился до того молчавший Ахмад.
   -А кто должен будет управлять этим вертолётом? - вопрос был не без подначки, и Николай задал его специально.
   -Мы, - пилоты переглянулись.
   -Но вы же не летали больше десяти лет? - скептически заметил Николай, но пилоты только усмехнулись.
   -Тот, кто летал под огнём врага, забыть свою машину не сможет. Да, полетит хуже, но забыть... - Саид покачал головой.
   -Вот именно, свою, вы же летали на советских машинах!
   -Советские и Штатовские машины не отличаются столь принципиально, - теперь Николай видел перед собой профессора, читающего лекцию юному студенту. - К тому же мы изучали управление американскими машинами и даже пару раз летали, - улыбка превосходства афганского пилота стала ещё шире.
   -Раз всё выяснили, - Эд взял руководство в свои руки, - можно приступить к разработке плана, а то скоро начнёт темнеть, и надо будет выдвигаться.
   -В ночь мы не пойдём, - Николаю пришлось охладить пыл новоявленного "Рембо". - Ночью мы слепы, а они будут видеть живые организмы лучше, чем днем. Сегодня ложимся спать, завтра рано утром встаём, выдвигаемся поближе к аэродрому и, - Николай вытянул из рюкзака и показал бинокль, - ведём наблюдение. А там по муке. Если получится выяснить всё необходимое, то, возможно, начнём действовать завтра же днём, нет - ждём ещё сутки. Но нападать в любом случае придётся днём, но никак не ночью.
   -Вот ведь гад! - довольно осклабился Эд. - Потиснул целого майора и командует! Что ж, спать так спать. Чья очередь караулить первому?
  
   На дежурство Николай заступил первым. Измученные переходами, смертями, полуголодные, смыв с себя пот и получив надежду, люди довольно долго не могли угомониться. Эд спорил с Исмаилом на какую-то религиозную тему, Лёха, Леонид слушали воспоминания афганских вертолётчиков.
   Николай отделённый ото всех стеной дувала, сидел на расстеленном коврике и вслушивался в окружающие звуки. Темнело, утомившиеся спорщики разошлись по своим "постелькам", слушатели и рассказчики провалились в сон. Окружающая мгла подступала медленно - вначале исчезли дальние деревья, затем растворились крыши соседних домов, потом темнота подошла вплотную. Наконец ночь поглотила все, даже вытянутую вперед руку.
  
   Послышались её шаги. Совсем рядом босые ступни по щиколотку утопали в траве.
   -Алла? - тихо спросил Николай и почувствовал на своих губах её пальчик. Она опустилась на колени. Её маленькие ладошки уперлись в его грудь, заваливая его на спину.
   -Алла, - тихо очень прошептал он. - Что ты делаешь, Алла? - кровь бешено колотилась в висках. - Я же...
   -Пусть... - её дыхание стало прерывистым.
   ...а как же...
   -Пусть...
   -Но я ведь...
   -Молчи, молчи... - долгий вздох. - Если мы завтра умрём, то я хочу быть сегодня с тобой.
   Автомат лег на землю на расстоянии руки. В четыре руки они стянули разгрузку, брюки, у неё ниже пояса уже ничего не было. Он схватил её за плечи...
   -Я сама, - прошептала она, - лежи...
   Он замер, дрожа всем телом так, будто это должно было случиться в первый раз в жизни, коснулся руками талии. По её телу прошла встречная волна дрожи. Сидя сбоку и прислоняясь бедром к его бедру, Алла нагнулась, коснулась губами его губ, её набухшие груди касались его кожи, её шелковые волосы щекотали его плечи, она на секунду отстранилась и тут же поцеловала его в давно небритую щеку, в шею, в ямку на груди, дотронулась до давнего шрама, нежно перебирая губами, пошла ниже, ниже и вновь вверх. Жадно впилась в его губы и вдруг рывком его оседлала, более не в состоянии сдерживать копившуюся страсть и... звезды зенита закружились в неистовой пляске.
   -Коленька! - шептала она, кусая его губы, до боли, до крови разрывая его плечи. Она сдавленно вскрикнула, навалилась на него всем весом, обессилено распластавшись на его груди. А звезды продолжали кружить в небе, он осторожно обхватил её за талию, она помогла, они перевернулись, и все началось сызнова.
   Этой ночью они позволили выспаться всем, кроме себя. Уже начала алеть заря, а они всё никак не могли налюбиться друг другом. Лишь когда стало светлеть, она отстранилась:
   -Вот и всё.
   Он коснулся пальцами её волос.
   -Я люблю тебя! Не знаю, когда я это понял, возможно, в тот день, когда мы вместе лежали под падающими бомбами, возможно чуть раньше, когда ты не захотела оставлять меня одного.
   -Я думала... я думала... - она совсем по-девчоночьи всхлипнула, - что ты никогда уже этого не скажешь. Я тоже люблю тебя, с нашей первой встречи. А теперь скажи, что ты будешь помнить меня всегда! Скажи! Такой как я есть сейчас, скажи! - она почти плакала.
   -Конечно, я буду тебя помнить, мы же теперь всегда вместе. Всегда.
   -Нет, только эту ночь, - она поднялась и, осторожно ступая, скрылась где-то за деревьями. Он смотрел ей в след и не мог понять, что должна означать сказанная ей фраза. Он встал, не спеша оделся, дождался, когда Алла вернётся к остальным и, чувствуя на губах вкус её губ, пошел поднимать честную компанию.
   -Подъем, - тихий шёпот в иной обстановке будит не хуже резкого окрика. - Пора. Утро.
   Шорох спальников, в рассеивающемся сумраке видно, как руки первым делом касаются оружия. Ворчит спросонья недовольный чем-то Лёха, подавив стон, поднимается на ноги Саид, Исмаил, вскочив с земли, озирается по сторонам, Ленька спешит поскорее раствориться в серой тени кустов. Как будто только что проснувшись, сладко потягивается Алла, смотревший на неё Ахмад что-то бурчит и отворачивается.
   -Ты чего никого не разбудил? Проспал? - Эдик пребывает в своём репертуаре.
   -Не спалось, - соврал Николай. - Пятнадцать минут на сборы.
   Алла искоса бросает на него взгляд, на лице печальная улыбка. С северо-востока донёсся едва уловимый звук вертолетной пары - американцы по-прежнему ищут на севере.
  
   Выдвинулись, когда солнце уже вовсю играло лучами на вершинах деревьев. Жара ещё не успела забраться под их кроны, но её дыхание уже давало себя знать.
   -Идём тихо, - Николай встал впереди всех.
   Лучшего места для наблюдения Николай бы и не пожелал - полуразвалившееся здание, солидных размеров дыра на втором этаже, от взора со стороны противника её заслоняют ветви растущего перед домом дерева. В бинокль аэродром как на ладони. Колючая проволока, снизу путанка, по всему периметру на одинаковом расстоянии красные флажки - минные поля? С двух сторон контрольно-пропускные пункты, сразу же за одним из них легкие жилые модули, обложенные мешками с песком. В метрах пятидесяти от жилых построек какие-то небольшие строения, а дальше на металлической, зелёного цвета взлетке в четком ряду несколько машин обеспечения. По разным краям аэродромного поля в шахматном порядке разбросаны вертолёты. Четыре чёрных американских и три зелёно-пятнистых наших - два Ми-8 и один красавец Ми-24-тый.
   -Посмотри, - Николай протянул бинокль сидевшему на корточках Ахмаду, - какой будем брать?
   Он долго задумчиво смотрит, наконец отдаёт бинокль.
   -Ми, - коротко говорит он и, поясняя свой выбор: - Я ему доверяю.
   -Хорошо, - я тоже тебе доверяю, Ахмад.
   Они продолжают наблюдать. У каждой стоянки по одному караульному. Ещё по одному на вышках. Три человека на КПП, второе закрыто наглухо. Из дежуривших на КПП на виду из них только один. Остальные если и появляются, то ненадолго - сидят в помещении. Слышен звук работающего дизельного генератора.
   Солнце приближалось к зениту. Алла, закрыв глаза, лежала, свернувшись клубочком на расстеленном коврике, рядом дрых Лёха. Эдуард строгал из сухой палки какую-то фигурку, Саид сидел, прислонившись к стене и тяжело дышал. Ахмад хлопотал рядом. Исмаил и Леонид тихо беседовали. Становилось всё жарче и жарче. Палка в руках Эдика хрустнула. Обернувшись, Николай увидел, как тот недовольно поморщился и в сердцах швырнул незаконченную поделку под ноги.
   -Эд, подойди ко мне, - тихо позвал Николай. Каретников нехотя поднялся и переместился поближе, присел на корточки. За последние дни он исхудал, куда-то исчезло казалось бы навечно прилипшее к нему брюшко, щеки ввалились, на лбу прорезались морщины, на висках засверкала седина.
   -Тебя сменить? - по-своему истолковавший просьбу Эдуард потянулся рукой к биноклю.
   -Нет. Эд, часовые на посту меняются каждый час...
   -Что это нам даёт? - Каретников взял в руки оптику.
   -Два варианта действий.
   -И каких? - Эдик осмотрел вертолётную стоянку и теперь разглядывал автомобильную парковку. Не считая часовых, на улице никого не было - жариться на солнцепеке не желал никто.
   -Первый - напасть в середине смены. Тогда на улице будет минимум вооружённых людей.
   -И второй?
   -Атаковать точно в момент смены. И тогда у нас будет возможность сразу выбить как можно больше готовых к обороне и...
   -И погибнуть смертью героев, - закончил Эдик.
   -Вот видишь, и ты пришёл к тому же выводу, что и я. Увы, при всём богатстве выбора у нас альтернативы нет, - Николай замолчал - тогда план нападения готов. Оставалось напасть, прорваться к вертолёту и молиться, чтобы его топливные ёмкости оказались заправлены, а он сам готов к вылету. Впрочем, там три вертушки и хоть одна-то из них должна находиться в рабочем состоянии?!
   -Они оставили часовых только на вышках, - продолжая наблюдать, меланхолично заметил Эд.
   -Жара, - в таком же тоне отозвался Николай и почти тут же едва не подскочил выше крыши. - Они оставили только двух часовых?
   -Ну да, я же тебе говорю.
   -Эд, надо действовать сейчас, иначе будет поздно. ЗАВТРА у нас может и не быть.
   -Ты что всполошился? - Эд не понимал столь бурной реакции.
   -Эд, это всё меняет! Там правее, - Николай показал рукой в сторону, - зелёнка подходит к аэродрому метров на шестьсот.
   - Алла, - будить её было жалко, но необходимо.
   -Да? - прежде чем открыть глаза, она улыбнулась, но едва их открыв, улыбка сползла с её губ. - Ты меня звал?
   -Алла, ты можешь попасть из своей винтовки за шестьсот метров без оптики? - спросил Николай, и Алла задумалась.
   -Если винтовка хорошо пристреляна и при нормальных условиях стрельбы думаю да. Точно да.
   -А часовому в голову?
   -Я же сказала да, - она разозлилась.
   -Хорошо, она снимет часовых, а дальше что? - рассуждал Каретников.
   -Нам нужна машина.
   -А танк тебе не нужен? - за компанию с Аллой разозлился Эд.
   -Танки здесь к сожалению ездят не так часто, - Николай показал пальцем на пылившую по асфальту легковушку.
   -Ты предлагаешь тормознуть попутку?
   -Да, - качнул Николай головой, - банальным гоп-стопом.
   -Излагай, - Эд начал догадываться, куда клонит Николай.
   -Подбирайтесь все сюда, - негромко окликнув своих спутников и дождавшись, когда они рассядутся, Николай начал "излагать" свою задумку.
   -Алла, тебе самое сложное и ответственное. Ты и вы двое, - Николай показал взглядом на Леонида и Лёху, - отправляетесь правее, вон к тому выступу зелёнки, она там как раз подходит к асфальту почти вплотную. Алла занимает позицию на выступе, а вы, ты, Лёха, на правый, а ты, Леня, на левый фланги наблюдателями. Лёня, тебе задача - как только увидишь остановившуюся грузовую машину, всё внимание на неё. Если пару минут она стоит и из неё никто не выходит, значит, это мы. Сообщаешь об этом Алле, - я старался не смотреть на девушку, - затем мы трогаемся, и когда начнём подъезжать к КПП, Алла два раза стреляет...стоп... всё сначала... этот план не годиться... я не учёл очевидного.
   -Почему? - удивилась Алла.
   -Я планировал захватить КПП по-тихому, подойди под видом дехкан-афганцев - "скрутить одного, расстрелять остальных. Затем распахнуть ворота, ворваться на машине, добраться до взлётки, взлететь, почти как в кино. Увы, американцы - не мы. С афганцем они разговаривать не станут. Да и машину остановят задолго до КПП так что...
   -Американцы не подпустят к себе дехканина, - Исмаил подтвердил выводы Николая.
   -Значит, придётся думать...
   -А почему бы не попробовать прорваться через ограждение? - подал голос Рудин.
   -Мины, - Эд не хуже Николая разглядел многочисленные красные треугольнички.
   -Да они сто пудово противопехотные, - Лёха не собирался так легко отступать от поданной идеи.
   -Да что вы всё спорите? - вмешался в разговор Шпак. - Если у нас есть машина, то нахрена нам их хренов аэродром? Рвануть сразу на машине. Тут до границы сколько? Километров восемьдесят?! Час езды. Нам бы только до границы выбраться, а там разберёмся.
   -Разобраться то разберемся, только как в том анекдоте "так кто ж нам дасть-то?" Ты возьми лучше бинокль и погляди правее. Сам увидишь, куда дорога ведёт.
   Леонид послушно схватился за оптический прибор. Взглянул, растерянно поглядел в сторону Николая, поднес окуляры снова к глазам.
   -Да-да, так оно и есть, очередной контрольно-пропускной пункт, - Николай уже вдоволь насмотрелся на этот перекрёсток "двух дорог", одна из которых, уходящая прямо, вела на Мазари-Шариф, а вторая, поворачивающая вправо, тянулась к пограничному Хайратону. Около КПП - небольшого серого здания с перегораживающим дорогу шлагбаумом постоянно маячили два-три часовых - смешанная солянка из американских военнослужащих и солдат армии Хамида Карзая.
   -А если прорваться? - Леонид не оставлял своей мысли. - По пустыне? Перегорожена только дорога. Или вообще подъехать и расстрелять всех к чёртовой матери. Граник у нас есть...
   -Лёнь, можно и подъехать и расстрелять, - Николай выглядел усталым, - но через пятнадцать минут нас догонят вон те самые вертолёты, - он махнул рукой в направлении аэродрома, - и если вдруг случится чудо и мы доедем до моста... Ты думаешь, мост не охраняется? Или ты рассчитываешь затеряться в прибрежных камышах и переплыть реку вплавь? Так вот я тебе скажу, эти камыши еще с советских времён так натыканы минами, что... впрочем, до реки мы не доберёмся. Другие предложения у кого есть?
   -Я же говорю - через ограждение, - не сдавался Лёха. - А мины пусть взрываются, ну подспустят они шины, но мы и на дисках ограду прошибём.
   Николай задумался, забрал у Лёньки бинокль, поднёс к глазам. Если не считать бетонных опорных столбов, стоявших через каждые пятьдесят метров, всё остальное ограждение выглядело хлипким - тонкие не то трубы, не то деревянные колья, проволока "путанка", за ней, между "кольями", несколько рядов колючей проволоки. Хороший грузовик свалит всю эту лабуду с лёгкостью.
   -Так что решим? - взгляд Николая коснулся каждого - молчаливых афганцев, нарочно опустившую взгляд Аллу, Леонида, пришибленного после своего конфуза с поездкой до границы, ждущего окончательного вердикта Рудина, барабанившего пальцами по цевью автомата Эдика.
   -Может, вначале машину тормознём, а потом и думать будем? - Эду, совещание надоело.
   -Потом поздно будет. Раз новых предложений нет, слушайте мои выводы. А они таковы: ни днём, ни ночью, если часовые не спят, а надеяться на это глупо, к периметру аэродрома скрытно не подобраться. Через КПП не пройти. Не проехать. В итоге, по моему мнению, у нас остается только один вариант - тот, что предложен Алексеем. Надежды на то, что у нас всё получится, мало. Но я даже не могу предложить вам альтернативу типа "сдавайтесь в плен" или оставайтесь здесь, принимайте ислам и живите тихо, мирно. Сами понимаете, что в первом случае вас грохнут, и это без вариантов. А во втором будут ловить, пока не поймают, и опять же грохнут. Так что мы либо прорвёмся, либо нет. Так что, господа-товарищи, сейчас быстро меняем позицию. Уходим влево, к ущелью. Выходим к дороге, садимся на засаду и ждём появления любой грузовой машины. При её появлении шустро выползаем на дорогу, направляем стволы на водителя и... экспроприируем транспортное средство.
   -А дальше? - в глазах Эдуарда затаилась грусть.
   -Дальше садимся в нее и вперед с песней. Когда дорога окажется на наименьшем расстоянии от аэродромного ограждения - резко руль влево, газу и молиться, молится, молиться. Те, кто будет иметь возможность стрелять - стреляйте. У меня всё. Если у кого-то есть возражения и он желает отказаться от... - Николай замялся, не зная, как обозначить предстоящее мероприятие, язык не поворачивался назвать авантюру налётом, - задуманного, милости прошу, говорите сейчас, кому уйти, пусть уходят, и я начну распределять роли.
   Все промолчали.
   -Хоп, тогда мы с Лёхой в кабине. Алла и Лёня, вы должны кровь из носу убрать часового на вышке слева, Эд и все остальные стараются снять часового на дальней вышке, прижать КППешников и не допустить выхода личного состава из казарм. Прорвавшись через ограждение, постараемся сразу же подъехать к вертолету и загородить его грузовиком от противника. Алла, передай гранатомёт Эдуарду.
   -Я сама! - её глаза сверкнули молниями.
   -У Эдуарда больше опыта. - И предвидя её возражения: - Я верю, что ты справишься, но как меткий стрелок ты пригодишься нам больше. Твоя задача - стрелять не часто, но точно. Эд, постарайся... - и спохватившись, - у нас сколько выстрелов?
   -Три, - ответила Алла, продолжая сердиться.
   -Эд, постарайся поразить ими вражеские вертолёты, хотя бы два.
   -Обижаешь? - Эдик хмыкнул. - Я ещё в училище из РПГ стрелял тютелька в тютельку, а тут мишени большие, промазать не должен. Все три попаду.
   -Вот и хорошо. Вы трое, - летчики и Исмаил, беспокойно переглядывавшиеся в ожидании, когда же и до них наконец-то дойдёт очередь, целиком обратились во внимание, - сразу же дуете... одним словом, бежите к вертолёту и начинаете готовить его на взлет. И никаких стрельб. Исмаил, особенно это касается тебя. Ты с летчиками. Охраняешь, если надо помогаешь, понял?
   Исмаил понимающе кивнул.
   -У меня вроде бы всё. У кого что есть добавить?
   -Ладно, ни пуха нам, что ли?! - пожелал Эдик.
   -К чёрту! - ответил Николай. - Выдвигаемся.
  
   Шли быстро настолько, насколько это позволяло состояние раненого Саида, но, несмотря на его ранение, переход занял буквально считанные минуты. Дойдя до намеченной точки, Николай остановился и застыл, оглядываясь вокруг. Густые кустарники примыкали прямо к трассе.
   -Эд, Лёха, вы остаётесь с этой стороны. Исмаил со мной, Алла и Леонид на подстраховке. При появлении грузовика выходим на дорогу, когда до него останется метров пятьдесят.
   -А не далеко? - Лёха усомнился в правильности принятого решения. Пришлось пояснить:
   -Пятьдесят метров - как раз нормально, чтобы водитель успел затормозить.
   -А если наоборот, газ втопит? - Лёха выдал справедливый контраргумент.
   -Для того, чтобы не втопил, мы выходим с направленными на него стволами, а ты, Эд, - Николай обратился к продирающемуся сквозь куст Каретникову, - лучше гранатомёт на плечо заранее положи, резко не вскидывай, а то напугаешь водилу, крутанёт с перепугу баранку и в кювет. Нам аварийность на дорогах ни к чему.
   -Начнёт разворачиваться или задом пятиться, стрелять? - правильный вопрос, заданный Лёхой, требовал ответа.
   -Нет, попробуем добежать и остановить. А вот если нас какой гад раздавить задумает, тогда... Всё, пошли... - Вот блин, уже едет, - Николай увидел вынырнувшую из ущелья "Татру". И решившись, махнул рукой, - работаем.
   Выскочив на ленту асфальта, они перегородили чадящему гарью грузовику дорогу. Видавшая виды машина, тормознув, пошла юзом. Не дожидаясь, когда "Татра" остановится, они рванули навстречу.
   -Живо из машины! - орал Николай, делая красноречивые жесты стволом и выгоняя из кабины и водителя, и сидевших в ней пассажиров. С полсотни дехкан находилось в кузове.
   -Все вниз, живо! - орал на них Эдик, к его голосу присоединились требовательные возгласы Измаила.
   Протестуя, громко возмущались напуганные, но никак не желающие слазить пассажиры. Упала клетка с перевозимой горной куропаткой, Николай увидел, как пошел в ход приклад Исмаиловского автомата. Эд помог спрыгнуть какому-то древнему деду. Шум, гам. Водитель - старик, которого Николай, схватив за шиворот, буквально вырвал с водительского сиденья, откровенно плакал. Мысленно выругавшись, Николай полез в карман разгрузки, достал пачку банкнот - "наследство", доставшееся от Джона Маклейна. Отделил значительную часть, и не без сожаления, бросил старику в руки.
   -Поехали, - Николай поставил на подножку ногу, собираясь сесть за руль.
   -А может я? - из-за кабины появился Рудин. На немой вопрос "С какой стати?" ответил: - Я водителем на КАМАЗе, три года стаж...
   -Садись! - И повернувшись к остальным, - какого хрена медлим? В кузов! Живо!
   Застучали о железные борта подошвы берцев.
   -Михалыч, все! - рявкнул Эд. Одним рывком Николай влетел в кабину.
   -Поехали, Лёха, поехали!
   Двигатель взревел. Сжигая диск сцепления, "Татра" рванула с места.
   -Не спеши, - машина сбавила ход, Николай несколькими ударами валявшегося под ногами ломика выбил-выдавил лобовое стекло, совместными с Лёхой усилиями сбросив его под колеса набирающей скорость машины.
   -Эх, прокачу с ветерком! - задорно кричал Рудин, переключая скорости. С трудом вписавшись в поворот, выскочили из-за горы на открытую местность. Представшая глазам картина не радовала - подняв в воздух над аэродромом тучи пыли и песка, к горизонту стремительно уходили два вертолёта "Апач". Набирая высоту, они мчались на северо-восток.
   -Сбавь скорость, - скомандовал Николай. Лёха сбросил газ, и машина покатила медленнее.
   -Что будем делать? - спросил водила, взирая на улетающие вертушки.
   -Работать, - решился Николай, - менять планы поздно.
   В зеркале заднего вида показалась машина.
   - Давай газ! - приказал Николай Рудину. - Всё по плану.
   "Татра" резко набрала скорость.
   -Держись, командир! - Алексей крутанул руль влево и, не замедляя скорости, понесся по полю к ограждающей аэродром изгороди. Караульный на вышке всполошился, но вместо того, чтобы сразу вскинуть оружие, он потянулся к рации. Россияне начали стрелять первыми, во все стороны. Часовой на ближней вышке, полетел вниз в тот момент, когда машина въехала на минное поле. Разрывая покрышки колёс начали взрываться противопехотные мины, но "Татра" продолжала нестись вперед.
   -Дави газ, Лёха, дави! - орал Николай, стреляя в выбежавшую из здания КПП фигурку.
   -Ну, суки, ну держитесь! - Рудин вцепился в руль.
   Противотанковая мина рванула в момент, когда до проволочного ограждения оставались считанные сантиметры. Левое переднее колесо оторвало. Правая дверца распахнулась, и Николая выкинуло далеко вперед, машину же развернуло и повалило на бок. Каким-то образом Николай успел сгруппироваться, перелетел через голову и распластался на раскаленном металле аэродромного поля. Морщась от боли, он повернулся к противнику лицом и вскинул оружие - показавшаяся из казармы фигура скрючилась от попадания выпущенных пуль. Ещё один американец, получив пулю в лицо, завалился на спину. Солдат, выбегавший следом за ним, уронил винтовку и предпочёл за лучшее упасть за небольшой бетонный бордюр, окружающий модуль. Николай оглянулся. Ахмад и Саид, сопровождаемые Исмаилом, бежали к Ми-24-му.
   Николай выпускал очередь за очередью. Ему начали отчаянно помогать. Но противник успел опомниться и поливал ответным огнём.
   -Эд, - из всех сил заорал Николай, - бей по модулю, по жилому модулю бей!
   За спиной ухнул гранатомёт, и следом вспух взрывом угол казарменного здания.
   -Так им, сукам, так! - орал Николай, откатываясь назад в поисках хоть какого-то укрытия.
   -Сюда, Михалыч, давай сюда! - кричал Ленька, стреляя по высунувшимся из казармы американцам.
   -Прикрой! - Николай добил магазин и, не перезаряжая оружия, метнулся к перевёрнутой "Татре". На его пути в луже крови, с отсутствующей левой ногой, без левой руки и раздробленным черепом, лежал Лёха. Перескочив через труп, Николай в длинном прыжке буквально влетел под защиту автомобильного корпуса. Обдирая локти, вполз под её днище. Вокруг свистели и рикошетили пули. Чуть правее щелкала винтовка Аллы. Эд, выбрав момент, выпустил по противнику ещё одну гранату. Напор немного ослаб. Николай расстрелял ещё магазин, и послышался новый звук - лопасти "крокодила" пришли в движение. Они всё увеличивали скорость и наконец слились в единый круг.
   -Молодцы, парни! - крикнул Николай, беспрестанно стреляя в то тут, то там мелькающие фигурки противника. - Лёня, слышишь меня? Молодцы ребята, молодцы! Лёня? - окликнув крайний раз, Николай вдруг понял, что уже давно не слышал звуков Шпаковского автомата. - Лёня?
   Николай сместился в сторону. Леонид Шпак лежал, уронив голову на ствол автомата - по зелёному металлическому настилу лётного поля растекалась его кровь.
   -Рафик, рафик! - донесся голос бегущего к "Татре" Имаил Хана. - Летим, рафик, летим! - на бегу он продолжал стрелять.
   -Алла, Эд, отход к вертолёту, отход! - крикнул Николай, заменил магазин, вскинул на плечо убитого, оглянулся, убеждаясь, что Алла и Эд услышали и, сгибаясь под тяжестью трупа, побежал к МИ-24му. На полпути остановился и с одной руки стал стрелять по огрызающимся "рейнджерам".
   -Быстрее, быстрее, Алла! - дождался, когда девушка пробежит мимо, неприцельно выстрелил и побежал следом. Рядом тяжело дышал Эдик.
   -А Лёху? Лёху что, забирать не будем?
   -Нет, - проорал Николай. - У него татуировка на левой руке была, а её вдрызг... Разнесло нафиг.
   -А, ты вот из-за чего... - протянул Каретников, разочарованный "меркантильностью" Николая.
   -Бежим, Эд, бежим! - добив магазин, Николай даже не стал перезаряжать оружие.
   -Щас, - Эдуард присел на колено, вскинул гранатомёт на плечо, тем временем Николай передал мертвого Леонида Исмаилу, и тот с Аллой потащили его в темноту вертолётного чрева. Николай же, распластавшись на земле, перезарядил оружие.
   Гранатомёт рявкнул, на позициях противника всплыло чёрное облако.
   -Эд, в вертолёт, быстро, Эд! - Николай начал стрелять.
   -Вот так-то! - Каретников, довольный проделанной работой, отбросил в сторону бесполезный гранатомёт и, пошатнувшись, начал заваливаться на спину.
   -Эд! Вот суки! - видя, что происходит, Николай подхватил падающего Эдика и, ухватив подмышки, потащил к готовой подпрыгнуть и унестись в небо боевой машине. На зелени взлетки, размазываемая каблуками берцев, тянулась кровавая полоска.
   -Быстрее! - сквозь душившие её слезы кричала Алла.
   -Скорее! - торопил Исмаил.
   -Ещё чуть, ещё немного, - подбадривал Николай сам себя. А обороты винтов становились всё быстрее, и едва он втянул Каретникова в салон, как Ми-24 подпрыгнул и, набирая скорость, понесся к северу. Снизу тарахтели не приносящие никакого вреда винтовки противника.
   -Мы летим? - глаза Эдуарда раскрылись. Он глядел Николаю в лицо - глаза в глаза.
   -Да, летим, - подтвердил тот, едва сдерживая слёзы.
   -Как я их, а? - Эд попытался улыбнуться. - Как я их - все три раза. Тютелька - в тютельку. Как я их, Михалыч, а?
   -ЗдОрово!
   -ЗдОрово! - повторил Эд, его дыхание остановилось, веки медленно поползли вниз.
   -Умер? - тихо спросила Алла.
   -Да.
   -Как в морге, - произнесла вслух Алла. Мертвые тела Эдуарда и Леонида лежали рядом, и из-под них ещё продолжала вытекать кровь.
   -"Апачи", - воскликнул глядевший в иллюминатор Исмаил Хан.
   "Вот и дождались... Блин", - Николай мысленно выругался.
   -Командор, - окликнул один из пилотов.
   Николай перешёл по вздрагивающему полу к кабине летчиков.
   -Тебя какой-то Джон, говорит, ты знаешь, - не отвлекаясь от управления, Ахмад протянул наушники.
   -Слушаю.
   - Николай Ефтеев?! Я так почему-то и предполагал. - Джон Маклейн похоже даже обрадовался своей прозорливости.
   -Что тебе надо? - внизу проносились пустынные земли.
   -Ефтеев, сдавайтесь, или мы вас уничтожим, - полковник продолжал требовать.
   -Мы! Как сильно сказано, - Николай презрительно усмехнулся. - Неужели великий комбинатор решил немного полетать?
   -Ефтеев, кончай паясничать, последний раз предлагаю - сдавайтесь. Вас никто не тронет. Нам нужны только записи. Мы заберём их, а вас отпустим.
   -А гарантии? - Николай сделал вид, что думает.
   -Надеюсь, моего слова вам будет достаточно?
   -Твоего слова? - Николай скривился. - Ещё скажи: "Как так получается, что вы не хотите со мной дружить, и это после всего того, что я вам сделал?" Джон, нам надо дать что-нибудь посущественнее, чем твои улетающие на ветер слова.
   -У вас нет выбора. - Маклейн заговорил вновь. - Или вы соглашаетесь на мои условия или будете гореть вместе с вертолётом в этих песках.
   -Я хочу подумать, - ещё немножко, скоро на горизонте должны появиться здания бывшей перевалочной базы.
   -У тебя минута.
   Я снял наушники, но отдавать Ахмаду не спешил.
   -Что он хотел? - вертолетчик улыбался казалось, он встретился с любимой женщиной.
   -Предлагал сдаться в плен.
   -И что?
   -Собираюсь послать, но постараюсь сделать это поближе к границе.
   -И что, никаких компромиссов? - видимо, Ахмад всерьез опасался неверного выбора.
   -Абсолютно! - в голосе Николая сквозил арктический холод.
   -Отлично, рафик! - с радостью воскликнул пилот.
   В микрофонах наушников затрещал голос Джона Маклейна.
   -Минута прошла.
   -Дай мне ещё несколько минут, я постараюсь уговорить майора Каретникова! - Николай попытался схитрить.
   -Ты тянешь время... - зло процедил Джон. - Говори ответ: да или...
   Николай не дослушал.
   -Нет, - это было сказано уже не в микрофон. - Ахмад, к бою!
  
   Следующие полчаса слились в сплошной калейдоскоп. Первым делом два чёрных "Апача" оттеснили МИ-24 вглубь афганской границы. Затем попытались вынудить к приземлению, но не спешили атаковать. Джон опасался, что записи могли передать кому-то третьему и потому стремился взять россиян живыми, но МИ-24 ловко ушёл и вновь потянул к границе. И тогда всё завертелось по - настоящему, события менялись одно за другим, грохотали пушки, вылетали и взрывались ракеты, с легким шлепком, шипя, падали вниз яркие струи тепловых ловушек. Николай с Аллой и Исмаилом, выставив стволы из иллюминаторов, в первые мгновенья тоже попытались стрелять, но потом Ми-24 сделал такую горку, что всех сбило с ног трупами их же товарищей. А едва они поднялись, сбило снова. Их швыряло так, что пришлось сесть и уцепиться за скамейку обоими руками. В один из моментов относительного затишья Николай перебрался на место борттехника и нацепил на голову наушники. Как выяснилось, Джон Маклейн продолжал взывать к разуму, но с каждой секундой ему всё труднее и труднее удавалось сохранить спокойствие. Когда Ми-24, ведомый Ахмадом, неожиданно для преследователей развернулся к противнику носом и с подвесок советского вертолёта сорвались НАРы, увидевший это Джон завизжал как смертельно напуганный кролик. Его пронзительное No, not that, (нет, только не это!) потонуло в скрежете раздираемого металла. "Апач" охватило пламя, падал он абсолютно вертикально. Но боезапас МИ-24 кончился. Второму "американцу" удалось прижать МИ-24 к земле. Чтобы покончить с ним наверняка, пилоты "Апача" подошли поближе, и Ахмад, довернув свою машину, кинул её на сближение с противником. Столкновение становилось почти неизбежностью. Пытаясь спастись от пошедшего на таран Ми-24, американские летчики слишком сильно взяли крен влево и допустили ошибку - завалившийся на бок Ан-64, зацепив лопастями верхушку неожиданно высокого бархана, грохнулся на землю. Клубы песка поднялись в воздух.
   -Ура! - по-русски закричал пилот, выравнивая вертолёт и беря курс на север.
   -Ура! - одними губами поддержал Николай. Бледный, не соображающий, перепачканный в собственную блевотину Исмаил сидел на одном из трупов и беспрестанно тряс головой. Почти такая же бледная Алла, оторвав взгляд от пола, вперила его в Николая.
   -Мы живы? - Николай кивнул. - Мы правда живы? - он вновь кивнул. - А американцы?
   С нескрываемым удовольствием Николай провёл ребром ладони по собственному горлу.
   -Правда? - в ответ Николай улыбнулся и в который раз кивнул.
   -Мы летим домой. Мы вырвались! - сообщил он, чтобы окончательно развеять её сомнения.
   -Вырвались, мы вырвались! - радостно кричала Алла, едва не прыгая на скамейке.
   Они не успели набрать высоту. Да Ахмад, видно, и не слишком стремился это сделать. Сейчас важнее было двигаться вперед, а не вверх. Под днищем расстилалась зелено-серо-жёлтая полупустыня. Напуганная ревом мотора, неслась по барханам стайка джейранов. Выскочив из куста, заметалась из стороны в сторону лиса-корсак. Заяц-толай побежал и тут же испуганно присел, не зная, где искать спасенья от надвигающегося чудовища. А Ми-24 летел дальше.
   -Я почему-то была уверена, что сегодня умру, - гладя Николая по голове, Алла плакала.
   -Поэтому ты и сказала, что у нас всего одна ночь? - Николай сидел подле неё, поджав под себя ноги.
   -Да, - она улыбалась.
   -Теперь мы можем быть вместе?
   -Да.
   -Всегда?
   -Всегда... - Николай встал на колени, обнял её, прижал к себе.
   -Любимая моя...
   -Мой любимый...
  
   Внизу из-за барханов вынырнул желтый пикап "Тойота". Ахмад и Саид слишком поздно заметили и машину, и установленную в кузове треногу.
   -Талибы! - крикнул летчик, но уже заработал, засверкал выстрелами пулемёт ДШКа. Несколько пуль тяжело ударили в корпус. Одна, врезавшись в край открытого иллюминатора, на излете бухнула о противоположную стену и шлепнулась вниз.
   -Уф, слава Богу, повезло! Мы с тобой счастливые, ещё бы чуть, и в нас! - облегчённо вздохнул Николай, представив, что могло быть, ударь пуля чуточку левее.
   -Да, счастливые, - согласилась Алла, бледнея. И тут же пожаловалась:
   - Спину щиплет и колется. Больно...
   Николай посерел лицом, словно его окатило зимним льдом.
   -Где? Где, скажи? - но Алла уже обмякла в его руках. Он быстро расстегнул и снял с неё разгрузку.
   -Помоги! - заревел он на притихшего Исмаила. На прилипшей к коже спины хлопчатобумажной ткани виднелась неровная дырочка, вокруг которой расплывалось небольшое пятнышко крови.
   -Это же ерунда! Это царапина! - убеждал Николай самого себя, поспешно доставая нож и разрезая материал куртки, - ранка оказалась небольшая и почти не кровоточила. Но лицо девушки становилось всё бледнее. Николай несказанно обрадовался, когда она открыла глаза.
   - Коленька, любимый мой... я же говорила, нам никогда не быть больше вместе. Я знала, что сегодня умру, - прошептала Алла, закрыла глаза, и почти неслышно попросила: - Обними меня.
   Тихий всхлип, и из её рта потекла тоненькая струйка крови.
   Рыдал Николай молча, и не в силах произнести ни слова, лишь прижимал к себе холодеющее тело девушки. А вертолёт всё летел и летел, оставляя позади благословенную и горькую афганскую землю.
   -Да будьте вы все прокляты! - сорвалось с его уст непонятно кому адресованное проклятие.
  
   Границу они пересекли восточнее Термеза. Следуя указаниям Исмаила, вертолётчики посадили винтокрылую машину и заглушили двигатели. Одного за другим вынесли тела и положили их в один ряд на ещё по-весеннему зелёную траву.
   -Их следует похоронить здесь, - похоже, Исмаил всерьёз опасался, что Николаю придёт в голову идея везти погибших на родину.
   -Да, следует. - Сев подле Аллы, Николай закрыл глаза и некоторое время сидел молча, наедине со своей болью. Удары лопаты о землю привели его в чувство. Исмаил, сняв разгрузку, копал могилу. Он обернулся на шаги и на мгновение перестал работать.
   -Одну на всех, - с виноватым видом он показал на очертания будущей могилы и замахнулся для нового удара.
   -Исмаил, я сам, - без лишних споров лопата перекочевала в руки Николая. Почва ещё не успела до конца иссушиться, сохранив крупицы весенней влаги. Но копалось с трудом. Спрессованная глина, многочисленные камни заставляли порой откладывать в сторону лопату и браться за имевшийся в наличии лом. Ладони сбились в кровь, спина не разгибалась, и без того измученные мышцы болели и отказывались повиноваться. Выбросив последний раз землю, Николай захотел отправить следом за ней и лопату, но не смог этого сделать, пальцы рук не разгибались. Он буквально упал на дно выкопанной ямы и какое-то время сидел, не находя в себе сил пошевелиться... Вечерело.
   ...Спускали убитых в могилу по одному: Леонида, Эдуарда... Последней подали Аллу, Николай принял её на руки, осторожно положил, пригладил волосы, закрыл лицо освобождённой от магазинов разгрузкой. Потянулся к лежавшему на краю могилы оружию, с явным намерением положить его рядом с телами, но его остановило предостережение Исмаила.
   -Узнают - разроют.
   Николай согласно кивнул.
   Слез больше не было. Выбравшись на край могилы, Николай бросил комок земли и ушёл в ночь, предоставив возможность закапывать могилу спутникам.
  
   Две винтовки запихали в рюкзак Исмаила, остальное оружие и снаряжение - автоматы и разгрузки спрятали в нагромождении скал, надежно укрыв полиэтиленовой пленкой и завалив камнями.
  
   Запад ещё алел, но блеклые звезды уже рассыпались по ночному небу. Опоясывая небосвод, тянулся пока ещё только слегка угадываемый млечный путь. В наступившей тишине слышался отчетливый "вжвычь" лопаты, раз за разом втыкаемой в разрыхленную землю и трущуюся о попадающиеся в ней камни. Звук бил по нервам, Николай уходил всё дальше и дальше. Растворившаяся в бездне боль вдруг вырвалась из неё сдавившим гортань спазмом. Скрюченные пальцы потянулись к висевшему на плече автомату... Но Николай нашёл в себе силы преодолеть боль. Он вернулся к вертолёту, когда его спутники уже сидели у трещавшего костра и вели беседу. Они обернулись на шорох шагов, но никто и не подумал хвататься за оружие.
   -Завтра за нами приедут, - сообщил Хан.
   -Хорошо, - Николай сел рядом с Саидом. Костёрок продолжал трещать, в воздухе витал легкий аромат дыма. Ахмад, найдя в вертолёте аптечку с лекарствами, обработал раны Саида и даже напичкал его какими-то антибиотиками и летчик чувствовал себя значительно лучше. На костре в котелке кипятилась вода для чая, они доедали оставшиеся продукты.
   -Почему они проиграли? - в красном отблеске костра лица летчиков казались выплавленными из бронзы. - Их было два, к тому же, если я не ошибаюсь, эта модификация "Апачей" совершеннее Ми-24- го. Как вы смогли победить их? - обратился Николай к сидевшему рядом Ахмаду. Прежде чем отвечать, тот не надолго задумался.
   -Я не боялся умереть и верил в свою машину.
   -Куда вы теперь?
   Саид улыбнулся.
   -Завтра, проводив вас, совершим небольшой перелёт, тут недалеко, керосина хватит. Сдадимся местным властям и попросим политического убежища. Я думаю, наша история про зверства талибов понравится журналистам, - грустно улыбнулся Ахмад. - Нам не должны отказать в крове.
   - Убежище нам предоставят, - Саид поворочал палочкой угли, - а там и в армию определят, летчики с боевым опытом, а особенно вертолеты нужны всем.
   -Да, вы правы. - И дай Бог!
   -Всё в руках Всевышнего! - Ахмад молитвенно сложил руки.
   Костёр догорал, звёзды становились ярче, несмотря на ноющую боль в сердце, клонило в сон.
  
   Выделенное возможно лишнее???
   Утро разбудило Николая звуками молитвы. Измученные летчики спали, напоённый свежестью воздух приятно ласкал лёгкие. Николай, приподнявшись, сел, откинул в сторону спальник, огляделся - в отдалении, стоя на коленях и отбивая поклоны, негромко возносил молитву Исмаил Хан.
   Солнце поднялось уже высоко, они умылись, попили чая.
   -Исмаил, - сказал Николай, - ты хороший человек, но разве ты не понимаешь, что несёшь в мир зло?
   -Что есть зло? - Хан пожал плечами. - Что мы можем знать о природе добра и зла?
   -Но опиум, который везут твои курьеры, убивает тысячи и миллионы людей. Разве это не зло?
   -Зло, - Исмаил не собирался спорить.- Но люди, умирающие от наркотика, сами выбрали свою дорогу. Они добровольно приняли сторону зла.
   -Исмаил, ты же знаешь, как подсаживают на наркотики.
   -Знаю. И всё равно, человек виноват в этом сам, не ходи там, где они есть, не будь там, где они могут появиться. Не общайся с теми, кто ненадёжен. Опиум - зло, героин - зло, но ещё большее зло - бомба, падающая на мирный кишлак. - При этих словах Исмаил покосился на стоявший за спиной вертолёт. - Опиумом травятся сами. Тем, кто это делает, дана возможность выбирать, а кто дал выбор прятавшейся в своём доме семье дехканина, разорванной упавшим снарядом? Кто дал возможность выбирать женщине-кормилице, чью полную молока грудь пробила автоматная очередь? Ребенку, в колыбельку которого брошена ручная граната? Где выбор? И что наше зло в сравнении с этим?
   -Исмаил, всё, что ты говоришь - правильно, и мне трудно возразить тебе, но разве зло, творимое другими, делает твоё зло меньше? Представь, сколько людей рыдает по твоей вине? Сколько могил вырыто поставляемым тобой порошком? Твой бизнес преступен не меньше, чем злодеяния, записанные вон на этой флэш-памяти, - Николай постучал себя по нагрудному карману, обозная место, где она сейчас находилась.
   -Зло, творимое шайтаном, не оправдает тобой творимого зла, - процитировав какое-то изречение, Исмаил Хан понурил голову. - Моя печаль в том, что даже если бы захотел, я бы не смог бросить своего дела. Мне надо жить, семье надо жить, племени надо жить. Всем надо жить. А где взять деньги, чтобы одеться, где взять хлеб, чтобы всех накормить?
   -Но у вас достаточно земли, можно растить пшеницу, виноград, выращивать скот.
   -Зачем растить пшеницу, если её все равно вытопчут танками, сожгут огнемётами? Зачем выращивать скот, если придут солдаты и перестреляют себе на потеху или зарежут на мясо? Зачем растить, выращивать, а потом пухнуть с голода? Мак - не пшеница и не животное, мак неприхотлив, он лучше растёт, он меньше горит, он больше приносит прибыли. И американцы его не трогают. Почему-то...
   -Действительно странно. Когда мы летели на вертолёте, внизу доцветало несколько маковых полей, я ещё подумал, чего стоит полить гербицидами и хана проблеме. Раньше я считал, что опиумные плантации маскируют, используя маскировочные сети или ещё что, а их никто и не прячет.
   -Не прячет, - подтвердил Исмаил, они замолчали.
  
   Белая "Нива", поднимая клубы пыли, мчалась по извилистой дороге. Точнее, дороги как таковой не было, и водитель машины выбирал путь сам, на большой скорости объезжая попадающиеся на пути камни и рытвины. Не доезжая до вертолёта метров пятьсот, "Нива" уткнулась в непреодолимую преграду и встала.
   -Нам надо идти, - Исмаил закинул за спину тяжелый рюкзак, из которого торчали стволы винтовок.
   Исмаил подтянул лямки рюкзака, перехватил поудобнее ствол автомата, обернулся к стоявшим в ожидании вертолётчикам. Обнял одного, второго.
   -Удач вам! - Николай крепко пожал руку Ахмада, осторожно обнял Саида, - выздоравливай.
   -Ни пуха, ни пера! - пожелали те. Николай помедлил, махнул рукой:
   -К чёрту!- развернулся и пошагал вслед за удаляющимся Ханом.
   Они не успели пройти и половины пути, как за спиной послышались звуки раскручивающихся винтов.
  
  
   Возможно, на этом и закончить???
  
  
   Приехавших на "Ниве" было двое.
   -Всё, как ты просил, привезли, - вместо приветствия сообщил один из них - широкоплечий, толстый мужик с лицом истинного азиата, вытаскивая из багажника большой мешок. - Вода, вяленая говядина, колбаса, хлеб-лепешки и так по мелочи.
   -Хоб.
   -Обратно сразу пойдёшь? - спросил уже второй, поднявшийся с пассажирского сиденья - тощий или даже скорее щуплый парень лет двадцати пяти.
   -Что тянуть? - Исмаил стал быстро перекладывать привезённое в свой рюкзак.
   -М16-тые? - тощий оказался подле рюкзака Хана. - Где надыбал?
   -Там, - Исмаил показал куда-то за спину.
   -А америкосы не обидятся? - в голосе тощего прозвучала не прикрытая тревога.
   -На них, - Хан кивнул в сторону Николая.
   -Это из-за него весь сыр - бор? - они обсуждали Николая так, как будто его не было рядом. - И что это Хакимулла из-за него так сильно беспокоился? Мужик как мужик...
   -Слушай, ты, - Николай резко развернулся, сгреб левой рукой худого за рубашонку и рванул на себя. - Заткнись, ладно, а?
   -Молчу, - покладисто поднял руки вверх тощий, а его напарник начал смеяться. - Кстати, меня Аркадием зовут.
   -Михалыч, - процедил Николай, разжимая пальцы.
   -Расул, - тощий показал пальцем на хихикающего азиата. - И что ржёшь? Что ржёшь?
   -Я же тебе говорил, кореш, когда-нибудь тебе отрежут язык, - Расул перестал хохотать, но продолжал улыбаться.
   -Накаркаешь. - И вновь обратившись к Николаю: - Так почему за тобой америкашки - то гонялись?
   -Отвали.
   -Пора мне. - Исмаил взвалил тяжелый рюкзак на плечи, потоптался на месте, проверяя, удобно ли подогнаны лямки, повернулся к Николаю: - Обязательно доберись до дома.
   -Доберусь! - пообещал тот.- Береги себя!
   -Хоб. Аркаша, лист бумаги, ручка есть?
   -С собой? Есть, - ответил, и тут же: - А что?
   -Сюда дай да, - потребовал Исмаил.
   Тощий нехотя добрёл до машины. Полез в бардачок, вытащил оттуда блокнот и перепачканную чернилами ручку.
   -Оп ..ля, опять вытекла. - А, нет, пишет, - обрадованный сим открытием Аркадий принёс и подал ручку Исмаилу. Тот взял и что-то долго старательно писал - слева направо. Затем вырвал листок и протянул Николаю. На белой страничке было написано всего несколько цифр - телефонный номер.
   -Потребуется помощь, позвонишь по этому номеру, спросишь Вячеслава, скажешь от Хана, тебе помогут.
   -Спасибо, - поблагодарил Николай и положил бумажку в карман куртки к давно лежавшей там флеш-памяти.
   -Бывай, брат! - обнял уходящего Аркашка.
   -В камышах аккуратнее, говорят, там какой-то дурак опять мин понаставил, - напутствовал азиат.
   -Удачи! - пожелал Николай.
   -Следующий раз как всегда, - Исмаил развернулся и зашагал в южном направлении. Остальные какое-то время смотрели ему вслед.
   -И нам пора, - Расул направился к водительскому месту.
   -Пора, - Аркадий хмыкнул. - А он что, так и поедет? - его скептический взгляд прошелся по измазанному в кровь камуфляжу.
   -Открывай багажник, - Расул был вынужден согласиться.
   -Держи! - заглянув в багажник, Аркашка притащил небольшой пакет. В нём лежала огромного размера старая, видавшая виды и измазанная смазкой рубаха и такой же степени сохранности и размера штаны. Николай хмыкнул, начал переодеваться. Стараясь не привлекать чужого внимания, вынул доллары, карту памяти и листок с номером телефона и всё это сунул в нагрудный карман рубахи. Подтянул пояс спадающих штанов.
   -И куда это мне?
   -Сойдёт! - лучившийся оптимизмом Аркашка похлопал Николая по плечу. - Видок конечно не ахти, но мимо кордонов проехать попрёт. Я, кстати, на заднее сидение полез. А ты спереди садись. На случай, если остановят.
   -Какой нафик спереди? - возмутился Николай. - У меня документов ни хрена нет!
   -Вот потому и спереди. Спереди если сидишь - значит никого не опасаешься, значит, всё у тебя поряде. А вот сзади такого увидят - обязательно документ спросят. Это тебе, брат, не хухры - мухры, это психология.
   -А если все же спросят?
   -Если что, скажем, брат приехал, - Аркадий осклабился, затем, перестав улыбаться, серьёзно добавил: - Откупимся.
   -Так поехали что ли? - Аркашка, откинув переднюю сидушку, полез на заднее сиденье.
   -Погоди, - Расул направился к багажнику, достал оттуда канистру с маслом, подошел к лежавшей на земле одежде, обильно полил и, достав зажигалку, поджог. Черная копоть потянулась вслед за ушедшим Исмаилом. Расул подождал, когда всё это как следует разгорится, палочкой разок перевернул камуфляж, удовлетворённо хмыкнул, вернул канистру в багажник и сел за руль. Вставив в замок зажигания ключ с висевшим на нём огромным брелком-камнем, он повернул его и долго гонял стартер, ожидая, когда двигатель отзовётся на его усилия. Наконец раздался хлопок, мотор завелся и затарахтел.
   -Ерундит? - поинтересовался Николай.
   -Бензин, - недовольно проворчал Расул, включая скорость и резко выкручивая руль. Развернувшись, он прибавил газ и объезжая большие камни и игнорируя мелкие, помчался к виднеющейся вдалеке грунтовке.
   -С России? - сидеть молча Аркадий наверное не мог.
   -Из России, - ответил Николай.
   -Я тоже, только давно, - из-под неплотно закрывшейся двери тянулась тонкая стуйка глинистой пыли. - Живу тут, работаю. Домой, значит? - Аркадий завозился на заднем сидении, зашуршали пакеты, он распечатал пачку с чипсами. - Будете?
   Расул отрицательно покачал головой.
   -Нет, - ответил Николай.
   -Домой значит, - повторился Аркашка, - домой хорошо. Не боись, домой мы тебя переправим.
   -Да, кстати, каким образом вы собираетесь это сделать? - У меня ни паспорта, ни путной легенды.
   -Да не боись ты! - хрустел чипсами Аркадий. - Это товар перевезли сложно, и то, если пути не знаешь, а человека от сюды до туды доставить раз плюнуть, тем более с такой физией как у тебя.
   -А что моя физия? Что не так?
   -Нормально с твоей физией. Самое то. Вот с его физией на границе могли бы проблемы быть. Смастрячим тебе документы и лети соколик домой. Может ещё от нас кому посылочку передашь...
   Николай резко повернулся в его сторону, в глазах отразилось всё...
   -Шучу, шучу, - замахал руками Аркадий. - Ты думаешь, мы станем доверять товар первому встречному? Для этого у нас свои люди есть, проверенные. А за тебя Мехсуд хлопотал. Переправим без всяких обязательств. И зря ты так на нас смотришь.
   -Как? - Николай сделал вид, что не понял.
   -Как на врагов, не любишь ты нашего брата! - Аркадий болтал, а сидевший за рулём Расул делал вид, что его этот разговор не касается.
   -А за что вас любить? - Николая прорвало. - Полстраны уже наркотой завалили, сколько людей из-за таких как вы на кладбищах лежит, сколько семей распалось, одних сирот ... - махнув рукой, он замолчал ...
   -Вот взял и сделал нас крайними, ты с нас ещё за развал Советского Союза взыщи. Ты вот кем у себя там, в России, работаешь?
   -Военный пенсионер, - буркнул Николай.
   -Вот, военный пенсионер, а в Афганистан зачем подался?
   -Да в частной военной компании подзаработать решил. Подзаработал.
   -Вот! - перегнувшись через сиденье, Аркадий назидательно потряс указательным пальцем. - Пошёл в наёмники. И ведь не от хорошей жизни ты в них подался? Вот молчишь. Пенсия у тебя какая?
   Николай промолчал.
   - Не жирная. Тысяч десять, пятнадцать? Угадал? А что это в городе? Тьфу, пыль! Плохо мы живём. Все плохо. А почему? Да потому что всякая падаль, у которой ни на учёбу ума не хватает, а работать она не хочет, спит, жрёт, срёт, спаривается, прожирая нами с вами заработанные деньги. На горбу у остальных сидят все эти неудачники, бомжи всякие. И при этом размножаются и размножаются, болезни разносят, у них, видите ли, денег на хлеб не хватает, а они второго ребёночка заводят... ...голодранцев плодят. И всех надо прокормить. Вот и уходят государственные денежки. Разве не так?
   Николай продолжал молчать.
   -Ты думаешь, мы просто наркоторговцы, да?
   -Убийцы, вот вы кто, - устало произнес Николай.
   -Это ты, брат, хватил, - Аркадий встрепенулся, будто получившая хлыстом лошадь. - А не задумывался ты над тем, что чем больше мы переправим наркоты, тем лучше для России? Чем больше герыча, тем скорее передохнет вся быдлятина. Пусть дохнут и освобождают место крепким, умным, не одурманенным вредными привычками русским парням и девчатам. Кто колется? Мразь. Кто нюхает, курит? Выродившиеся аристократы и дебильная чернь, которые и людьми не имеют права называться. Нет, мы не торговцы смертью, мы ассенизаторы. Мы очищаем улицы наших городов и деревень от размножившегося дерьма.
   Николай молчал.
  
   Незаметно наступила ночь, в свете фар пространство сузилось, со всех сторон машину обступили тени, пару раз мимо пронеслись встречные машины, в одном месте пришлось обгонять старенькие трехколесные трактора. Наконец машина выскочила на окраину какого-то небольшого городка. Дома, стоявшие по бокам улочки, куда они въехали, не сильно отличались от таких же, расположенных на другом берегу речки. Разве что на стенах не видно следов пуль и прочих примет ведения боевых действий. Выбравшись из лабиринта узких улиц, они попали в квартал, где в свете редких уличных фонарей высилось с десяток брежневских пятиэтажек. Подъехав к одному из зданий, Расул плавно затормозил, остановившись напротив первого подъезда.
   -Приехали, - весело возвестил Аркашка. - Ну, вылазь, вылазь, а то я себе всю задницу отмозолил.
   Николай не спеша выбрался на улицу. Дождался, когда выползет Аркашка, и сдержанно поблагодарил Расула:
   -Спасибо!
   Тот едва заметно кивнул и, включив скорость, поехал дальше.
   Ни в одной квартире не горел свет. Не оказалось его и в подъезде.
   -Прошу, - распахнув дверь, Аркадий слегка склонился и обеими руками указал направление.
   -Только после вас, - ответил Николай.
   -Как скажете! - Аркадий загромыхал по лестнице подошвами ботинок.
   -А я - то думал, мы должны тут себя вести тихонечко, будто мыши, - следуя за ним по пятам, Николай тоже не старался сохранить инкогнито.
   -Да какие мыши, тут в доме одни старики да старухи, меж собой языком почесать они мастера, а посторонним ни-ни. Они понимают за счёт кого городок держится. Не будь нас, давно воду на горбу таскали и буржуйками зимой топились, а тут какая - никакая, а цивилизация. Вода есть, газ есть, свет вот только почти всем отрезали, платить нечем, а мы тоже не дойная корова... - продолжая болтать, Аркаша взобрался на пятый этаж и позвонил в дверь. Та распахнулась почти тотчас же. На пороге стоял весьма упитанный брюнет среднего роста с зажатым в руке половником. Он взглянул поверх Аркашкиного плеча и, едва удостоив Николая взглядом, спросил:
   -Всё пучком?
   -Шафик, всё зашибись, не парься! - заверил встречающего Аркашка и, оттирая его в сторону, потребовал: - Дорогу гостю!
   Добившись своего, он, не останавливаясь, чтобы разуться, проперся вглубь квартиры. В помещении горел электрический свет.
   -Шафкат, - протянув руку, представился встречающий.
   -Николай, - подумав, добавил, - Михайлович.
   -Приятно, - хором произнесли они оба.
  
   Квартира начиналась донельзя захламлённым коридором - ящики, ящички, стопки газет, несколько старых советских журналов "Наука и жизнь", развешанная на вбитых в стену гвоздях одежда, с десяток домашних тапочек, судя по запыленному виду которых пользовались ими в конце девятнадцатого века, статуэтка Буды, несколько трехлитровых банок, гора стеклянных бутылок, перевязанных скотчем и прочий хлам, жаждущий, чтобы его вынесли на помойку. В комнатах было не лучше. В первой, служившей видимо спальней, стояло две больших кровати, почти новый на вид диванчик, три кресла, стул, табуретка, маленький столик, заставленный бутылками из-под пива и заваленный рыбьей чешуёй, шкаф с оторванной дверцей, в котором висело два или три довольно приличного вида костюма, запыленная книжная полка с подбором старых классиков и валяющийся по всей площади пола мусор - обрывки бумажек, пробки, всё та же вездесущая рыбья чешуя, пачка от презерватива, помятый галстук, женский чулок, обертки от конфет и прочий, и прочий мусор. Во второй комнате на широком старинном письменном столе стоял новенький навороченный компьютер. По бегущим от него проводам можно сделать вывод о наличии в квартире интернета. Справа от огромного монитора, стоял шикарный цветной принтер. Ещё один принтер, чёрно-белый, находился на специальной подставке вместе с планшетным сканером, огромные звуковые колонки висели на стенах. Перед столом стоял вращающийся стул, чуть в стороне - кресло и кресло - качалка. Здесь тоже особыми трудами по уборке помещения тоже никто не заморачивался, мусор расстилался по всему полу, а прямо посреди комнаты лежала пара рваных кроссовок.
   -Кушать будете? - спросил Шафкат, по - прежнему вертя в руках половник.
   -Будем, а что есть? - Аркадий стащил с себя куртку и бросил её на кресло- качалку, оно скрипнуло, но качаться не пожелало.
   -Мне бы помыться.
   -Легко, - донёсся с кухни голос Аркадия. - Шафик, вода горячая есть?
   -Была, - неуверенно отозвался Шафкат.
   -Покажи ванну, - Аркадий, судя по чмокающим звукам, что-то ел.
   -Пойдём! - сонно позвал Шафкат.
   На стене ванной висел пятидесятилитровый электрический нагреватель, и термометр на нём показывал шестьдесят градусов.
   -Полотенце, бритвенный станок, шампунь, извини, крема после бритья нет, только одеколон.
   -Сойдёт.
   -И как покушаете, сразу фотки сделаем, а то по утру закрутимся, как бы впопыхах не забыть, хорошо? - просил гостеприимный хозяин.
   -Да, обязательно.
   -Вот и отлично, - довольный Шафкат пошёл на кухню.
   Полотенце оказалось чистым, бритвенный станок новым, а одежда, предоставленная Шафиком, пришлась впору. Зайдя на кухню, Николай не увидел привычной картины разгромленной Помпеи, на восьми квадратных метрах отдельно взятой площади царила почти идеальная чистота.
  
   -Теперь постарайся сделать лицо не таким серьёзным, - командовал Шафкат, вертясь с фотоаппаратом. - Улыбнись что ли, а то выглядишь... в гроб краше кладут.
   -А на стену ничего белого повесить не следует, простыню, например? - фотообои за спиной выглядели красиво - над голубым водопадом высился изумрудного цвета лес.
   -Ты на эту ерунду не смотри, ты сейчас больше за своё лицо беспокойся, - вмешался наблюдавший за процессом съемки Аркашка.
   -Фон мы потом фотошопом подшаманим, - объяснил Шафкат, делая всё новые и новые кадры. - Вот-вот, этот вроде бы подойдёт. Ещё парочку, и достаточно.
   Сделал он ещё кадров десять. После чего Николаю выдали чистое постельное бельё и разместили на небольшом диванчике в той же самой спальной комнате.
   Улеглись и уснули они быстро.
  
   Проснувшись, Николай увидел, что оба хозяина квартиры ещё спят. Он встал, подошел к окну и отдернул тяжелую штору. Вид не радовал - город не процветал. Во многих квартирах соседних домов выбиты стекла, иногда вместе с рамами, асфальт зиял выбоинами, общественный транспорт отсутствовал, ревя глушителем, прокатил одинокий видавший виды "Жигуль". Пешеходы наблюдались, но в малых количествах. Вдалеке виднелся скелет каркаса, оставшегося от корпусов некогда большого градообразующего предприятия.
   -Доброе утро! - Аркашка стремительно просвистел в сторону туалета.
   -Утро доброе, - улыбнулся Николай, продолжая всматриваться в жизнь умирающего городка.
   -Утро доброе, - с трудом разлепив глаза, процедил разбуженный приветствиями Шафкат. - Кушать будете?
   Видимо, он здесь был главным кухнарём и поваром.
   -Чуть позже.
   -Тогда ладно, - Шафкат закрыл глаза и вновь погрузился в сон.
   Николай с Аркадием сидели за столом перед огромным монитором, и Аркадий, колдуя над клавиатурой, пытался выловить в инете персональные данные паспортов Николая.
   -А сейчас мы сделаем вот так, - Аркадий в очередной раз склонился над клавиатурой, быстро-быстро бегая по ней пальцами. - Вот... ещё чуть-чуть, ага, ага... опаньки, знакомьтесь: Ефтеев Николай Михайлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения, паспорт серия... номер ... выдан отделом УФМС по ... области. А вот и заграничный... - Аркадий заулыбался, когда на экране высветились данные загранпаспорта. - Сейчас мы всё это скачаем, сбросим на флэшку и отдадим Шафику, а к вечеру у нас будут готовы два паспорта, всё, как положено. Не докопаешься. Специально проверять будут - не сразу разберутся. Так что можешь пользоваться ими как собственными.
   -И как у вас дела? - В комнату заглянул закончивший умываться Шафкат.
   -Файлы скачаны, можно печатать, - обрадовал его компьютерный гений.
   -Тогда я сейчас быстро, вот только перекушу, переоденусь и займусь, - затараторил Шафкат, быстрыми движениями вытирая мокрые после мытья волосы.
   -Да не спеши, времени у тебя полно, - Михалыч может ещё ночь у нас ночевать, а рано утречком к поезду.
   -А почему не самолётом? - ляпнув, Николай понял, что совсем обнаглел. - Пардон, как говорится, чужие деньги - чужие решения.
   -Да причём здесь деньги? - Аркаша даже обиделся. - Паспорта мы тебе, конечно, сделаем качественные, но лишний раз рисковать всё же не хочется, а на самолет проверка посерьёзнее. Мало ли.
   -Понял. Вопрос снят, - Николай поднял вверх руки, признавая своё поражение.
   Шафкат ушёл на кухню. Аркашка скинул данные паспортов на флэшку, положил её на край стола и, крутанувшись на своём стуле, повернулся лицом к Николаю, уже сидевшему в кресле - качалке и медленно покачивавшемуся.
   -А не забить ли нам косячок? - Аркадий, довольный собой, встал из-за стола и до хруста в суставах потянулся. - Так сказать, по этому поводу.
   -Не курю, - машинально ответил Николай, и только тогда сообразил, о чём идет речь. - Да ты что, сам тоже? Ты же говорил... Вот мать твою за ногу! Быдло, глязь, дерьмо на мостовой, это как?
   -Да ладно тебе, - отмахнулся Аркадий. - Подумаешь, пыхну раз - другой. Это же чарс, он все равно, что просто сигареты, к этому не привыкаешь.
   Николай осуждающе покачал головой, спорить не хотелось.
   Аркадий зашарил по ящикам стола в поисках затерявшегося кусочка дури, наконец нашел заветный катышек...
   -Завязывай, - левая рука вставшего с кресла Николая легла Аркадию на плечо, а правой он решительно накрыл комочек лежавшего на столе наркотика.
   -Но-но, - попробовал воспротивиться Аркадий, но Николай слегка надавил пальцем на ямочку, образованную ключичной костью, и Аркадий ойкнул. Покатав темный шарик двумя пальцами, Николай, не целясь, отправил его в открытую форточку.
   -Слушай, ты... Да если хочешь знать, стоит мне позвонить, подъедут ребята, и тебя уже никто никогда не увидит!
   Николай молчал.
   -Сомневаешься? - прошипел Аркашка.
   -Даже в мыслях не было. Только что-то не вяжется это всё с твоей теорией о "расовой полноценности". Я вроде бы не бомж, не алконавт, а ты меня тоже списывать собрался? А скольких ещё таких же, как я, твои ребята по доброте своей на тот свет отправили? Десятки? Сотни? Свидетели никому не нужны. Я все думал, когда же вы меня закопать-то решите, сейчас или когда к "поезду" повезёте.
   -Свидетель? - Аркашка расхохотался. - Вот уморил! Да какой ты нахрен свидетель? Ты что видел? Ничего! Квартиру эту грёбанную? Так у меня этих квартир по всему району... - он махнул рукой выше головы, показывая, сколько у него квартир. - Меня, Шафика видел? Так это ты нас на улице повстречал. А я так вообще тебя в первый раз вижу. Да и кто меня здесь будет искать? Они тут все на нас работают. Вот разве что Исмаил тебе телефон дал... Так это его человек, его проблемы. Я же тебе говорил - не боись...
   Николай не смог сдержаться и двинул Аркадию в печень... Тот взвизгнул и упал на пол.
   -Ну, ты и сволочь! - перестав скулить, выдохнул Аркашка. - Скажи спасибо, что за тебя Мехсуд очень просил...
   -Курить дурь при мне ты не станешь.
   -Да уже и не хочется, - морщась, Аркадий поднялся с пола, сел на вертящийся стул, ухмыльнулся. - Может, мне попутно внедрить новый метод лечения от наркозависимости? Захотел травки - получи в печень.
   -Начни с себя, - посоветовал Николай, уходя в другую комнату.
   -Так я помчал в город, - мимо Николая к лежавшей на столе флэшке прорвался Шафик. В брючном костюме, одетый по - солидному, он и выглядел соответственно. - К вечеру буду, - пообещал он и, схватив информационный носитель, со скоростью метеора вымелся из квартиры. Аркадий, надев наушники, полностью погрузился в мир "сталкера".
   Перейдя в зал - он же спальная комната, Николай вышел на балкон, посмотрел вниз и по сторонам. Шафката на улице нигде видно не было. Ветерок бил в лицо, но не освежал, а высушивал и без того высохшую, потрескавшуюся кожу. Поднимавшееся всё выше и выше солнце донельзя укорачивало и без того короткие тени. Постояв некоторое время на балконе и понаблюдав за перемещениями местных жителей, Николай вернулся в комнату и, подойдя к книжному шкафу, долго выбирал книгу. В конце концов взял "Войну и мир" Льва Толстого, прилёг на диван и углубился в чтение. Уснул он совершено незаметно, а проснулся от скрипа отрывающейся двери. Вскочив на ноги, первым делом огляделся по сторонам, взглянул на часы.
   -А Аркашка всё играет? - из коридора донёсся смеющийся голос Шафката. - Николай Михайлович, он, наверное, как я ушел, так из-за стола и не вставал?
   -Угу.
   -Пачпорта вот, - Шафкат расстегнул чёрный портфельчик и, запустив руку, довольно небрежно бросил на кровать два новеньких паспорта. Вот и билетик: поезд ... - Москва. Время отправления два тридцать два ночи. Так что времени рассиживаться у нас нет. Расул в курсе, скоро подъедет. Николай Михайлович, можешь готовить вещи.
   При упоминании о вещах Николай хмыкнул.
   -Мне и одеть-то нечего, - подойдя к кровати, он взял в руки один из паспортов. На фотографиях в паспорте Николай был в костюме и при галстуке.
   -Одежда - не проблема, - подмигнув, Шафкат решительно направился к шкафу, распахнул его, порылся внутри и явил свету брючный костюм. - Мы с тобой роста примерно одинакового...- он окинул Николая взглядом.
   -Роста может и одинакового, - Николай не двусмысленно намекнул на габариты собеседника.
   -А, это... - отмахнулся Шафкат. - Я же не всегда таким был, вот и висят теперь...
   -И не жалко? - Николай начал примеривать одежду. - Вдруг похудеешь?
   -Не похудею, у нас худые мужчины не котируются. Мне, чтобы серьезные дела решать, вес надо иметь, - он улыбнулся, - во всех смыслах. Иначе уважать перестанут.
   -А, понятно. Шафкат, на лицо ты славянин славянином, а имя нерусское?
   -Ну, так мама с папой назвали, друг у отца был, убили его потом. А имя хорошее, милосердие означает.
   -Имя хорошее, - не стал спорить Николай.
   Зазвонил телефон Шафката.
   -Алло? Да, слушаю тебя. Через сколько? Понял... - поговорив, он отключил сотовый, сунул себе в карман.
   -Звонил Расул, через час он здесь. Надо быть готовыми, ждать не любит. Нервничает.
   Костюм Шафката пришёлся почти впору. Порывшись в вещах, подыскали приличную рубашку. Хотел предложить и галстук, но Николай запротестовал.
   -Хорошо, но портфель возьмёшь, - сказал Шафкат тоном, не терпящим возражений. И на недоумевающий взгляд Николая пояснил: - Интурист без ручной клади выглядит подозрительно.
  
   Через час с небольшим у подъезда послышалось недовольное бибиканье.
   -Спускаемся, - скомандовал Шафкат, и Николай, подхватив весьма приличных размеров портфель, рванул на выход.
   -Михалыч, - Аркашка всё же оторвался от своего "сталкера".
   -Весь внимание, - Николай остановился, ожидая от этого типа какую-нибудь пакость.
   -Куда так рванул? - по лицу Аркашки поползла привычно-идиотская улыбка. - Хотел я тебя пару кило товара попросить перевезти, но не буду, понимаю - не повезешь.
   -Правильно понимаешь, за хлеб, за соль, за всё остальное спасибо, но сам знаешь, я вам не друг и никогда им не буду.
   -Это понятно. И можешь не благодарить, это мы не тебе помогали, партнёр попросил. Так сказать, дань вежливости. Но должен предупредить - если что, ты нас не знаешь.
   -А вот об этом мог бы и не говорить, - Николай сделал вид, что возмутился. - Я тоже не последняя сволочь.
   -Мало ли... - Аркашка пожал плечами.
   -Бывай, - направляясь к двери, Николай махнул рукой.
   -Храни тебя Бог! - донеслось вслед.
  
   На этот раз Расул приехал на подержанной десятке. Обменявшись приветствиями, они загрузились в салон, и машина, рванув с места, понеслась по пыльным и колдобистым дорогам города. Выехали на междугороднюю трассу, и дорога стала гораздо лучше. Десятка шла плавно, без рывков и резких торможений. На вокзал они прибыли за несколько минут до отправления поезда.
   -Держи, - Расул сунул Николаю какой-то сверток. Тот резко дернулся, отстраняясь.
   - Жена кушать тебе собрала, - Расул рассмеялся, и Николай почувствовал себя полным кретином. Лицо обожгла краска стыда.
   -Товар так в открытую никто передавать не станет, - усмехнулся Расул.
   -Вот деньги, - Шафкат протянул несколько замызганных местных банкнот. - Немного - покушать, попить хватит.
   -Спасибо, - благодарно кивнув, Николай взял предложенные деньги.
   -Пора, - Шафкат взглянул на часы: - Ё - маё, побежали.
   Вагон Николая оказался совсем рядом. Он отыскал своё купе, помахал рукой остающемуся на перроне Шафику. Поезд тронулся.
   Сошёл он с поезда задолго до Москвы, на одной из узловых станций. Не задерживаясь на вокзале, вышел на площадь и подошёл к стоянке такси.
   -До ...ва довезёте? - спросил он у пожилого таксиста, стоявшего у своей машины и цедившего сигарету.
   -Не вопрос, - недокуренная сигарета полетела на траву газона. - Садись, - пригласил таксист, с кряхтением усаживаясь за руль.
   Чуть больше часа, и Николай оказался подле своего подъезда.
   -У меня вот, - он вытащил из кармана и показал таксисту заранее приготовленную стодолларовую бумажку.
   -Не вопрос, разменяем, - водитель такси достал телефон, что-то быстро на нём скалькулировал и, отсчитав сдачу, забрал деньги. Вечерело, на уличных столбах начали зажигаться огни.
   -Спасибо, - Николай аккуратно прикрыл дверцу и нарочито неспешно пошёл к подъезду. Отвергнув лифт, быстро, почти бегом устремился вверх по лестнице. На пятый этаж вбежал, тяжело дыша, с покрасневшим лицом. Нажал кнопку звонка. Подождал. Никто не спешил открывать двери. Позвонил вновь. В ожидании звука поспешных шагов прильнул к стене. Ничего. Позвонил снова. И никакого ответа.
   Шагнув к соседской квартире, нажал кнопку звонка.
   Сразу послышались шаги, открылся дверной глазок. Закрылся. Щелкнул открывающийся замок.
   -Уже приехал? - ласковым голосом пропела соседка и, опустив руку, взяла лежавшие на высокой подставке ключи и подала Николаю. - Тамарка сказала передать, когда явишься.
   -А где она сама? - спросил он, обомлев от прозорливости собственной супруги.
   -А я откуда знаю? - фыркнула соседка.
   -Люська, - донесся из комнаты недовольный мужской голос.
   -Иду, - отозвалась соседка, захлопывая дверь.
   -Вот зараза! - выбрав из связки нужный ключ, Николай открыл дверь в свою квартиру и обомлел - в прихожей не было даже вешалок. - Что за хрень? - Сделал шаг вперёд. Жалобно звякнул висевший на двери колокольчик. Из всей мебели - старый диван, шкаф с одеждой. Книги свалены в углу, на кухне две табуретки и небольшой коричневый стол, на столешнице листок бумаги, несколько строк: "Всё достало. Я подала на развод. Имущество поделим позже. Тамара".
   Он прошел на середину комнаты, постоял, глядя вокруг невидящим взглядом, подошёл к вороху книг. Альбом с армейскими фотографиями лежал там же. Он взял его в руки. Перевернул страницу. Пожелтевшие фотографии, знакомые лица ребят. Он захлопнул блокнот. Взглянул на часы, до московского поезда оставалось времени ещё достаточно. Быстро принял душ, побрился, собрал свой дорожный дипломат. Парадно-выходной костюм висел на своём месте. Быстро переоделся, схватив дипломат, вышел вон из квартиры. Закрыл дверь на ключ.
   Подошёл к соседской двери. Позвонил.
   -Да кого ж опять нелёгкая принесла? - с этим восклицанием соседка открыла дверь. - Опять ты? Правильно от тебя жена ушла...
   -Люд, четыреста долларов надо разменять, срочно, - Николай словно бы и не заметил её хамства.
   -Ко скольки?
   -Ты лучше знаешь.
   -Давай сюда свои доллары, - теперь она никуда не торопилась. Он протянул ей обещанные четыре сотни, Людка скрылась на несколько минут и, когда появилась, в руках у неё оказалась приличная стопка российских пятисотенных.
   -Держи, - она протянула их мне. - Если что - заходи, - она подмигнула.
   -Спасибо, ты меня очень выручила, - поблагодарил Николай и помчался вниз по лестнице. До поезда оставалось не так много времени.
   "Такси, такси", - кричит вверх поднятая рука. Но ни одна тачка не желает останавливаться. А время жмёт. Подъехал автобус с номером нужного маршрута. Николай посмотрел на часы, вошёл в автобус. Мелькают за окном неоновые вывески, позади остаётся первый перекрёсток, на следующем автобус стоит, мигают красные цифры светофора, десять, девять, ...три, два, один, автобус начинает медленно трогаться, и тут же резко тормозиться, подрезавший его джип несётся дальше. На первых двух остановках никто не выходит, на остановках тоже никого нет, и автобус несётся дальше, поворот и длинная финишная прямая. Николай нервно поглядывает на часы. Автобус долго стоит у кинотеатра, пропуская уходящих с сеанса зрителей - пешеходов. Расплатившись с кондуктором, Николай бежит к вокзалу.
   -Автобусом до Москвы, автобусом до Москвы, - чуть ли не хватая его за руки, со всех сторон устремляются распространители билетов. С кассами ему повезло - никакой очереди.
   -Девушка, один балет до Москвы, на ближайший, купейный, нижняя полка, - он сразу просунул в окошечко деньги и паспорт.
   -До Москвы, вагон номер тринадцать, место двадцать три, отправление ...
   -Спасибо, - он буквально схватил билет и побежал к перрону. Поезд уже стоял, ожидая припоздавших пассажиров. Его тринадцатый вагон отыскался сразу.
   -Ваш билетик, - потребовала проводница.
   -Пожалуйста, - он протянул ей билет и паспорт.
   -Проходите, Ваше место двадцать третье, - вежливо сообщила проводница.
  
   В купе кроме него никого не оказалось. Он убрал дипломат, снял пиджак. Поезд тронулся. Ещё раз, проверяя билеты, по вагону прошлась всё та же вежливая девушка проводница. Он закрыл дверь, переоделся, сел к окну, раскрыл захваченную с собой книгу и погрузился в чтение и почти моментально уснул.
  
   Поезд пришёл по расписанию. Несмотря на раннее утро, не только вокзал, но и вся столица кипела жизнью. Катились машины, бежали люди. Перекусив, Николай некоторое время провёл на вокзале, читал книгу, убивая время. Сделал один звонок.
   -Колян, ты, что ли? Здорово! - почти сразу отозвался человек в форме с погонами генерал-майора.
   -Тезка, привет, - панибратски поздоровался Николай.
   -Ты к нам надолго или как? - по лицу генерал-майора видно, что он обрадовался приезду давнего друга. - А то мы тут на рыбалочку собираемся, и ты как, с нами заодно?
   -Нет, Коль, я по делу, поехать на рыбалку заманчиво, но после, всё после.
   -Ты ко мне хоть на часок-то забежишь? - искренне огорчился генерал-майор.
   -Да я, собственно, по твою душу и приехал, - признался Николай. - Помощь нужна.
   -А ну давай выкладывай, а... - генерал махнул рукой. - Что это я совсем, давай подъезжай или вот что, стой где стоишь, я сейчас за тобой машину пришлю.
   -Не надо, - открестился Николай, - через полчаса я сам у вас буду.
   -Добро, тогда сразу и проходи. Пропуск я выпишу. И на входе предупрежу. Объяснят, куда иди. Жду.
   -Сейчас буду, - Николай нажал кнопку отключения, сунул мобильник в карман, двинулся к входу в метро.
   Метро как всегда жило своей суетливой жизнью, эскалаторы бежали верх - вниз, ежеминутно поднимая-опуская массу народа. Гоня впереди себя воздушную волну, гремели рельсами электрички.
   -Осторожно, двери закрываются, следующая остановка ...кая.
   Вот и нужная станция, пора подходить поближе к двери.
   Всё тот же самый голос:
   -Остановка ...кая....
   Вскоре Николай уже сидел в кабинете своего друга.
   -Ну, ты, блин, Колян и даёшь, ну ты меня и озадачил! Ко мне по делу! - он хмыкнул.- Это ж надо! Я его на рыбалку, а он по делу! Предлагаю так. Сейчас мы быстренько разберёмся с твоим делом, потом поедем ко мне, переночуешь, а завтра по утру на рыбалку. Хоб?
   -Договорились, - на этот раз Николай не стал отнекиваться.
   -Вот и отлично. Давай выкладывай. Только не говори, что пожелал дело открыть, а на тебя братки наехали. Никогда не поверю, что ты сам с ними уладить не смог. В общем рассказывай.
   -Ишь ты, как их назвал - братки, - Николай позволил себе усмехнуться, - как же у нас всё вывернулось, бандитов братками называем...
   -Колян, да к чёрту твою философию, назвал и назвал, ты у меня тут ещё за политику поговори, - он скривился.
   -Не буду, и рассказывать тебе тоже ничего не стану, держи вот это, - Николай вытащил из кармана и положил на стол флэш-память. Дипломат у него забрали на входе, а личный досмотр не проводили.
   -Это что? - несколько удивился генерал.
   -А ты посмотри и поймешь.
   -Надеюсь, на ней не новейший вирус - шпион? - непонятно было, шутит генерал или нет.
   -Нет, - Николай предпочёл не ёрничать.
   -Тогда давай посмотрим, - Спирин перешёл за соседний стол, подсел к стоявшему на нём на вид допотопному компьютеру и, подключив к нему информационный носитель, принялся смотреть отснятый американцами фильм. Время от времени генерал прерывался и, щелкнув стоп-кадр, что-то записывал к себе в блокнотик. Когда кино закончилось, Спирин повернулся к Николаю и тихо-тихо произнёс:
   -Колян, ты знаешь, что ты притащил? - И не дожидаясь ответа: - Каким образом к тебе попала эта запись, спрашивать не стану. Но я тебе скажу: это бомба всемирного масштаба. Сиди здесь. Я сейчас.
   Захватив с собой флэш-память, он убежал и довольно долго отсутствовал.
   Влетел он, запыхавшийся, весь красный, радостно улыбающийся:
   -Ну и шухер ты, Николай, навёл, ну держись! Завертелось! Вот американцы запляшут, запоют!
   Сказал и вновь убежал.
   Следующий раз он заскочил, чтобы спросить:
   -Коля, ты не против, если данная запись пойдёт как добытый нами оперативный материал?
   -Валяй.
   -Зашибись! Работаем. Колян, работаем! - выбегая, он почти по-отечески похлопал Николая по плечу.
   Явившись следующий раз, генерал-майор выглядел не столь радостным.
   -Вот ведь буксует машина что-то. Но ничего, ничего, Колян, прорвёмся! Чуть-чуть додавить осталось.
   На этот раз он не убежал, ушёл, чуть по - стариковски приволакивая левую ногу. Отсутствовал дольше всего и появился грустным, постаревшим лет на десять, лицо избороздили глубокие морщины, под глазами появились синяки.
   -Значит так... - молчание и неожиданный вопрос: - У тебя копии записи есть?
   -Нет, - Николай отрицательно качнул головой.
   -Это хорошо. Точно? Может, в камере хранения или дома где спрятал?
   -Да я тебе что, шпион, чтобы прятать?! - рассердился Николай. - Нет у меня копии, говорю же тебе!
   -Нет?! Вот и ладушки! - генерал замолчал и довольно долго сидел, глядя в пол и почёсывая голову, наконец вздохнул, перестал пялиться в пол и обратил внимание на мою персону.
   -Тут такое дело, Николай, - он вновь замолчал, видимо не зная как начать. - В общем так - геополитическая обстановка сейчас не простая. Любой поспешный шаг может привести к нарушению сложившегося баланса сил. А это негативным образом, кардинальным, можно сказать, образом скажется на процессах мирного урегулирования, базу которых начинает закладывать мировое сообщество.
   -Короче, Склифосовский! - Николай догадался, куда он клонит и выслушивать комедию не желал.
   -Одним словом, руководство нашей страны, самое высокое руководство, - генерал тыкнул пальцем куда-то за окно, - решило: не стоит расшатывать лодку. Вот и всё.
   -Понятно. Тогда мне тут больше делать нечего. Отдавай мою флэшку, и я пошел.
   -Какую флэшку? - генерал притворился непонимающим.
   -Мою, - Николай не собирался так просто сдаваться.
   -Да зачем она тебе нужна?
   -Эти твари должны понести наказание! - Николай ударил кулаком по столу. - Мир должен узнать о случившемся!
   -Коль, ну нахрена они тебе сдались, эти афганцы? Ну, поубивали их? Так каждый день кого-нибудь убивают. Вон у нас тоже средь бела дня на улице убивают. И что с того?
   -Так потому и убивают, что вы всё о геополитических интересах заботитесь, а не о человеке. Отдавай мою флэшку и я пойду, - Николай требовательно протянул руку.
   -Да ты охренел, прапорщик? - разозлившись, генерал вспомнил, какие у него на плечах погоны. - Ты забыл, где находишься? Да ты как зашел, так можешь и не выйти! Вынесут!
   -Верю, - спокойно согласился Николай. - Флэшку.
   -Вон! - генерал указал рукой на дверь, а взглядом на торчавшую из столешницы кнопку. - Уходи. Даже если бы захотел - не отдал бы. Нет её у меня, нет. И записей я на комп не делал. И давай, - он махнул рукой в направлении двери, - а то неудобно тебя вышвыривать будет, вроде как сам пропустил.
   Николай хмыкнул и, направляясь к двери, бросил:
   -Живи.
   Генерал за его спиной подавился пеной. Николай спустился по лестнице, получил дипломат.
   Выйдя на улицу, он не стал никуда заходить, а прямиком направился ко входу на станцию метро, спустился по эскалатору, сел в электричку, добрался до вокзала, купил билет в обратную сторону, сел в поезд, занял своё место, на этот раз на верхней полке и, когда состав тронулся, почти сразу уснул. Прибыв на станцию назначения, взял такси.
  
   Некто, побывавший в квартире, перерыл все. Швырнув на пол дипломат, Николай принял душ, перекусил на скорую руку, вошел в спальную комнату, разлегся на валяющемся на полу матрасе и погрузившись в раздумья, начал рассуждать вслух:
   -Можно было пойти в СМИ, на телевидение... Хотя и там могло случиться то же самое. Но есть же ещё и интернет! Интернет! Как мне не подумалось об этом раньше, когда на руках имелась запись? Вот надо же так опростоволоситься! Простите меня, ребята, простите, все простите, и Леха, и Гена, и Аллочка, и Эд.... Эд... А ведь у Эда в кармане осталась вторая флэш-память! Как я забыл об этом? Как забыл? Значит, не всё потеряно? Стоит только туда вернуться... Нехорошо тревожить покой умерших, но чтобы завершить ими начатое... Всё решено. Я возвращаюсь. Заберу флэш-память, разыщу компьютерного гения Аркашу и выложу запись на все интернет сайты. А потом... Что потом? Здесь в России меня ничто не держит. И что у меня осталось в этой жизни? Только месть?! Месть и чувство неоплаченного долга. Вернуться в Афган? Почему бы нет? Как сказал тот старик придут люди с севера, принесут доброту и любовь, но прежде придёт Воин Аллаха? Вдруг я и есть тот воин? Хотя мне больше нравится наёмник. Наёмник Аллаха - звучит точнее. Воин Всевышнего бескорыстен, я же ищу выгоду - я хочу раздать все долги... всем...
  
   Ближе к обеду Николай пошел к юристу и оформил дарственную на квартиру на жену Ефтееву Тамару Ивановну. Затем написал ей письмо с просьбой сохранить книги и фотоальбомы. Придя домой, отыскал клочок бумаги с записанным на нем номером телефона и позвонил. Ответили почти сразу.
   -Здравствуйте. Я от Хана. Нужна помощь.
   На том конце линии не колебались.
   -Приезжай, - и назвали адрес...
  
  
Оценка: 9.05*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на okopka.ru материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email: okopka.ru@mail.ru
(с)okopka.ru, 2008-2019